One look and I can't catch my breath, Two souls into one flesh. When you're not next to me, I'm incomplete.
Я спокойно выполнял свой ежеутренний ритуал – попивал ванильный латте, смакуя каждую каплю, когда ко мне подлетел мой друг (по совместительству одногруппник) – Рагнор Фелл. – Слушай, на кафедре вывесили список научных руководителей. Твой среди них, – тяжело дыша, протараторил он. Я чуть не поперхнулся. – Серьёзно?! – Рагнор кивнул. – Но ведь он говорил, что не будет брать себе дипломников! Не говорят, почему он передумал? Рагнор покачал головой. – К нему уже можно записаться? – спросил я. – Он готов взять лишь двух студентов. Рафаэлю он отказал. Говорит, что не будет брать всех подряд. – Боже, я никогда не попаду к нему, – я сокрушённо уронил голову на сложенные на столе руки. – Учитывая события прошлого года, стоит мне лишь попросить его об этом, он сразу же заморозит меня своим ледяным взглядом, как Сабзиро. – Просто попробуй, – Рагнор ободряюще похлопал меня по плечу. Я кивнул, и друг поспешил к выходу из кафетерия. Чтобы знать всю картину в целом, надо знать, кто такой мистер Лайтвуд. И что он значит для меня. В прошлом году на нашу кафедру пришёл новый преподаватель. Молодой преподаватель. Очень симпатичный преподаватель. Невероятно сексуальный преподаватель, который воскресил во мне тягу к учёбе. Имя ему Александр Лайтвуд. Крепкое тело, скрываемое простыми костюмами или свитерами и брюками. Иссиня-чёрные волосы. Голубые глаза, спрятанные под очками в чёрной оправе. Я сразу же подобрался и со следующей же пары стал занимать первую парту. Если сказать, что я влюбился с первого взгляда – значит, солгать. Я просто его захотел. Мои друзья это сразу заметили и потешались, поскольку сам Лайтвуд на меня внимания не обращал. Он пропускал мимо ушей все мои попытки флирта. Он, словно бастион сдержанности, даже не краснел – лишь одаривал холодным взглядом, отчего его голубые глаза походили на осколки льда, и продолжал лекцию. Столь явное пренебрежение моими подкатами лишь раззадорило меня. Я старался всё больше: начал вызывающе себя вести, подмигивал ему, расстёгивал рубашку ещё на одну пуговицу (Катарина фыркала, мол, куда ещё), натягивал узкие брюки. Ноль реакции. В один день я решил его спровоцировать хоть на какие-то эмоции или действия, да хотя бы вывести на разговор. Я даже мечтал, что он накажет меня за такое поведение (мои мечты ни в коем случае не включали в себя наручники и плётку) и выгонит с занятия. А я бы потом долго ходил за ним по аудиториям, молил о прощении, принёс бы ему цветы и шоколад, он бы надо мной посмеялся – я бы увидел его улыбку – мы бы потом поговорили. Возможно, он бы согласился на чашку кофе в кофейне за углом. Так бы начались наши отношения. Но реальность сурова. В реальности, когда я перед лекцией облокотился на первую парту, выставляя свою задницу, обтянутую бордовой кожей, ему напоказ, он даже не посмотрел в мою сторону. Лишь встал из-за стола и прошёл к доске, начиная выводить на ней синим маркером новую тему. А со звонком попросил всех занять свои места. Тесса прыснула, закрывая лицо ладонями. Рагнор закатил глаза. Катарина посмотрела на меня с сочувствием. Раф лениво листал ленту в твиттере. Ну, а я лишь стоял, ощущая себя полным кретином, и вовсе не дышал. Оказалось, это больно – равнодушие человека, к которому ты сам не равнодушен. До Александра я не знал о таком. Никто и никогда не оставался ко мне равнодушным. Меня либо страстно любили, либо люто ненавидели. Он первый, кто совсем не обращал на меня внимания. Но он также был первым, чьего внимания я жаждал с такой силой. Я упивался каждым мимолётным взглядом, каждым сорвавшимся с его губ моим именем, когда он делал опрос, каждым его проходом мимо меня, когда он расхаживал по аудитории. Моя жажда росла, и очень скоро я начал замечать, что мои порывы продиктованы отнюдь не простым желанием перепихнуться. Появились чувства. Сначала мне захотелось узнать, какова на ощупь его кожа, как пахнут его волосы, выглядит ли он таким отдалённым, когда спит. Как он проводит свои вечера, есть ли у него друзья, пара. Да, в конце концов, гей ли он! Мне так хотелось прожить день, смотря на мир его глазами. Как если бы в его прекрасные очи вмонтировали камеру, а в голову поставили микрофон, и я бы мог наблюдать и слушать его мысли по поводу всего, что он видит. Только вот в суровой реальности мне не представилось такого шанса. Оставалось лишь довольствоваться случайными партнёрами, желательно не имеющими голубые глаза и чёрные волосы.***
Латте давно кончился, оставляя на дне кружки светло-бежевый ободок, и я поднялся с места и зашагал к выходу. Коридоры университета были пустыми, что неудивительно, учитывая, что пара ещё не окончилась, а у меня было окно. Возле нашей кафедры уже столпились одногруппники. – Магнус, я попробовала подойти к мистеру Лайтвуду, чтобы попросить быть моим научным руководителем, – сказала Тесса, как только я подошёл к друзьям. – И? – Он согласился! – воскликнула она и бросилась мне на шею. Я обнял её в ответ, уговаривая ревнивца внутри меня не придушить свою подругу. – И как же тебе это удалось? – еле выговорил я так, чтобы унять дрожь в голосе. – Просто попросила, – пожала она плечами. – Он так посмотрел на меня, словно знал, кто я именно. Хотя ты же знаешь, что он не особо общителен со студентами, и я думала, что вряд ли он помнит наши имена. – Видимо, ты чем-то его зацепила, – пробубнил я. Тесса внимательно на меня посмотрела и нахмурилась. – Ты же не думаешь, что я это сделала по какой-то другой причине, кроме способности мистера Лайтвуда доходчиво объяснять материал? – Конечно, нет… – Конечно, так он и подумал, – вмешалась Катарина. – От