Little darling, it's been a long cold lonely winter Little darling, it seems like years since it's been here Here comes the sun do, do, do Here comes the sun And I say it's all right Little darling, the smiles returning to the faces Little darling, it feels like years since it's been here
Открыв глаза, я поняла, что мне подпевает Сириус, хотя он скорее мычал, но слова точно знал. Заметив мой взгляд, подмигнул, лукаво улыбнувшись. — Это было здорово, — заключила Мэри, широко улыбаясь, — что за песня? — Ну, ты даешь! — оскорбленно заметил Сириус, — это же The Beatles! Джеймс заливисто засмеялся, видимо выражение наших с Сириусом лиц были одинаковые, конечно, не знать The Beatles — позор! Он взял у меня гитару, с целью просветить свою подругу, начал наигрывать Girls. Конечно, его тембр был более приятным, поэтому Марлин, взяв бутылочку пива, поднялась на ноги, потянула за собой Эванс, танцевать. Они дурачились, заливисто смеясь и танцуя, купаясь в солнечных лучах. Распущенные светлые волосы Марлин блестели золотом, развевались на ветру. Она не боялась выглядеть глупо, наоборот, ее дурачества были очень милыми, завораживающими, отчего несколько когтевранцев сидящих на берегу даже присвистывали. Я бы так не смогла. Укол зависти? Солнце медленно спускалось к горизонту, навевая прохладу. Не спрашивая, Сириус накинул на мои плечи свою куртку. Все это было слишком приторным, приправленным какой-то нереальной меланхолией. Казалось, что именно так должно быть. Должно было быть всегда. Он завел руку за мою спину, опираясь на нее. Спиной чувствовала его близость, и черт, как это по-глупому, хотелось большего. Где твоя голова, Чарли? — Я думаю, что этот Аврорат — полная чушь, — заявил Джеймс, лениво потягивая пиво, что давно остыло и больше отдавало хмелем, чем сливками. — Три года, я должен отдать не понятно на что! За это время… — Это не просто Академия, Джеймс, — разумно заметил Римус, — там учат намного большему, чем в Хогвартсе, таким заклятьям, о которых ты и не слышал. — Может, прогуляемся? — шепотом спросил Сириус, чуть ближе прильнув ко мне, — Сейчас начнется извечный спор… Я лишь несколько раз кивнула. — Ну как тебе? — Что именно? — Мои друзья, — улыбнулся он. — Вполне ничего, не считая Марлин. — Она нормальная, — отмахнулся он, — просто немного ревнует. — Немного? Он засмеялся, понимая, что я говорила об испепеляющих взглядах. — У нас все сложно было. Она мне в первую очередь друг, а я для нее нет. Марлин заслуживает лучшего, нежели меня. А я? Вопрос так и повис в моем сознании, откликнувшись обидой. Черт возьми, Чарли, неужели ты думаешь, что Сириус Блэк расценивает тебя в качестве своей девушки? Ты смешна. — Расскажи что-нибудь о себе, — сменил он тему, — ты больше слушаешь, чем говоришь. — Может, потому что я не знаю, что тебе будет интересно? — Если я скажу, что все. — Я отвечу, что ты лукавишь. Ладно, — я улыбнулась, предвидев его возражения, — с чего бы начать? Мы живем на окраине Лондона, в одном из маггловских районов… Он внимательно слушал, иногда подливал вопросов, мне верилось, что ему интересно, во крайней мере, его взгляд вспыхивал, когда я рассказывала о каких-нибудь маггловских штучках, например, кинотеатре или кассетном плеере, про него он расспрашивал больше всего, никак не мог взять в толк, что есть какие-то проводки, которые передают музыку прямо в уши. — Я обязательно должен это попробовать! — требовательно заявил он, когда мы возвращались к месту, где были его друзья. — Они не работают в Хогвартсе, — в очередной раз заметила я, — разве ты не читал? Маггловские приборы тут не работают, все что связано с электроникой, это часть защиты этого места… — Кажется, все уже ушли, — озадаченно пробормотал он. — Что? — Все