Растопить лед

Юрий Плисецкий ни на что не смотрел. Он не смотрел на черные шелковые волосы, свободно развевающиеся при каждом плавном и изящном движении. Его взгляд не был прикован ни к человеку, прекрасно и легко скользящему по льду, ни к выражению его лица. Он не замирал, когда тот прыгал, и не выдыхал с облегчением, когда приземлялся, благополучно и практически идеально. И он совершенно точно не заливался краской, когда ловил на себе понимающие взгляды Виктора. Юрий Плисецкий не смотрел на Кацуки Юри. Абсолютно нет. Музыка остановилась, и Виктор подозвал Юри, дабы объяснить пару вещей, которые нужно было изменить или попытаться улучшить. Пока он давал комментарии, Юри взглянул на русского фигуриста, который определенно не пытался подслушать их разговор. Он покраснел, Юрий покраснел тоже, потому что – черт – Кацуки Юри был слишком очарователен – и он правда только что об этом подумал? Юрий нахмурил брови (что скорее выглядело так, будто он по-детски надулся), вышел на каток и подъехал к своим… коллегам? – Привет, Юрио, – поздоровался Виктор, и блондин раздраженно вздохнул. – У Юри сейчас перерыв, так что теперь твоя очередь. – Давно пора, – раздалось бормотание. Юри засмеялся себе под нос, наблюдая за его поведением, но он все проигнорировал. (Ложь, от этого звука у него начало трепетать внизу живота, что ужасно раздражало.) И вот, наконец, Юрий скользил по льду под пристальными взглядами Виктора и Юри. – Ого… а он и правда похож на фею, – отозвался Юри. В карих глазах проблеснуло что-то, что заставило Виктора улыбнуться. Юрий и впрямь был очень грациозен на льду. До того момента, пока его серо-зеленые глаза не заметили восхищенного Юри и он не потерял все самообладание. Что-то в груди замкнулось, вмиг стало жарко, и Юрий вдобавок к самообладанию грациозно потерял равновесие. Юри был первым, кто до него добрался. – Ты в порядке? – прозвучал вопрос. Парень протянул руку, помогая подняться. Юрий тихо выругался себе под нос. – В полном, – заверил он. – И помогать мне не нужно. Он отмахнулся от японца и, не успев толком подняться, поскользнулся вновь. На этот раз, к счастью, там был Юри, который его подхватил. Более или менее. Юри выглядел просто жалко и не знал, что делать. А Юрий был в растерянности. В конце концов, не поднимая глаз, он ухватился за руки старшего так, будто от этого зависела чья-то жизнь. Несмотря на всю неловкость ситуации, он чувствовал, как крепко его обхватили чужие руки, и не знал, что и думать. Юрий покраснел, выпрямился и отстранился от напарника. – Я сказал, мне не нужно помогать, – недовольно процедил он. Японец хмыкнул. О небеса, Юрий ненавидел этот звук. – Ладно. В таком случае, в следующий раз я позволю тебе поскользнуться и упасть, – произнес он и изящно заскользил к выходу с катка. – Эй, Юрио! Это на тебя не похоже! – закричал Виктор, и Юрий снова угрюмо выругался, понадеявшись, что Виктор не заметит. – Я все слышу! Что происходит? Ты никогда в этом месте не ошибался. – Я знаю! – выпалил тот срывающимся голосом. – Дай мне просто сделать все заново! И он отправился на середину катка, туда, где начиналась его программа. *** Запрос «как избавиться от влюбленности» стал постоянным в поисковике Юрия. И хвала небесам, что он говорил на русском, так что у Юри не было шансов узнать, что написано на экране и задать миллион вопросов. И все же он выглядел очаровательно, когда не отрываясь смотрел в телефон Юрия, восхищаясь тем, как красив русский язык. («Определенно не так красив, как он сам», – думал фигурист и тут же мысленно проклинал себя за это.) – Что-то вы рано, – вместо приветствия произнес Виктор. – Вообще-то, мы всегда так приходим, – возразил Юрий, закрывая Гугл, дабы ничего не попалось на глаза Виктору. – Очень хорошо. «Камень, ножницы, бумага» определили, что первым будет тренироваться Юри, пока второй будет разминаться. Когда Юрий закончил, как ни пытался, не смотреть на Юри он не мог. Тот очень мило выглядел в очках и все так же прекрасно без них. И просто невероятно, когда его черты приобретали жесткие, агрессивные очертания. Юрий почувствовал, как к лицу приливает кровь. У него не должны были появляться такие мысли, особенно когда они включали Юри, его (тайного) заклятого врага. Музыка закончилась, но Юрию было все равно. Он просто безучастно уставился на бледный лед перед ним, думая: «Почему?» Его не волновало как, что и когда. Он не мог понять почему. Почему он все это чувствует? Почему именно Юри? И почему он не может в этом разобраться? – Хей, – мягко окликнул его Юри, но Юрий дернулся от неожиданности, – Виктор тебя уже целую вечность зовет. «Что с ним такое?» – раздался вдалеке раздраженный голос. – Да заткнись ты! – Юрий рассерженно заканчивал свои