ревности крыша едет, не вини его. – Никакой ревности нет, – возразил я и достаточно убедительным тоном, как мне показалось. – Ну да, – подал голос Рафаэль, стоящий в метре от нас, привалившись к стене. Я повернулся к нему. – Ну, а ты? К кому записался ты? – Мистер Льюис, – пожал тот плечами. – Серьёзно? – удивился я. – Почему к нему? – Он сам предложил. И я сказал, почему бы и нет. Я закивал в согласии и вновь повернулся к двери на кафедру. Оттуда вышел Рагнор, сияя улыбкой от уха до уха. Он подошёл к Катарине и сразу же её обнял. – Согласился, – сказал он еле слышно. – Кто? – спросил я. – Мистер Эрондейл, – ответила за него Катарина. – Я записалась к его жене. – Выходит, из вас я один, кто пока без научного руководителя? – спросил я. Они синхронно кивнули. – Тогда я пойду, пока нормальных не разобрали. Кафедра представляла собой большую аудиторию с множеством столов, за которыми восседали преподаватели. Стол Александра находился почти в самом дальнем углу, и я направился к нему. По мере того, как я приближался к своей цели, вся моя уверенность потихоньку угасала, уступая место панике. О чём я думал? Он меня ни за что не возьмёт! Поэтому, не дойдя до него, я остановился у стола Клариссы Эрондейл, и она подняла на меня свои зелёные глаза. – Слушаю тебя, – улыбнулась она. – Я хотел попросить вас стать моим научным руководителем, – прохрипел я и прокашлялся. – Ох, боюсь, у меня нет места, – сочувственно улыбнулась она. – Тебе бы подойти ко мне десятью минутами ранее, и я бы с удовольствием, Магнус. Я закивал головой, и тут она сделала кое-что такое, от чего я до сих пор вздрагиваю, вспоминая. Она повернулась в своём кресле назад – прямо за ней и находилось место Александра – и наклонилась к нему. – Алек, будь добр, возьми к себе одного студента, – попросила она. – У меня осталось лишь одно место для одного конкретного студента, – ответил тот, не поднимая головы. Моё сердце ухнуло вниз. – А ты уверен, что студент захочет именно к тебе? – стояла на своём миссис Эрондейл. Александр поднял голову и посмотрел на неё. – Уверен, – и перевёл взгляд на меня. Я, казалось, не дышал в тот момент. Его взгляд был нечитаемым. Я мог с лёгкостью определить эмоции по взгляду абсолютно любого человека. Если этот человек не был Александром Лайтвудом. С ним я чувствовал себя словно на минном поле. – Хорошо, – сказал он. – Магнус Бейн, оставьте мне свой номер телефона, и я сообщу, когда вам будет нужно явиться ко мне. Меня словно парализовало. Я не мог двигаться и даже говорить. Он протянул мне листок бумаги, и я судорожно вывел на нём кривые цифры номера телефона. Позже, выйдя в коридор, я пытался вспомнить, правильные ли цифры я написал. Просто всё происходило будто в прострации. Пришёл в себя я лишь тогда, когда Раф ударил меня по плечу. – Эй, ты чего? – нахмурился он. – Всё в порядке? – рядом тут же возникла Тесса. – Что он сказал? – синхронно спросили Рагнор и Катарина. Знаете, когда пара вместе достаточно долгое время, они начинают думать одинаково, и слова в их головы словно поступают из одного источника. Вот так же Рагнор и Катарина. Это, конечно, мило и очаровательно, но сейчас меня это почему-то взбесило. – Что он сказал?! – воскликнул я. – Он сказал… – и тут же осёкся. Друзья сверлили меня непонимающим взглядом. – Он согласился, – наконец, вымолвил я. На долю секунды в коридоре повисла тишина, а потом Тесса с возгласом бросилась ко мне на шею. Следующей заключила меня в объятия Катарина. Парни ограничились похлопыванием по плечу. – Значит, завтра мы с тобой вдвоём остаёмся после пар, – довольно произнесла Тесса, закидывая свою тонкую ручонку мне на шею и приподнимаясь на носочках. – Он сказал, что сообщит мне о встрече позже, – нахмурился я. Тесса перевела на меня удивлённый взгляд. – Странно. Видимо, он предпочитает отводить каждому отдельное время. Ну, ладно, – она тут же переключила внимание на Рафаэля, который с кем-то переписывался, и я вырвался из её полуобъятий.***
Следующие дни проходили напряженно. Я постоянно проверял телефон на наличие сообщений, ожидал звонка, но он упорно молчал, играя на моих нервах. Тесса встретилась с мистером Лайтвудом уже два или три раза, они обсудили тему дипломной работы, и он дал ей задание, а я так и сидел без дела. Даже на парах он не обращал на меня внимания. Это раздражало. Я должен начать готовиться, а он, похоже, забыл про меня. После недели терзаний я решил не ждать и подойти к нему после лекции. Она стояла последней парой в расписании, поэтому предыдущие три я волновался, словно первокурсник на первой сессии. В итоге, лекцию отменили. Я был так зол, что скинул учебник с парты, за что получил подзатыльник от Тессы – учебник был её. – У тебя есть его номер? – спросил я у неё. – Хочу позвонить ему, раз он этого не делает. Он словно забыл о моём существовании. Тесса кивнула и выудила свой телефон. Но позвонить я решился, лишь когда оказался дома. Я мерил комнату шагами и постоянно набирал его номер, а затем стирал. Потом снова набрал и, не думая и не давая себе возможности передумать, нажал кнопку вызова. Он ответил почти сразу. – Да, – его голос был хриплым, словно он был простужен. – Эм… Здравствуйте, это Магнус, – промямлил я, мысленно давая себе подзатыльник. – Возможно, вы меня не помните… – Магнус Бейн, отчего же? Помню, – сказал он. – Ты среди моих дипломников. – Да, – я растерялся, не зная, что говорить дальше, и поэтому молчал. – У тебя что-то случилось? – спросил он. – Нет, – я вздохнул, собираясь с силами. – Просто вы обещали позвонить мне, а прошла целая неделя. Он усмехнулся. Вот бы увидеть это своими глазами. – Я помню. Не думай, что я забыл о тебе. От этих слов по спине побежали мурашки. – Я думал, что мы встретимся сегодня, – продолжил он. – Но заболел. Давай поступим так. К следующей лекции ты составишь список тем, которые хотел бы осветить в своей дипломной работе. И мы с тобой их обсудим. – Хорошо, – согласился я. – Тогда до встречи. – Выздоравливайте, Алекс… – я прокашлялся, – мистер Лайтвуд. – Спасибо, Магнус, – сказал он и отключился. У меня дрожали пальцы. Я даже уронил телефон. Как вообще я смогу контролировать себя рядом с ним, если нам очень скоро надо будет проводить время вместе? В прошлом году всё было значительно легче. В то время, когда я не был влюблён в него по уши.***