уже ушли, — он указал на пустую полянку под Ивой, — наверное, на ужин… — Моя… — Джим забрал, наверное, но я могу занести тебе гитару. — Хорошо. — Пойдем в Большой Зал? — Знаешь, я совсем не голодна, может, проводишь меня до спален? Я и не поняла, что это звучала двусмысленно. Сириус слишком быстро согласился, взяв меня за руку, повел в Хогвартс. Главный Холл встретил нас приветливо мерцающими факелами, за дверями Большого зала были слышны сотни голосов, кажется, ужин был в самом разгаре. Мы спустились с главных лестниц, оказавшись перед закрытой дверью, ведущих в гостиные Пуффендуя, остановились. Я стянула с плеч его крутку. — Спасибо за прекрасный день, — неловко поблагодарила я. — Не за что, вряд ли он был бы настолько хорошим, если бы ты отказалась, — он едва коснулся моего лица, отправив выбившуюся прядку за ухо. — Что ты делаешь? Улыбка коснулась его губ. — Самое подходящее время для поцелуя, да? Рука уперлась в его грудь, как только он начал сокращать расстояние между нами. — Эмм, нет, — растерянно ответила я. — Да, брось, Чарли, — ласково ответил он, — ты ведь тоже этого хочешь. — Нет, — к удивлению обоих, голос оказался твердым. — Я не из тех… — Да, брось, это всего лишь поцелуй, — усмехнулся он, немного отстранившись. От такой небрежности меня словно передернуло, словно стерло все то очарование, которому я поддалась сегодня, — оу, это у тебя в первый раз да? — Нет. — Я могу научить… — Как я только могла повестись на все это? — вопрос скорее предназначался мне, нежели ему, — Остынь, Блэк, я не буду с тобой целоваться. Я уже развернулась и принялась настукивать пароль своей волшебной палочкой по бочонкам, когда он бросил фразу, убедившую меня в правильности своего отказа. — Ладно, сама ведь попросишь. Идиот!***
Я не горела желанием общаться с Блэком, скорее избегала его, натужно молчала на совместных зельях и дополнительных по Травологии, что сбивало с толку больше — он тоже не изъявлял особого стремления к общению со мной. Мы делали свою работу в основном молча, иногда вступая в споры и обсуждения. Я наверное ждала извинений за его нахальность, он же не видел и капли своей вины в моем дурном расположении духа. Остальные были даже милыми со мной — Джеймс заводил короткие разговоры на переменах, интересуясь моими делами, Мэри и Римус предлагали свою помощь с домашними работами и не смотря на отказы, заверяли, что я могу обратиться к ним в любой момент. Жизнь налаживалась, до тех самых пор, пока Джеймс Поттер не решил подкараулить меня возле библиотеки. «… Селинорус Кристополопулус посвятил более двадцати лет для создания совершенной формулы заклятия забвения, но до сих пор формула обладает рядом недостатков. Основная классификация последствий после применения формы заклятия забвения Кристополопулуса приведена ниже…» Я даже не заметила, как мое перо выскользнуло из руки и оставило жирное чернильное пятно на пергаменте. Домашние задания, хотела я того или нет, всегда действовали на меня усыпляюще, вот и сейчас я клевала носом в исписанный длинный свиток, отчаянно борясь со сном. Буквы, написанные мною же, начали расплываться перед глазами, дабы еще больше не испортить свой трактат по Заклинаниям, я отбросила в сторону перо и откинулась на спинку стула, решив, что наступило время для минутного отдыха. В библиотеке было очень много народу, в основном это были студенты старших курсов. За столом напротив сидели Эванс в компании Мэри Макдональд, девушки усердно работали перьями, периодически отвлекаясь на учебники, что бесконечными стопками лежали на их столе. Лили смешно хмурила брови, каждый раз, когда над чем-то задумывалась, казалось, она не доверяла учебнику, что лежит перед ней, а потом с сомнением смотрела на