***
Хань набрел на нее одним дождливым осенним вечером, когда спешил домой после работы. Дождь застал его на середине пути, и кофейня стала чудесным спасением. Доброжелательный и улыбчивый бариста, как позже выяснилось - владелец этого милого местечка, оказался еще и очень заботливым парнем. Он тут же притащил для Лу полотенца, плед и напоил самым вкусным на свете какао – с крошкой из халвы и маленькими зефирками. Кроме того, Чанёль был еще веселым и интересным собеседником, так что время в его компании пролетело незаметно. На следующий день Лухан пришел в гости со своими любимыми эклерами, чтобы поблагодарить за помощь, и они снова проболтали весь вечер – о музыке, о погоде, о работе, о друзьях и увлечениях. Так и началась их дружба. Пак пробовал на Лухане новые рецепты, вместе они придумывали им оригинальные названия, а после праздновали успех новинки меню. Если в жизни китайца происходили какие-нибудь неприятности, ему достаточно было просто зайти в кофейню и посмотреть Чанёлю в глаза, как тот мгновенно все понимал. Он тут же приносил любимое какао, иногда плед и, если дело было совсем уж плохо, собственные крепкие объятия, которые всегда оказывались самым действенным успокоительным. Когда Лухан впервые пришел в кофейню не один, а в компании высокого парня, Чанёлю это сразу не понравилось. Во-первых, спутник друга выглядел старше самого Лу. Во-вторых, для такого солнечного и улыбчивого парня, тот был слишком хмурым и каким-то холодным. А в-третьих, он заказал американо, что, по мнению Пака, означало, что перед ним сидит верх высокомерия и самодовольства. Но то, как влюблено и восхищенно на него смотрел Хань, заставило баристу послать глубоко подальше свое собственное мнение и, опять же, впервые за всё их знакомство, принести для китайца чашку капучино. Лухан больше не пил какао, не смеялся так звонко, а между бровями все чаще появлялась морщинка недовольства и задумчивости. Чанёль был обеспокоен переменами в своем друге, но старался не нагнетать атмосферу и, как прежде, искренне улыбался, стоило только знакомой пушистой светлой макушке появиться в проеме дверей. - Ифань сегодня на работе, я посижу тут? - Ифань бесится, когда я провожу здесь много времени, сделай сегодня два кофе с собой… - Ифань говорит, что какао пьют только маленькие мальчики… Ифань то, Ифань сё… Пак искренне бесился, смотря на то, как с каждым днем его друг становился все печальнее. - Лухан, - был уже поздний вечер, но китаец всё сидел за любимым столиком в углу, медленно потягивая остывший кофе, - Всё хорошо? Чанёль опустился рядом, подпирая подбородок кулаком. - Не знаю, Чан, наверное, нет… - Расскажешь мне? – добрая и мягкая улыбка всегда подкупали. Чанёлю хотелось доверять всё, что на душе, потому что он умел слушать и, что самое главное, всегда слышал то, о чем говорил собеседник. - Эти отношения…Они… Словно высасывают из меня всю радость и счастье, на которые я способен…Иногда мне кажется, что я так люблю его, что без него не смогу. Но я не чувствую этого же от него. Он холодный, далекий, словно с другой планеты. Порой, я думаю, что он вообще забывает о моем присутствии. Но у меня не хватает сил порвать с ним, потому что кажется, что так будет еще хуже и я совсем сойду с ума… Чанёль закусил нижнюю губы, словно предостерегая себя от того, что так и норовило сорваться с языка. - А ты не пробовал с ним поговорить? Расставить все точки над i? – Пак подсел чуть ближе, старательно борясь с желанием покрепче обнять печально сгорбившуюся фигурку. Лухан и так, казалось, создан для объятий, а в таком состоянии его совсем хотелось спрятать от всего мира, чтобы никто даже не посмел его обидеть или огорчить. - Нет, - Хань вздохнул и сам подвинулся ближе, укладывая голову на широком плече, - Я боюсь этого разговора. Совсем глупый, да? Ёль обнял приятеля за плечо, покрепче прижимая к себе, а второй рукой провел по мягким волосам. - Ты не глупый, просто, боишься боли…Мы все ее боимся – моральной или физической, всё равно. Просто иногда с отношениями нужно поступать как с больным зубом – вырывать с корнем, чтобы не стало еще больнее позже. Я не хочу, чтобы тебе потом было очень больно. Лухан кивнул, прикрывая глаза. Как же хорошо было просто так сидеть в сильных руках. С Ифанем ему никогда не было так спокойно. - Но ведь, если что, ты всегда спасешь меня, правда? – он руками окольцевал талию баристы, прижимаясь максимально близко. Если бы он так не был погружен в собственные переживания, то услышал бы, как сильно забилось сердце друга. - Конечно, Лу, конечно.***
