Этот рассказ повествую об одном случайном происшествии. Дело обстояло в некотором городе N, к сожалению не удалось оставить никаких заметок об этом инциденте, только лишь слухи от горожан того самого города, которую знали эту историю как свой нос. Начало этой истории начинает с приезда одного простодушного юноши в этот маленький городок, который, по словам горожан, искал свой смысл мироздания и поэтому он путешествовал по миру, дабы отыскать свой ответ.
Было около полудня, когда поезд доехал до последней станции, и в опустевшем поезде не было ни единой души, кроме контроллера, который мирно спал у себя в кабинке. Блондин с бледной кожей от ушей до кончиков пяток, с зеркально чистыми голубыми глазами, среднего роста (точнее было бы сказать, что он мог, с лёгкостью дотянутся до багажа, который находился на верхней полке в вагоне, встав на носочки), приплюснутым носом, как пуговка, с потрёпанными бровями и узкими губами вышел из тихого поезда. Звали его Кристофер Колумбус. Одет он был в темно шерстяной фрак, который был в некоторых местах порванный; белую рубашку, коричневые штаны, слегка помятые и темную избитую обувь от походов по Земле обетованной. Перед его взором открылась яркое солнце, которое заполоняло каждый темный уголок станции, на которую он сошел. К слову, на ней только присутствовали две лавочки и справа от второй лавочки располагался столб с круглыми часами, где большая стрелка с минутной застряли на месте, именуемом десятью часами вечера. Кристофера это не удивило, он подумал, что видимо мало проезжающих останавливаются в этом глухом месте, где можно было отчетливо услышать мяукающую кошку, через три дома находившиеся от станции. Взяв право рукой свой чемодан, он направился искать пристанище на ночлег, да и в желудке была настолько пусто, что дыхание становилось холодным, так что недолго думая, он стал искать ночлег в захудалом городишке.
Как только его ноги направились на поиски ночлега, то навстречу ему встретился престарелый старичок с картонной табличкой, которую он держал обеими руками. Кристофер обратил внимание на неё, но на ней не было ни единой буквы ничего, кроме пустого места. Кристофера это заинтересовало, и он подошел к старому человеку. «Зачем вы тут стоите? Зачем вы держите картонную вырезку, на которой ничего не написано и ничего не изображено?» — спросил удивленно Кристофер. «А что ты видишь тут?» — тихо ответил ему престарелый человек. «По моим скромным соображениям, на данной картонной вырезке, которая окрашена в белый цвет, ни в левом глазу, ни в правом ничего нет, кроме белого оттенка» — с лёгкостью сказав, Кристофер засунул руки в брюки и посмотрел на облако, которое проходило над ним. «Ты глубоко заблуждаешься» — ответил старик — «Твои глаза слепы, а сердце потакает разуму, что затмевает твои чувства от самого близкого в тебе. Посмотри внимательно на белый холст, и ты увидишь цвет сердца своего» — сказав старик, поник и повесил голову. Кристофера озадачили слова старика, направив, глаза от облака на землю, он внимательно присмотрелся на белую табличку. Пожирая белую картонку, то левым, то правым глазом он всматривался в неё, но все равно, так и не мог понять, чего в ней. «Ай, ерунда» — сказал Кристофер, взяв свой багаж, двинулся дальше, но проделав тридцать шагов, он вспомнил, что нужно было спросить про ночлег. Повернувшись назад, он проделал ровно столько же шагов, но старик слово испарился от солнечных лучей, которые освещали то место где он стоял. Почесав затылок Кристофер, вздохнул и пошел дальше.
