Спаситель и его ангел. История о пирогах.

*** - … ну и что теперь? – Дин, довольно причмокивая облизал сладкие пальцы и нацелился на еще один кусок пирога с черникой. – Я имею в виду… У меня наверняка есть какие-то еще обязанности, ну там я не знаю… Ум-м… я забыл, как это вкусно! Кастиэль прищурился, с удовольствием всматриваясь в лицо человека, что совсем недавно было таким бледным и изможденным, а сейчас, под неяркими уже лучами октябрьского солнца, врывающимися в придорожную закусочную сквозь запыленное окно, просто преображалось на глазах. Взгляд Дина снова заискрился, щеки приобрели здоровый румянец, а на переносице вновь зазолотились солнечные пятнышки веснушек. Ангел понимал, что полностью Спаситель исцелится еще очень не скоро, может быть этого вообще не произойдет – до самого нового перерождения… Но шрамы на душе никому не видны. Почти никому. - Почему не ешь? – Дин прищурился, буравя Кастиэля своими невероятными зелеными глазами, потом ухмыльнулся, подталкивая к нему тарелку, которой завладел в единоличное пользование. – О, извини, чувак... Бери, тут много. - Ты же знаешь, мне… - Не нужно есть, да, да, да… Знаю. А я хочу завтракать в компании… и когда я этого хочу, я меньше всего имею в виду, что напротив меня будет сидеть постномордое создание, бля… блю… блюдущее фигуру. Мы столько не виделись, и ты уже меня обидеть хочешь?.. - Иисус милосердный, конечно, нет, - вздохнул Кастиэль и с легкой полуулыбкой протянул руку за пирогом. - Дин, - сердито поправил Спаситель. – Ди-ин... И если ты вообразил, что я буду ездить по Штатам на ослике и нести слово Божье как он… то есть, как тогда – можешь сразу забыть об этом. Я не идиот. - Я думаю, Сэм без проблем вернёт тебе Импалу, - невинно заметил Кастиэль. – Будет выглядеть круче… Дин фыркнул: - Не буду врать, что после трех лет не рад снова передвигаться на своих двоих, но по Детке я соскучился еще больше, и уж конечно, не обклею её дурацкими листовками типа «Возлюби Господа, не то подорожает бензин» или «Победи Дьявола в себе»… Хотя голова Люцифера на капоте, наверное, смотрелась бы эффектно. Я, конечно, Сэмми не спрашивал… но как ты думаешь, он отправил на помойку все наше… оборудование? - Я не думаю, - мягко сказал Кастиэль, незаметно отпивая кофе из Диновой кружки – пирог оказался слишком сладким. – …Только мне кажется, нам не следует спешить с возвращением к охоте. - Да, я слегка не в форме… - с досадой признался Дин. - Три года как овощ – ни тренировок, ни… эй, солнышко, принеси этому прохвосту кофе. А мне еще пирога! Провожая взглядом аппетитную официантку, Дин вздохнул: - Если не охотиться и не устраивать палаточных шоу с исцелениями и бонусными непорочными зачатиями, тогда что?.. До чертиков обрыдло сидеть на одном месте. А Сэмми, будь уверен, выделит мне комнатку в своем домике и составит режим дня и комплекс упражнений, которые я не буду делать, потому что они идиотские, а он будет ворчать и нудить… Какие-то еще занятия у меня должны быть? «Сдох, предотвратил Апокалипсис и свободен» - явно не та схема. - Раньше у тебя было много дел… Дин вздрогнул, а Кастиэль прищурился от вспышки света над головой Спасителя, хотя это был всего лишь солнечный блик оконного стекла, и опустил глаза в чашку, принесенную официанткой. – Помнится, тебе всегда хорошо удавалось помогать людям. Разными способами. Не только избавляя от зла. Делясь благом… - Это ты про пять батонов и две селедки на целый Спрингфилд? – хмыкнул Дин, набивая щеки пирогом, на сей раз яблочным. – Напомни мне механизм, я как-то запамятовал… - Это просто… я не… - ангел растерянно развел руками. – Кроме тебя этого не знает никто. Глаза Дина округлились. - Приехали… - Я думаю… суть в намерении, сочувствии и вере в милосердие Отца… - смущённо пробормотал Кастиэль. – Но точно я не знаю. Мы можем только взять что-то в одном месте и переместить в другое, но не можем создать из пустоты или сделать большое из малого... это умел только ты. - Щас испробуем. Дин сорвался с места, и пружиняще-беспечной походкой, выдающей удовольствие, которое он получал оттого, что тело вновь его слушалось, направился к барной стойке. Через полчаса они торчали прямо посреди улицы в самом нищем районе городка и угощали прохожих выпечкой, благо кредитка Каса еще работала, и средств хватило, чтобы закупить для эксперимента полтора десятка пирогов. Дин самокритично посчитал, что мысленное клонирование продуктов питания - сложная операция, не чета велосипедной езде, и вновь освоить её ему удастся не сразу. И не напрасно. Пироги упрямо не желали клонироваться. Как Дин ни размахивал руками над бедными кондитерскими изделиями, как ни морщил нос, как ни кусал губы, ни закатывал глаза и ни бормотал что-то грозное – пироги упрямо делились максимум на шестерых, после чего на дне коробки оставались только крошки, которые никак не принимали во внимание стремление Дина восстановить их в целый пирог. Даже в кривенький, маленький, подгорелый и с минимумом начинки – как Кастиэль уловил в сердито-умоляющем шепоте Дина. Когда количество накормленных пирогами бомжей и чумазых ребятишек достигло сорока, в руках Кастиэля осталась только одна коробка. - Ладно, Кас, - устало махнул рукой Дин. – Будем считать этот секрет безвозвратно утерянным. Потопали домой… В мотеле он прямым ходом промаршировал к кровати, плюхнулся на неё, не снимая ботинок, и уставился в потолок. - Ты расстроен? – осторожно спросил Кастиэль, лихорадочно пытаясь отыскать в прошлом Спасителя деяние, не требующее от Дина особых навыков. - Нет… просто удивляюсь, на какой идиотизм я способен пойти у тебя на поводу, - ухмыльнулся Дин, потом приподнялся на локте и хлопнул ладонью по покрывалу. – Садись… давай, что ли, последний пирог приговорим. Сорок человек – тоже результат, можно и отметить. Пирог с малиной даже холодный оказался очень вкусным, а Дин очень устал, так что к последнему куску, который они с Кастиэлем по-братски разломили пополам, его глаза слипались. Убрав с кровати пустую коробку, сдернув со спящего человека ботинки и укрыв его одеялом, ангел растворился в мозаике вечерних теней, медленно заполняющих комнату, и лишь легкий шелест и движение воздуха, колыхнувшее занавески, обозначили его отбытие. Нужно было кое с кем побеседовать. Назад он возвращался уже на рассвете. Утро над штатом вставало необычно-солнечное, небо играло всеми оттенками оранжевого и розового, чего в это время года в этих местах отродясь не бывало. И помимо игры света над пробуждающимися городками, городишками, большими и малыми фермами повисла аура удивления и радости… и запах пирогов. Сладкий сюрприз обнаружился на каждом столе каждой кухни в радиусе сотни миль от маленького дешевого мотеля, в номере которого, улыбаясь и причмокивая губами безмятежным сном спал Дин Винчестер. Солнечный свет, играя на изголовье кровати, рисовал круги над его головой.