Ложь

Сиэль уже давно не стесняется. Не дрожит больше голос, когда он отдаёт постыдный приказ, щёки не заливает алым, слова не застревают в горле, руки не пытаются прикрыть наготу, а перехватывает дыхание лишь от всепоглощающей страсти. Он твёрдо смотрит своими повлажневшими от желания глазами, как демон медленно расстёгивает пуговицу за пуговицей на своей рубашке. Очерчивает взглядом стройное полуобнажённое тело своего дворецкого, отливающее в свете луны холодным молочным цветом. На бледной груди пляшут замысловатые тени комнаты, превратившейся во что-то живое, дышащее. Шёлковая ткань с шуршанием спускается по ледяной коже, и этот шорох, отдаваясь эхом в ушах Сиэля, заставляет его с наслаждением вздрагивать. Сам он уже не в силах давить в себе сладострастную дрожь. Сиэль способен обмануть кого угодно, даже себя. Он просто хочет Себастьяна: хочет ощутить его руки на своём теле, хочет зарыться пальцами в его мягкие волосы, хочет ощутить его в себе, хочет провалиться вместе с ним в бездну бесконечной страсти. И никакой любви. Любовь - это ложь. Её не существует. По крайней мере, Сиэль в неё не верит. Переступив через упавшую на пол одежду, Себастьян бесшумно подошёл к кровати. Она едва слышно скрипнула под его весом. Плотно замкнутые веки Сиэля дрогнули. Не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что демон уже непозволительно близко: его обнажённая грудь почти касалась тяжело вздымающейся груди графа, а его спадающие чёрным каскадом волосы щекотали его лоб. От Себастьяна пахло чем-то свежим: не то лесом, не то дождём. Этот сырой запах, от которого так сладко дышится, кружил голову юному графу. Раздвинув как можно шире ноги, Сиэль вдохнул поглубже и облизнул губы. Сиэль почувствовал, как Себастьян устраивается между его ног, услышал, как шуршит под ним шёлковая простыня. Он ощущал на себе острый взгляд вишнёвых глаз, но под этим пристальным взглядом больше не хотелось съёживаться: наоборот, Сиэлю нравилось, что он разглядывает его тело. Сжатого, тугого колечка мышц коснулась горячая влажная головка члена, и Сиэля передёрнуло от нетерпения. Проникновение уже не было болезненным, как раньше, но приятным его назвать нельзя. Сиэль поморщился и обхватил руки Себастьяна чуть выше локтя и нетерпеливо вскинул бёдрами. Ему послышался короткий вздох, полный чего-то тяжёлого. Возбуждение было нестерпимым: тело Сиэля била крупная дрожь, а мышцы беспорядочно сокращались, поэтому Себастьяну было не протолкнуться внутрь. На мгновение руки Сиэля мягко отстранили, и он почувствовал чужие холодные пальцы на своих ягодицах. Короткий рывок, и Сиэль подорвался на кровати от волны острого удовольствия. Крепкий налитой член пульсирует в нём так остро, так сладко... Себастьян с силой толкнулся в Сиэля, и тот, как бы не пытался сдерживаться, громко выдохнул. Хотелось распахнуть глаза и с наслаждением всмотреться в полутёмный силуэт своего любовника, но нельзя. Сиэль не хочет открывать глаза, чтобы не потерять эту тёплую иллюзорную ниточку, едва ощутимо связавшую его с дворецким. Ещё один толчок, и Сиэль сквозь сумасшедший звон в ушах слышит нервный вздох Себастьяна. Слишком хорошо, слишком томно, чересчур прекрасно. Сиэль, закусив губу и подавив стон, осторожно касается бедром бедра демона, и от этого незначительного прикосновения, как показалось Сиэлю, ему ещё приятнее, чем от метких ударов по простате. Себастьян наращивал темп, рвано дыша и вдавив графа в кровать своим телом. Сиэль обхватил холодные плечи демона, вдохнул любимый запах и с силой укусил Себастьяна за ухо, но тот не издал ни звука. Почему-то Сиэлю хотелось слышать его голос, его стоны наслаждения, но Себастьяна всегда окутывала тишина. Сиэль слышал только свой голос и стук собственного сердца. Себастьян потянул Сиэля на