Первую вывеску, которую он заметил, называлась «Цветы от Розы». «Как глупо называть цветочный магазин таким невежественным названием, конечно просто, но тут могло более лаконичное название быть, чтобы привлечь посетителя. Ну, до ладно, зайдем в цветочный магазин и спросим хозяина, где можно остановится на ночлег, а то спать под открытым небом слишком холодно, когда нету, чем укрыться теплым.» — подумав, Кристофер зашел в цветочный магазин. Открыв дверь цветочного магазин Кристофер увидел продавщицу, которая смотрела в одну точку, словно манекен на витрине, но только было одно отличие, она слегка покачивала голову из стороны в сторону. Кристофер приблизился к ней и спросил — «Уважаемая продавщица, не соизволите ли сказать мне, где тут у вас в городе можно остановиться на ночлег?» — Уверенным тоном произнес Кристофер, на что ему ответили молчанием. «Вы, наверное, меня не расслышали, где тут у вас можно остановиться на ночлег?» — повторил Кристофер, но на его присутствие продавщица никак не отреагировала и дальше смотрела в отдаленную точку, точнее на какой-то цветок, который располагался на какой-то из трех полок. Кристофер подумал, что его дурят, рассердился и сказал — «Ну и катитесь ко всем чертям с вашими розами-клозами-прозами. Всё равно розы самый бездарный цветок, как и вы» — Кристофер развернулся к двери, открыл ее быстрым движением правой руки и тут же захлопнул позади себя, отправившись дальше в поисках ночлега. Выйдя на улицу, навстречу Кристоферу шла женщина с коляской. Обрадовавшись, что он узнает информацию, где можно переночевать, он начал задавать вопросы. «О, великодушная девушка, что бродит в ясный час по тротуарной дорожке из бетона. Не могли бы вы мне уделить пару мимолетных минут и рассказать, где тут у вас в городе можно переночевать?» — сказав свои слова, Кристофер ожидал ответной реакции человека, но над ним будто нависло злосчастное проклятие, которое не давало другим с ним разговаривать. Опечалившись, что женщина его не замечает, он направился к другому человеку, который был за дамой, но и тут история повторилась снова. Кристофер был учтив в своих расспросах, он не грубил и не употреблял в своей речи что-то такого, чтобы человек не хотел вести с ним диалог. Напротив, обычно люди сами тянулись к нему и первыми заводили диалог, на что он обычно отвечал взаимностью и старался как-то разнообразить его. Только не в этот день, на горожан будто наложили чары безмолвия речи. Сколько бы он не метался от одного человека к другому, как темное пятно посреди белого холста, его не замечали и делали свои повседневные дела. Раздосадованный Кристофер поник отчаянием.
Шлясь по чуждому городу, он случайно услышал чей-то плач, где-то за зданиями, который не утихал. Кристофер решил проверить, откуда эти звуки раздаются. Отправившись на звук плача, он дошел до железного забора на краю города, который ограждал людей от таинственного леса. Плач не утихал, и только становился громче. Кристофер посмотрел по сторонам, нет ли кого по близости, но кроме стрекотания цикад и плача, никого в помине не было на горизонте. Тогда, Кристофер, взяв свой чемодан, перекинул через ограждение и, вцепившись руками за изгородь, переполз на другую сторону. Лес в отличие от города, был вовсе не тихим и спокойным, а буйным и встревоженным. Лесные жители для Кристофера казались диковинными, которых он видел в первый раз в своей жизни. Как только он прошел мимо трех деревьев, он заметил интересную, то ли ящерицу, то ли паукообразную крота, которая переливался лучами солнца. Пройдя немного вперед, он заметил, что в дупле дерева, гостит рыба осьминог, а на ветки того же дерева спит смесь стрекозы и летучей мыши слившись с веткой, как хамелеон. Плач, за которым шел Кристофер не утихал, а становился яснее. Завывания, стали превращаться в слова иноземного происхождения, словно в глубине леса происходит ритуал какого-то культа. Любопытство Кристофера разогрелось не на шутку, и он поспешил узнать, что же там происходит. Слух отчётливо вел Кристофера к его цели, узкие тропинки, одна за другой сворачивали, то налево, то направо, как вдруг левая нога споткнулась обо что-то твердое и, Кристофер полетел вниз тормашками по склону лесному, который располагался за тем роковым камнем. Пока Кристофер летел, время ускорилось, доведя вечер до темной и не проходимой ночи, когда закат уже спал крепким сном.
