***
— Любимый, купи мне мороженое! — Но ты заболеешь, котёночек. Дождь идёт. — Нееет, я не заболею, милый. Нина-тян у тебя сильная! Ну, купи, пожалуйста-а-а, — тянет девушка, схватившись за рукав любимого. Парень улыбается, настаивая на своём, но через минуту сдаётся, опустив плечи и направившись в лавку за мороженым (И какого чёрта они всё ещё не закрылись?!) — Какое мороженое ты хочешь, мышонок? — Клубничное. Купив что нужно, пара вприпрыжку исчезает за углом, а Хибари сдерживается от того, чтобы не разукрасить землю под ногами блевотой. Нет, Кёя, убивать девушек с парнями на территории Намимори нельзя. Пачкать землю блевотой или кровью не входит в список сегодняшних дел комитета, так что стоит успокоиться. На крайний случай — оглохнуть. Желание об убийстве так и не исчезает. Зима всё ближе, и записка Санта Клаусу уже готовая лежит на холодильнике. Жёлтые листья падают на землю, окрашивая всё в приятный глазу золотистый, Хибари морщится и прищуривает глаза от холодного ветра. Стоит купить что-нибудь потеплее. В пиджаке стало холодновато.***
Пошёл первый снег. На улице все дороги и крыши домов окрасились в белый цвет. Хибари смотрит на голые деревья сквозь окно и жалеет, что завтра снег растает и превратится в лужи. Из-за них сапоги будут грязными и мокрыми. Придётся стоять у входа в школу и проверять обувь у школьников, чтобы сохранить чистоту полов в здании. Кёя наблюдает за людьми по ту сторону. Там холодно, у всех них розовые щёчки. А изо рта выходит пар. Кто бегает, чтобы быстрее добраться до дома и укутаться в тёплое одеяло, кто не спеша гуляет по улицам, любуясь большими белыми снежинками, а кто стоит на месте, общаясь с друзьями или любовниками. Кстати о последних. Кёя останавливает взгляд на любовной парочке, ставшей почти у его двора. Они стояли и: то говорили о чём-то, что было невозможно услышать, то смеялись и краснели, то молчали и смотрели друг на друга влюблёнными глазами. Хибари мог поклясться, что даже не обладая какими-то сверхъестественными способностями, знает, как они обращаются друг к другу. «Солнышко», «котёночек», «любимый», «дорогая», «пупсик» (при произнесении этого слова даже в мыслях, Кёя кривит лицо), «цветочек» и другие. Эти чёртовы раздражающие, режущие уши, заставляющие придумывать план убийства и сдерживать рвущуюся наружу рвоту, слова! Брюнет отходит от окна и прикрывает его шторами. Иначе он с ума сойдёт. Идёт на кухню, заливает воду в чайник и включает газ. В такую холодную ночь пора пить горячий кофе, укутавшись в тёплое одеяло. А завтра… Завтра он встанет рано утром и пойдёт следить за тем, чтобы никто из учеников не вошёл в школу с мокрыми сапогами…***
Повсюду играют рождественские мелодии, люди украшают свои дома гирляндами. Дети радостно бегают из стороны в сторону, взрослые закупаются подарками. Глава дисциплинарного комитета ходит по улицам Намимори с нечитаемым выражением лица, а любовные парочки с своими слащавыми речами с каждым днём увеличиваются в количестве. Чем сильно всех раздражают. В частности — Кёю. Теперь Хибари защищает территорию городка в тёплом сером пальто, такой же шапке и сером домашнем шарфе (который связала ему мама). Когда становится совсем холодно, ГДК надевает мягкие варежки (из той же коллекции доброй мамочки), в которых тяжело драться с бандитами, и сильнее закутывается шарфом. Как же холодно… Кёя смотрит на девушек в юбках, беседующих с парнями, и удивляется. Наверное, их греет любовь. А, может, это волшебная сила «тех» слов? Нет. Вряд ли. Скоро Рождество, и Хибари вспоминает о своей записке, написанной под всплеском эмоций. Хочется смеяться над прошлым собой. Может, это действие праздника на него так влияет, но больше он не хочет убивать любовных парочек. Ему хочется стать одним из них. Записка на холодильнике исчезает в пепле огня. Желание убить всех парочек на свете сменяется другим. «Хочу тоже произносить „сладкие“ речи». Тоже хочу не мёрзнуть«…***
Рождество. Праздник. Все отдыхают, но глава дисциплинарного комитета, Хибари Кёя, не знает, что такое выходной. Он продолжает гулять по улицам деревни и патрулировать. Кто знает, может хулиганы начнут мешать семьям праздновать этот прекрасный день? Может, где-то намечается драка, которую нужно разнять (читай: в которой нужно поучаствовать)? Сам того не замечая, Хибари присвистывает рождественскую песню. Она заела. С самого утра не уходит из головы. Кёе холодно, кажется, руки замёрзли даже в варежках. Надо бы попросить маму поставить чай. Как придёт домой, сразу выпьет кружку, добавив туда несколько ложек варенья. Снег продолжает идти. Совсем мелкий, но всё же… Ветра нет, солнца тоже. Пасмурно. Хибари гуляет и видит лавку с рождественскими подарками, возле которых столпились люди. Не сумев побороть любопытство, Кёя подходит к ней и сквозь толпу, разглядывает, что же там продаётся. Шоколад. В коробочках. — Любимый, купи мне шоколадку! — Но ты растолстеешь, котёночек. — Ах так, значит?! Ты считаешь меня толстой?! — Нет, конечно, нет, дорогая! Сейчас куплю… Кёя узнает в паре тех, кого раньше уже видел. Ухмыляется. Почему-то в груди что-то зовёт его ближе к лавке, что-то зовёт… Неужели он хочет сладкое? Никогда такого не было. Хибари расталкивает толпу и подходит к продавцу. — Мне одну коробку, — говорит он, поднимая взгляд на лавочника. ‚Милый‘… В голове проносится совсем невозможная по меркам ГДК мысль. Снег продолжает идти, а Кёя не может отвести взгляд от огромных карих глаз, которые теперь смотрят на него с недоумением.***
— Солнышко, может сходим куда-нибудь? — Конечно, милая. Ты не голодна? Неподалеку открылось кафе, там неплохо готовят. Хибари улыбается и поворачивает голову к своему солнышку. — Зверёк, ты не голоден? — Да нет, вроде. Кажется, Санта Клаус всё же исполняет желания. Интересно, а он бы исполнил то, в котором желалось убийство всех влюблённых пар в мире? Наверное, нет. А, может, и да. Теперь Кёя даже не знает. И да, почему не ‚солнышко‘? Да потому, что Кёя задолбался уже слышать это! Тем более он любит всё милое. К примеру, зверьков. — Зверёк. — Что? О, да, это шикарное прозвище.