Сквозь лед к огню

Я когда-то заикалась, что в жизни происходят разные вещи. У меня в жизни были разные события от побега до папиного ранения и поездок куда-то. Малочисленных и очень приятных. Но темного в жизни как-то все чаще становится больше. Беды преследуют по пятам. Только друзья, да Шото-кун меня радуют. Папа меня лишний раз не трогает, Старатель уже привык, ребята… Тоже тема гиблая. Но тут вина уже моя. Я к друзьям не привыкла. Очако нередко мне звонит, также пишет Момо – особенно, если речь касается книг и искусства. А я… Хах, ничего не вижу, кроме работы, нудятины в академии и Тодороки. Обоих Тодороки. Но… Что я могу? Меня такой сделали. Вот к чему толкает сильный удар по голове, вызванный лавиной. Но это были не все приключения, свалившиеся на нас с бедной девочкой. Лавина сошла не только снегом, но и льдом. На такой большой скорости нашу парочку вдавило в ледяную корку озера, проломив оную. А там ведь вода. Ледяная, замерзнешь в раз. Спаслись мы чудом, когда я на автомате применила причуду – анимаг, форма – морозная русалка и выплыла, держа тельце в объятьях. И, черт возьми, я не знаю куда нас отнесло от озера. И далеко ли. Но местность я не узнаю. На руках замерзающий ребенок, вокруг никого. Ребенок на руках дрожит, как осиновый лист в бурю. Срочно искать убежище. Ладно. Причуда - анималист, форма: огромный волк. Так меня виднее, а шерсть гуще. Девочку на загривок да поглубже и айда бежать куда-то. Снег такой глубокий, что даже на звериных лапах проваливаешься по самую шею. Черт… Ладно…. Надо найти Хэмми, надо найти его маму, детей… Хозяйка еще и беременная. Счет идет на минуты! Подаю громкий вой. Протяжный, просящий, тоскливый. Ребенок на спине дрожит, и сейчас вопрос в том: верну ли я её в Комплекс (попытавшись определить направление) или пойду искать остальных, подвергая нас обеих опасности. Но я могу убить обоих зайцев сразу. Причуда - деление + анимаг + огонь, вот и ребенок на спине волка-клона. - Иди в Комплекс. Доставь ребенка и возвращайся с помощью. Общаемся по телепатии, - передала я волку той самой причудой – телепатия. И разминулись. Снег замел все следы… Если справится волк, справится мышь. Ох, сейчас будет больно… Проблема причуд трансформации заключается не только в затрате ресурсов организма, но и «подгонке» размеров существа. В обычном состоянии я не могу «сжаться» в существо или животное больше двух моих кулаков. А мышь… Это даже не кулак, а пара пальцев. Все, что меньше данного ограничения – начинает отображаться сильнее: кости могут деформироваться, органы повреждаются и еще много всякой вредной жути, которая может случиться, если вас сжимают огромные руки в нужную комплектацию. Все тело у меня ныло и болело. Крохотные лапки, касающиеся снега, неимоверно ломило, а хвост и вовсе причинял боль при малейшем движении, но дело это меркнет перед опасностью той потерявшейся группке. Под слоем свежесвалившегося снега сохранилась толстая корка льда, замерзшего и сцепленного. Здесь запахи хотя бы едва-едва чувствовались. Да начнется охота в стиле Ведьмака, мышиное чутье – веди меня! - А-а-а, мышка! – закричала девочка в пещере, куда я забрела через даже не час поисков. Как их только так далеко унесло? Дети сразу же сгруппировались, вернее, сбежались в объятья Хозяйки, лицо которой было покрыто потом. Хэмми лежал у другого свода пещеры. Юноша тоже выглядел не очень. Невооруженным взглядом было видно опухший сустав на задней ноге. Да там вся нога опухла… - Не бойтесь, это я! – быстренько меняю форму обратно на человеческую. Дети, продолжая прижиматься к старшей женщине, слегка расслабились. - О, Хоими, - произнес Хэмми, приподнявшись на руках. - Идти сможешь? – спросила я, сразу подойдя к другу. Причуда – «зрение плоти» + рентген. Так я могу видеть послойно ткани и кости в организме, прикидывая полученный ущерб. Кости покрылись трещинами от самого копыта, но выше… Ближе к колену кость была раздроблена, выпячивая острые осколки сквозь мышцы. Хотя бы шину наложить… Быстро осматриваю корпус юноши и останавливаюсь на маленьком странном розоватом пятне в районе легких. - Хэмми… - начала было я подавленно. - Потом, ладно? – ответил