себя, укладывая его бёдра на свои, и принялся вколачиваться внутрь с ещё большей скоростью. Сиэль заскулил, откинув голову и крепко стиснув ягодицы Себастьяна. Он с наслаждением вслушивался в пошлые шлепки, издаваемые их телами, и изгибался навстречу толчкам, пытаясь ещё шире раскинуть ноги. Член Себастьяна восхитительно давил изнутри на стенки кишечника, скользил внутри так легко и быстро, что у Сиэля кружилась голова от восхищения. Хотелось больше ласки к своему изнеженному телу, и Сиэль перехватил руку Себастьяна, уложив её на свою грудь, и несколько раз провёл чужой ладонью по потемневшему соску. Приятные покалывания только распаляли желание, и Сиэль толкнулся навстречу Себастьяну, громко вскрикнув, когда раскалённый член в очередной раз с силой надавил на простату. Захотелось раскрыть глаза и увидеть, как красивый, блестящий от смазки член Себастьяна легко погружается в него, но он только ещё сильнее сжал веки и провёл ладонью по груди демона. Жар внизу живота закручивался в сумасшедший вихрь, тело горело и требовало к себе ещё большей ласки. Сильные толчки распаляли ещё больше - Поцелуй меня! - властно выкрикнул Сиэль, захлёбываясь в собственных стонах. В тот же миг он почувствовал ледяной поцелуй на своём плече. - В губы, идиот! Спустя полминуты неясного колебания, Себастьян осторожно прикоснулся своими бескровными губами к губам своего господина. Сиэль, чтобы удержаться от искушения, закрыл глаза ладонью и, обхватив затылок демона, раскрыл его рот своими губами и запустил внутрь язык. Себастьян на мгновение прекратил толчки и интуитивно попытался отстраниться, но Сиэль властно удерживал его затылок и продолжал углублять поцелуй. Недовольно поёрзав на скомканной, мокрой от пота простыне и второй рукой надавив на поясницу демона, Сиэль с наслаждением исследовал языком рот Себастьяна, пытаясь добиться от него хоть какой-то инициативы, но было тщетно: похоже, у Себастьяна не было настроения целоваться. Оттолкнув своего дворецкого, Сиэль перевернулся на живот, встал на четвереньки и, широко расставив ноги и выгнув поясницу, призывно вильнул бёдрами. Теперь он мог позволить себе раскрыть глаза. Очертания предметов расплывались, повсюду ему мерещились разноцветные точки и завихристые клубы пыли. Себастьян одним сильным рывком проник в него, и Сиэль громко застонал, вцепившись пальцами в шёлковую кружевную подушку. Его кожа блестела от пота в свете полной луны. Себастьян вышел из него полностью и снова ворвался внутрь, так глубоко, что у Сиэля перехватило дыхание: он выгнулся дугой и застыл в немом крике. Себастьян снова сорвался на быстрый темп, и Сиэль вспотевшей кожей ягодиц чувствовал, как легко бьются об неё бёдра демона. Оргазм был близко, Сиэль ощущал его приближение всем своим телом: его беспощадно била дрожь, а в грудной клетке набирала силу целая буря, готовая вырваться наружу разрушительным смерчем. Граф с нечеловеческим усилием соскользнул с члена дворецкого и, развернувшись на кровати, оседлал его бёдра, крепко вцепившись в сухую кожу плеч. Почувствовав, как его ягодицы грубо раздвигают, Сиэль изо всех сил зажмурился и прильнул лбом к шее Себастьяна. Член демона с силой вторгся в него вновь, и Сиэль со звонкими стонами принялся двигать бёдрами, явственно ощущая контраст между его телом, потным, скользким и горячим, и холодным телом демона. Его руки лежали на бёдрах Сиэля так небрежно, так прохладно, что граф с горечью заметил, что во время переодевания прикосновения Себастьяна и то нежнее. Кожа прикасалась к коже, грудь тёрлась о грудь, и от этой сверхъестественной близости у Сиэля что-то щемило внутри. Втиснув руку между их телами, Сиэль сильно сжал свой член, готовый вот-вот излиться. Ещё несколько толчков, и вся страсть, томившаяся в теле Сиэля, словно