Наша встреча произошла на следующей неделе. Я жутко волновался. Тесса надо мной подтрунивала. Всю лекцию Александр не обращал на меня внимания, впрочем, как обычно. После звонка, когда все покинули кабинет, я подошёл к нему. – С выздоровлением, мистер Лайтвуд, – улыбнулся я, и он кивнул мне в ответ. – Бери стул и садись рядом, – сказал он кротко, продолжая что-то помечать в тетради. Мои руки тряслись. Мои ноги тряслись. Всё моё тело тряслось от его близости, когда присел рядом и уловил еле заметный запах его одеколона. Он всё ещё смотрел в тетрадь, и я воспользовался моментом, чтобы рассмотреть его с близкого расстояния. Волосы отросли и пряди закрывали половину уха, небольшая щетина, чётко очерченные скулы и линия подбородка. Он источал собой секс… Я ударил себя по голове. Мысленно, естественно. Не хватало ещё сейчас возбудиться! Повернувшись, я вытащил из сумки блокнот и положил его перед собой. – Итак, – сказал он, отрываясь от своих дел и переводя взгляд на меня. – Определился с темой дипломной работы? – Да, – я неотрывно смотрел в его глаза. – Ну, – он повёл плечами, – покажи мне. Я смутился и уткнулся в блокнот. Словом, учился я на журналиста. И темы я подобрал, порывшись в интернете. Он пробежал взглядом по списку и внимательно посмотрел на меня. – Взял с первого попавшегося сайта? – выгнул он бровь. Я смущённо кивнул. – Ладно, – он повернулся всем телом ко мне и теперь коленками прикасался к моему бедру. Интимнее прикосновения в моей жизни ещё не было. Меня прошибло горячей волной. – Скажи мне, о чём бы тебе хотелось писать, будучи журналистом. Я задумался. Конечно, я бы мог освещать моду и жизнь знаменитостей, так как разбирался в этом очень хорошо. Но, если быть предельно честным, меня всегда восхищали репортёры, которые были в центре событий. Они вели репортажи с захвата заложников или места катастрофы, они рассказывали всему миру о происходящем в той или иной точке земного шара. Может, по мне так не скажешь, но мне хотелось рассказывать о действительно важных вещах. – Я бы хотел рассказывать о том, что происходит в мире в глобальном смысле. Я сказал очень обобщённо, но он меня понял и даже не удивился. – Тогда предлагаю это, – Александр подхватил ручку, лежащую на столе, и, перечеркнув все темы, написанные мной ранее, записал туда свою. «Специфика работы журналиста в зоне военного конфликта». – Как тебе? – спросил он. Я лишь кивнул. Он попал точно в цель – этого я и хотел. – Тогда вечером я тебе отправлю задание, – сказал он и протянул мне листочек. – Запиши свой электронный адрес. Тем же вечером я получил своё первое задание. Может, я покажусь наивным, но я полагал, что мы с ним станем проводить больше времени вместе. Что он станет моим наставником и будет хотя бы следить за исполнением задания. На деле же я приходил к нему раз в неделю, а то и две, брал очередное задание, выполнял его, а он, не проверяя, поручал мне следующее. И так продолжалось весь семестр. С беспокойной душой я ушёл на каникулы.***
Январь вышел снежным, и город замело высокими сугробами. Моя дипломная работа состояла из одних черновиков и удручала меня одним своим видом, поэтому за время каникул я ни разу на неё не взглянул, предпочитая отводить время друзьям и развлечениям. Если честно, возвращаться в университет не было желания. Я скрепя сердце открывал двери аудитории, в которой должна была проходить его пара. Он, как обычно, уже ждал нас здесь и, едва я вошёл, одарил меня прохладным взглядом. Впрочем, ничего нового. Я поспешил занять своё место и уселся на последней парте – подальше от него. Всю пару он бросал на меня взгляды, под прицелом которых я чувствовал себя неуютно. Раньше такого не наблюдалось. Глупое влюблённое сердце – ему лишь дай намёк на надежду, оно способно от простого взгляда напридумывать такое. Со звонком все начали покидать аудиторию, и я поспешил вслед за остальными. Когда я был у самой двери, он меня окликнул: – Магнус, задержись, пожалуйста. Я кивнул и сел за первую парту. Рафаэль выходил последним и коварно ухмылялся, как чёрт. Меня так и подмывало показать ему неприличный жест, но в присутствии преподавателя я не мог. Дверь захлопнулась, и он поднялся с места и, обогнув стол, облокотился на него поясницей, скрестив руки на груди. – Как продвигаются дела с дипломной работой? – Нормально. – Почему я не видел её ни разу? – спросил он. Я поднял глаза и посмотрел на него. – Вы ни разу не просили её показать. – Тессу я тоже не просил, однако, она приносит её, – сказал он холодным тоном. – Хочу видеть твою работу сегодня же. – У меня нет с собой, – я пожал плечами. – Тогда принеси мне в распечатанном виде. Я сейчас иду домой, адрес скину сообщением. Он отошёл к своему месту и принялся укладывать вещи в свою кожаную сумку. Я сидел на месте неподвижно. – Можешь идти, – сказал он, даже не взглянув в мою сторону, и я подорвался так резко, что чуть не уронил стул, на котором сидел.***
Cause I'm on fire Like a thousand suns. I couldn't burn it up, Even if I wanted to These flames tonight, Look into my eyes and say You want me too like I want you.
