Суровое наказание

Локи потерял счет времени, когда понял, что на Земле не так уж и плохо. После первого приема наркотиков, а этот самый порошок был, несомненно, наркотиком, он перепробовал все, что мог достать. Сразу же после того, как утром он очнулся под поучительные речи, женщины Тора, Лафейсон тут же понял, что он может здесь прекрасно повеселиться. Его не останавливала не небольшая боль в голове, не подавленное настроение, которое явно не появилось просто так. Не слушая надрывных поучительных речей Джейн, и не смотря на пристыженного Тора, он быстро взял деньги, которые успел заработать и покинул ненавистную квартиру. Не теряя времени, Локи нашел парня, у которого первый раз покупал наркотики, триктсер проник в его сознания и запомнил все то, что ему могло пригодиться. И тут понеслось. Экстази он запивал второсортным виски, ЛСД требовало водки. Кокаин шел вперемешку с чем-то еще, названия чего ас так и не запомнил. Травка тоже неплохо действовало, но вскоре Локи привык и ней, потому ее приходилось закуривать крепкими сигаретами, чтобы получить хоть какой-то эффект. Одновременно с этим, Локи не забывал познавать земных женщин. Это дело ему тоже понравилось, ибо смертных было намного легче уговорить, и они были не так стеснительны, как жительницы Асгарда. С каждым днем, Локи чувствовал себя все лучше и лучше, погружаясь в пучину беспамятства и экстаза. Но внешний вид его отнюдь не улучшился. Конечно, наркотики и алкоголь не вредили его здоровье, но зато плохо влияло на его организм почти полное отсутствие сна и пищи. Но трикстера это не волновало. Он вливал в себя все больше алкоголя, употреблял все больше наркоты и утомлял себя плотскими утехами. К тому же, на его руках появилось несколько рисунков. Смертные называли это "тату". Локи с ними не спорил, но вкладывал в каждый рисунок, который появлялся на его теле особый смысл. А именно, требовал, чтобы на нем рисовали руны асов. Каждую руну трикстер наделял магией, которая поддерживала его тело и разум. Ведь даже в таком состояние Лафейсон понимал, что он растрачивает свою магию почти в пустую. И хотя внушение мыслей, когда он соблазнял какую-нибудь из девиц, или покупал что-либо, не отнимало много сил, но это происходило так часто, что магия просто улетала на глазах. А если учесть, что до Асгарда было далеко и потоки магии были довольно слабыми, Локи понимал, что скоро может истощить свои "запасы". Потому он и набивал на себе руны, запечатывая магию в своем теле, про запас. Маг уже точно и не мог сказать, сколько прошло месяцев с тех пор, как он последний раз видел Тора. Впрочем, судя по всему, брат его не искал. Но это было к лучшему. Локи был уверен, что когда придет время, его найдут и заберут отсюда. А пока что, развлечения можно продолжать. Несомненно, если бы просто смертный вел такой образ жизни, то наверняка бы уже давно умер. Но, Локи был Богом, а потому ему было совершенно плевать на то, что он возможно больше не сможет спокойно существовать без дозы. Но все хорошее, а для Локи все происходящее явно было хорошим, рано или поздно заканчивается. *** Лафейсон открыл глаза и тут же прикрыл лицо ладонями. В глаза беспощадно светило солнце. Локи зажмурился, пытаясь вспомнить, где он и как сюда попал. А самое главное, что было вчера. Когда попытки вызвать воспоминания не увенчались успехом, трикстер попытался проанализировать свои ощущения. Голова несчастна гудела. Ощущения того, что он находиться в коконе, которое сопровождало его почти всегда, после наркотиков, куда-то пропало. Вместе с ним исчезло хорошее настроение и ощущения безопасности. Как будто его раздели. Судя по этим признакам, Локи пришел к выводу о том, что он не принимал ничего уже несколько дней. Но вот почему, он этого не делал, Лафейсон припомнить не мог. Просидев так пару минут, и более-менее приведя мысли в порядок, Локи, наконец, вздохнул и, убрав руки от лица, открыл глаза. Глаза все так же резало от яркого солнца и потребовалось несколько мгновений, для того чтобы хоть что-то увидеть. Когда же, трикстер "прозрел", стало понятно, что он сидит на крыше. Несомненно, это была именно она. Плоская, с кучей антенн и непонятных, небольших сооружений, и невыносимо горячая от полуденного солнца. Локи издал что-то похожее на стон и подтянул колени к груди. Голова начала болеть еще сильнее, к тому же во рту было невероятно сухо. Лафейсону оставалась лишь похвалить себя за то, что он уселся в тень, а не на самое солнце. Иначе сейчас бы он наверняка был с хрустящей корочкой. Вообще, все это было слишком странно. Вроде бы в этом городе было холодно, и падал снег. Теперь же было очень жарко. Локи качнул головой. Кажется, он слегка увлекся погружением в жизнь смертных. В голове мерцали картинки, некоторые из которых уж точно нельзя было назвать приличными. Трикстер медленно покрутил головой, чтобы еще раз понять, что его окружает. За спиной у мужчины было одно из тех странных сооружений, которые обычно стоят на крышах. К тому же, тут была дверь. Белая такая, с ручкой. Возле нее и примостился ас. Правда, до сих пор было не ясно, какой черт его сюда притащил. Тяжело выдохнув, Локи оперся рукой на стену и стал медленно подниматься. Тело его совсем не слушалось, к тому же, трикстер ощущал, что как будто стал меньше. Колени нещадно тряслись, но