Мэри. Макдональд же была настолько сосредоточена над своим сочинением, что каждый раз, когда Эванс пыталась что-то ей сказать, молниеносно поднимала указательный палец, мол, тихо, не отвлекай. И Эванс вновь возвращалась к своей работе. Я уже продолжила писать про несовершенство формулы заклятья забвения, как меня отвлек жутко строгий тон мадам Пиннс. — Мистер Поттер, — хоть она говорила и шепотом, но все слова было слышно в каждом углу ее царства, — я вам еще раз повторяю, это библиотека, а не стадион! Странно, что она так на него разорялась, ведь Поттер и слова не произнес, ну, по крайней мере, я не слышала, чтобы тот шумел. Мне пришлось чуть сдвинуться влево, чтобы хоть краем глаза увидеть, в чем же на этот раз провинился очкарик, все так же, как и я, заинтересованно смотрели на мадам Пиннс. Теперь стало ясно, в чем дело — Поттер в квиддичной форме с метлой наперевес, как ни в чем не бывало, стоял в дверях и пытался что-то втолковать недовольной мадам Пиннс, да, с таким видом, будто библиотекарша не понимала какой-то совершенно простой истины. Вообще, мне кажется, будь воля самого Поттера, он бы не вылезал из квиддичной формы, типичный успешный игрок сборной своего факультета. — Да, послушайте мадам Пиннс, мне буквально на секунду, — не унимался Джеймс, что ж это все конечно интересно, но мой трактат сам себя не напишет. Я вернулась к учебнику и успела заметить, что Эванс сделала то же самое, попутно, в знак недовольства, я думаю, качая своей головой, а вот Мэри наоборот продолжала смотреть в сторону Джеймса. Она отчего-то улыбалась и помахала ему рукой, но я ошиблась, поприветствовала она вовсе не Джеймса, а Римуса Люпина, что все это время стоял за спиной друга. Римус и Мэри всегда нравились мне больше чем их друзья, они были сами собой, не рисуясь и не стараясь привлечь к себе внимания, и я, признаюсь честно, ничуть не удивилась, когда они стали встречаться. Они были идеальной парой, как говорится. Наконец, Поттер отступил от спора с непоколебимой мадам Пиннс, но никуда не ушел. Он встал перед дверью библиотеки и выжидающе смотрел на Римуса, а страж библиотеки бросала гневные взгляды в его сторону. Люпин быстро подошел к Мэри, что-то ей сказал и, стараясь быть как можно более незаметным, поцеловал ее, отчего щеки девушки полыхнули румянцем, затем он что-то сказал Эванс. Так я и думала, скорей всего Поттер приперся в библиотеку к своей ненаглядной рыжей… но нет. Люпин направился в мою сторону. — Привет, Чарли, — прошептал он и сел рядом со мной. — Да? — я оторвалась от своего сочинения и посмотрела на парня. Римус был очень уставшим, выглядел болезненно, видимо не отошел от последнего визита в Мунго. Римус часто отсутствовал на уроках, говорят, он был очень слаб здоровьем и вынужден выезжать в Мунго для лечения, хотя… слухи в Хогвартсе ходили разные, кто-то полагал, что парень просто прогуливает, поддаваясь плохому влиянию своих знаменитых друзей, одно время кто-то считал его оборотнем. Оборотень в Хогвартсе? Серьезно? — Там Джеймс, он хотел с тобой поговорить, но мадам Пиннс его не пустила. — Что? — не веря ушам спросила я. Римус слабо усмехнулся. — Джеймс Поттер хотел что-то тебе сказать, просит, чтобы ты подошла к нему, — повторил Люпин, поднимаясь со своего места. Я встала не сразу, смысл его слов дошел до меня буквально через несколько секунд, я на ватных ногах двинулась к двери, к Джеймсу Поттеру. Римус присоединился к Мэри и Лили, вешая свою сумку на спинку стула. Мадам Пиннс окинула меня таким ледяным взглядом, что мое тело от макушки до пят содрогнулось от мурашек, будто я была самым настоящим нарушителем спокойствия в ее библиотеке. — Чего тебе, Поттер? — спросила я, едва успела пересечь порог библиотеке, за