Суровое наказание

- Сто три, сто четыре, сто пять... - Локи на мгновение остановил счет и, прикрыв рот рукой, зевнул. Мысли его уже окончательно просветлели, и теперь, он со всей страстью жаждал кого-нибудь придушить. Почему бы и нет? Все равно никто против него ничего не докажет - Кхм, кхм, - Лафейсон скосил глаза и посмотрел на мужчину, который стоял недалеко от него и тщательно следил за тем, чтобы все вымытые вилки клались по местам. Трикстер в самом начале хотел сказать, что просто глупо воровать отсюда что-либо, тем более вилки, но передумал. В конце концов, чем быстрее он все это посчитает, тем лучше. Слева от Локи трудилась Нэлл, старательно мыля тарелки. Лафейсон, конечно же, понимал, что он виноват перед смертной, но не собирался по этому поводу волноваться. Он просто отдаст ей деньги, которые заработал. Ладно, половину денег и все. Они будут в расчете. - Сто шесть, сто семь... *** На улице никого не было. Впрочем, это совершенно не удивило трикстера. Все- таки шел уже четвертый час ночи. Посуду в этом клубе оказалось больше, чем Локи себе мог вообразить. Тарелки, стаканы, бокалы, вилки, ножи. Кто вообще ест в таких местах?! И это все, не считая кастрюлей. Впрочем, Лафейсон был доволен тем, что он справился со всем этим, хотя как обычно, он взял себе самую простую работу, а все остальное оставил смертной. Видимо поэтому, девушка стоящая рядом с ним, выглядела такой злой. Трикстер развернулся, собираясь пойти своей дорогую, даже не собираясь прощаться с дамочкой, но тут он понял одну важную вещь. Эта смертная была подругой Джейн. И если она расскажет ей о том, что сегодня случилось, то ему уж точно никого житья не будет в доме. Поэтому, Обманщик повернулся, обратно и посмотрел на Нэлл, которая стояла, спрятав руки в карманы своего пальто и смотря вверх. Чисто ради интереса, Локи тоже взглянул наверх, но не увидел ничего необычного. Небо в этом мире было ночью темное, звезды почти не виднелись над городом. На секунду Лафейсон представил, что было бы не плохо сейчас вот так, стоять в Асгарде и наблюдать за ночным небом, на котором виды миллиарды звезд и не только звезд. Но, к сожалению, вернуться он туда мог лишь по истечению установленного срока. По крайней мере, ему не придется праздновать здесь еще один, праздник смертных. Локи оторвался от созерцания темноты и посмотрел на смертную. - Послушай. Я извиняюсь за то, что испортил тебе праздник, - как можно милее сказал трикстер. Он же не хотел, чтобы его выгнали из квартиры смертной. Ночевать ведь ему все-таки где-то нужно. Нэлл недоверчиво взглянула на мужчину. Ей явно очень сильно хотелось сказать все то, что она о нем думает. Локи с ледяным спокойствием выдержал этот взгляд, и даже чуть вопросительно поднял одну бровь. - Это значит, извинения приняты или не совсем? - поинтересовался Лафейсон. Он конечно мог бы и постараться прочитать мысли этой девицы, но напрягаться сейчас ему совсем не хотелось. Девушка сделала шаг вперед, оказавшись почти вплотную к трикстеру. Несколько мгновений она пристально смотрела ему в глаза, а потом Локи почувствовал, как в его левую щеку что-то врезалось. Лафейсон удивленно уставился на смертную и приложил холодную ладонь к горячей щеке. Конечно, как же он это не предусмотрел. Эта Нэлл посмела дать ему пощечину. Гнев Бога Обмана вскипел мгновенно. Зубы сжались, делая скулы еще выразительнее, красивые губы сжались в тонкую линию, а ноздри стали гневно раздуваться. Зеленые глаза казалось метали молнии, но как не странно, Нэлл это ничего уже не видела. Сразу после того, как она отвела душу, она тут же развернулась и, стуча каблуками по асфальту, отправилась в сторону своего дома. До которого было довольно далеко. Трикстер не веря своим глазам, смотрел на спину удаляющейся смертной. Он тут уже готовился ее убить, а она просто так взяла и ушла?! Локи уже сделал шаг, чтобы нагнать беглянку и воздать ей по заслугам, но тут, же остановился. С одной стороны, он был готов разорвать хамку за то, что посмела поднять на него руку. А с другой стороны, Локи не был таким идиотом как его брат и прекрасно понимал, что он это заслужил. Испортил девушке праздник. В одно мгновение лицо Лафейсона приняла каменное выражение, а потом его озарила широкая улыбка. Что же, эта смертная дева не какая-нибудь там размазня. Не побоялась последствий своего поступка. Тем более, она не оставила его мыть все это одного. А ведь вполне могла. Локи развернулся и бодрым шагом пошел в дом женщины Тора. Улыбка не сходила с лица триксера. Все это могло оказаться очень даже интересным.