Звезда Чёрного Пса

Я немного легкомысленно пожал плечами: - Но второе-то имя у него будет моё – Тьерри Сириус Блэк. Вполне в традициях. И первый, и последний Блэки. Тщательно выверенный удар по затылку от матушки сразу показал, что она не разделяет этого моего легкомыслия. Хоть этот подзатыльник и был лёгким, и сменился почти невесомым добрым поглаживанием волос, изящная ручка Неистовой Вальпурги была всё ещё крепкой – совсем как в прежние времена. Так что на ноги я вскочил, шипя и изрыгая некие проклятия. Ну, или делая вид, что проклинаю. Это тоже было частью семейного ритуала. Ответить ударом на удар я не мог, а честь требовала. Приходилось изощряться. Это тоже мне подсказал Сириус. И тут же замолчал. Потому что матушка грустно добавила, обращаясь к мессиру Тьерри: - Мой сын пока не стал Главой Рода, я - только Регент. А надо поскорее ввести в Род Андромеду с её мужем и дочерью. Младшей ветвью. - Младшей? - хмыкнул я. - А захочет ли она считаться Младшей? Она ведь старше меня. Вдруг будет претендовать на титул регента? - И поторопился высказаться, пока меня опять не остановили: - Тут надо в первую очередь с Беллатрикс разобраться. Хоть она теперь и Лестрейндж, но нам не чужая. А ведь ещё и Барти Крауч – внук Чарис Крауч, урождённой Блэк. Матушка подумала немного, подозвала к себе кресло и села, не удаляясь далеко от картины. - Ты прав и не прав одновременно, - вздохнула она. - Вмешаться в дело чужой семьи мы не имеем права. - Но ..., - я сделал слабую попытку отстоять своё мнение. Матушка остановила меня лёгким движением руки. - Не отрицаю, что нам надо поговорить и с Бартемиусом Крауч, и с Ричардом Лестрейндж. Они Главы семей, им и решать. – И в ответ на моё возражение, - о, нет, я не собираюсь открывать все карты, сынок. Но сам посуди – Тёмный Лорд повержен, все ликуют. А тут – в стане его верных соратников какое-то непонятное шевеление. Уж не задумали ли они какой-то крамолы? – Не своим голоском протянула она. – Не надо ли и к ним применить определённые меры наказания? Меня передёрнуло. - Азкабан… - непослушными губами проговорил я. - Вот-вот, - кивнула матушка. – Торопиться не следует, ты и сам всё прекрасно понял. Сегодня же я с ними свяжусь. Договорюсь о встречах, побеседую. Осторожно прощупаю их настроение, узнаю планы на будущее. - Да что там будущее – не пришлось бы Беллатрикс лечить, - вздохнул я. - И это тоже обговорим. – С нажимом проговорила матушка. – Пусть о дочерях голова болит у Сигнуса. Упустил сам Беллатрикс и Андромеду – пусть теперь сам и расхлёбывает. – Она вздохнула. – А ведь какие были девочки! Какой потенциал! - Да уж, - поддакнул я, не очень задумываясь над тем, что говорю. – Интересно, если у Андромеды дочь – метаморф, то кем бы мог быть ребёнок Беллатрикс? Если у неё была бы девочка. А если сын? Матушка серьёзно задумалась. Потом посмотрела на меня оч-ч-чень интересным взглядом. Я даже поёжился. И кто меня за язык тянул? Она ведь теперь о моём браке думает, не иначе. Но я ошибся. Вальпурга потемнела лицом, нахмурилась, но озвучила результат своих размышлений: - Все эти меры требуют времени. И результат скажется не сразу. А пока тебе надо упрочить свои позиции – чем скорее, тем лучше. Очистить свою репутацию перед Светлой стороной. И, - она выдержала долгую паузу, отвернувшись и перебирая кисти бахромы на кресле, - тебе надо порвать с нами. Отказаться от нас. Я вскинулся, пытаясь возразить ей, но внезапно с портрета откликнулся отец – Орион Блэк: - Она права, сын мой, - он держался сурово, как всегда в общении со мной, но в голосе его мне послышались неожиданно тёплые нотки. – Сириусу Блэку из нашего тёмного Рода никто не доверит воспитание маленького героя Светлой стороны – Гарри Поттера. Будь он хоть трижды твой родственник или крестник. Тебе надо будет вернуть себе репутацию борца на стороне Света. - Или вообще – постараться уйти от всех. Демонстративно дистанцироваться от обеих сторон. – Добавил и Тьерри, тоже удобно устроившийся в кресле на картине. Остальные родичи поддержали его слитным гудением голосов. Я переводил глаза с одного предка на другого – они были такие разные, но сейчас они единодушно высказывались за то, что мне надо уйти из дома. Я и сам уже думал об этом, не знал только, как уговорить на это матушку. Но всё сложилось как нельзя лучше. Она и сама это поняла. - Тот дом, что тебе оставил Альфард, тогда, перед тем, как отправился путешествовать куда-то в южные моря, ведь он находится где-то в магловском поселении? – Всё так же перебирая бахрому и отвернувшись, размышляла матушка. Мне пришлось напрячь память, стараясь всем видом показать смущение. - Э-э-э, я больше как-то его деньгами пользовался, - наконец смог я добиться реакции от того Сириуса. – А жил у Джеймса. Что и озвучил. - Это не дело, - укоризненно покачал головой отец, - надо проверить, какие там чары на доме, не ослабли ли они. - И может ли там жить твой домовик? – добавила матушка. – Тебе