Сквозь лед к огню

Я сейчас сойду с ума! Черте что, а не операция! Мирио лишился причуды, Мидория подвергся причуде Эри, половина героев с ранениями. И самое главное – Ночноглаз ранен, и я думаю, что не просто «критически». Пока была полная неразбериха с героями и злодеями у меня получилось исполнить свой план – забрать Чисаки и его приближенных, заменив их автономными клонами. Очень запарно, и я чертовски устала, но что поделать. А пока все важные для моего плана фигуры вырублены моей причудой, у меня есть время вернуться к остальным в госпиталь. Если с Ночноглазом все особенно серьезно, мне надо подготовить Мамору или хотя бы притащить его к отцу. - Опаздываешь, - говорит мне фигура у здания больницы. Мамору вернулся после очередного скачка своей причуды и выглядел ужасно вымотанным и потрепанным. И самое главное – он стоял и курил сигарету. Вижу такое впервые. - И давно ты куришь? – лишь спрашиваю я, останавливаясь рядом. От сигаретного дыма непроизвольно кашляю. - Первый и последний раз, - отвечает парень с явной горечью, а бирюзовые глаза стали тусклее. - Ты знаешь, ну… - начала я нащупывать почву. - Знаю. И до чертиков не хочу идти, - сухо отвечает он и замолкает, отворачиваюсь, - Мне нужна минута. Поднимайся пока, Мими. Спорить тут нет никакого смысла, так что я следую его совету и поднимаюсь на этаж, который оккупировали герои. - Тошинори! – махал мне Жирножвач из кофетерия. Оy сидел за столиком и трескал, кажется, десять порций обеда разом. - Здравствуйте, как вы? - Терпимо. Надо опять жирок наедать, - фыркнул герой. Его бой был достаточно изнуряющим и весь жир схлынул. Худым он намного симпатичнее, но, если ему комфортно быть шариком – дело его. Тем более, что это очень даже эффективно. - Приятного Вам аппетита! – помахала я герою и поспешила дальше. - Дорогая! – окликнул меня папа у кофейного автомата. Выглядел он, мягко скажем, не сильно бодрячком. Подбегаю и сразу его обнимаю. Без лишних слов – мягко и быстро. - Спасибо, дорогая, - улыбается папа и обнимает меня в ответ, - Как ты? - Получше, чем остальные, - лишь улыбаюсь в ответ. А вот за то, что я вскоре начну проворачивать мне может нехило так влететь… Но не будем об этом. Всесильный допивает кофе, выкидывает стаканчик в мусорное ведро и делает тяжелый вздох. - Идем, мы сейчас нужны Ночноглазу. Я киваю и следую за папой, оборачиваясь в проход коридора. Мамору вышел из лифта – понурый и хмурый, затем повернулся ко мне и вымученно улыбнулся. - Я не убегу, - одними губами сказал он. Киваю и следую за папой. - Всесильный, здравствуйте! – приветствовала папу Баблгерл с заплаканными глазами. Многоножка подал ей платок и кивнул нам. - Он совсем плох? – лишь спросил папа. Баблгерл закивала и заплакала еще сильнее. - Он очень… Очень тепло отзывался о временах, когда работал с Вами, - добавила она, вытирая слезы. - Мамору-кун придет? – спросил Многоножка с некоторой осторожностью. - Я здесь, - отозвался парень у самой стены. Герои определенно облегченно выдохнули. - Столько людей собралось, - раздалось из открывшейся двери. Я как-то и не заметила, что мы стоим у дверей операционного блока. Это была исцеляющая девочка. Старушка явно вымоталась и присела на скамейку у самой двери. Следом вышел и хирург. И по выражению его лица сразу ясно – дела плохи и даже слишком. - Мы сделали все, что можем. Но ни причудами, ни медициной… У него осталось времени – до утра в лучшем случае, - лишь выдает врач. - Кто-то из нас может зайти? Здесь его сын… - начинает Баблгерл. - Сын и еще пара человек. Сейчас пациента перевезут в палату и позовут вас, - кивает доктор и возвращается в операционный блок, закрыв дверь. - Всесильный, Вам