взорвавшись, яркой негой разлилась по телу, и он затрясся в приступе небывалого восторга, едва улавливая краешком сознания, как внутрь него вливается горячая сперма демона. Опустошённый и почти бессознательный, Сиэль разлепил глаза. Себастьян смотрел прямо ему в глаза, в упор, не мигая. В его прекрасных глазах, в ночной тени казавшихся почти чёрными, Сиэль увидел своё отражение, как в зеркале. А за ним - пустота. Тяжёлая, засасывающая в себя без остатка беспощадная пустота, такая же чёрная, как и сущность демона. Сердце Сиэля с грохотом рухнуло куда-то вниз. Он давал себе слово не открывать глаз, не открывать никогда, пока он находится в его объятиях. И вот он снова встретился с этой пустотой, такой мерзкой, липкой, отвратительной, которая наполняет его. Себастьян и есть пустота. Губы Сиэля задрожали от какой-то тупой боли где-то глубоко в груди. Протянув руку, он коснулся ледяного лица демона, и ему захотелось отдёрнуть руку. Эта нежная кожа показалась Сиэлю ненастоящей, словно натянутой на что-то металлическое и острое. Эта пустота убила всё. Всё, во что верил Сиэль, замаскировав скользкую ложь под красивую правду. Жестокое осознание пронзило его сердце, обнажив острые зубы. Всё это ложь. Ложь его служение Сиэлю; ложь его слова, хотя он говорит только правду; ложь то, чему они предавались только что на смятых простынях; ложь то, в чём Сиэль убеждал себя так долго. Только тяжёлое, щемящее чувство, вошедшее в сердце, заставляло смотреть только в эту пустоту, тонуть в ней и наслаждаться той болью, что она причиняет ему. Он любит эту пустоту. И это уже не ложь. Себастьян как будто ожил: склонил голову набок и посмотрел на своего господина без привычной обманчивой полуулыбки с нескрываемым упрёком. Что-то мученическое мелькнуло в его глазах. - Теперь Вы довольны, господин? Сиэль хотел было ответить, но не мог: что-то тяжёлое душило его, а язык словно налился свинцом. Себастьян понял всё без лишних слов и даже не стал уточнять, оставаться ли ему на ночь. Осторожно выскользнув из Сиэля, он встал с кровати и принялся одеваться. Из-под полуопущенных ресниц Сиэль наблюдал за тем, как его идеальный дворецкий облачается в одежду. Раздражение и досада проглядывали во всех его красивых, отточенных до блеска движениях. Сиэль знал, что Себастьян ненавидит спать с ним, ведь интимная связь с демоном неизменно грязнит чистую душу, и она теряет свою ценность. Сиэль знал это, но всё равно раз за разом отдавал приказ овладеть им, и Себастьян, скрепя сердце, выполнял приказ. - Спокойной ночи, господин, - сухо произнёс Себастьян, выходя из комнаты, но вдруг остановился. - Позволите задать Вам один вопрос? - Ну. - Зачем Вы это делаете? Вам же от этого ещё хуже. Сиэль усмехнулся. Бесчувственный демон никогда не поймёт влюблённого человека. - Я просто хочу насладиться нашей с тобой ложью. Себастьян не сводил презрительного взгляда с графа. Сиэль знал, что заслужил этот взгляд, поэтому не спускал с лица суровой маски, хотя в душе хотелось выть. - Вы же сами прекрасно понимаете: то, что Вам от меня нужно, я дать Вам не смогу. Сиэль прикрыл глаза и незаметно сжал пальцы в кулак до боли. - Я и не нуждаюсь в этом. Я просто люблю ложь. Дверь за дворецким закрылась, а Сиэль, как был, голый, перепачканный в сперме, поднялся с всколоченной постели и подошёл к распахнутому окну. Снаружи пахло чем-то свежим: не то лесом, не то дождём. Полная луна была так же холодна, как Себастьян. И так же прекрасна. Ночной воздух мягко окутывал ещё не остывшее тело, а яркие звёзды, не тронутые туманом, путались в чёрных силуэтах деревьев на тёмно-синем полотне неба. Этот бесконечный простор захватывал душу, пробирался глубоко в неё и затоплял тёплыми слезами наболевшие язвы. Он любит. И больше нет смысла лгать себе в этом.