юноша уже серьезно, пусть и с теплой улыбкой. Только вот изумрудные глаза все выдавали. Горечь и усталость. - Хорошо, сейчас обработаю, и подойду к Вам, хорошо? – спросила я маму моего друга. Та лишь коротко кивнула, глубоко выдохнув. Это не к добру… - Детям, вроде бы, не холодно. Мы их вместе грели, но у меня нога адски болела, вот и отполз, - упредил очередные вопросы юноша-кентавр. В чем плюс карманных измерений? Правильно, можно рассовать в кучу разных мест вещи разной направленности. Так у меня есть небольшое измерение с медпомощью. Бинты, йод, зеленка, легкое обезболивающее, даже шина есть. - Аха! – победно выдохнула я, перебинтовав другу ногу. - Спасибо, - вдохнул юноша, свернувшись на голых камнях. «На улице» - 30. Благо, что все хоть утеплено одеты, иначе – пиши пропало и обморожение до смерти. Пострадавшими от лавины считаемся только мы, но, это по предварительным данным – не известно, был ли кто ниже нас по горе… - А-а-а, - выдохнула женщина, сама опав на камни. - Мам! – выдохнул юноша, предпринимая попытку подползти к женщине. - Хэмми, стой! А, лежи! Ты понял меня! - заторопилась я, не совсем правильно кидаясь из стороны в сторону. - Уа-а-а, - завопили дети, не зная, что делать. - Дети, садитесь к Хэмми, ногу не трогать, - скомандовала я серьезным, даже слегка грозным тоном, обуздывая детскую панику. Маленькие встревоженные тушки повиновались без лишнего писка. Тем временем, лицо Хозяйки покрылось испаринами. Она ведь уже в положении, может что повредила или... О нет… - У Вас что, схватки?! – как-то взвизгнула я, опав рядом. - К-кажется… - слегка виновато произнесла женщина. Вот никогда не думала, что буду принимать чьи-то роды. Да еще и роды кентавра! Божечки, лучше бы я просто училась дальше кататься с Шото-куном. Уа-а-а… - А-а-а… – тихо протянула я, - Нам же нужна вода, там, полотенца, прочее. Да малыша даже закутать не во что! - Хоими, не паникуй. У нас все-равно нет способа выбраться отсюда быстрее. У меня нога сломана, у мамы роды, детей не во что закутать. А твой клон неизвестно, когда вернется с помощью. - И то верно, - кивнула я, собираясь с мыслями. Из камня сделать таз, воду - из нагретого и профильтрованного снега. Полотенца (штуки 3) у меня есть… Судорожно вздыхаю, шлепаю себя по щекам и ай да за дело! Да и что я вообще могла сделать? Просто командовать тужиться, да подала руки, чтобы Хозяйка могла за них держаться во время схваток. А сжимала она о-го-го как – кость аж потрескивали. - Дышите глубже! Не сдерживайтесь! - убеждала я женщину, которая то громко кричала, то почти сразу переходила на шепот. - А-а-а, - почти сразу закричала роженица, живот ее ходил ходуном. Божечки… - Я помогу, - вмешался в этот странный ритуал Хэмми, кое-как подползя. - О-отлично, проверь температуру воды, если что – я ее снова согрею. - У тебя у самой руки трясутся. Ты как, нормально? – спросил юноша, а у самого глаза стали ярче – активировал свою причуду. И да, мутация — это не всегда причуда. У Хэмми, как и у его матери причуда – Истинное видение. Они способны видеть ауру человека в цветовой гамме и истолковывать это для понятия настроения и намерений. Да и не только видеть могут, еще и влиять. Успокаивать, например. Кажется, тетя Хэмми работает психотерапевтом в реабилитационном центре жертв насилия. - Да, кажется, все в норме. Вот выберемся – наемся до отвала вашего самого большого обеда, упьюсь какао с Шото и будет мне счастье. - А Шото это тот пестрый юноша, да? - Он не пестрый, просто такая наследственность, - излишне рьяно выпалила я, но очередной приступ схваток отрезвил получше всяких тоников. - Ясно-ясно, ладно, доставать не буду, голубка наша, - усмехнулся юноша. - Спасибо, - только и произнесла я, прекрасно все понимая проделанный прием. Не знаю сколько времени мы все еще находились в этом положении, но вскоре пещера содрогнулась от еще одного голоса – детского, но невероятно сильного плача. Мы с другом почти синхронно начали обтирать новорожденного влажными полотенцами, чтобы смыть слизь, а затем уже сухими. И закутали в одно просто нагретое. - Этого недостаточно. Он замерзнет, - взволнованно