Его дом находился в нескольких кварталах от университета, и я нашёл его без труда. Подъезд был чистым и светлым, квартира находилась на втором этаже. Дверь он открыл сразу, и от его вида в грудную клетку хлынула тёплая волна. Взъерошенные волосы, отсутствие очков, футболка, обнажающая его руки, свободные штаны. Такой домашний, такой уютный, что я замер, сжимая в руках папку с дипломной работой, подавляя в себе желание прижаться к нему. – Проходи, – сказал он и шагнул в сторону. Квартира не была большой. Наверняка, не больше двух спален, маленькая гостиная, обставленная светлой мебелью. Здесь чувствовалась женская рука из-за количества декоративных мелочей и цветов на тумбочках. Желудок неприятно скрутило. Александр провёл меня на кухню и предложил сесть за стол. – Кофе или чай? – Кофе, – еле выговорил я. Он отошёл к кухонной тумбе и через минуту вернулся с двумя кружками и тарелкой с печеньем. – Показывай. Я протянул ему папку, и он начал внимательно просматривать содержимое. Я пытался не пялиться на него, но это было выше моих сил. Когда он сосредотачивал на чём-то своё внимание, то всегда немного хмурил лоб, периодически облизывал губы (словно смерти моей хотел) и, уперев локоть в поверхность стола, зачёсывал пальцами волосы назад. Едва он отложил папку в сторону, я потупил взгляд. Естественно, кружка кофе, уже успевшего остыть, пока я был занят лицезрением объекта своей иррациональной любви, не была столь интересна, но так я хотя бы не мог быть пойман за своим занятием. – Задание выполнено хорошо, – наконец, сказал он. – Вот только я не вижу ничего здесь именно от тебя. Мнение и точка зрения. Твоя позиция относительно некоторых вопросов. Где это всё? – Я ещё не дошёл до этого, – пробормотал я невнятно, но он расслышал. – Тогда тебе надо поторопиться. Этот семестр сокращённый, всего пять недель занятий, а потом практика. За эти пять недель мне нужно поднатаскать тебя. Ты сильно отстаёшь от Тессы. Он, поднявшись на ноги, вышел из кухни и вернулся через минуту, неся в руках лэптоп. – У меня по вторникам и четвергам сокращённые дни, – сказал он, внося какие-то поправки в открытую программу. – Я буду ждать тебя здесь в четыре часа, начиная с ближайшего четверга. Я кивнул и встал. – Мне пора, – пробормотал я. – Спасибо, мистер Лайтвуд. Он кивнул и поднялся следом, провожая до двери и наблюдая за тем, как я одеваюсь. – До четверга, Магнус, – попрощался он, когда я вышел в подъезд и закрыл дверь.***
Очевидно, что до четверга я вёл себя, как невротик на последней стадии шизофрении, который думает, что его преследует сам Люцифер. Я дёргался, постоянно вздрагивал и оглядывался по сторонам. Особенно, когда шёл к его дому, неся в руках ноутбук. Александр открыл мне дверь, держа в руке телефон, и жестом руки пригласил внутрь. Я снял верхнюю одежду и прошёл на кухню. На столе уже дымились чашки с кофе и стояла тарелка с печеньем. Он быстро закончил свой разговор и присоединился ко мне, усаживаясь на соседний стул. – Начнём с этого, – сказал он и включил на своём лэптопе видеоролик. Это оказалась подборка интервью и репортажей из горячих точек, где проходили военные действия. Мы смотрели вместе его, не отрываясь, и, когда я стал отмечать некоторые вещи для себя в блокноте, он усмехнулся. – Теперь скажи, какой репортаж тебе понравился больше всего, – сказал он, сворачивая окошко с браузером. На рабочем столе у него красовалась фотография, на которой был он в обнимку с какой-то девушкой. Я быстро отвёл глаза в сторону. – Мне понравился тот репортёр – Нил Уолш, он отобразил суть конфликта и событий, не приплетая к этому собственного мнения. По крайней мере, мне так показалось. – Хорошо, – кивнул Александр. – Очень хорошо, что ты подмечаешь такие мелочи. Теперь я покажу тебе несколько статей в газетах, – он снова открыл браузер, но уже другую вкладку. Так мы провели два часа, даже не притронувшись к кофе.***
Один вторник был довольно снежным и морозным. Я так сильно замёрз, пока шёл к его дому, что отморозил все пальцы на ногах и руках. Как только он увидел меня на пороге своей квартиры, всего красного и шмыгающего носом, тут же втянул внутрь и принялся меня раздевать. – Ты понимаешь, что мог получить обморожение? – говорил он строго. – Где твои перчатки? Я лишь качал головой, думая, со всеми ли он так заботлив, но потом упорно гнал эти мысли прочь. Надежда – опасная штука. Он привёл меня на кухню и, укутав в тёплый плед и поставив обогреватель у ног, отпаивал горячим чаем до тех пор, пока я не перестал дрожать. А потом мы обсуждали разные темы, вроде погоды, или занудных преподавателей, или странных студентов в нашем университете. И это был единственный раз, когда мы даже не открыли мою работу, увлечённые обществом друг друга. Домой я возвращался абсолютно счастливым.***
Эти занятия стали для меня спасением. С каждым разом я всё уютнее чувствовал себя рядом с ним. Мы постоянно спорили и обсуждали, смотрели репортажи и интервью. Моя дипломная работа улучшалась с каждой неделей и была уже выполнена процентов на девяносто. Это стало каким-то ритуалом. Он заваривал для меня кофе, и после нескольких часов споров по поводу моей работы мы молча его пили и смотрели друг на друга. А потом он провожал меня до двери. И это было так сладко, что я снова начал мечтать о нём каждую ночь. Мне хотелось влезть ему под кожу, проникнуть в вены, поселиться в мыслях. Чтобы он, наконец, узнал каково это – жить одним человеком изо дня в день. Мой мир сузился до одного человека, и этот человек мне не принадлежал. Он стал более открытым на лекциях, и все мои друзья заметили, что мы с ним больше пререкаемся на занятиях. Я постоянно ему высказывал своё мнение, а он не соглашался, и, в итоге, мы снова спорили, а одногруппники наблюдали за этим с раскрытыми ртами. Обычно в конце наших дебатов мы приходили к компромиссу, а потом смеялись. – Что между вами происходит? – с улыбкой спрашивала меня Тесса. – Вы же глаз друг от дружки не можете отвести. Я лишь пожимал плечами и всеми силами старался не показывать, насколько полон любовью к нему. Казалось, я светился, и она лилась из меня волнами, и это могли не заметить только слепцы. Последнее занятие, после которого я должен был отправиться на практику, подкралось незаметно. Я не хотел его. Я хотел и дальше приходить к нему, пить вместе