Фред и Я

Фред... Он был моим лучшим другом .... А уж моменты, когда мы оставались наедине мне запоминались лучше всего. Детская радость порой в нем зашкаливала. Он любил работать с детьми, но сам при этом моментами был ребенком. Нет, вы не подумайте... Он был очень умным, практичным, всегда старался мыслить здраво. А я был его правой рукой. Он ничего никогда не делал, не посоветовавшись со мной. Это улыбка, глаза, в которых всегда видна радость, эти еле-заметные ямочки на его щеках. Это еще немногое, что я в нем любил. Его задорный смех можно было слышать часто. В остальные моменты он был серьезен. Все-таки, он был ответственен за нашу пиццерию. Пиццерия Фредди Фазбера. Он не любил, когда его называли Фредди. Ему нравилось имя Фред. — Короткое и легко запоминается, — говорил он. — Если понадоблюсь, зови меня этим именем. Что я и делал. Когда он был нужен мне, он был рядом. Когда я был нужен ему, он меня звал. Когда-то уже очень давно, когда я стоял на сцене, раздавая детишкам сладости, он стоял рядом со мной. Его густые мягкие волосы буквально сияли от лучей солнца, протискивающихся через окна. Он посмотрел на меня своими голубыми глазами и сказал: — Если настанет день, когда мы расстанемся, вспомни, что я всегда буду рядом с тобой, а я вспомню, что навсегда сохранил тебя в своем сердце. «Как странно, — подумал я, — что он сказал это именно сегодня.» И ровно через два дня мы расстались. Все произошло настолько быстро, что я едва успел отреагировать; мы снова стоим на сцене бок о бок. Я снова протягиваю детям поднос с кексами, а Фред снова поет им веселые песни. И в этот момент в комнату входят четыре ребенка. Подростка. С незнакомыми лицами. Спустя долю секунды Фред испуганно смотрит на меня своими чистыми, как только что выпавший снег, ясными глазами, но наполненными страхом, и ртом в крови. А опустив глаза вниз, я увидел лежащего маленького ребенка. В тот момент мои мысли полностью перепутались. — Простите! Пожалуйста, простите меня! — доносилось через весь зал, а я словно оцепенел. Как низко, заставлять извиняться того, кто вообще этого делать не должен. Я был уверен, что это действительно так. С тех пор и до этой самой секунды. Не прошло и несколько часов, но Фредбера я уже не видел. До меня дошли слухи, что он списан, так как является опасным для людей. Но не для меня. Каждый раз, вспоминая тот день, я хочу повернуть время вспять, и даже если все будет в точности так же, то я хочу, как можно, больше времени провести с ним. Иногда я все еще слышу, как кто-то ходит по пиццерии, проверяя, все ли двери и окна закрыты на ночь, не оставил ли кто-нибудь что-то из своих вещей. А если и оставил, но отнести к главному входу, чтобы этот человек утром пришел и забрал это. Здесь уже давно никого нет. Никого не было и не будет. И меня здесь нет. Я не здесь. Мысленно, я все еще с ним. И уже не вернусь назад.