One Person / Один человек

Сделать решающий выбор в пользу одного человека, которому можно рассказать свою тайну, оказалось намного труднее, чем Маринетт изначально предполагала. В конечном итоге, она прибежала в школу даже позднее, чем обычно, потому что не могла уснуть, размышляя об этом, прокручивая одни и те же мысли, снова и снова. Первым человеком, о котором она подумала, была, разумеется, Алья, её веселая и находчивая подруга, которая великолепно успокаивала её расшалившиеся нервы и всегда имела план действий. Однако она быстро поняла, что это не лучшая идея. Даже если Алья не сразу покинет её мирок, в чем Маринетт почему-то не сомневалась, она вряд ли останется рядом. Если она узнает тайну Мари, то наверняка закидает её огромным количеством вопросов. Последнее, что Маринетт было нужно — еще больший стресс, поэтому, на данный момент, она вычеркнула Алью из списка. Родители, как ей казалось, имели право знать, и она знала, что они оба будут невероятно горды ею и поддержат её. Но Тикки выразилась предельно ясно — только один человек; и она не могла рассказать одному из родителей, не поделившись с другим, это будет просто не честно по отношению к ним. Одно дело держать что-то втайне от родителей, и совсем другое — заставить их иметь секреты друг от друга. Кроме того, они не очень хорошо умели хранить тайны. Она знала, что её отец не смог бы удержаться от намеков, скорее всего, в виде очень плохих папиных шуток, а её мама… её мама практически проговорилась Адриану, что дочь запала на него, когда он приходил. Хмм, Адриан… Это был еще один вариант. Она знала, что он самый идеальный человек из всех, кого она когда-либо встречала, так что он никогда не раскроет её секрет, верно? Она пыталась намного лучше узнать его в последнее время. Он был заботливым и внимательным, поэтому он поймет, когда ей нужно будет с кем-то поговорить. Он имел забавную сторону, так что мог развеселить её, если выдастся особенно плохой день. Он был верным, смелым и… Маринетт попыталась резко отбросить эту мысль. Это было самое важное решение, что она примет в течение очень длительного времени. Она не могла позволить себе проявить предвзятость по отношению к человеку, к которому была неравнодушна, даже если все перечисленное было правдой. Тогда, конечно, выбор был очевиден, её мозг давал ей подсказки, пусть она и пыталась их игнорировать. Один человек, который действительно сделает это; её напарник в борьбе с преступностью, её, вероятно, лучший друг, и единственный человек, кто имеет тайну равную её. Маринетт знала, что Кот Нуар должен быть первым, кто узнает её гражданскую личность, но все же она признавалась самой себе, что знает не так уж много о нем. Она не знала, чем он занимался помимо их миссий, или как далеко он жил, или, даже, сколько ему лет. Ей нужно рассказать кому-то, кого она знала, кто будет на месте, когда ей нужно будет выговориться, кто поможет по первой же просьбе и незамедлительно. Но, опять же, её надоедливая часть подумала, когда же Кота Нуара не было для неё рядом в этом плане? Так или иначе, убеждала она себя, ей комфортно в тех отношениях, что у них уже были, и она знала, что если она расскажет ему, то он захочет рассказать в ответ. Она не была уверена, что готова узнать Кота Нуара в повседневной жизни, и, судя по тому, как мало она знает о нем, он был слишком масштабной личностью, чтобы тратить много времени на новое знакомство с ним. Что если, когда он узнает, то станет флиртовать с ней еще больше?! Что если… что если… он не будет? Все эти мысли вертелись в голове Маринетт по кругу снова и снова, так что, когда она добралась до кабинета, где пройдет первый утренний урок, её бредящий разум заявил, что даже Хлоя — хорошая идея. Вскоре она, однако, пожалела об этой мысли, когда во время первой же перемены услышала крики и поняла, что Хлоя стала виновницей появления очередной акумы.