стоит… - заговорил Многоножка, но тут к нам подлетел Мидория. - Всесильный, сэр..! – запыхался он. - Возьму с собой молодежь, если не возражаете, - отвечает Всесильный героям из агентства Ночноглаза и те с готовностью кивают. - Проходите! – зовет нас медсестра у другой двери. И мы следуем за ней: папа, Мамору, я и Мидория. Ночноглаз лежит в постели, окруженный аппаратурой. Провода и трубки ведут к ране на его животе. От его вида внутри все комом сворачивается, но я не могу зареветь. Не сейчас. Мужчина смотрит на нас, вошедших в комнату и выдыхает. - Всесильный… Пришел таки, - с некоторым разочарованием говорит Ночноглаз. Его голос очень слаб. - Прости, что пришел проведать тебя так поздно, Мирай-кун… Я такой трус, - сокрушается папа. - Сэр! Вы не должны… Вы не можете погибнуть! Вы еще должны жить, чтобы увидеть, как мы… Как мы меняем судьбу! – не сдержался и Мидория со слезами на глазах. Мамору остался позади – молчаливый и растерянный. - Не вини себя в моей кончине. Я – не виню тебя, - отвечает Ночноглаз и закашливается. Затем он переводит взгляд на папу. - Если ты решил противиться судьбе – это твой путь. Мне лишь хотелось счастья для своего друга и соратника. - Я хочу, чтобы и ты воспротивился! Умоляю! Я хочу загладить свою вину, - ответил папа дрожащим голосом. - Вину… Я сам виноват перед столькими людьми, - по лицу Ночноглаза потекли слезы, - Я так сильно гнался за идеей изменить твоё будущее, Всесильный, что не смог позаботиться о жене, не смог помочь своему сыну справиться с причудой… И в итоге не сделал ничего… Сзади послышались шаги и Мамору аккуратно подошел к кровати отца на место, что ему уступил расчувствовавшийся Всесильный. - Пап, - тихо позвал он, беря отца за руку. - Мамору… Мой мальчик, - сквозь слезы произнес Ночноглаз, - Ты простишь меня? Я хотел для вас с мамой самого лучшего, но… - Заткнись, грустый клоун, - бросил парень, а сам еле сдерживал слезы, хотя пара слезинок все же скатилась по подбородку. - Я оставляю тебя совсем одного… - начал было Ночноглаз, но тоже затих, сжимая руку сына. В палате повисла тишина, прерываемая лишь писком аппаратуры. - Я не буду один. У меня будет Мими. У меня будет господин Яги, у меня будет мое будущее, которое я буду держать обеими руками, - шмыгнул носом Мамору. На это я сзади лишь аккуратно подбадривающе погладила парня по спине. - Пообещай мне одну вещь, - спросил Мамору. Ночноглаз лишь вопросительно на него посмотрел. Что можно просить у умирающего? - Передай маме, что я очень скучаю… - слабо улыбнулся парень, - И по тебе буду скучать тоже, старик. Ночноглаз лишь улыбнулся. - Конечно, - слабо ответил он. - Сэр! – раздался крик и в палату ворвался Тогата, которого едва ли могла удержать вцепившаяся в него медсестра. - Мирио… - Ночноглаз становился все тише, а писк аппаратуры все громче. Вот-вот закончится… - Сыр, не умирайте! Вы не можете! Вам еще нужно столькому меня научить! – кричал Мирио, чуть ли не отталкивая Мамору. - Успокойся, - тихо и даже чуть угрожающе почти прошипел на него Историк, беря парня свободной рукой за плечо. - Мирио… продолжай улыбаться, - с улыбкой ответил Ночноглаз, - миру нужны улыбки и смех. Вся та энергия, чтобы вести мир в светлое будущее. Ночноглаз заходится кашлем, прибор у его кровати истерично пищит еще пару раз и затихает, переходя в непрерывный сигнал. С этим писком и я не сдерживаюсь, чувствуя слезы на щеках. Мы все выходим и обмениваемся носовыми платочками. Баблгерл по одному моему кивку все понимает и начинает плакать навзрыд. В день операции спасения Эри у героев была единственная, но очень ценная потеря – глава своего агентства Ночноглаз, или же, Мирай Сасаки погиб, выполняя свою миссию.

