Доброе утро!

      Однажды Регис рассказывал о самом странном утре в своей жизни. Геральт прекрасно помнил эту историю и считал, что ничего ужаснее, чем проснуться с похмелья в гробу с вбитым в грудь колом, быть не может. Как же он ошибался.       Это была ночь после убийства сестры княгини Туссента. Геральт заметно устал и не смог отказать себе в желании провести немного времени в компании крепкой выпивки. Особенно учитывая то, что это могла быть последняя попойка в его жизни. На милость княгини он не надеялся — слишком уж часто владыки грозили ему эшафотом даже без повода, а теперь, когда и он появился, другого исхода ждать не приходилось. И это, пожалуй, всё, что Геральт помнил из событий прошлого вечера.       Глаза его тяжело открывались, будто к верхнему веку было подвешено по несколько гирь, в голове — каша, ни одной связной мысли, а во рту будто коты насрали. Тяжелый доспех сжимал грудь, словно был на несколько размеров меньше. Дышать было невозможно, и Геральт ловким движением скинул металлический корпус, ощутив какие-то странные изменения в теле. Потянувшись почесать яйца, он их не нащупал. Глаза мгновенно раскрылись, а руки стали хаотично искать пропажу чуть ли не по всему телу, попутно нащупав увеличенные молочные железы и тонкую, осиную талию.       Возле грязного стога сена, в котором валялось его преобразившееся тело, стояло небольшое ведерко мутной воды, в которой, однако, ему удалось разглядеть отражение. И, бог ты мой, лучше бы это был Гюнтер О'Дим!       — Твою ж, блять, мать… — в изумлении подумал Геральт, ощупывая руками красивое, но обремененное возрастом женское лицо. — Что вчера произошло?!       Находившийся поблизости конюх, услышав шевеление в стоге сена и завидев прекрасную полуголую барышню, поправил рубаху и возжелал подойти познакомиться.       — Мадам!       — Отъебись! — сказал Геральт. Судя по реакции ухажера, тот совершенно ничего не услышал.       — Что с вами?       — Ебись с конём, блять, не до тебя! — выкрикнул он, внезапно осознав, что не слышит своего голоса. Совсем, будто бы попросту открывал рот, не издавая никаких звуков вообще. Яростной, нетривиальной жестикуляцией ведьмак заставил покрутить у виска горе-ухажера, ретировавшегося от «ненормальной бабени».       В голове Геральта пронеслись тысячи мыслей, среди которых можно вычленить только одну не матерную: надо искать помощи. Но где? Сильных чародеев рядом нет. Написать Йеннифэр или Трисс, выставив себя на посмешище? Ну уж нет! Рядом оставалось только одно существо, способное и готовое помочь в любой трудной ситуации.       Геральт затянул рубаху и, едва напялив доспех на выдающиеся формы, отправился на старое заброшенное кладбище — пристанище Региса в Туссенте. Путь был неблизкий, а Плотва еле узнала "слегка" изменившегося хозяина, едва не лягнув прямо в область паха. Однако, несмотря на все бытовые трудности, ведьмак преодолел путь к цели за очень короткое время, будто бы его развернули в известном направлении и дали смачного пинка под зад.       Негустой туман овевал старое кладбище. Было слишком сыро, будто ступил в самое настоящее болото. Несколько воронов мигом испарились с увядшей кроны высокого дерева, желая донести хозяину о новом госте. У Геральта остался ключ от склепа, в котором проживал Регис, но он не успел им воспользоваться.       — И что же такая милая дама делает в столь жутком месте? — дружелюбным тоном приветствовал хозяин.       — Милая дама, милая дама... хер ты, блять, патлатый, — злобно прорычал ведьмак, но опять не услышал сам себя, поэтому сделал глубокий вдох, будучи уверенным, что старый друг-то однозначно его узнает.       Вампир пристально наблюдал за гостьей, а та старалась изо всех сил показать, что она — Геральт, с которым они прошли огонь и воду. Разочаровавшись в своих несомненно выдающихся навыках мима, прекрасная дама показала на пухлые губы и сделала отрицательный жест руками.       — Вы не можете говорить? — терпеливо спросил Регис.       Геральт коротко кивнул.       — Но вам определенно необходима помощь? — улыбнулся вампир, и ведьмак кивнул повторно. — Я мало что могу предложить, но… столь прекрасной даме готов помочь всем, чем смогу.       Теперь подобные обращения не злили, а скорее настораживали. Но как объяснить другу, что ты — не женщина, когда выглядишь ты шикарнее некоторых чародеек, которых поёбывал временами? Геральт перебирал в голове всевозможные варианты, но пока ничего путного в голову не шло.       Вампир приглашающе указал рукой на склеп, уверив, что там он сможет подумать, как помочь и каким образом вообще понять, в чём эта помощь необходима.       — На вас медальон моего старого друга, ведьмака Геральта… — начал Регис, медленными шагами спускаясь по каменным ступеням. — Наверное, вы его близкая подруга или… нет, быть не может.       — Может, блять, может! — ругался ведьмак про себя.       Непосредственно в обиталище Региса Геральт, сняв сильно жавший верх доспеха, уселся на стул и жестами попросил бумагу и то, чем можно писать. Получив в руки желаемое, стал яро чиркать, и в конце концов вывел фразу, которую вампир не поленился зачитать вслух:       — Я — Геральт, упырь ты сраный, — произнес он и, обдумав это, спросил: — Если так, то напиши что-нибудь из того, что может знать Геральт обо мне.       Ведьмак выхватил бумагу и начал расписывать как можно более кратко историю о Регисе и самом тяжелом похмелье в его жизни, добавив к этому то, что побил все его рекорды. Читая это, вампир едва не рассмеялся: то ли от воспоминаний, то ли от ситуации, случившейся с его старым другом, то ли от всего сразу.       — Что я могу сказать... Геральт, — заметно ухмыляясь, едва держа себя в руках, начал Регис. — Классные сиськи!       Доселе мирно сидевшая на стуле бабища уставилась на вампира грозным взглядом, а губы будто сами по себе преспокойным тоном произнесли:       — Я сейчас встану и так пиздану, что все зубы отвалятся.       — Чего бы ты там не говорил, я... признаюсь честно, я с таким ещё не сталкивался, — не поняв сказанного, перешел к делу вампир. — Но попытаться вернуть твой голос я могу. Если это, конечно, действие зелья…       — Так пошевеливайся! — кричал Геральт, размахивая руками во все стороны.       Регис направился к книге, желая найти нужный рецепт для зелья, снимающего побочные эффекты или очищающего организм.       — А ваши, ведьмачьи эликсиры, ты пробовал?       Геральт несколько раз кивнул.       — И никакого эффекта? — осведомился Регис, ещё раз бросив взгляд на красивую женщину. — Интересно…       Ведьмаку вдруг подумалось, как неприятно будет, если проблему с внешностью будет невозможно решить при помощи зелий. Магическое вмешательство было бы крайне нежелательно, особенно учитывая то, что и обратиться-то попросту не к кому со столь деликатной проблемой.       — На твоё счастье у меня здесь есть всё, что нужно для зелья, — сказал Регис, не оборачиваясь. — Пара минут, и всё готово.       Кто б знал, как тяжело для Геральта прошли эти минуты. Он будто вмиг разучился медитировать, потерял присущее ему непоколебимое спокойствие, распылялся по пустякам… Но заметил правоту вампира. Сиськи действительно были классными. Принявшись их тщательно ощупывать сквозь едва скрывающую телеса широкую рубаху, Геральт поймал на себе насмешливый взгляд Региса, то и дело намеревавшегося засмеяться, оголив острые зубы, во всё горло.       — Почти готово, друг мой, — сказал вампир и, улыбнувшись, добавил: — Печально, — Регис перелил вскипевшую жидкость в небольшую чашку, — но после приёма этого ты, возможно, больше не сможешь наслаждаться своим телом, как сейчас.       