Первое, что увидел Кристофер при приземлении — заброшенный особняк, оставленный много лет тому назад. Время обошлось с особняком в самых ужасающих тонах. Раздавленные дорожки влагой в дождливые дни; заржавевшая калитка, которая выражала отчаяние; треснувшие и разбитые окна особняка, неумолимо навеивали горечь былых лет, когда в нём горели огоньки и раздавались голоса живых существ, наполненные светом или тьмой. Сейчас, кроме сумрачной тишины и людского безлюдья, в нем услышать нельзя. Плач, что привел Кристофера в особняк утих, его заменило пение увядших листьев и треск, сломленных окошек. Кристофер поднялся на ноги, слегка отряхнувшись, решил отправиться к особняку. Слегка затронув калитку, она завопила ужасающим воплем, что птицы, находившиеся на деревьях, полетели во все стороны. Проделав двадцать три шага, Кристофер приблизился к ветхой двери, которая могла рухнуть в любой момент. Стоило ему постучать в неё, то она тут же отвалилась на пол. «Кто-нибудь тут есть?» — пугливым голосом сказал Кристофер и подумал — «Раз ни кто не отзывается, наверное, тут кроме лесных жителей никого нет. Переночую тут, а завтра видно будет, куда путь держать дальше». Побродив по комнатам, Кристофер пошел на второй этаж, где нашел в спальной комнате матрас, который пострадал от нашествия мышей, но чудом сохранившийся и решил на нем скоротать ночь. Кристофер без сомнений и угрызений устроился на матрасе, предварительно его, отряхнув и слегка встряхнув, что спящие мышки с писком вылетели из него. Как только он положил в голову на матрас, тот тут же его посетила одна ушедшая деталь, которая заключалась в исчезновении таинственного плача — «Может быть, этот плач в некотором роде был тропинкой, которая привела меня к этому месту и я смог остаться на ночлег не на холодной земле» — подумал Кристофер и закрыл глаза. Прошло два часа с того момента как он закрыл глаза, как вдруг его разбудил тянущийся вопль с чердака особняка. Вопль был настолько встревоженным и жалобным, что пол и стены начали наклоняться и трястись. Кристофер с неразберихи рухнул на пол, разбив себе нос. Достав платок из правого кармана во фраке, он приостановил кровотечение и решил направиться к стону, который доносился из-за чахлого чердака. Дойдя до лестницы на чердак у Кристофера задрожали ноги, ведь там могло, располагаться нечто страшное и чужеродное. «Еще немного и я узнаю, что издает столь пугающий вопль в столь поздний час» — подумав, Кристофер начал забираться по лестнице бесшумными, маленькими шажочками, чтобы не спугнуть загадочное существо.
