***
— Саманта, иди ко мне, — похотливый голос донёсся с той стороны двери, — я не буду строг с тобой, если будешь хорошей девочкой. Открой эту дверь. Юное дрожало от ужаса. Сколько прошло дней не знала ни она, ни кто-либо ещё. Лея, переименованная в Саманту, была отдана из публичного дома в «хорошие руки». Барон Салливан заплатил хозяйке баснословную сумму, дабы выкупить «товар, который не продаётся». Вся прислуга жалела игрушку барона. Горничные, когда Салливан ложился спать, приводили девочку в порядок, тяжело вздыхали, не поднимая глаз, дабы не видеть той боли и ужаса, что отражались на лице брюнетки. Салливан был сам по себе тем ещё тираном. Имея в распоряжении огромный особняк с прислугой и много денег, он позволял себе слишком много, будто он властитель мира и все бегают за ним со счастливыми лицами. Он позволял себе избивать горничных, бить дворецких кочергой, тростью калечить форейторов, и, наконец, творить ужасные вещи с подростком. С каждым днём желание умереть всё росло. Эмоции куда-то исчезали, не было желания даже плакать. Не было ничего; ни души, ни смысла существовать, ни сил, ни эмоций. — Открой эту чёртову дверь, маленькая дрянь! — почему-то именно сильный удар кулаком по двери вернул ясность ума и расставил всё по полочкам, — я предложил тебе немного нежности, если будешь паинькой, но, похоже, тебе нравится, когда больно. Хорошо, дорогая, я буду насиловать тебя, пока ты не сорвёшь голос и не потеряешь сознание. Быстро окинув взглядом комнату, в надежде найти хоть какое-то безопасное место, где можно спрятаться, юная Лея нашла острые ножницы, которые сверкнули и врезались в память девочке. Аккерман посчитала, что они могут стать её ключом к спасению. В конце концов одно из желаний брюнетки было выбраться из особняка, освободив прислугу. Она не желала оставлять этих добрых и учтивых людей, что были её моральной поддержкой в самые ужасные часы. Дальше всё, как в тумане. Юная Лея помнит только как выламывается дверь и… огромная лужа крови. Кровь везде: на руках, на платье, на полу, возле кровати, немного на лице и на ковре… Даже полегчало как-то.***
Эрвин накрыл своей ладонью ладонь Леи, чтобы та пришла в себя. Она вздрогнула, поднимая взор на командира. — Лея, всё в порядке? — голубые глаза смотрели в самую душу. И как тут соврать? — Эрвин… — Лея осеклась, осознав, что обратилась к нему просто по имени, но спокойное выражение лица Смита заставило её продолжить. Ефрейтор закусила нижнюю губу, сжимая ладони в кулак, — я… я боюсь его. Я боюсь Леви. Он сильно изменился. — Лея, всё хорошо. А насчёт Леви… я поговорю с ним сам. Меня тоже не устраивает нынешнее положение дел в легионе и подразделениях. Сероглазая со спокойной душой выдохнула. Она смогла заручиться поддержкой самого командира, а значит, всё будет хорошо. — Кстати, — окликнул её Смит, — как твой бок? Уже идёшь на поправку? Лея кивнула. Ей было приятно знать, что Эрвин о ней волнуется и заботится о её состоянии. Хоть кто-то помимо отряда… Леви приходил один раз, когда Лея только приходила в сознание. Он высказал ей своё недовольство в тот день и за день до этого, когда брюнетку несли в лазарет, и она была ещё в сознании. Холодные глаза брата в тот момент и его пренебрежительный тон она запомнит надолго. — Командир Эрвин, — Эрвин, что до этого смотрел в окно, посмотрел на Лею, — позвольте мне помогать Вам пока Вы здесь. Поскольку Вы уже не в состоянии заниматься бумажной волокитой, то позвольте мне взять это в свои руки. Блондин на секунду замешкался. Такое заявление застало его врасплох, но она права — бумажная волокита не потерпит её откладывания. — Хорошо, — согласился мужчина, — с завтрашнего дня ты будешь в моём подразделении. Не забудь проверить верхний ящик стола. Там явно много бумаг накопилось, написать отчёт о проделанной работе и завершённой операции, принять документы у других подразделений. — Будет сделано! — А ещё временно возлагаю на тебя ответственность быть официальным представителем легиона разведки, пока я не выйду из лазарета. В твои обязанности будет входить агитация кадетов, предоставления отчётов о бюджете, по проделанной работе и штабные собрания. — Принято! — энтузиазма в серых глазах хоть отбавляй. — Также назначаю тебя капитаном отряда поддержки, состоящего из двух подразделений: группа поддержки в пределах стен и группа за пределами. Возражения есть? — снова голубые глаза смотрят в душу. — Возражений нет! — Лея даже встала, чтобы салютовать. Она понимала сколько её ждёт работы, но она сможет, ведь Эрвин верит в неё. — Тогда с завтрашнего дня приступай, а пока можешь отдыхать. — Есть! — и Лея покинула палату Эврина, пройдя мимо Леви, что слышал весь их разговор. Он только цокнул языком и, дождавшись пока его сестра пройдёт в свою палату, постучался к Смиту. Услышав одобрение, он зашёл внутрь.