Пашок стальная голова

      Что может быть лучше чем сидеть около камина, пить только что приготовленный чай и заедать это Тульскими пряниками под шорох газеты…       Мне так давно чудится эта картина, но однако мне некогда отдыхать, не чуждо чиновнику просто так без дела валяться, но все-таки Раздумов Николай Степаныч такой человек, который любит нагрузить работой своих слуг командуя парадом из кресла, но не думайте что Раздумов отрицательный персонаж, любовь к нечеловеческому отдыху у него с рождения.       Ещё младенцем Николай был окружен великой любовью, каждый был рад угодить, как не странно, но Раздумов не приобрел задатков нежного лентяя, который никогда не встанет с кровати, чтобы одеть мягкие, как перья только что ощипанного лебедя, тапочки и пройтись по своему имению. А имение даже по меркам друзей Николая, таких же «аристократов», было огромным и создавало ощущение перехода на Красную площадь, только с потолком и несколькими этажами, но в отличии от площади, на ней не было так пусто.       Множество витрин с интересными фамильными реликвиями, к примеру, коллекция ножей отца Николая, Раздумова Виктора Захаровича, который был превосходным охотником на крупную дичь, вы спросите «Он, что с ножом ходил на слона?». Я отвечу вам, что оружие было захвачено шайкой бандитов и прохиндеев во время переезда семьи в это имение. Сам Виктор говорил «Ну и правильно, негоже мне оправдываться перед законом за хранение такого добра, авось и попадутся гады».       Да, отец у Николая был тот ещё мыслитель, один раз слуга обронил поднос с отборной свининой на святящийся от чистоты пол, так, когда Виктор встал из-за стола, бедный слуга уже сто раз успел испустить дух и уже не мог стоять нормально на ногах, его вертело во все стороны, как будто на карусели. В тот момент, когда отец семейства подошел к этому незадачливому крестьянину, его сердце остановилось, движения были скованы и по глазам было видно что, он вот-вот упадет в калении своему помещику. То, что сказал Виктор, поразило всех. -Сколько лет ты у меня работаешь? — Проронил Виктор, стоя и смотря на эту горку из жира. -Пять.…Нет-нет семь лет ваше превосходительство.- Мыча как немой начал отвечать слуга. -А сколько я тебе плачу? -Так это.…Три рубля ваше превосходительство. -Вот именно три рубля.…А знаешь ли ты, сколько получает у помещика Ярова такой же слуга, как и ты? -Нет, слыхом не слыхивал ваше превосходительство. -Вот именно, ибо платит, он им настолько мало что вы не услышите и звона монеты. -Ваше превосходительство, я клянусь, что этого больше не произойдет, язык даю на отсечение, если совру. -Зачем мне клятвы? Как тебя зовут? -Павел я, но все меня кличут Пашок. -Сколько тебе лет… Пашок? -Вот недавно только 24 стукнуло — Пашок расслабился и уже подавал свою ухмылку, что не нравилось Виктору. -Пашок, молодой ты ещё, а уже язык на отсечение даешь, лучше сходи к Тамаре Ивановне и попроси швабру, да приберись тут, как следует. -Вот чего-чего барин — государин, но негоже мужику бабью работу выполнять, уж лучше язык на отсечение. -Слушай Пашок, не ты здесь барин чтобы законы строить, иди к Тамаре и проси швабру, а не то по миру пущу, никто тебя не возьмет даже ботинки вылизывать, подохнешь как псина подзаборная и даже не успеешь и из селения уйти — Виктор Захарыч не сдержался и то верно, кто такой этот Пашок, что условия помещику ставить, да в таком тоне.       Пашок потускнев и снова вернувшись к исходному состоянию сжатого комка бумаги, быстрым шагом чуть ли не катаясь по полу скрылся из зала, держась за голову в страхе. -Ишь ты Пашок Стальная голова…