кофе (из-за него я подсел на чисто чёрный), разговаривать и рыскать вместе по учебникам и интернету. Я, как обычно, позвонил в дверь, и Александр открыл сразу же, словно ждал меня у двери. – Здравствуй, Магнус, – улыбнулся он, и я поймал себя на мысли, что он теперь всегда встречал меня с искренней улыбкой на лице. – Здравствуйте, мистер Лайтвуд, – улыбнулся я в ответ и прошёл внутрь. Кофе на столе и лэптоп. Мы сели рядом, и он взял в руки черновой вариант моей дипломной работы и начал читать. Теперь я наблюдал за ним открыто, не боясь, что он увидит в моём взгляде то, что я скрывал всё это время. Он отложил работу в сторону и, сняв очки, устало потёр глаза, а потом, подперев щёку рукой, посмотрел на меня. В его глазах было что-то такое, чего раньше я не замечал. Возможно, будь это кто-то другой, я бы сказал, что он смотрел на меня с обожанием. Как в моих мечтах. – Очень хорошо, – улыбнулся он. – Спасибо, – прошептал я. – Если бы не вы… Он резко накрыл мою руку своей, прерывая меня. – Нет, это всё ты сам. Я замер. Его пальцы бережно сжимали мою ладонь, и от этого сердце заходилось в быстром стуке. Возможно, со мной поспорят многие, но я точно уверен: не бывает нежности нежнее, чем прикосновение руки. Мы смотрели друг другу в глаза, по-прежнему не отстраняя рук, и он опустил свой взгляд на мои губы и медленно наклонился, словно ведомый известной лишь ему тягой. Он был так близко, его запах дурманил, дыхание обжигало, а пальцы сильнее сжимали мою ладонь. – Кхм-кхм, – раздалось с порога, и мы мгновенно отпрянули друг от друга. У входа, облокотившись плечом о дверной косяк, стояла та самая девушка с фотографии на рабочем столе лэптопа Александра. Чёрные локоны, тёмные глаза, шикарная фигура. Неудивительно, что он с ней. Ревность жгучей волной начала заполнять мой разум. – Не представишь мне своего гостя, Алек? – спросила девушка. – Конечно, – Александр поднялся на ноги. – Это Магнус, мой студент. Она подошла ко мне ближе и протянула руку для рукопожатия. – Изабель, – сказала она. – Сестра твоего преподавателя. Сестра. Ну, конечно! Правильно говорят, что ревность ослепляет. Теперь я вижу, насколько они похожи друг на друга. Это очевидно для любого, если он не слепой влюблённый идиот вроде меня. – Очень приятно, – улыбнулся я, пожимая её тонкую ладонь. – Я не хотела вам мешать… – начала Изабель. – Ну, конечно, – Александр закатил глаза. – …но просто не могла не узнать, кому всё-таки удалось пробраться в логово закоренелого холостяка, – закончила она, не обращая внимания на брата. – Иззи! – возмущённо вскрикнул тот, и я широко улыбнулся. – Магнус – мой студент, а я его преподаватель. Хватит нести бред. – Магнус, – снова обратилась Изабель ко мне, усаживаясь на стул напротив, – а сколько тебе лет? – Двадцать один, – сказал я, и она удовлетворенно кивнула. – Так мы ровесники, – обрадовалась она. – А вот моему братцу всего двадцать пять, но ведёт он себя словно шестидесятилетний ворчливый старичок. Я рассмеялся, и Александр улыбнулся, глядя на меня. И это было подобно бальзаму на мою израненную душу. – Наверное, на лекциях он всех студентов вгоняет в спячку своим занудством, – продолжила Изабель. – Нет, – я махнул рукой, – наоборот, мистер Лайтвуд очень хорош в преподавании и объясняет материал доступно и понятно. Александр смотрел на меня с любопытством и явной заинтересованностью, опираясь поясницей на кухонную тумбочку. – Да?! – удивилась Изабель и скептически посмотрела на брата. – Ты умеешь не быть занудой? – Как видишь, – развёл руками он. – Студенты мной довольны, вот пример. – Я пока вижу лишь одного довольного студента, – проворчала девушка и повернула голову ко мне. – И не факт, что доволен он знаниями, что ты ему дал, а не кое-чем другим. – Изабель! – воскликнул Александр. Я рассмеялся в голос, и он смерил меня недовольным взглядом, отчего я поубавил свой пыл. – Зачем ты здесь? – спросил он свою сестру. – Соскучилась по брату, – Изабель принялась разглядывать свои ногти. – Обычно ты уделяешь время мне, а тут постоянно занят на работе. Я приехала в университет – а тебя там нет. Приезжаю домой, а ты тут, да ещё и с симпатичным парнем. Я уже обрадовалась, что ты, наконец, завёл отношения, а тут… – Так, пора это заканчивать, – Александр вскинул руки в сдающемся жесте. – Магнус, пойдём, я тебя провожу. Я поднялся и последовал за ним в прихожую. – Было приятно познакомиться, Магнус, – крикнула Изабель мне в спину, и, обернувшись, я тепло ей улыбнулся. Одевался я под пристальным взглядом голубых глаз и в абсолютной тишине. Он вышел со мной в подъезд и подпёр спиной дверь. – Магнус, извини за это, – он мотнул головой в сторону квартиры. – Даже я не в силах совладать со своей сестрой. – Всё в порядке, мистер Лайтвуд, – я сочувственно улыбнулся. – Она мне понравилась. – Да, этого у неё не отнять, – усмехнулся Александр. – Похоже, вас ждёт допрос, – сказал я, улыбаясь, – кажется, она решила, что между нами что-то есть. Он рассмеялся. – К этому жизнь готовила меня с её рождения. Я подхватил его смех. А потом мы стояли несколько минут, улыбаясь и смотря друг другу в глаза. Я смотрел и всё не мог им насытиться, мне было этого мало, я хотел его полностью. – Ты можешь звонить мне в любое время, если возникнут вопросы по работе, – сказал он, и я кивнул. А потом я ушёл. И всё заставлял свои ноги идти вперёд, а они так и норовили развернуться и побежать обратно. В голове мелькали его улыбка и смех. Интересно, каково это – встречаться с ним? Называть его Алеком, а не мистером Лайтвудом. Обращаться к нему на «ты» и иметь возможность в любой момент обнять и поцеловать. Наверное, это самое прекрасное, что может быть на этом свете.***