В затемненном чердаке среди ящиков, пыли и беспорядочной паутины разбросанной, то на углах стен, то на разорванных вещах, то на окнах, расположилась треснувшая тень, которая горевала чернильными слезами. Тень смотрела в верхнее окошко над собой, на цветущую Луну, которая кружилась в сумрачном вальсе среди звезд и планет, отдаленных между собой. В свою очередь Луна уделила внимание теневому плачу, озарив его белоснежным светом, который отражал холод тянувшихся дней вечной жизни. Кристофер спрятался за ящиками и стал наблюдать за треснувшей тенью. Немного спустя около тени раскрылся временной разлом, откуда можно было увидеть, выходящее мерцание звезд. Из него вышло бледное, сияющее существо, размером с половины роста Кристофера. Одето оно было в желтый дождевик, черные штанишки, на голове располагался черно-желтый ночной колпак, где желтым цветом были звездочки, в правой руке оно держало потрепанный, темный зонт. С босыми ногами, оно начало бродить около тени и смотреть на неё, пытаясь что-то объяснить. Тень был в недоумении, она подумала, что за ней прибыл посланец из чистилища и завопило — «Уа-уа-уа-уа-уа. За мной прибыл посланник из ада. Видимо, грешны были мои былые поступки, раз кара настигла меня. Уа-уа-уа-уа.» — сказав несколько слов, треснувшая тень продолжила реветь. «Может, стоит вмешаться?» — подумал Кристофер — «Или стоит подождать подходящего момента, чтобы как можно лучше поставить в неловкое положение существо, которое прибыло из временного разлома? Так и сделаю, если ситуация выйдет из-под контроля моего наблюдения, то вмешаюсь, а сейчас пронаблюдаем действие этих существ». Пока Кристофер обдумывал свою стратегию, бледное существо пыталось успокоить тень, раскрыв свой зонт, он выпустил из него несколько маленьких новорожденных звезд, которые окружили тень и начали согревать её звездной пылью. «Что-то похолодало и время как будто замедлилось, как в кадровой съемке по одному движению» — заметил Кристофер, как тут же пространство погрузилось во мрак, и позади бесцветного существа появился джентльмен с желтыми глазами. Он был на две головы выше Кристофера, черты лица скрывались в мыльной черноте, так что можно было только разглядеть его ехидные глаза хищника или же пожирателя, выделяющиеся желтым цветом. Одет он был в длинный фрак, у которого воротник выделялся красным цветом; за фрака была жилетка, на которой располагались две цепочки круглых часов, которые шли асинхронно и беспорядочно; его правая рука крайне отличалась от левой, в силу того, что она имела механический вид и испускала порой пар, в ней он держал трость с зазубренными шипами; на ногах расположились темно-фиолетовые брюки, которые иногда блестели, если смотреть на них внимательно; на ступнях приелись одна пара темно-коричневых ботинок; для того чтобы его не обнаружили на нём был надет темный цилиндр, который служил некой маской для отвода глаз от окружающего мира. И вот, как хамелеон он подобрался за спину к бесцветному существу и шепнул ему — «О, не верю своему седьмому чувству гравитации, не уж то передо мной сам Ловец Потерянных Голосов?» — сказало ехидным голосом существо с желтыми глазами и продолжил — «Обернись, и ты увидишь истинную сущность бытия и нежелательной кончины жизни во вселенной, перед тобой во всем великолепии и безрассудстве предстанет Пожиратель Света». Ловец обернулся и перед ним стоял во всем всемогущественном теневом оттенке предстал Похититель Света. «Кхм, замечательный наш Ловец, знаешь ли ты, что за нами наблюдают две пары глаз иного происхождения?» — спросил его Пожиратель, наш что, Ловец покивал головой. «Тогда почему же ты не устранил столь не благоприятную тушку человеческого рода? Тут так и смердит столь отвратительным запахом, что у моей правой руки случился приступ, хорошо, что у меня была закуска в виде жертвенной пищи, которую глупые люди мне предоставляют» — Пожиратель посмотрел в глаза Ловца, в которых можно было увидеть черноту бездны, улыбнулся и продолжил. — «Всё, всё, всё, не отвечай. Ах, да ты ведь и так не можешь говорить, тогда я скажу за тебя, неуклюжий ты наш Ловец» — Пожиратель развернулся на девяносто градусов, прямо туда, откуда смотрел Кристофер и зашагал прямиком к нему.