моей спиной раздалось недовольное бурчание Пиннс. Мы были вынуждены немного отойти дальше в коридор. Джеймс усмехнулся на такое приветствие, и его свободная от метлы рука взлетела к волосам и подобно гребню прошлась по ним, сотворяя из прически еще больший хаос. — Хотел поговорить на счет Бродяги, — начал он, но заметив вопрос в моих глазах, тут же поправился, — на счет Сириуса. — А что с ним? — У него скоро день рождения, — очевидно ответил Поттер. — Поздравляю, — так же без лишних эмоций парировала я, в конце концов, я-то тут при чем? — Ты приглашена, — нахмурив брови ответил Джеймс. — А что, списки ты составляешь? Я думала это удел именинника. — Нет, но ты в списке, я видел. — Вот пригласит, а там и посмотрим, верно? — Стоп, — твердо оборвал он. — Ты идешь, без лишних разговоров, — он вдруг глянул на часы, — у меня сейчас тренировка до восьми, потом я буду ждать тебя возле стадиона, надо обсудить подарок и все дела. Отказы не принимаю, — сразу предупредил он и ушел, оставив меня стоять возле библиотеки с весьма глупым выражением лица. — Нет, Джеймс! — крикнула я вдогонку, наверное, он услышал. Я, конечно же, не собиралась идти к стадиону и обсуждать с Поттером день рождения его друга. Зачем через силу идти на праздник? Разве что испортить его… еще и подарок, еще и поздравлять… я содрогнулась, когда попыталась представить в своей голове, как произношу какую-нибудь пламенную, но до ужаса заезженную речь в адрес Блэка, с которым мы почти престали общаться. Нет, как бы я не старалась измениться, какие бы трансформации не проходили внутри — я никогда не полюблю торжества вроде дней рождений… не мое это, как не спорь. Но вернуться в комнату мне не удалось, упрямый Джеймс перехватил меня возле выхода из библиотеки в половину девятого, с весьма недобрым выражением лица. Он по-прежнему был в форме, значит, после тренировки сразу направился сюда. — В чем дело, Сильверстоун? — недовольно начал он, — Я ждал тебя полчаса! — Я говорила, что не приду, да и вряд ли пойду на день рождение, шумные компании, это не мое, поздравления тем более. — Упрямая до черта! — недовольно прорычал он. — Что есть, то есть. — Послушай, Чарли, я ведь не для себя стараюсь. —Не утруждайся, — да, я была с ним груба, но вся эта ситуация в априори безумно меня пугала. Я не только про Поттера, я вообще обо всех этих изменениях, что начались в этом году, об этом суперповышенном внимании ко мне со стороны самых «известных» личностей в школе, что до этого года меня попросту не замечали. — Ему ты не сможешь отказать, у Бродяги, — опять он использовал это дурацкое прозвище, — у Сириуса дар убеждения, — усмехнулся Поттер. — Мы хотим устроить ему сюрприз, было бы здорово, если бы участвовали все, плюс я хочу избавить тебя от мук выбора подарка, Сириусу не так просто угодить, а нам не хватает как раз одной части от суммы… — Я не с вами, Джеймс, — просто ответила я, — я не пойду, а на место скинуться Сириусу на подарок найдется много желающих среди его «поклонниц», ты не хуже меня об этом знаешь. Повторюсь, я ему не друг, а просто однокурсница, с которой он сидит на зельях. Я еще раз посмотрела на него, в глазах Джеймса цвета топленного горького шоколада промелькнуло какое-то разочарование, словно он проиграл пару галлеонов, поставив не на ту квиддичную команду. В любом случае, Джеймс не стал меня догонять и что-то говорить, лишь подтверждая тем самым, что я никогда не была с ними, и никогда не буду членом их «элитного клуба». Да, Сириус пригласил меня, и это было совсем не на уроке Слизнорта, как я могла ожидать, черт, он даже не сказал мне об этом, а просто подсунул записку с местом и времени назначенного торжества. Однозначное нет. Но отчего-то с приближением назначенной