Практику я проходил в одном издании, достаточно известном в нашем городе. Меня назначили помощником журналиста, который периодически поручал мне взять интервью. Я скучал по Александру с невероятной силой, думал о нём постоянно и даже хватался за любой повод позвонить ему – лишь бы снова услышать его голос. Эти несколько недель сыграли со мной злую шутку. Я привязался к нему. Когда он был простым преподавателем в аудитории и не замечал меня, я не страдал так сильно. Сейчас же, после того, что между нами было, меня разрывало на куски. Я часто вспоминал прикосновение его руки, его взгляд, улыбку и опаляющее дыхание на моих губах. Недели летели быстро, сменяя друг друга, и моя практика была окончена. Я написал ему сообщение за неделю до защиты дипломной работы, и он пригласил меня к себе. Как я трясся, когда звонил в дверной звонок и ждал, пока он откроет. Мы не виделись с того дня, когда он чуть не поцеловал меня (лишь редкие переписки по вопросам дипломной работы), и я так надеялся, что сегодня ему ничто не помешает. Дверь мне открыла Изабель. – Магнус, рада тебя видеть! – воскликнула она и притянула меня в объятия. – Взаимно, – улыбнулся я ей и поспешно отстранился. – А мистер Лайтвуд… Она хихикнула. – На кухне твой мистер Лайтвуд. Тебя ждёт. Когда я зашёл туда, он сидел за столом и читал книгу. Солнце уже катилось к горизонту и сейчас светило ярко-оранжевым светом, проникая в окно за его спиной. Он был лишь в футболке, джинсах и босой. Такой тёплый, как сегодняшний летний день. Я мог часами так стоять и любоваться им, но он поднял голову, лишая меня этой возможности. – Магнус! – воскликнул он и поднялся. – Рад тебя видеть, садись. Мой воспалённый мозг уже решил, что он подойдёт ко мне и обнимет. На деле же он отошёл к кухонной тумбе, чтобы налить кофе. Так и хотелось разбить эту чёртову кофемашину! – Рассказывай, как прошла практика, – потребовал он, присаживаясь рядом и опуская передо мной чашку и печенье. Интересно, он просто покупает каждый раз одинаковое или это одно и то же? – Всё было довольно интересно, и мне периодически поручали брать интервью, – я вкратце изложил ему всё, что происходило со мной за последние три месяца, и ждал его слов. – Я тобой горжусь, – улыбнулся он и потянулся к чашке. – А теперь хочу посмотреть на твою готовую работу. Ты же принёс? Я кивнул и протянул ему папку. Он снова нахмурил лоб, когда просматривал. Хотелось прикоснуться пальцами и разгладить складки. Хотелось откинуть его руку и самому провести по его волосам. Я откровенно его разглядывал, и он изредка косился на меня. – Превосходно, – заключил он и, отложив работу на стол, поднялся на ноги. – Прости, у меня сейчас дела, и мне нужно уйти из дома, – начал тараторить он так быстро, что складывалось ощущение, что он лжёт. – Да, конечно, – я взял работу и поднялся на ноги. Он проводил меня до двери и пристально наблюдал за тем, как я обуваюсь. Я открыл дверь и замер на пороге. Потом обернулся и посмотрел на него. – Вы придёте на защиту? – Ни за что не пропущу.***
Настал день защиты дипломной работы. Сама же работа была полностью готова и оформлена – и в этом была его заслуга. Чёрт, не будь он моим руководителем, я бы не старался так усердно. Перед комиссией я не волновался, я знал эту работу, каждое слово в ней, и был уверен в себе. Мистер Лайтвуд обещал прийти, и я думал, что он ждёт меня там, за дверью. И я не ошибся. Работу я защитил на «отлично». Друзья поздравляли меня, заключая в объятиях, а я лишь смотрел на него. Александр стоял в нескольких метрах и улыбался самой искренней улыбкой, смотря на меня. – Могу тебя поздравить? – спросил он. – Они сказали, что я взял тему, которая мне очень нравится, и это заметно, – улыбнулся я. – По тебе, правда, заметно, – согласился он. Между нами повисло молчание. Мы смотрели друг на друга и не могли найти слов, которые бы хотели сказать. Нет, у меня было, что сказать. Но не мог же я, стоя в коридоре университета, признаться своему преподавателю и научному руководителю, что чувствую к нему далеко не простое уважение. Меня окликнул Рагнор. – Мы собираемся пойти и отметить! – крикнул он. – Ты с нами? Я кивнул и повернулся к Александру. – Мистер Лайтвуд, мне надо… – Да, ступай, – закивал он. – До свидания, Магнус.***
До вручения дипломов оставалось две недели, когда мне позвонили из издания, где я проходил практику, и предложили должность. Они сказали, что я впечатлил их, когда работал на них. Также оказалось, что мой непосредственный руководитель показал им копию моей дипломной работы, и начальству она понравилась. Если бы не Александр, я бы этого не добился. Я часто думал об этом, а потом решил. Чем не повод позвонить ему? Трубку он взял почти сразу. – Магнус? – голос хриплый и любимый. – Здравствуйте, мистер Лайтвуд, – радостно проговорил я. – Как у вас дела? – Неплохо, у тебя-то как? – Отлично! Мистер Лайтвуд, мне предложили должность, и всё благодаря вам! Они видели мою работу. Спасибо вам! Он рассмеялся в трубку. – Я уже говорил, что всё это – твоя заслуга, Магнус. Можно ли каждый раз, слыша своё имя из его уст, умирать от счастья? – Но вы мне так помогли! Могу ли я как-то отблагодарить вас? Скажем за обедом или ужином? Он молчал. – Мистер Лайтвуд? – Кхм, да, я здесь, – говорил он сдавленно. – Боюсь, это невозможно. Сейчас я не в городе. И ближайшие два месяца меня не будет. Как можно сначала вознести человека высоко к небу, а потом одним предложением скинуть вниз, разбив об землю? – Я думал, вы придёте на вручение, – я заметно расстроился и даже не пытался этого скрыть. – Прости, – сказал он. – Я не буду обещать тебе то, чего может и не произойти. После мы не говорили долго и почти сразу попрощались. И я тут же попрощался со своим телефоном, швырнув им в стену.***
За пару дней до вручения мы с друзьями выбрались в клуб. Я танцевал с каким-то парнем, его руки гуляли по моему телу – и это было горячо. Он был симпатичным, и мой утопленный в алкоголе мозг подумал, что уже достаточно страдал по Александру. Надо двигаться дальше. И я потащил Стивена к столику, где сидели остальные. – Кого это ты к нам привёл? – сверкнув глазами, спросил Раф. – Это Стивен, знакомьтесь, – гордо вскинул я подбородок вверх и плюхнулся на диванчик, увлекая парня за собой. – Вообще-то, меня зовут не… – начал говорить он, падая рядом, но его перебила Тесса. – Может, хватит топить свою боль в текиле? – она чуть не испепелила меня гневным взглядом. – Тебе просто говорить, – горько усмехнулся я. – Ты вон нашла себе Джеймса. Кстати, почему не позвала с нами? Я бы познакомил его со своим парнем Стефаном, – и опрокинул в себя шот текилы. – Меня зовут не… – Я пока не хочу знакомить Джема с вами, потому что ты напиваешься на каждой нашей встрече, – злобно проговорила она. – И цепляешь одноразовых партнёров. Прости, Стивен, – она притворно улыбнулась парню рядом со мной. – Меня зовут Шелдон! – воскликнул тот, и все обратили к нему свой взгляд. – Какое дурацкое имя, – заключил