С каждым шагом он постукивал тростью об пол, что ноги его сверкали, а окружение плавно рассеивалось перед ним. Дойдя до Кристофера, он сиял как чистейший из добрейших ангелов во всей галактической вселенной, вместо шляпы у него образовался нимб, который благоухал тишиной. Он протянул руку к Кристоферу, дабы сказать, что он хочет познакомиться с ним и Кристофер уловив наживку, протянул правую руку в ответ. Как только рука с рукой коснулись друг друга, весь чарующий свет потух, а перед Кристофером возник Пожиратель Света. Смертельной хваткой он вцепился в него, достав из трости потайной клинок, вонзил в него с неминуемой легкостью и сказал — «Как это прекрасно!». Кристофер пошатнулся, вцепившись в голову руками заорал, что было сил, в него проникли миллиарды незваных голосов из потусторонних миров. Жалобным голосом они умоляли его и просили спасти от не минуемой кончины в пустоте, но где-то в глубине голосов была нить его в спасении. Тихий шепот, что доносился за стенками плотных голосов, пытался направить его из пучины проклятых душ. Кристофер попытался сосредоточиться на шепоте и углубился в чертоги сознания, чтобы отыскать его. Пожиратель понял намерения Кристофера найти загадочный шепот и чтобы отвлечь его, он обратился к нему — «Как ты уже заметил чужак, я есть всемогущий Пожиратель Света или Похититель. Конечно это не все имена, коими обладает моя сущность в пространстве и времени. Вы люди нарекли меня Несчастьем, но мне больше нравится ваше словосочетание — Пожиратель Света. Я могу тебе поведать больше, если ты на меня посмотришь» — Пожиратель пронаблюдал за реакцией Кристофера. Его голова невольно поднялась вверх и устремила взор на Несчастье, хотя руки непреклонно сопротивлялись, потянув голову вниз, чтобы не смотреть на Пожирателя Света. «Ха-ха-ха-ха.» — рассмеялся Пожиратель и продолжил — «Видимо твоё любопытство заинтересовано во мне, тогда я продолжу. Видишь ли, мои корни берут с рождения моей матери Пандоры, она же есть Вдохновение или Надежда, у неё множество имен, все зависит от того, как люди называют её сейчас, но вернемся назад к рождению моей матери. Земные Боги одарили её самой безупречной и прелестной внешностью во всей галактической вселенной. Ум её был настолько многогранен, что она из хаоса могла создать нечто удивительное и непредсказуемое. До поры, до времени она находилась в блаженных садах Эдема, но как-то она услышала от Бога Безмолвия, что Земные Боги создали человека, в котором совмещались темная и светлая сторона жизни. Пандору это заинтересовало и она решила посмотреть на столь странное создание. Спустившись на землю, она была свидетелем перворожденного убийства человека его же братом, когда Каин убил Авеля. Пандора запаниковала, её сердце охватил чужеродный страх мира смерти и боли. В голове каждый механизм подвергся панике и переосмыслению, что голова начала испускать, порочные грехи, которые теперь населяют Земной мир. Можно сказать, что они в некотором роде мои братья, но я стаю на ступень выше их, так как страх породил желание ненависти к людям, в этот момент появился Я. Моя мать Пандора, обрекла меня на искоренение человеческого рода, путем погружения их в пучины отчаяния, забирая их любимое счастье…» — Несчастье остановило свой монолог, посмотрело на Кристофера, затем развернулось и указало тростью на Ловца, продолжил — «Хотя, как мне кажется, я эволюционировал в этом плане, ведь пространство и время имеют разные структуры. Возьмем, к примеру, Ловца Потерянных Голосов. Его история столь душещипательная для людей, что я не могу устоять и не рассказать её» — невзирая, что задумал Пожиратель, Ловец пытался всё время развеселить тень, но тень не реагировала на него и только становилось грустнее.
«История повествует о трёх лицах, где безответная любовь погубила два размякших сердца. Действующие лица в этой эпохальной драме. Наш нескладный Ловец, который хочет забрать с собой плачущую тень былых дней. Второе лицо — нимфа Эхо, чьей свет был сравним с яркостью падения метеорита в мрачный день, её неописуемая бледность напоминало стаю новорождённых снежинок, что окутывали столь изумительный существо, а голос был настолько звонок и сладок, что на него приходили слушатели из всех трещин и глубин, чтобы только услышать его. И наконец, третье лицо — губительный Нарцисс, прекрасный и благоухающий ранней зарёй, который очаровывал глупые сердца, но полюбить так и не смог никого, кроме себя.