даты, эта уверенность начала таять. Может все-таки стоит? Вот уже как пятнадцать минут шла вечеринка… да, какого черта?! Я резко подскочила с кровати и открыла шкаф, уже окончательно переменив свое решение в пользу Блэка. В конце концов, просто поздравлю и уйду. Я нашла простое черное платье, и быстро переоделась, наспех распустила волосы и подвела глаза. Мне даже понравилось, как я сегодня выглядела, а это бывает очень редко. «Схожу, развеюсь, если не понравится, всегда можно уйти», — убедила я себя. Отбой уже наступил и коридоры в Хогвартсе были абсолютно пусты, только изредка тишину нарушали волшебники, изображенные на картинах. Я не спеша направлялась к месту, уже миновала факультетскую гостиную и вышла за порог, как опешила от неожиданности. Мальсибер шел к кухням, что находилась по соседству с нашими гостиными. Он выглядел немного растерянным, когда встретил меня. — Я думал, что Филч идет, — усмехнувшись сказал он. — Нет, это всего лишь я. — Идешь к Блэку? — безошибочно угадал он, оценив мой наряд. — Не знаю, — честно ответила я, пожав плечами. — Ты здорово выглядишь. — Спасибо. — Но точно знаю одно — если сомневаешься в чем-то, то лучше не стоит. — Почему? — Будешь жалеть. Замечала, если появляется какой-то выбор, выбирай второе, потому что если бы была уверена, сомнений бы не возникало. — Не совсем понимаю, — честно призналась я. — Ладно, забей, — он неловко переступил с пятки на носки, — я собирался немного перекусить перед сном, не хочешь составить компанию? — Почему бы и нет, — согласилась я быстрее чем ожидала, и отчего-то зависнуть наедине со Слизеринцем показалось мне и не такой плохой затеей. Мы прошли на кухню, где нас тут же окружили заботливые домовые эльфы, они организовали нам мягкий диванчик, принесли мне кружку горячего черного чая с сахаром, а Грегори еды, из кармана он достал фляжку и предложил мне. Обжигающий напиток пролился по пищеводу. — Ты часто пьешь, — подметила я. — Только с тобой, — он лукаво мне подмигнул, — помогает расслабиться. — А ты почему не в спальнях? — Бессонница, — усмехнулся парень, но в то же мгновение вернул к лицу маску глубочайшей серьезности. — Как у тебя дела? Как отец? Он ответил не сразу, он думал, стоит ли мне говорить, стоит ли мне доверять, сейчас он трезв и контролирует эмоции. Грегори сидел рядом, но держал дистанцию, вольготно развалившись в углу дивана, одна его рука была на спинке, вторая на подлокотнике, нога на ногу. На нем была, абсолютно несвойственная для него, обычная футболка, немного растянутая в плечах и спортивные магловские штаны. Не было ни дорогой рубашки, идеально выглаженных брюк и до блеска начищенных туфель. Его темно русые волосы были растрепаны на манер Поттера, даже была видна щетина, на обычно гладко выбритом лице Мальсибера, его каре-зеленые глаза были наполнены какой-то тоской, ни надменности, ни холода — ничего от привычного Грегори Мальсибера, увидь, кто его в таком виде, даю голову на отсечение, точно бы не признали. — Извини, если лезу не в свое дело, — наткнувшись на его усталый взгляд, тут же сказала я. — Нет, ничего… скоро суд, — он провел рукам по волосам, понурив голову, — все на нервах, а мне кажется, я нахожусь не там, где должен быть. — Чем ты можешь помочь, находясь именно там? — Наверное, я бы был абсолютно бесполезен там, просто мог бы морально поддержать, но все мне твердят, чтобы я не высовывался, не делал глупостей… — Мне кажется, ты не способен на глупость. Это не вяжется в моей голове, ты слишком серьезен, а серьезные люди, как правило, не делают глупостей, Грегори. — Ты просто меня не знаешь, Чарли, — улыбнулся он. — Значит надо это исправить, — неожиданно для обоих заявила я. — Не боишься? — Что ты можешь сделать