Лухан нервно теребил кружку в руках. Он сам не понимал, как набрался смелости и пригласил Ифаня, чтобы наконец поговорить об их отношениях. Вернее, Лу решил, что предложит парню расстаться, но, то, каким будет ответ, даже не мог предположить… - Я рад, что ты, наконец, осознал, что наши отношения абсолютно тупиковы и ни к чему не приведут, -голос звучал настолько отчужденно и безразлично, что Хань еле нашел в себе силы продолжить разговор. - Но… Почему же ты тогда молчал? - О, я думал, что всё само собой сойдет на нет… Но так даже проще. Сейчас Хань смотрел на парня перед собой и совершенно не мог понять, что именно его привлекло когда-то в нем. Загадка? Он поджал губы и встретился со взглядом Пака, который наблюдал за всем из-за стойки. Одновременно злой и обеспокоенный взгляд сверлил спину спутника Ханя. Признаться, Лу всегда догадывался, что Ёль недолюбливает Ву. Но теперь, кажется, готов был оставить на его симпатичной мордашке пару синяков, наплевав на гостеприимство хозяина кофейни. - Я, пожалуй, пойду, - Фань встал, даже сейчас не удостоив уже бывшего парня хоть немного ласковым взглядом. Он ушел, а Лу, вместо ожидаемой тоски, вдруг почувствовал, что на сердце стало легче и теплее. Надо было решиться на расставание еще раньше. Уходить из кофейни совсем не хотелось. Аромат внутри и стены этого заведения успокаивал и согревали. И всё это ассоциировалось с одним единственным человеком. - А если бы я был твоим парнем, я бы ни за что так просто тебя не отпустил, - перед Луханом появилась большая чашка любимого какао с маршмеллоу. Он тепло и чуть грустно улыбнулся высокому парню перед собой, искренне думая, что это просто дружеская поддержка. - Спасибо, Чанёль. Видимо, просто не судьба, - Лу еще раз печально вытянул тонкую линию губ в подобие улыбки, - И спасибо за какао, ты всегда знаешь, как поднять мне настроение. Сто лет его не пил… Спустя еще полчаса перед ним опустилась тарелка с домашними вафлями. Аромат выпечки привлек внимания, заставляя отвлечься от разглядывания суеты, что творилась за окном. - О, что-то новенькое?- он с любопытством посмотрел на улыбающегося Пака. - Ага, недавно решил научиться готовить…Только, всё никак не удавалось никому предложить попробовать. Скажешь, если сильно не вкусно? Казалось, всё сейчас вернется на круги своя… Чанёль ни за что бы не признался, но он безумно скучал по своему другу и безумно ревновал его, старательно гоня от себя ненужные чувства. - Ёль, это волшебно! Боже, я тебя обожаю! Только ты умеешь готовить такую вкуснотищу! – Пак улыбнулся еще шире, взлохмачивая прическу Лухана. - Кушай, ребёнок…Я сейчас еще сладкие принесу попробовать… Лухан все еще не спешил домой. Но кофейня закрывалась, а заставлять Пака сидеть тут дольше положенного было бы совсем свинством. - Знаешь, если бы я был твоим парнем, - вновь зачем-то сказал Чанёль, - Я бы предложил тебе проводить тебя до дома. Уже поздно, на улице совсем темно, а ты живешь в районе, который не особо славится своей порядочностью… - А как друг, ты не можешь мне этого предложить? – Лухан, словно только сейчас прозрев, вдруг начал смотреть на баристу совсем другими глазами. Неужели он всегда не замечал слишком очевидного? Добрый взгляд, заботливые прикосновения, теплые объятия, самая искренняя и солнечная улыбка. - Могу. Пойдем? – очень хотелось взять парня за руку, но, вероятно, было еще слишком рано. Он расстался с парнем пару часов назад, нужно иметь уважение…и совесть. Но пройдет время, и Пак обязательно попробует. Он больше не будет сомневаться. Позовет на свидание, в кино, возьмет за руку, и не отпустит в течение всего фильма, а потом, как сейчас, проводит до дома и робко поцелует, наконец прикасаясь к таким желанным губам, которые, Пак готов поспорить, слаще, чем самый сладкий мёд. - Эй, Чанни, мы пришли, о чем задумался? – Лухан стоял напротив и был настолько красив, что Пак сказал первое, что пришло на ум. - Знаешь, если бы я был твоим парнем, я бы сейчас поцеловал тебя… Или весь мир сошел с ума, или Лухан сейчас, правда, улыбался? - И что тебе мешает? – Лухан сделал шаг вперед, закусывая губу, чтобы не рассмеяться. Выражение лица Чанёля было одновременно настолько растерянным и милым, что хотелось потискать его за щечки. - Ну, наверное, тот факт, что ты только недавно расстался со своим парнем, - ответный шаг навстречу и руки сами собой оказались на талии Ханя. - Вероятно, твое какао очень чудодейственное – Лу и не думал, что будет так приятно обнять руками мускулистую шею, чуть приподнимаясь на носочки. - В таком случае, как ты смотришь на то, чтобы стать моим парнем? – мир точно спятил, а вместе с ним и Чанёль, который медленно терял рассудок от того, насколько близко был Хань и его губы. - Я согласен, - Лу призывно провел язычком по губам, - Ну так чего ж ты ждешь, целуй меня... Кажется, Чанёлю предстоит узнать много нового о своем друге…