Explicit

Она никогда раньше не занималась подобным. Но ее муж — самый добрый человек на земле, и именно поэтому, когда идея случайно посещает ее голову, она не в силах отказать себе в удовольствии опробовать ее на нем. — Просто повторяй за мной, — говорит Хикари. Арата не отвечает даже кивком, но она все равно продолжает. — Мокрая. — Х-Хикари, пожалуйста, я… — Мокрая. — …мокрая, — бубнит он, а его лицо уже покраснело. — Молодец! Молодец! Так, давай дальше: течет. Он, кажется, снова хочет начать спорить, но она предупредительно щипает его за щеку. — Т-течет, — быстро выпаливает он. Слово звучит немного скомкано, но Хикари этого, в принципе, достаточно. — Чудесно, чудесно, теперь одно очень важное, — она кладет свои ладони ему на щеки так, чтобы он не мог отвернуться. — Киска. Арата выглядит так, будто его лицо покрыли красной краской из аэрозольного баллончика. Он настолько сильно трясет головой, что даже вырывается из ее хватки. Он утыкается лицом в футон, но толку от этого мало, потому что Хикари тянет его вверх за свитер, а затем начинает безжалостно щекотать. Вскоре Арата уже валяется на спине и без остановки повторяет «киска, киска, киска», пытаясь как-то задобрить жену, но его голос все еще очень неуверенный, так что Хикари устало вздыхает и сдается. — Как насчет «члена»? — спрашивает она через несколько часов, когда он готовит на кухне кофе и от испуга чуть не опрокидывает турку. — Я… эмм… в-возможно. — Правда? Тогда как насчет «Я собираюсь засунуть свой огромный член в твою мокрую киску»? Кожа выше воротника его свитера начинает менять свой цвет с поразительной скоростью. — Ну, давай же, — хнычет Хикари. — Почему ты так стесняешься? У тебя же у самого такой есть. Это твое собственное тело. — Эм… думаю… дело в том, что я не… не думал о нем в таком ключе. Используя такое существительное. И такое… прилагательное. И глагол… Она откидывается на спинку стула. — И какой же глагол ты используешь, делая это, раз уж мы начали? — Эм… думаю… я называю это «заниматься любовью»… — бубнит он себе под нос, — со своей драгоценной женой. Хикари никак не отвечает. Он поднимает глаза и видит, что она недовольно наклонила голову и сжала губы. — Как насчет «заниматься любовью со своей драгоценной шлюшкой»? — спрашивает она, а затем обреченно вздыхает, видя, как ее муж аж поперхнулся воздухом от такого. — Ладно, ладно, ладно. Забей. Наверное, из такого и состоят отношения, думает она. Если уж ее добродушный Арата не может заставить себя «наполнить ее глубокую пещерку своей горячей спермой, которой эта похотливая шлюшка так жаждет», то она готова с этим смириться. Она поливает цветы на подоконнике и краем сознания думает, что, возможно, это и не было бы так возбуждающе, как она себе представляла. Обрывая Хикари именно на этой мысли, его руки нежно обвивают ее плечи. Она легко улыбается и запрокидывает голову назад на его плечо. — Утречка, Ара, — она чувствует, как он мягко водит носом по ее уху. — Доброе утро, Хикари. — Как спалось? — Ах… нормально. Правда я… о многом думал этой ночью. — Ох, и о чем же? — Ты правда хочешь знать? — Конечно. Его губы прижимаются к ее уху. Он легко прикусывает мочку, а затем еле слышно шепчет. — Я думал о том, как твоя сочащаяся смазкой щелка сжималась вокруг меня, когда я трахал тебя в прошлый раз, и о том, как я не мог перестать кончать, просто чувствуя это. Она мгновенно замирает и напрягается. — Твоя киска просто молила о том, чтобы я ее наполнил, — продолжает он, и Хикари внезапно обнаруживает, что дышать очень тяжело. «Я ошиблась, — думает она, — это не мой муж, это какой-то незнакомец, пробравшийся в наш дом». И все же… все же… его голос… — Мне за всю свою жизнь не доводилось видеть что-либо более аппетитное и манящее, — продолжает Арата и теснее сжимает ее плечи. — Твое горячее похотливое тело так меня завело, что я уже не мог остановиться. Я был не в состоянии решить, хочу ли я увидеть, как ты вся обкончаешься от моего члена внутри тебя, или вдалбливаться в твое хлюпающее нутро всю ночь напролет. Или не делать ни того, ни другого, а просто слушать, как ты будешь умолять трахнуть тебя еще жестче и стонать мое имя. «Ладно, — думает она, встречаясь с ним взглядом в отражении на оконном стекле, — ладно, хорошо, это горячо, очень-очень горячо». И в тот же момент она чувствует, как руки, обхватывавшие ее, исчезают. Она резко моргает и оборачиваетcя, но успевает заметить только его носки, исчезнувшие в спальне. Из комнаты раздается протяжный и полный муки стон. О нет, нет, нет, нет, нет. Нет. — Арата! — кричит она. — Арата! Она находит его именно в таком виде, в каком и ожидала — уткнувшим лицо в футон. Она с трудом переворачивает его на спину, и без капли удивления видит, что он весь красный. — Мне так жаль, — стонет он. — Мне так жаль, Хикари. Я, честно, пытался, но я просто… я не могу… — Арата, нет, это было идеально! — Хикари трясет его за плечи. — Было круто! Очень-очень круто! Продолжай, Бога ради! — Я не могу… я даже не знаю… я продумал свои слова только до этого момента. Она одобряюще его поглаживает, но от этого он только вздрагивает. — Давай же, Арата, я знаю, ты можешь, — Хикари почти мурлычет, прижимаясь к нему. — Что ты собираешься со мной сделать? — Я… то есть… я сделаю все, что ты захочешь. — И чего же я хочу! Давай. Чего же хочет твоя шлюшка-жена? Она угрожающе проводит ноготками по его трясущемуся мелкой дрожью животу, отчего Арата тихо вздыхает. — Она хочет… чтобы я вошел в нее… с-своим… огромным… Его предложение заканчивается сначала каким-то бессвязным бормотанием, а затем и громким хлопком от того, как резко он ударил себя по щекам. …ну что ж. Все хорошее когда-то заканчивается. — У тебя так чудесно получалось, — капризно тянет она уже за ужином. — Правда, было просто чудесно. Почему ты остановился? — Я… я не знаю. Думаю… просто… когда я увидел твое лицо… я понял, насколько грубые вещи говорил. Я правда… не из таких людей. То есть, я бы хотел… я был бы рад делать это ради тебя, если ты хочешь. Но каждый раз, когда я пробую, то не могу перестать думать о том, как я посмел сказать… подобное… моей собственной восхитительной жене? Хикари устало вздыхает. Арата просто слишком хороший. Как этот бедняга вообще жил без нее? И все же. — Что ты имеешь в виду под «когда я увидел твое лицо»? Разве ты не смотрел на меня все это время? — Эм-м, да. Думаю, это было скорее от того, что я встретился с тобой взглядом, — уточняет он. — Ты посмотрела прямо на меня через отражение. — Хм, так дело в зрительном контакте… — Хикари сжимает губы. — Хмммм. У них не слишком много вещей, но вскоре они таки находят более-менее подходящий шарф. И хотя Арата все еще немного смущается, в конце концов ему становится куда легче делать это, если у Хикари завязаны глаза.