я и потянулся за следующим шотом. – Магнус, давай прекратим это? – снова заговорила Тесса. – Что именно? – спросил я её, и голос мой был озлобленным. – Прекратить вспоминать о нём? Хотеть его? Любить его? Я пытался, но, прости, выходит хреново! Я опрокинул в себя ещё один шот. Тесса смотрела на меня с сочувствием во взгляде, и это раздражало. – Он спрашивал о тебе, – прошептала она. – Что между вами произошло? – Ничего такого, не волнуйся! – рявкнул я и потянулся за следующей порцией. Я всё пил и пил, и в моём напрочь пропитом мозгу не сразу возникла мысль. – Постой-ка, – сказал я и посмотрел на Тессу. – Когда это он спрашивал обо мне? – Пару дней назад, – пожала она плечами. – Я заходила в университет по своим делам и столкнулась с ним. Вот же чёртов лжец! Я вскочил на ноги и принялся кричать ругательства, и сидящий рядом Стивен испуганно отшатнулся. Катарина мгновенно оказалась рядом и попыталась усадить меня, но я рывком отдёрнул руку и выбежал из кабинки. Сотни танцующих тел закрутили меня в водоворот танцев и пьяных обтираний друг о друга на танцполе. Я и сам не заметил, как оказался у мужского туалета, и вклинился в очередь. Значит, мы любим нагло врать в лицо? Плевать, что разговор был по телефону! Это не уменьшает его вины! Пальцы сами выбили по кнопкам номер, и сразу же после первого гудка послышался заспанный голос: – Магнус, что-то случилось? Да как он смеет спокойно спать, когда я так страдаю?! – Да! – воскликнул я. – Ты сказал, что я могу звонить, когда у меня возникнут проблемы. Так вот, у меня проблемы! Теперь ты не такой уж и благородный, да? Паршивый лжец, гореть тебе в аду! Я сбросил вызов и довольный собой направился обратно к своей кабинке. Ноги меня совершенно не слушали, и я никак не мог найти своих, как не пытался искать. Неизвестный парень загородил мне дорогу и прижал к себе. От него пахло какими-то приторными духами, и меня замутило и стошнило прямо на него. Что ж, сам виноват. Я ходил, кажется, чёртову вечность по закоулкам долбанного клуба, пока меня не дёрнули за руку, и перед глазами вырос Рагнор. – Где тебя носит так долго? – вскричал он. – Мы давно тебя ищем! – Я заблудился, – пьяно улыбнулся я и позволил другу увести себя к своим. – Магнус, ты звонил мистеру Лайтвуду? – накричала на меня Тесса, едва я подошёл к столу. – Да-а-а, – довольно растянул я. – Ой, дурак, – она пристыжено опустилась на диванчик. Я ухмыльнулся и начал отступать назад, пока не врезался в чью-то широкую грудь, и потерял равновесие. Почва ушла у меня из-под ног, и я зажмурил глаза, уже приготовившись к удару о твёрдый пол, как меня обхватили крепкие руки и прижали к телу. В нос ударил знакомый запах одеколона. Подняв веки, я встретился взглядом с голубыми глазами, с нежностью смотрящими на меня. – Пора тебе домой, пьянчужка, – усмехнулся он и подхватил меня на руки. Я тут же уткнулся носом в его шею и обвил её руками. Здесь запах ощущался ещё слаще, а небольшая щетина царапала мне висок. Я прижимался к нему всё теснее, пытаясь согреться жаром его тела. На улице мне стало холодно, и он накинул на меня свою куртку. Что было дальше, я не помню. В памяти остались лишь ощущение чужих пальцев, поглаживающих меня по голове и вплетающихся в волосы, тихий шёпот на ухо и лёгкий поцелуй на виске.***
Кто-то гремел посудой на кухне, и мне пришлось разлепить веки, чтобы остановить это безумство. Обнаружил себя я на кровати в квартире Рафаэля, полностью одетым. В руках я сжимал чужую куртку, уткнувшись в неё носом. Она показалась мне подозрительно знакомой, и я принюхался к ней. Сердце пропустило удар, потому что этот запах я не мог ни с чем перепутать. Куртка Александра – в этом нет сомнений. – Проснись и пой! – пропел фальцетом Раф, входя в комнату и неся в руках таблетку и стакан воды. – Боже, ты бы видел себя вчера. Он протянул мне лекарство и воду, и я жадно опустошил весь стакан, чуть не подавившись. – Расскажи мне, откуда взялась эта куртка, – потребовал я. Рафаэль опустился рядом на кровати и покачал головой. – Ты пропал, и тут у Тессы зазвонил телефон. Звонил твой мистер Лайтвуд. Он спросил, где мы находимся, и приехал. Потом затащил тебя, меня и Тессу в машину и развёз по домам. Я решил, что, если дам ему увезти тебя к нему домой, ты будешь проклинать меня до конца моих дней. – Он хотел увезти меня к себе домой? – спросил я ошарашено. Он кивнул. – Да как ты посмел не дать ему забрать меня?! – вскричал я и швырнул в него подушкой, но Раф ловко увернулся. – Тебе не угодишь! – крикнул он в ответ и с обиженным лицом вышел из комнаты. Я был вне себя от злости. Он лишил меня возможности проснуться в его постели, возможно, в его объятиях. Я подскочил на ноги, и голову прошило резкой болью. Я сел обратно. Рафаэль прав – я бы сгорал сейчас от стыда, да и не хотелось, чтобы Александр видел меня в таком виде. Стоит извиниться. Боже. Сантьяго будет всю жизнь помнить об этом, да ещё и приукрасит, будет всем рассказывать, что я просил прощения на коленях. Друга я нашёл в гостиной. Он лениво щёлкал по пульту и даже не посмотрел на меня, когда я уселся рядом. – Прости, – прошептал я. – Ты всё сделал правильно. Не надо ему видеть меня. Не надо нам с ним видеться больше. Я удалю его номер с телефона. – Я не это имел в виду, – нахмурился Раф. – Вам надо поговорить, но не в таком виде, как вчера или сейчас. Я устало вздохнул, откинувшись головой на спинку дивана. – Он оттолкнул меня и солгал. Да и не было ничего между нами. Рафаэль посмотрел на меня и скривил лицо в гримасе. – То есть все ваши разговоры, смешки и взгляды на лекциях ничего не значат? Тот почти поцелуй, про который ты рассказывал, ничего не значит? То, что он приехал за тобой среди ночи, ничего не значит? Какой же ты идиот, Магнус. Может, и идиот. Только вот я тянусь к нему, а он отталкивает. Тут я бессилен.***