произнёс юноша-кентавр, дети в дальнем углу намертво затихли, я о них вспомнила только сейчас. - Вообще-то, это «она» - усталым голосом, почти шепотом, произнесла Хозяйка, лежа на боку у дальнего свода нашего каменного убежища. - Отлично. Она, ладно. Но дела это не изменит, - все так же серьезно произнес Хэмми. - Тогда закутаем ее в куртку, - вмешалась я, снимая куртку Шото. Потом просто постираю или куплю новую. Да и жизнь малышки (это и правда девочка) намного важнее какой-то куртки. - Ты не замерзнешь? - Нет, сопротивление же. Да и клон, я думаю… - замялась я на секунду, применяя причуду – эхолокация, чтобы «прощупать» горизонт, видимый из зева пещеры, - должен скоро появиться. У нас есть запасы продержаться до утра, я буду греть пещеру, никто не должен пострадать. А ногу тебе попозже еще перевяжем. - А еда? - У меня есть всякие батончики. Совсем немного. Но, если экономно есть, спокойно потерпим. - Спасибо, Хоими, - произнесла Хозяйка, забирая из моих рук закутанную дочку. Так забавно: малышка свернулась калачиком, лошадиная половина вороного окраса с белыми носочками и коротким пушистым хвостиком подтянулась к человечьей. Странно, но забавно. - Иди отдохни, - отвлек меня юноша, раздав детям по части батончиков и по чашке воды, что у меня была. 2 литровые бутылки. Мда... Должно хватить. Можно было бы и самой тоже пойти в комплекс, но оставлять гражданских в таких условиях было просто безрассудно и глупо. - Ладно, - кивнула я, садясь рядом с другом и его матерью. Да и дети тут вокруг нас скучковались для тепла. Причуда – изваяние: из камней делаю небольшую заглушку для входа в пещеру. По бокам дистанционно телекинезом устанавливаю тканевые тенты, созданные трансформацией из камня. Так создаваемое мною тепло хоть вылетать так быстро не будет. Тело мое уже достаточно настрадалось, так что можно и подремать. Причуда не кончится, пока я окончательно не усну, но я себя постоянно одергиваю. А потом и вовсе в свои мысли ушла. Из дымки усталости в мозгу всплыло одно забавное воспоминание о моей первой поездке сюда. Мне лет 8, я болею, вся чихаю, сопли, слезы… Очередная нянька уволилась, не выдержав всех моих переклинов, плачей и не совсем детского поведения. Что уж говорить, постепенно с перенятием причуд я стала более закрытой и молчаливой. Даже более, чем была в детстве после «отлучения» от общения с единственным другом Шото. Ни о каких детских садах и полномасштабной школьной жизни не было и речи – мне требовалось постоянное наблюдение, тренировки и все новые и новые причуды. - Куда мы едем, папа? – спросила я тогда, сидя на комфортном сиденье заказного автомобиля. Что-то вроде люкс-такси. Всесильный в обычной одежде сидел рядом и поглаживал меня по спине. Расставание с нянями и домашними учителями я переживала довольно болезненно и с приличными такими приступами самокопания. - О, дорогая! Мы едем в Снежное Королевство! – с привычной голливудской улыбкой произнес герой. А мы только въехали на территорию комплекса. Вы бы знали мой восторг и оцепенение, когда я впервые увидела кентавров. И это были сами хозяева комплекса и молодой Хэмми, в огромной болоньевой накидке, которая выглядела, как огромное синее скользкое облако, маленькая голова и то-оненькие ножки-спичечки. С этим облаком мы сразу сошлись характерами, не так идеально, как с Шото, но все же невероятно хорошо. - У тебя такие цвета красивые, - сказал мне друг-кентавр в тот же вечер, когда мы сидели на бревнышке-скамеечке чуть поодаль от родителей. - Цвета? – недоуменно спросила я, ловя ледяным прикосновением снежинки. - Они такие темные, как звездное небо с такими… серебристыми трещинками, вот! И переливаются. Но все равно слегка мутные, как отражения в лужах. Тебе грустно? - Немного, - кивнула я, обнимая коленки. На это мальчик меня просто-напросто обнял. - Тогда давай я буду тебя веселить? Звони нам в любое-любое время! Я буду просить маму тоже вам часто звонить! – загорелся кентавр, помахивая хвостиком. - Хорошо, - улыбнулась я, пусть и немного фальшиво. И мы действительно звонили. Почти год, почти ежедневно. А потом Хэмми уехал учиться в Италию, и все приостановилось. - Ребенок! – заорали