Акт первый. Встреча.
Как-то в один дождливый день наш молчаливый Ловец прогуливался по разбухшим крышам, но тут его завлек чарующий голос нимфы. В дальней-дальней дали, за железным занавесом из темных туч и сверкающих грозовых змей, пела нимфа Эха. Бросив свои поиски несчастных, он двинулся на встречу к ней. Раскрыв временной разлом, он очутился в этом проклятом лесу. Среди багряных деревьев и миловидной публики, пела Эхо. Её песня насквозь пробила его рассудок и поразила до кончиков костей. Приблизившись к ней, он сказал — «Не хочешь ли взглянуть на рождение звезды?» — произнес робким голосом Ловец, на что ему, она ответила — «Если я куда-то отлучусь, быть может, придет Нарцисс, а меня тут не будет. Нет, так не пойдет. Спасибо, но ведь мы можем и отсюда посмотреть на столь зеркальных созданий, что отражаются в наших снах. Присаживайся рядом со мной, будем смотреть сей представление на небосводе ясном!». Так ловец познакомился с нимфой Эха, но он не знал еще, что судьба уготовила ему, ведь эта встреча погубила его. На следующий день, Ловец, хотел побольше узнать об Эхо, он расспрашивал её о разных и удивительных вещах, на что она улыбалась и выдвигала свои мысли по этому поводу, но только стоило, ему предложить сходить куда-нибудь, то тут Эхо становилось грустно и опечаленным видом своим, говорила — «Ведь, если я отойду с этого места, может быть, вернётся великолепный Нарцисс. Нет, я пожалуй откажусь от столь занимательного предложения» — вздохнув, она наклоняла голову на грудь и засыпала. Ловцу было не понятно, что есть такого в этом эгоцентричном Нарциссе, который лишь любуется собой и пренебрегает другими.
Акт второй. Разлука.
Ненависть скопившиеся к эгоисту Нарциссу вышла за рамки разумности. Взбесившись Ловец не выдержал и сказал нимфе — «Сколько можно ждать этого сердцееда? Он никогда не вернется обратно в это место, ведь оно ему наскучило, как и ты» — рассерженным тоном сказал Ловец и слегка покраснел, на что Эхо спокойным тонном ответила — «Его холодное одиночестве отталкивает других, ты видишь в нём лжеца и коварного обманщика, но если заглянуть в его глаза, то можно увидеть его страх перед пустотой. Он загнал себя во тьму, я должна спасти его от самого себя. Вот поэтому я буду верить и ждать его тут» — сказав, Эхо потерла глаза, зевнула и улеглась на землю спать, как ни в чём не бывало. Наш непонятливый Ловец, настолько рассвирепел, что взяв свой временной зонт, он открыл разлом к межгалактической реке, сказав на прощание — «Ну и жди своего глупого Нарцисса, а я пойду, посмотрю, как души пытаются переродиться, в новом потоке времени» — шагнув в разлом, Ловец исчез, оставив одну нимфу, под сводом звезд. Пока наш обиженный Ловец находился на некотором представлении, слова его въелись в голову к нимфе. Подлые черви проникали глубже и глубже в мысли, добираясь до последнего пункта назначения, именуемым — страхом, где страх вызвал чувство смятение, что чувства нимфы никогда не будут достигнуты до Нарцисса и что её вера всего лишь самообман. Нимфа восторгалась им и вожделела его, она была уверена, что он тот единственный и неповторимый юноша цветков. Эхо проснулась, посмотрела по сторонам, как из глаз у неё покатились чистейшие слезы души. Она не могла остановиться, с каждой новой слезой она постепенно начала исчезать. И вот мы добрались, до нашей кульминации сей истории, приготовься.
Акт третий. Вечность.