Церемония вручения дипломов была шикарной. Шапочки, мантии, счастливые родители, пришедшие поздравить детей, счастливые студенты, вступившие во взрослую жизнь. Взрывы хлопушек, громкий смех, объятия. Мы с друзьями, наверное, сделали кучу фотографий, и впереди нас ждала долгая ночь. Я знал, что его здесь не будет, но не мог не искать его взглядом в толпе. Говорил же, что надежда – опасная штука. Разочарование волной накрыло меня, стирая хорошее настроение. – Не смей грустить, – похлопала меня по плечу мама. Я ей улыбнулся. Родители не были долго на церемонии и отправились домой, прихватив с собой мои вещи, и я был готов ехать и веселиться хоть сейчас. Особенно, хотелось скорее выпить. – Обещай, что не будешь пить из-за него, – прошептала мне на ухо Тесса, когда мы направлялись в клуб. – Обещай, что ты будешь отмечать окончание университета. Я кивнул ей. И не обманул. Пил я не много, лишь шампанское, но веселился от души. Тесса познакомила нас с Джемом, который оказался таким душевным человеком, что было сразу ясно, чем он смог зацепить Тессу. Мы танцевали, громко пели и обнимались. Краем глаза я замечал, что Тесса периодически с кем-то переписывается, и раньше бы подумал, что с Джемом, но он-то был здесь. Решив не обращать на это внимания, я продолжил веселиться. Солнце уже выплывало из-за горизонта, когда мы, уставшие и довольные, покинули тёмный плен клуба. Мы шли в обнимку, весело перекрикивая друг друга, и Тесса остановила меня, потянув за руку. – Считай это моим подарком на окончание университета, – сказала она. Я непонимающе на неё уставился, и она посмотрела куда-то за мою спину и загадочно улыбнулась. Я обернулся. Сердце подпрыгнуло к горлу. Через дорогу, скрещивая руки на груди и сонно зевая, ёжась от утреннего холода, опираясь на закрытую переднюю дверцу своей машины, ждал меня он. Александр. Я снова повернулся к подруге, глядя в её серые глаза своими – не веря. – Так и будешь здесь стоять? – спросила Тесса. – Иди же. Я кивнул и двинулся к нему. Он смотрел на меня и улыбался. – Здравствуйте, мистер Лайтвуд, – поздоровался я, и он тихо рассмеялся. – Поговорим в машине? – он открыл переднюю дверь. – А то твои друзья смотрят. Садись, – и занял водительское место. Я обогнул машину, слыша за спиной свист, выкрики и аплодисменты друзей, и всё же не сдержался, показывая им средний палец, и уселся в машину. Здесь было тепло, в отличие от утреннего города. Александр смотрел на меня, я смотрел на лобовое стекло. – Веселье удалось? – спросил он, наконец. Я кивнул. – О том звонке, когда я забрал тебя из клуба… – начал он. – Простите, – перебил я его, начиная оправдываться, – я просто перепил. Не знаю, что на меня нашло. – Думаю – знаешь, – сказал он, и я повернул к нему голову. – Не один же я заметил то, что возникло между нами. – Я думал, что мне показалось. – Не показалось, – покачал он головой. – Но ты мой студент, а я твой преподаватель. И в уставе нашего университета такие отношения находятся под запретом. – Но теперь я окончил университет, – возразил я. – Но теперь ты окончил университет, – он кивнул и улыбнулся. – Не хочешь кофе? – Хочу. Он завёл машину, и мы тронулись и всю дорогу молчали. Он привёз меня к себе. Поднимались мы также молча. Я шагнул в его квартиру и остановился на пороге в гостиную. Входная дверь хлопнула, и послышался звук ключа, проворачивающегося в замочной скважине. Тихие шаги. Его руки легли на мою талию, и я вздрогнул, ощущая сильное тело спиной. Чужое дыхание опалило мою шею. – Я люблю тебя, – прошептал он. – Давно. Он прижал меня крепче, и я тихо застонал. Хотеть его так долго и теперь иметь на него права – сердце скакало в груди от радости. Он развернул меня в кольце своих рук и, наконец, поцеловал. Страстно. Настойчиво. Забираясь руками под рубашку. Я обвил его шею, и он, подхватив меня на руки, понёс в спальню. Одежда простиралась дорожкой до кровати вслед за нами. Его губы обжигали. Любовь и желание переполняли меня, я стонал, выгибаясь и подставляясь под его ласки. Он шептал, как сильно меня любит, а я целовал его в ответ. Скоро мы остались полностью обнажённые, и тогда он сделал меня своим по-настоящему. Страсть сжигала нас, мы тонули в ней, скользя по простыням. Он входил в меня, сжимая руками мои бёдра, целуя мои губы. Я выстанывал его имя и царапал его спину, вплетался пальцами в его волосы. Мы окунались друг в друга, не желая останавливаться. Кровать тихо поскрипывала, звуки поцелуев и шлепков кожи разносились по комнате. Я так сильно его любил, так сильно его хотел, и теперь он был мой.***
Стук сердца был ровным под моим ухом, а тело подо мной – утрене тёплым. Я разлепил веки и зевнул, прижимаясь ближе. Алек обнял меня крепче. Почти два года прошло с той первой нашей ночи (утра, если быть честными, но мы-то говорим условно), а я до сих пор иногда думаю, что это всё сон. Вот он лежит такой умиротворённый, спокойный и сжимает меня в объятиях. Никогда не устану смотреть на него спящего. Его ресницы подрагивают, бросая тени на скулы. Пухлые губы немного приоткрыты и издают свистящий звук. Грудь вздымается и опадает. Я прижимаюсь к нему ближе и оставляю лёгкий поцелуй на сладких губах. Он что-то сонно бормочет. Я тихо смеюсь. Я работаю на одном телеканале, меня пригласили туда полгода назад на должность репортёра. Алек перевёлся в другой университет. Мы вместе снимаем квартиру. У нас есть кот – Председатель Мяо. Вы бы видели, как смеялся Алек, когда я придумывал ему имя. Я до сих пор не могу насмотреться на его улыбку, а его смех – повод просыпаться по утрам. Он такой нежный со мной и обходительный. Он понравился всем моим друзьям и родным. Моя мать от него без ума, и они часто общаются за моей спиной. Его семья тоже приняла меня радушно и тепло. Да и друзья. И хоть к его другу, Джейсу Эрондейлу, моему бывшему преподавателю, я ещё не привык, это ничего не портит. Наша любовь растёт с каждым днём. Кто же знал, что тот эталон хладнокровия, что замораживал меня одним взглядом три года назад, любил меня уже тогда? Неделю назад он завёл разговор о помолвке, якобы просто так, невзначай. Я тогда не обратил на это особого внимания. А потом, когда искал по дому свой бумажник, наткнулся в ящичке стола на маленькую коробочку, обтянутую синим бархатом. С двумя кольцами внутри. И с того момента я вне себя от счастья. Приближается наша годовщина, и я жду предложения. Я сделаю удивлённый вид и подыграю ему. Мне не хочется его расстраивать и рушить его планы. Я снова потянулся к нему и поцеловал в губы уже более настойчиво, и он начал слабо отвечать. Его руки стиснули мою талию. Я перекинул ногу через его бёдра и навис сверху. Я хочу его сейчас, завтра, всегда. Мы вместе. И нежнее мужчины просто быть не может.It's like a hunger in me and it's never ending, And I'll burn for you, burn for you.