откуда-то снаружи, выводя меня из старого воспоминания. - Мы здесь! – подал голос Хэмми. - Все в порядке?! – прорвал ткань Хозяин комплекса, светя нам в лица фонариками. - Пап, убери! Глаза режет, - парировал Хэмми, прикрывая глаза. - Ох, дорогая! – вслед за кентавром вошел папа в своей геройской форме, да еще и с шарфом на шее. Родитель сразу подскочил и схватил меня на руки, - Все хорошо? Вы не замерзли? - Нет, все хорошо. Она большой молодец, - проворковала Хозяйка, подходя к мужу с маленьким уже пищащим свертком. Остальная спасательная команда помогла укутать остальных детей, двое мужчин помогали Хэмми идти, на больную ногу тот даже встать не мог. Кстати, орал, иначе и не скажешь, Айзава-сенсей, который, укутавшись по самые глаза, этими самыми глазами меня буквально убивал. - Айзава, идем скорее обратно. Всем детям нужно тепло и покой. И горячий сытный ужин, - пробасил Всесильный, и пустился в карьер. Так что до наших домиков мы донеслись буквально за несколько минут. Раньше было быстрее... Так, прекращай, Хоими! Да, папа теряет силу, но он не умирает! Не так быстро. - Они вернулись! – услышала я голос не то Очако, не то Киришимы. И ребята всей гурьбой высыпали на улицу. В первых рядах были девочки, Мидория и Шото-кун. Глазами он пробежался по толпе и лишь потом увидел меня. И лицо такое тревожное… Не умерли мы, выдохни! - Хоими-и! – пропищали Очако с Тсую, кидаясь меня обнимать, стоило папе спустить меня на землю. - Девчонки… Спокойнее. Мне, все же, тяжеловато… - с улыбкой произнесла я. - Мы так волновались! - Все хорошо, спасибо, - а потом мой желудок предательски заурчал. - А ну все в столовую! – с улыбкой произнес счастливый отец, буквально сияя. - У-у-у, как вкусно все выглядит! – протянула я, глядя на почти 6 мисок передо мной. Мои друзья так же присоединились, но у них были подносы куда скромнее, а Шото и вовсе ограничился салатом. Но я потратила много сил, все болит, значит и покушать можно. - А это не многовато? – исподтишка спросила Яойорозу. - Нет, из-за… - Из-за большого потребления энергии в ходе применения причуд, резервы организма истощаются, их и нужно заполнить, а не только утолить чувство голода, - ответил за меня младший Тодороки. Все мы остались бессловесны, но вскоре долгая пауза прервалась расспросами девочек о произошедшем. Далее меня разместили в маленькой уединенной гостиной перед камином для согрева. Пусть сопротивление и было, но мороз штука тонкая – кусает очень даже сильно. Кожа моя еще долго была холодной. Укутавшись в теплый плед, подложив горы подушек под спину для удобства, просто смотрю на танец языков пламени. - Не помешаю? – спросил меня тихий и осторожный голос со стороны двери. - Совсем нет, - просто ответила я, узнав… Угадайте кого. - Я принес какао, как и обещал, - вновь подал голос юноша, садясь неподалеку от меня. - О, спасибо, - с улыбкой произнесла я, беря чашку в руки. Какао с маленьким кусочком пастилы наверху. - Ты вела себя, как самый настоящий герой сегодня. Нам рассказали, как все было, - после некоторой паузы начал Шото-кун. - Да ладно, вот вы станете героями – тоже так будете делать, - ответила я, поднимая краешек пледа, - Подсядешь? Мне не хватает огня, чтобы окончательно согреться. Сын Старателя на пару секунд завис, будто бы принимал какое-то собственное решение. Да, это выглядело глупо и надумано, но мне и правда было холодно. Тело устало от причуд, вот и слегка сдалось. На пару минут я могу побыть обычной девочкой-подростком, а не супер-пупер полулицензированной героиней с кучей причуд. В итоге юноша аккуратно подсел близко ко мне, чтобы мы соприкасались боками, взял меня под руку и немного активировал свою огненную сторону. - Спасибо, так намного лучше, - ответила я очень тихо, сделав еще глоток какао, - и спасибо за пастилу. - Не за что, мне Всесильный сказал какой ты любишь, - открыто произнес Шото, посмотрев мне в глаза. На наших лицах, как и по всей комнате, танцуют отблески огня, глаза юноши сияют от переливов света, я лишь улыбаюсь собственным мыслям и отворачиваюсь. Быть может, это и не так плохо – побыть маленькой пастилой в гигантской чашке какао.