На самом деле

Стюарт просыпается тяжело: голова раскалывается, во рту пустыня Сахара, напоминающая по вкусу кошачий наполнитель, солнечный свет режет глаза. Прошлая ночь в клубе в компании друзей была настолько хороша, что даже вспоминать стыдно. И причина же такая мелкая, но когда это останавливало Ника и Билли? Вот именно что никогда. Перевернувшись на другой бок, чтобы избавиться от солнечных лучей, лезущих в глаза, Стюарт коротко стонет с закрытыми глазами, но тут же садится на постели, слыша хриплый смешок. Стайлз смотрит на него, улыбается уголком губ и молчит. Сразу же память подкидывает воспоминание, что нужно было с утра встретить Стайлза в аэропорту. Блядство! — Привет? — говорит Стюарт, подтягивая одеяло, чтобы прикрыться. Сейчас особенно неловко перед братом, хотя каким он только его не видел за время, проведенное не только в одной комнате, но и в одной постели. — Явно утро для тебя не доброе, но все же, — фыркает Стайлз, кивая на тумбочку. — Альказельцер и вода. Стюарт сразу же подползает ближе, растворяет таблетки и в несколько жадных глотков осушает стакан. Черт, как же хорошо теперь. Снова улегшись на кровати, он виновато интересуется: — Как добрался? — Да ничего, спасибо. Нея встретила меня, привезла и впустила в квартиру. Милая девушка. Нея. Пила меньше них, больше танцевала и болтала с девчонками. Все ясно. Правда, как относиться к тому, что она позаботилась о том, чтобы Стайлз не торчал в аэропорту в ожидании нерадивого братца, Стюарт не знал. У них с Неей все несколько запутанно: она то заигрывала с ним, то флиртовала с девчонками в клубах. Как сложно-то. — Она такая, да, — не придумав лучшего ответа, проговаривает Стюарт. — Вы встречаетесь? — Стайлз поднимается на ноги и подходит к кровати, садясь на край. — М-м-м, нет? Стайлз не отвечает, касается кончиками пальцев скул и жесткой щетины на подбородке, крепко сжимая челюсть, заставляя смотреть в глаза. — Было бы неплохо, если это правда, — он наклоняется и целует в уголок губ, второй рукой сжимая плечо. — Потому что я очень расстроюсь, если ты мне врешь. Стюарт стонет и выдыхает, жмурясь: — Это правда. — Хорошо, — говорит Стайлз и отстраняется, стягивая белую футболку и расстегивая джинсы. — Она и в правду милая, но, Стюарт, ты же помнишь, что только мой? Стюарту ничего не остается, кроме как согласно простонать короткое «да!», потому что Стайлз уже отбросил в сторону тонкую простыню и залез рукой в плавки. Черт, он соскучился! Не хватало именно этой руки на члене, жадного рта на шее и ключицах, оставляющего синяки засосов и укусов. Не хватало Стайлза. Стюарт обхватывает пальцами плечи Стайлза и подбрасывает бедра навстречу каждому движению кулака. — Хочу тебя! — срывается коротким всхлипом с губ, и Стайлз с рычанием переворачивает его на живот, тянется за смазкой под подушку и накрывает собственным телом, потираясь стоящим членом о ложбинку между ягодиц. Стюарта колотит крупная дрожью, от которой сладко екает где-то в солнечном сплетении. Возбуждение плещется в теле, выталкивая головную боль и похмелье на самый край сознания. Стайлз не медлит: растягивает его сразу двумя пальцами, уверенно готовит под себя, массируя простату и заставляя Стюарта жалобно хныкать от удовольствия, растекающегося по телу вместо крови. А потом входит, касаясь пахом и мягко выдыхая в покрасневшее ухо: — Черт, Стю! Я думал, с ума сойду, прежде чем тебя увижу. Соскучился жутко... Коротко застонав, Стюарт согласно мычит, подмахивая и переплетая пальцы с пальцами брата. Эти несколько месяцев то еще испытание — только звонки, смс и скайп, от которого тошнило уже спустя несколько звонков. Но у Стайлза — учеба в Йеле, у Стюарта — работа в Google, и их графики никак не совпадали. И вот сейчас, наконец-то они рядом, так близко, как это только возможно, и эйфория затмевает все мысли. Стайлз двигается, втрахивает Стюарта в постель и оставляет метки на коже. Да, вот так идеально, так правильно. И хочется орать, потому что эмоции переполняют, мешая нормально дышать. Предсказуемо долго они не выдерживают — Стайлз кончает первым, обхватывая кулаком член Стюарта и в пару движений доводя его до оргазма, и падает обессиленно. Несколько минут в комнате только их шумное дыхание и сердцебиение, которое, кажется, отдается во всем теле. А потом Стюарт шевелится, сбрасывает с себя Стайлза и заглядывает в глаза, не сдерживая улыбки: — Удостоверился, что я только твой? — К девчонкам я ревную меньше, но... — Стайлз хмыкает и, запустив пальцы в волосы Стюарта, притягивает его к себе, выдыхая в самые губы. — Все же ревную. Поэтому... не слишком тут шали. Стюарт думает, что нужно позже поговорить с братом и убедить, что кроме него ему больше никто не нужен. Ведь это на самом деле так.