Проигнорировав очередную колкость, Геральт резко встал и, тряся сиськами, буквально выхватил ёмкость из рук друга и тут же осушил её, не обращая внимания на режущее горло горячее пойло. Его тут же скрутило, и вчерашний ужин едва не вылез наружу. От неожиданности он сильно закашлялся и, когда приступ закончился, сказал сам себе:       — На вкус как говно…       — Точно, та ещё гадость, — ответил Регис.       — Меня снова слышно?!       — Полагаю, что так. Только твой грубый голос слегка не подходит к столь изысканному телу.       — Ты так и будешь продолжать меня подъебывать? — рыкнул Геральт. — И какого хера я всё ещё в женском теле?       — Конечно, друг мой, — ответил Регис на первый вопрос. — Значит, не подействовало, надо подождать ещё. А пока ждём, я поищу что-нибудь о зелье, меняющем облик… Ты точно уверен, что дело не в магии?       — Я вообще ни в чём не уверен.       — Тогда почему ты пришёл именно ко мне?       — Потому что… — Геральт обдумывал, как бы правильнее ответить на этот вопрос, чтобы не раскрыть свою боязнь обращаться к чародейкам, которых наглым образом потрахивал одновременно. — Потому что ты мой друг.       — Только друг? — спросил Регис кокетливым тоном, слегка закусив губу, дабы не засмеяться.       — Блять, Регис!       В ответ он услышал лишь смех вампира, которому было очень и очень тяжело удержаться от издевательств над бедным-несчастным Геральтом.       — Ладно, извини, — закончив смеяться, продолжил он. — Но я всё-таки не могу не спросить… любопытство, уж прости… как тебе в женском теле?       — Пиздец! — громко воскликнул Геральт. — Сиськи мешают даже бегать, меч тяжело в руке держать… про отсутствие яиц даже говорить больно…       — У меня тут случайно завалялась женская одежда, если хо…       — Поцелуй меня в жопу, — процедил Геральт и, выдохнув, спокойным тоном попросил: — Приготовь хоть что-нибудь. Мне насрать что, главное, чтоб этот пиздец закончился.       — Конечно, конечно, — отвернулся вампир и сделал вид, что готовит зелье, смешивая воду с толченой кладбищенской земляникой. Украдкой он нашептал что-то ворону, и тот стрелой вылетел из темного душного склепа. — Я, кажется, вспомнил о подобном отваре… Только вот, чтобы обратиться снова в мужчину, выпить зелье недостаточно. Необходимо ещё несколько вещей.       — Какие, блять, ещё вещи?!       — Ну, положим, полнолуние, — проговорил Регис, тут же добавив: — Но тебе несказанно повезло — сегодня луна как раз сияет ярче любой лампы во всём Туссенте.       — Хорошо, что ещё?       — Необходимо будет кладбище. Как ты заметил, и с этим тебе повезло…       — Та-а-ак, — протянул ведьмак.       — И кто-нибудь мужского пола.       — Получается, у нас есть всё необходимое. В чём загвоздка?       — В ритуале.       Геральт вопрошающе посмотрел на него.       — Необходимо пройти… «очищение телом».       — Что за ебаное название? Звучит как услуга в борделе.       — Ничего особо ужасного для тебя…       — Говори прямо, — зарычал Геральт.       — Я не могу этого раскрыть. Иначе ничего не получится.       Геральт тяжело вздохнул.       — Главное, чтоб после этого не было стыдно смотреть друг другу в глаза… — пробубнил ведьмак себе под нос.       — Приготовлю зелье и можем пробовать.       Геральт коротко кивнул, поправив рубаху на груди, и в ожидании откинулся на стуле, случайно открыв взору Региса пышные груди с большими округлыми сосками. Вампира это зрелище даже немного смутило, особенно учитывая то, что он в тайне пламенно скучал по великолепным формам своей возлюбленной бруксы.       — Ты хоть прикройся немного, красавица, — не выдержав, выдал Регис.       В ответ Геральт пробурчал что-то бессвязное, скрестил руки на груди и уставился грозно на не прекращающего издеваться друга.       Прошло некоторое время. По затхлому склепу разнесся знакомый ведьмаку запах, который он никак не мог вспомнить из-за бессвязной мешанины в голове.       — Пойдём, мой друг, всё готово, — не забыв прихватить с собой веревку, Регис направился к выходу с таким рвением, будто снимать «побочный эффект» собирались с него.       