упражнения. – Я не пялился на тебя, потому что ты красиво выглядишь, когда катаешься, понял? Он выпалил это, не подумав, но было уже поздно. Виктор подмигнул Юри, и тот покраснел. – Черт, просто забудьте! – зло прокричал блондин, вставая на позицию. – Я ничего такого не имел в виду! Юри растерянно улыбался, не зная, как реагировать на выходку младшего напарника. А Юрий был так чертовски взволнован, что то и дело ошибался. Виктор начал ругаться, но потом перешел на язвительные шуточки. – Не переживай, – подошел к нему Юри, когда они уже собирались уходить. – По правде сказать, это было мило. Юрий выругался. – Я не милый! – сердито ответил он, схватил свои вещи и направился к выходу. Он прокричал что-то на русском, после чего они с Виктором начали спорить. И Виктор, несомненно, выиграл, о чем бы они там ни говорили. *** На следующий день Юрий был по-прежнему зол. Он пришел раньше всех, чтобы катанием разогнать все мысли, но это не помогло. Чем больше прыжков и элементов он делал, тем больше думал о том, как с ними справлялся Юри. Он пробыл на катке уже почти полтора часа, когда увидел вошедшего японца, но ничего не сказал, хотя обычно всегда желал ему доброго утра. «Отлично, – подумал он про себя, – теперь ты сделал все еще более неловким». Через какое-то время Юри присоединился к нему, хотя и держался на расстоянии так, будто избегал его. Хотя, может, он просто оставлял ему место для катания (эту мысль Юрий сразу отбросил). Прошло десять минут. Ни одного слова не было сказано, слышен был лишь звук царапающих лед коньков. Но почему-то это было очень приятно. Хотя и безумно неловко. Юрий сосредоточился на звуках позади него. Казалось, что даже они были великолепны. Если закрыть глаза, то можно было с легкостью представить Юри, скользящего прямо за ним. Он не знал, то ли это от того, что Юри был слишком предсказуем, то ли от того, что он чересчур долго за ним наблюдал. Эти мысли слишком занимали русского фигуриста, так что он оступился и вновь почти упал. Почти. Он старался удержать равновесие, что не очень-то получалось, пока его не подхватил Кацуки Юри. (Да что с ним такое? Он что, маленький мальчик, который только встал на коньки? Нелепо.) Когда Юрий осмотрелся, чтобы понять, что, черт возьми, произошло, он увидел улыбающегося Юри и почувствовал себя в раю. – Доброе утро. Юри был слишком милым. Даже когда выглядел обыкновенно, для Юрия это было слишком, от чего он казался… красивым? Юрий не знал. Он знал только, что хочет стереть эту великолепную улыбку с лица Кацуки. Своими губами. Мягко. А потом укусить, просто потому что ему нравилось злить Юри. Он неуклюже поднялся, но от чужих рук не отстранился. Хотя бы пока эти чертовы бабочки в животе не уберутся оттуда, где им не место. Рассержено Юрий прижался губами к Юри. И замер на мгновение, наслаждаясь. Это не помогло. Бабочки все еще были везде, опустошая его разум. Он уже хотел отстраниться, как вдруг почувствовал робкое влажное дыхание. Юрий замер и вновь ощутил легкое прикосновение, приоткрывающее его губы. Он успел понять только, что происходит что-то невероятное, о чем он и подумать не мог, и что тихий вздох, вырвавшийся у него, был вздохом наслаждения. Это было потрясающе. Как будто он справился с каким-то сложным элементом. Внутри него что-то зажглось и начало пылать. А бабочки носились повсюду, беспокойно трепыхая крыльями. Через некоторое время Юри медленно отстранился, медленно прекратил поцелуй. Отдаляясь, он чуть зацепил нижнюю губу Юрия зубами, отчего тот покраснел еще на несколько тонов. Сердце билось в груди, будто молоток. Они смотрели друг на друга: Юрий, взволнованный и запутавшийся, и Юри, взволнованный, запутавшийся и испуганный. – Прости, наверное, я… ну… – начал он смущенно, вновь слишком сильно переживая. (И почему Юрию это казалось таким милым?) Юрий закатил глаза и притянул его к себе, вновь целуя. И в этот раз кусаться будет он. – Вот, – подытожил он, отстраняясь и опуская зеленые глаза к полу. Юри облизал губы, будто пытаясь распробовать все последствия случившегося. – Прости, – тихо сказал он, – я сказал, что в следующий раз дам тебе упасть, но нет. – И это серьезно тебя сейчас волнует? – сердито спросил Юрий, наконец поднимая на японца взгляд. – И все же хорошо, что я не дал тебе свалиться, правда? – закончил он, отворачиваясь. На щеках проступил румянец. – Ты очень милый, – выпалил Юрий и сразу же об этом пожалел. Юри засмеялся. А русский парень был слишком смущен его красотой, чтобы злиться. Он все еще до конца не разобрался в том, что с ним происходит, но ему хотелось еще больше этого непонятного чувства, поселившегося в груди. – Давай сделаем перерыв? – предложил Юри. Юрий кивнул. И вот так они растопили лед между собой.