Лафейсон осилил слабость и наконец выпрямился в полный рост. Правда, ему пришлось об этом тут же пожалеть. Перед глазами все закружилось, и если бы не опора, в виде стены, то он бы наверняка упал. Открыв рот и глубоко задышав, Локи призвал на помощь магию, которая должна была ему помочь устоять на ногах. Но этой энергии оказалось так мало, что маг не на шутку испугался. Мало того, что его состояние оставляет желать лучшего, так еще и память подводит, и магии почти нет. - Тор, почему ты где-то ходишь, когда нужен, - сказал Локи и в этот же момент его глаза стали в два раза больше. Трикстер с трудом узнал свой голос. Казалось, это рычит какой-то зверь в ледяных горах Ётунхейма, но точно говорит не он. Лафейсон сглотнул. Как он мог опуститься до такого? И самое главное, где старший братец, который с таким рвением пытался его оградить от глупостей. Впрочем, в глубине души ас понимал, что злиться ему, по большому счету и не на кого, кроме себя. Ноги и так ели держали мага, а когда он сделал первый шаг, то они и вовсе, как будто налились свинцом. Стиснув зубы, трикстер сделал еще пару шагов вперед и дернул ручку двери. Из его груди тут же вырвался благодарный вздох. Дверь была не заперта и легко открылась. Локи толкнул ее от себя и слегка пошатнулся от увиденного. Перед ним простиралась дорога в никуда, а точнее лестница вниз. Лафейсон понятия не имел, как ему спуститься и не упасть. Но, он был бы не Богом Обмана, если бы сдавался перед трудностями. Прошло не менее часа, а может даже два, перед тем как ноги Локи ступили на следующий этаж. Его нещадно мутило, а в голове будто стучали молотом, но он не собирался отступать. Судя по всему, он находился в офисном здание. Впрочем, в таком состояние не грех и ошибиться. Но мужчину мало интересовало, кто тут обитает. Его взгляд был прикован к двум металлическим дверям. Это наверняка был лифт. И он мог спустить Локи вниз. Трикстер понятия не имел, откуда он знает, что это за штука, но сознание подсказывало ему, что он знатно порезвился, в одной из таких штуковин, с какой-то смертной женщиной. А может даже и не с одной. Не теряя времени на раздумья, Локи оперся рукой о стену, которая была выкрашена в тошнотворный персиковый цвет, и стал двигаться в сторону лифта. Ноги, обутые в странные сапоги, ступали тяжело, но звук шагов заглушал красный, длинный ковер, лежащий на мраморном полу. Лафейсон даже успел подумать о замке в Асгарде, когда разглядывал его. На какое-то время, минуты потеряли свое значения. Но тут Локи осознал, что он стоит прямо перед металлическими дверьми. Это бы его обрадовало, если бы он способен был сейчас радоваться. Маг все стоял и ждал, когда же эти двери откроются, но те все никак не двигались. Локи издал странный звук, как будто от чавкал, а потом выдохнул. Почему все должно быть так сложно? Наконец, до Бога дошло, что нужно что-то сделать, чтобы двери открылись. Ему не пришло в голову ничего, кроме как постучать. Что он и сделал. Постучал раз, потом два, а потом стал просто напросто колошматить в дверь. Впрочем, это ему так казалось. На самом деле его стук едва ли можно было услышать. Поняв, наконец, что делает что-то не то, трикстер цокнул языком. И тут, ему на глаза попалась маленькая кнопочка. Решив, что ничего плохого не выйдет, Локи нажал на нее указательным пальцем. Потом средним, потом безыменным и мизинцем. Лафейсон совершенно не понимал, для чего он так делает, но почему, то продолжал делать. Тут, двери лифта раскрылись и маг, оторвавшись от своего занятия, заглянул в кабинку. Но тут же, как по приказу отшатнулась. Из кабинки на него кто-то смотрел. Локи прищурился и как самый бесстрашный воин, шагнул внутрь кабинки. Дверцы за ним тут же закрылись, и трикстер остался наедине с этим неизвестным. Лишь спустя пару мгновений, Локи понял, что смотрит в зеркало. Тут же ему захотелось закрыть глаза и никогда их не открывать. Но он этого не сделал. Трикстер сделал шаг вперед и встав плотную к зеркалу, стал себя осматривать. Представлял он самое жалкое подобие себя. Темные волосы, которые немного отросли и представляли собой воронье гнездо. Коже стала еще бледнее. Скулы стали еще отчетливее, но вместе с тем впали щеки. Под глазами красовались огромные синяки. Впрочем, сами глаза как будто впали. Губы были бледными, а белки глаз желтыми. Черная рубашка, была без верхних пуговиц, а закатанные рукава открывали всем не только переплетение рун, но еще и синяки от уколов. Черные джинсы висели, как будто их покупали вовсе и не на Локи. И что самое противное, Лафейсон понял, что раньше он был достаточно рельефен, теперь же его даже жилистым можно было с трудом назвать. От него осталась бледная тень. Локи сжал левую руку в кулак, а правой ладонью провел по лицу. Что странно, оно было чистым, без щетины. Видимо и тут обошлось без магии. Вот что с ним сделали смертные. Он поддался их странным развлечением и чуть не убил себя. Возможно чего-то в этом роде и добивался Один. И вероятно поэтому, его и не искал Тор. Они ХОТЕЛИ, чтобы он это с собой сделал. В глубине глаз блеснул зловещей огонек, а бледные губы растянулись в усмешке, даже не смотря на жуткую тяжесть в каждой мышце. Что же, он понял их план. И он, несомненно, сможет упиваться удивлением на их лицах, когда они увидят, что план не удался.