Dear Santa

      Практически весь город, собравшийся на вечеринку, обернулся, когда Генри открыл дверь перед своими мамами, зашедшими внутрь и столкнувшимися с громким смехом и ароматом еды.       - Вау, - сказала Эмма, прикоснувшись рукой к пояснице Реджины, когда они остановились у двери. Комната была наполнена весельем и теплом. В чаше с гоголем-моголем достаточно рома, чтобы каждый смог им насытиться в Рождественский вечер, а также повсюду стоят чаши с вкусной едой.       Впрочем, Генри быстро нашёл своих друзей, пробравшись сквозь толпу, и не стал проводить много времени в компании своих мам. Каждый раз, когда Генри возвращался, чтобы найти парочку, они смеялись, закрывшись в своём собственном маленьком мирке.       Во время третьего своего возвращения к мамам Генри пришёл к выводу, что кто-то узнал, как зачаровать омелу, и не важно, где он находил своих мам: в кабинке ли, либо у бара, казалось, что растение парило над ними. Пока кажется, что они не заметили этого, но Генри продолжил подозрительно следить, пытаясь вновь соединить что-то.       Приблизившись к столу с печеньем и взяв уже пятую печеньку за сегодня, он застыл на полпути в попытке поднести её ко рту.       - Да ладно, - прошептал он, убирая печенье ото рта, и посмотрел на изображение Санта Клауса на кондитерском изделии в его руке. – Это ведь не может быть так просто, да?       - Эээ, Генри? – послышался из-за спины знакомый голос. – Ты разговариваешь с этим печеньем?       Генри покачал головой, повернувшись к Белль, которая смотрела на него с подозрением.       - Что? Нет… нет, конечно, - пробормотал Генри в ответ, ещё раз взглянув на печенье в своей руке, а после откусил большую часть. – Мне пора, - сказал он, но слова потонули в спешке.       Незаметно подходя к Реджине, Генри с ухмылкой откусил ещё печенья.       - Парень, это какая уже печенюшка по счёту? – спросила Эмма, скрестив руки. – И ты ни одной мне не принёс?       - Э…, - начал Генри, колеблясь на мгновение, прежде чем вспомнить о своём открытии. – Эй, мамы, смотрите, - сказал он, указав на веточку омелы, что парила над парой.       Обе женщины уставились на парящее растение, после чего опустили взор друг на друга. Реджина закатила глаза, в то время как Эмма нервно засмеялась.       - Можно я? – спросила Эмма, нежно посмотрев на Реджину, а губы её скривились в вымученной улыбке. – Я имею в виду, что это вроде как Рождественская традиция.       Реджина покачала головой, и, затаив дыхание, сблизила их лица так, что они находятся в дюйме или двух друг от друга.       Посмотрев друг на друга, они начали медленно сближать свои губы, сперва едва коснувшись, глаза были всё ещё открыты и смотрели друг на друга. Сначала едва чмокнувшись, их губы начали двигаться в унисон, глаза обеих прикрылись, и Реджина поднесла руки к лицу Эммы. Блондинка обвила руками талию женщины и положила руки ей на поясницу, углубляя поцелуй.       Около пяти секунд Генри улыбался, после чего отвернулся, не желая видеть больше положенного, и, раскачиваясь, отошёл, счастливый тем, что происходит позади него.       Слегка запыхавшись, женщины оторвались друг от друга и вновь уставились одна на другую. Однако в этот раз, с розовыми щеками, не вызванными гоголем-моголем, и застенчивыми улыбками, которые, кажется, всё больше росли. После того, как поцелуй разорвался, они не отошли друг от друга, руки Эммы всё ещё нежно обнимали Реджину, а руки Реджины мягко обхватывали лицо Эммы, и её большой палец рассеяно бегал по щеке Эммы.       - Хочешь… - мягко начала Реджина.       - Да, - сказала Эмма прежде, чем Реджина смогла закончить.       - Я даже не успела закончить свой вопрос, - со смехом сказала Реджина, опуская руку на бицепс Эммы.       - Реджина, я сделаю всё, что попросишь.       Генри закатил глаза, вновь взглянув на своих мам из-за стола с печеньем, хоть и отошёл от них несколько минут назад. Пара вновь смеялась, хоть и склонилась чуть ближе, чем прежде, они часто обнимались, задерживая руки чуть дольше. Но смех всё тот же и выглядят они так же, и теперь Генри знает, что у его мам есть счастливые финалы и уже давно.