Немного времени спустя Ловец всё-таки переосмыслил свои слова и подумал, что ему следовало бы извиниться, открыв зонтом временной разлом, он отправился к нимфе. Очутившись перед нимфой, которая уже почти исчезла из мира, он испугался и посветлел, как Луна в ясном небе. Ни проронив, ни единого слова и звука, он достал свой черный, потрепанный зонт, раскрыв, сказал — «Я тебе не за что не дам угаснуть, ты будешь жить вечно, в сердцах других и избавлять их от вечного одиночества в себе, для этого я отдам всё, что требуется» — произнеся свою речь, зонт закрутился над головами нимфы и ловца, испуская звездную пыль. Плата была высока, Ловец лишился сердца и разума, теперь от него осталась лишь оболочка, которая была наделена инструкциями своей каторжной работы с тенями, не более. Эхо исчезла, спев прощальный куплет напоследок:
Я дарую тебе вечный покой.
Без мечты и желаний.
Заберусь чуть повыше
И скажу лишь «прощай»
Далеко-далеко в небе,
Буду оберегать тебя
Я не думаю,
Что слезы горевать начнут.
Просто закрой глаза
И скажу лишь «прощай, прощай, прощай
Мой истинный друг»
Спев коротенький куплет, Эхо пропала, но она осталась в каждом заблудшем сердце. Порой её можно услышать, если крикнуть свое имя в темную ночь, тогда она отзовется дивным голосом.
Пожиратель облизнулся змеиным языком и сказал — «Какой же тогда был блаженный и неописуемо сладкий обед, которым можно насытится раз в мгновенье, когда умирают миллиарды звёзд». Кристофер, пытаясь собраться с мыслями, посмотрел на Ловца, который пытался утешить тень, и тут в его памяти промелькнула несколько воспоминания из прошлой жизни, в которой он уже встречал Ловца Потерянных Голосов. Одно событие за другим переполнило больную голову Кристофера, пока он не упал в обморок. В памяти Кристофера сплыла картины гибели из прошлых жизней, когда он был в человеческом виде. Первый случай случился в марте 1367 году — его первая жизнь, которая была весьма короткая. Он хотел путешествовать по миру и, когда ему стукнуло двадцать один год, он решил дойти до края мира и посмотреть, если ли на его конце водопад из которого можно было бы увидеть зарождение звезды. Придя в бухту, Кристофер нанял судно, которое бы с удовольствием осуществила бы его умысел. В восемь часов утра из гавани отплыло судно, состоящие из трёх матросов, одного капитана и воодушевлённого пассажира, который бубнил что-то про звёздных божеств. Когда настала первая ночь, ничего не предвещало беды. Внезапно раздался голос первого матроса, который кричал, что надвигается шторм, но Кристофер так крепко спал, что не мог ничего услышать. Гром гремел, море бушевало, матросы в панике бегали по судну, стойкий капитан держался за штурвал и пытался спасти гиблое судно, но яростное море было как непроходимое войско, которое на свои штыки пробивало судно раз за разом, пока оно вовсе не разбилось вдребезги. Так, спящий во сне умер Кристофер. Наутро, когда море успокоилось, а небо перешло в сон, всплыло тело Кристофера.