***

- Инцидент с полицейским эскортом, сопровождавшим преступника по кличке «Чисаки» – стал невиданным доселе провалом. Полиция докладывает о потерях, травме самого преступника и утрате нескольких полицейских машин. Также было подтверждено, что была утрачена одна из самых важных улик, - сокрушался диктор по региональному ТВ. Следом идут кадры горящей полицейской машины, фургона сопровождения и, совсем мельком, кадры с Чисаки без рук ниже локтей. На этом я выключаю телевизор и обращаюсь к своим невольным зрителям. - Вот так сейчас обстоят дела снаружи. Спасибо за спасение Вы мне не скажете, но мне и не надо. На меня смотрели девять пар глаз. Смотрели недоумевающе, агрессивно и кто-то даже с примесью бахвальства. Всех моих пленников я вырубила причудой Усыпление еще в машинах, куда их погрузили полицейские группами для дальнейшей транспортировки. Тоже самое я сделала и с самим Чисаки – у него на руках были все те же полицейские браслеты-перчатки, блокирующие причуду. Никто из героев или полицейских не обращает особого внимания на героиню поддержки, которая помогала координировать операцию. Поздороваться здесь, помочь медсестрам там и ты можешь с бездыханным телом хоть ламбаду танцевать у всех за спинами. После, когда разъехалась первая волна раненных по госпиталям, я заменила оригиналы живучими клонами, дав им определенный уровень автономии, чтобы они играли «как настоящие». И третий шаг – порталом забираю оригиналы, расположив их в транспортном контейнере в порту. Удостовериться, что контейнер пуст пришлось чуть заранее, но ничего критичного. - Какого фига, мелочь… - начал было Раппа, но я его быстро заткнула, отключив звук причудой. Она так и зовется – Mute. Очень удобно. - Я не потерплю к себе такого отношения – прошу запомнить. Пока мы не начали дальнейший разговор, позвольте представиться. Можете звать меня Босс или Леди… - начала я, но ответом мне был лишь смех. Не смотря на то, что они сидели на полу, связанные и униженные – Восемь Заветов смеялись. - Я, конечно, понимаю, что вы сейчас в безвыходном положении, но… - начинаю я, вставая со своего импровизированного места на каком-то оставленном здесь ящике. Следом я расслабляюсь и глубоко вздыхаю. Нужно нащупать это ощущение – где-то глубоко внутри. - Вот здесь, - говорит мне под ухом голос моего биологического отца. Чуть хриплый и до одури довольный. Стены контейнера слегка корежит с угрожающим лязгом металла. Комната наполняется давлением, воздух выходит из легких, а я лишь с некоторым удовольствием наблюдаю, как все присутствующие мгновенно затыкаются и падают на землю, склонившись в невольном поклоне. Так давят причуды, готовые откликнуться, борющиеся за первенство и превосходство. Их глаза перестали сиять недовольством и бахвальством. Сейчас – они полны ужаса и первобытного трепета. Склоненные под силой ВЗО, под силой, что всегда у меня была. - Я не для того вытаскивала вас вместе с вашим дражайшим «исследованием», чтобы выслушивать хамство. Это понятно? – посмотрела я в глаза каждого из них. Некоторые сразу же активно закивали. Чисаки же зажмурился, словно договаривался с самим собой. - Зачем ты нас выкрала? Что с исследованием? Где Эри? – начал сыпать вопросами он. Вместо ответа показываю заветную коробочку – точную копию той, что украл Шигараки. - 100% копия вместе с содержимым. - Эри? - Эри в безопасности. И в исследовании, которое я у вас закажу она не нужна. - Исследовании? – с опаской уточнил Чисаки. - Да. Поздравляю, вы были выбраны для того, чтобы разработать самое мощное оружие на всем белом свете, что когда-либо изобретут! – выдала я пародию на рекламные ролики прошлого. Все продолжали смотреть на меня без малейшего проблеска понимания. - Я заказываю у вас новую версию этой самой сыворотки, работающей против конкретного феномена причуд, - достаю ампулу и кручу ее в руках. Темное содержимое зловеще плещется в стекле. - Сыворотку не сделать еще мощнее. Не без Эри, - нажимал Чисаки. - Вы сделаете для меня особую серию сыворотки, что работает только на очень конкретной группе людей. Слышали когда-либо о Короле Демонов Эры Хаоса? Заветы переглянулись, но лишь Чисаки издал подобие вымученного выдоха.