мне, Грегори Мальсибер, — мысли сейчас были куда более смелые, а язык явно лепетал против моей воли, — подвесить вниз головой за лодыжку в Большом Зале? Или заставить изрыгать противных слизней? Может… наколдуешь мне прыщей? Мне стало смешно от собственной смелости, от страха, что слова легко могут обернуться против меня. — Я надену маску, — вдруг сказал он. — Я знаю. Повисло молчание. — Ты реагируешь слишком спокойно, — вдруг произнес он. Ожидал, что я убегу сломя голову? — А как должна? — Не знаю, — пожал он плечами. — Что-то вроде — извини, я должна идти… — Если ты думаешь, что никто не в курсе, чем ты планируешь заниматься после школы… я хочу тебя разочаровать… все и так знают, а судя потому что твоя жизнь не сильно изменилась с этим знанием, это никого особо не волнует. — Тогда я не понимаю, мне казалось, что принадлежишь к числу тех, кто осуждает Темного Лорда… — Да, наши взгляды отличаются, это нормально. Я не буду тебя переубеждать, доказывать твою неправоту, и хочу, чтобы ты поступил так же со мной. — Я не буду убеждать тебя в своей правоте, — кивнул он. — Вот и славно, потому что, как по мне — это все херня. — Ты серьезно так считаешь? — Да, Грегори, на полном серьезе, — не знаю, уловил ли он в моем голосе вызов, но отчего-то стало странно горько, случайная фраза, повисшая в моей голове, вылетела наружу, — В аду все горят одинаково вне зависимости от статуса крови. — Думаешь, мы все окажемся там? — По крайней мере, шансы на это намного выше, чем на иной исход. — Так выходит ты совсем не против нашего общения? Я поставила кружку на пол и подобрала ноги под себя, как-то незаметно мы оказались совсем близко, я чувствовала его руку позади, откинувшись на спинку диванчика. Мы смотрели на огонь в камине, задумавшись об одном и том же, это читалось в воздухе, но не произносилось вслух. Все, как тогда на пирсе. Странно это, чувствовать чужого человека, чувствовать единение, лишенное слов, просто молчать. Быть настолько разной с ним и видеть отражение своих эмоций в его глазах. — Совсем, — улыбнулась я его наивному вопросу, — я думала, статус моей крови должен тебя смущать, а никак не наоборот, в конце концов, чего мне бояться? — Что я сделаю тебе больно? — совершенно серьезно ответил он. Я вдруг поняла, что он говорил о совсем иной боли, не физической, о боли, подобной той, что возникает от сильной привязанности, от предательства и одиночества. Она была знакома, ее я не боюсь, я в ней жила и до его прихода в мою жизнь. — Нет, не боюсь. Потому что я справлюсь. Я — сильная, сильнее, чем всем кажется. Он задумчиво смотрел на меня. Оценивал? Не поверил? Я чувствовала тепло, не обжигающее, нежное и невесомое, оно наливало меня, постепенно поднималось по телу, сосредотачиваясь где-то внизу живота. Его пальцы случайно коснулись шеи. Случайно ли накрутили прядку волос? Случайно? Легкие стал заполнять приятный аромат его парфюма, что-то древесное и цитрусовое, нежно-сладкое, в нем прослеживалось что-то еще, что-то, что я никак не могла уловить, так пах Грегори Мальсибер, пьяняще знакомо. Что-то мягкое коснулось губ. Прошла целая вечность, прежде чем я осознала его прикосновение. Нас теснило пространство, уютный диванчик, словно превратился в кресло, заставляя все ближе жаться к нему, мир стал слишком мал для нас двоих. Не открывай глаза. Не открывать? Я боялась, что это мгновение закончится? Меня словно ударили по голове, я тут же распахнула глаза. Отстраниться! Стоп! Ладонь строго уперлась к нему в грудь, чувствуя биение чужого сердца. Я встретила опьяненные глаза, и попятилась назад. Прежде чем он что-то скажет, мне нужно убраться отсюда. Прямо. Сейчас. — Это может остаться здесь, — тихо предложил он. — Извини, я… мне надо уйти.