Второе перерождение произошло только через двести лет, когда шёл 1687 год. Кристофер так же был одержим идеей путешествия по миру, так он забрел в одну заброшенную деревушку. Около одного из домов он увидел маленькую девочку, закутанную в черный балахон, который скрывал её от света. Жители деревни избегали её, а свирепые дети закидывали камнями и называли — «Несущая Смерть». Кристофер увидел, что творят дети и разогнал, давая каждому пинки и подзатыльники. Расстроенные дети скрылись, оставив Кристофера и маленькую девочку наедине. Он подошел к ней и спросил — «Что с тобой стряслось?» — на что ему ответила девочка — «А вы посмотрите на меня господин и вы сразу же всё поймете». Кристофер наклонился и откинул черную вуаль, дитя был пораженно неизлечимой болезнью именуемой чумой. «Бедное дитя» — подумал Кристофер и закрыл вуаль, только вот, девочка схватила его за правую руку и сказала — «Юный господин, мне скучно, расскажите что-нибудь». Кристофер вздохнул и подумал — «Ну что тут поделаешь» — сев около девочки, он начал рассказывать, что видел, пока находился в путешествии. Девочке было интересно выслушивать истории Кристофера, как время пронеслось до вечера. Увидев, что солнце скоро сядет, он сказал — «Рад был с тобой побеседовать, на обратном пути я обязательно тебя навещу, а до этого момента ты держись» — сказав свои слова, Кристофер ушел, на что девочка ответила тихим шепотом — «Другого раза уже не будет». Через три дня, Кристофер умер на постоялом дворе от чумы.
Третья его жизнь сложилась, более удачливее, чем две другие. Он достаточно обошел мир, чтобы набраться знаний и опыта. Жизнь привела его к отшельничеству в лесу, он стал лесным лекарем. Как-то раз в его лес забрел путник и подцепил на то время неизлечимую лихорадку, от которой он не мог шевельнуться. Кристофер нашел его и вылечил, дав настойку из смеси растений. В благодарность путник решил о нём рассказать горожанам, что он мог бы помочь им вылечить их от неминуемой смерти. Кристофер был не против, он любил помогать людям, что впрочем, его и погубило. Молва о чудотворном лекаре дошла до королевства, что сам король решил призвать его на службу к себе, но местный лекарь обвинил его в колдовстве, что он прислуживает темным силам из чистилища. Поймав Кристофера, ему вынесли казнь через священный, испепеляющий огонь, который бы смог вычистить его языческую душу. Казнь назначили на десять часов вечера. На закате Кристофера сожгли в жарком пламени зависти.
Вспомнив свои прошлые жизни, Кристофер очнулся. Больше его не тревожили крики разума, он ясно осознавал, где находится и что ему предстоит сделать. Не замечая перед собой Пожирателя, он подошел к тени, которую Ловец пытался развеселить. Сев на колени он обнял треснувшую тень и тихим голосом сказал — «Успокойся, теперь не зачем горевать об прошлых невзгодах или несчастьях. Я потерял тебя несколько веков назад, на том злосчастном корабле, когда я прибывал во сне, тогда ты отделилось от меня и перешло в мир духов. Наблюдая за моими похождениями в мире людей, тебе было невыносимо больно, видеть, как я погибал от рук нечестивых людей. Теперь, наконец-то я разыскал собственное Я». — Кристофер крепко сжал в объятьях тень. Треснувшая тень успокоилась и начала постепенно исчезать в Лунном свете. Ловец внимательно смотрел за происходящим, что в памяти у него всплыло лицо нимфы Эхо, но он не мог никак отреагировать, он был спокоен и холоден. Раскрыв свой черный зонт, он взял за руку Кристофера и повел его во временной разлом. Разлом закрылся, Пожиратель Света не выдержал и засмеялся — «Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха. Какая аппетитная душонка, ожидает меня через несколько тысячелетий, её непременно постигнет порок отчаяния, когда ненависть к самому себе будет испускать яд, тогда-то я явлюсь и полакомлюсь. Я непременно заполучу её, а пока пойду, понаблюдаю за глупыми людьми, ведь если они опять затеять между собой междоусобицу и приведут её к войне, то мне пир обеспечен, нужно только посеять семена раздора и сомнения в сердцах узколобых созданий» — сказал Пожиратель и исчез в сумраке.
Войдя во временной разлом, Кристофер очутился на межгалактической реке душ. Ловец указал зонтом на реку и растворился в звездной пыли, которая обволакивала пространство. Кристофер понял, что ему уже пора и шагнул в реку перерождения. Тот город, в который прибыл Кристофер, был лимб души его, в котором он потерял собственное Я.
