Синий ему к лицу

Синий ему к лицу, думает Мунаката. Вроде бы как всегда, только иглой в груди - остро, и жалко чуть этого парня Яту... впрочем, и остальных вряд ли он пощадит. Вытянут, прям и строг, словно здесь был вовеки - этому ли огонь, этому ли кармин? Зыбкое пламя чувств полускрывают веки, пламенной страсти вальс замер на ноте "ми". Тенью ночных теней, темным металлом в ране, бликами на клинках, взрезавших тишину, тем, что всего больней, он безоглядно станет, не задрожит рука, тянущая ко дну. Капля чернил плывет по белизне бумаги, в бездне голодных глаз скованы льдом ручьи. Знать бы вам, кто сорвет алые ваши стяги, кто ненавидит вас, пламенные мои. На пепелище чувств разуму мало места, трон Короля сожжен, вместо любви ничто. Красное душит тьма, смех по губам до трещин, смех истекает в стон, он говорит "готов". Красным - сгорает мир замерших циферблатов, резко на красный свет - блеском больных зрачков. Память его в крови, думает Мунаката, думает - и молчит, глядя поверх очков. Пару часов назад - Синий Король запомнит - он в кабинет вошел, сломленный и ничей. Тот ли, кто ныне здесь? Тот ли, на чьих ладонях синий огонь зажжен, красного горячей? Горечью на губах - привкус измены клану. Жаркий, безумный мир мчит к своему концу. Слышите, лейтенант? Дайте ему катану. Я уже все решил: синий ему к лицу.