Геральт молча шёл за ним, намереваясь раз и навсегда распрощаться с этим проклятым телом. Регис остановился у самого большого дерева, сквозь крону которого даже лунный свет не касался земли, в левой, самой заброшенной части кладбища, и указал рукой на ствол. Ведьмак беспрекословно подчинился и тут же был крепко-накрепко привязан грубой толстой верёвкой к массивному дереву. Вампир поднёс ко рту ведьмака бутыль и влил немного жидкости.       — Ну, а теперь поиграем, — сказал вампир, как-то по особому странно ухмыляясь.       — Регис, мать твою за ногу!       — Что? — улыбнулся он. — Я давно понял, что нашим... весьма специфическим отношениям не хватает некоего разнообразия.       И начал так странно потирать костлявые ручонки друг о друга, что ком невольно подошел к горлу.       — Ты отдаёшь себе отчёт в том, что собираешься сделать? — мягче спросил Геральт, взывая к разуму друга.       — О, конечно, мой дорогой, — ласково пролепетал вампир, и кровь застыла у ведьмака в жилах, лишь только тот почуял реальные приключения на свою задницу.       В голове Геральта пролетело множество вариантов развития событий. И каждый казался хуже предыдущего. Тем временем вампир, одаряя друга покровительствующим взглядом, стал неторопливо подходить к привязанному телу, а оно — безрезультатно пытаться вырваться.       — Регис, — отчаянно желая вразумить друга, повторил Геральт его имя. — Регис, мы с тобой, блять, так близко никогда не были знакомы! И я желаю оставить всё так, как есть!       — О нет, Геральт. Я желаю познакомиться с таким замечательным человеком, как ты, намного ближе.       Его рука коснулась края балахона; вампир начал неторопливо его снимать под напряженный взгляд Геральта.       — Ты там в своём сраном склепе головой о каменные плиты не бился несколько, блять, тысяч раз? — ругался ведьмак, наблюдая за странностями друга.       Вампир молчал. Верхняя одежда была снята, а надежда вразумить друга — практически потеряна. Геральт всегда был не из тех, кто легко сдаётся. Но такая ситуация выпала на его долю впервые, и это ужасало. Даже подобных примеров он ни от кого не слыхивал.       На руку Региса приземлился чёрный ворон, громко каркнувший в сторону ведьмака.       — А вот и спасителя привели.       Далее случилось то, что могло присниться ему только в самых жутких кошмарах. На старом, богом забытом кладбище. Здесь, в Туссенте. Появилась сама Йеннифэр, с которой он не очень красиво распрощался, да и вообще обошёлся.       — Что я могу сказать, — встав в позу рядом с Регисом, чародейка осмотрела бедного ведьмака с ног до головы. — Классные сиськи, Геральт!       Регис, не сдержав себя, засмеялся в голос. К нему присоединилась и чародейка, лицезревшая покрасневшее лицо писаной красавицы, привязанной к дереву.       — А о чём ты подумал, друг? — немного успокоившись и утерев глаза, спросил вампир.       — О чём-то очень и очень пошлом… — язвительно вставила свои пять копеек Йеннифэр.       — По всей видимости, — поддакивал Регис. — А у меня, между прочим, неприятная затяжка на одежде, вот и решил подлатать. Ожидание без дела очень утомительно, друг мой.       — Ну, повеселились, а теперь за дело, — чародейка подошла ближе к Геральту. — Неужели ты, дурья башка, думал, что такое заклятье возможно снять, выпив кладбищенской травки?       — Это была хорошая, между прочим, расслабляющая настойка, — наиграно возмутился Регис и тут же сменил тему: — Ты бы не дулся, Геральт, на нас. Тебе очень повезло, что чародейка посещает Туссент именно сейчас. И что обо всём знает только она.       — И тысячей благодарностей не отделаешься, — продолжила его мысль Йеннифэр.       — Хер там, не отделаюсь, — лепетал Геральт сухими губами, удивленно смотря на старого друга, штопающего одежду сидя на могильной плите, переводя взгляд на преданную им любовницу и молясь, чтобы не превратили во что-нибудь похуже. — Шутники хуевы.