и в голову не придёт, скольких проблем с воспитанием маленького мага можно избежать, если использовать магию этих волшебных созданий. Я проникся. И пообещал, что как только разберусь с нелепыми выдумками о моём преступлении, то первым же делом займусь наследством дядюшки Альфарда. Со сладкой дрожью я припомнил летающий мотоцикл и протянул вслух: - Интересно, сохранились ли его записи по зачаровыванию некоторых магловских вещей? Там такое поле для деятельности пропадает. - Ты опять за своё, - попеняла мне матушка. – Лучше бы подумал, что будете с Фрэнком говорить о твоём вчерашнем дне. Но тут неожиданно меня поддержал мессир Тьерри – он ненароком обмолвился, что ему приятней, когда его называют именно так. Так вот, его заинтересовала моя обмолвка о зачаровывании магловского средства передвижения. - Увы, - немного смущённо сказал он, - моё долгое отсутствие на портретах моих потомков не лучшим образом сказалось на моём восприятии окружающего мира. Я так много пропустил. Надеюсь, - тут его голос обрёл прежние командные нотки, - я смогу получить консультации по всем интересующим меня вопросам. Предки из тех, что жили недавно, выразили своё желание поспособствовать обучению достопочтенного мессира Тьерри. Оживлённо переговариваясь, они удалились с основной картины. Но не все. На ней остались ближайшие родственники, отец и мистер Финеас Блэк. Да, тот самый, что когда-то был директором Хогвартса. Увы, его попытки как-то расшевелить магический мир, начав с «преобразования образования» - его слова – не увенчались успехом. И в памяти всех он остался не самым лучшим директором Хогвартса. Да, в памяти всех, но не в нашей семье. Я с недоверием посмотрел на него – ведь он, будучи одним из портретов бывших директоров Школы, был обязан во всём подчиняться действующему директору Хогвартса. Он правильно понял мой взгляд и разразился обличительной речью минут на десять – о том, как упал уровень образования по сравнению с его временем – лет сто назад. - Сириус, мальчик мой, - ласково почти пропел он под конец своего экспрессивного монолога, - скажи, пожалуйста, какие Клятвы для любого мага будут иметь больший вес – клятвы Роду, семье, те, которые он даёт сам? Или те, под которые он попадает, вступая в какую-то должность, выборную или назначенную? Что будет для него приоритетно, - добавил он, видя, что я не совсем хорошо его понял. До меня дошло. Я истово закивал, соглашаясь. - Надеюсь, что понял, - милостиво одобрил моё рвение прапрадед. – Разумеется, портреты бывших директоров Хогвартса подчиняются действующему директору, не могут без его разрешения сообщить какую-то информацию за пределами Хогвартса. – И тонко улыбнулся, - это не означает, что я не могу показать - верно или нет то или иное утверждение, которое будет высказано в моём присутствии членами моей семьи – я же ничего не открою им нового. Да и у Альбуса нет власти, чтобы заставить меня выдавать секреты моего Рода. – Припечатал он под конец, ехидно улыбаясь. Я низко наклонил голову, чтобы скрыть довольное выражение лица и зачастил с деланным смирением: - Признаю, что преступно пренебрегал семейными секретами и умениями. Извинением мне может служить лишь молодость, желание доказать, что я могу всё сам сделать. И по-другому. Да и влияние свободы в Хогвартсе сыграло свою роль. - Браво, - отозвался отец, - хоть что-то понял. Интересно – каким образом мозги заработали в нужном направлении? – Лёгкая насмешка в его голосе показывала, что он ничуть не обольщается этим моим покаянным видом. Но я вскинул голову и предельно серьёзно заявил: - Грань, - оба предка тоже мгновенно перестали улыбаться, а я продолжил, - это место может переделать любого, если не захочешь ТАМ остаться. За моей спиной горько вздохнула матушка, я повернулся к ней: - Я надеюсь, что все наши недоразумения мы оставим в прошлом. Я не хочу себе того будущего, которое увидел. – И через плечо – предкам: - Да и в Азкабан я не тороплюсь. Придётся пока пожить здесь. А потом мы опять показательно разругаемся. И я уйду, но вы же не оставите меня без поддержки? – и постарался улыбнуться так, как улыбался ещё тот Сириус – открыто и беззаботно. Ходили слухи, что мало какая девушка могла устоять перед такой улыбкой. Сам Сириус мне никак не показал – соответствует ли это действительности. Но цель была достигнута. Матушка перестала горестно поджимать губы и вздыхать, а отец только покачал головой, переглядываясь с прадедушкой Финеасом. - Надо посмотреть для тебя подходящий амулет, - высказался бывший директор Хогвартса. – Тебе надо лучше скрывать свои мысли. Я пожал плечами. Вроде бы говорилось, что у анимагов создаётся своеобразная защита разума, но я ещё не пробовал перекидываться в этом теле – да и времени пока не было. А вдруг не получится? Это я попробую наедине в своей комнате. О, разумеется, под присмотром моего домовика. Чтобы было кому позвать на помощь. - Можешь идти, - матушка уже несколько минут переглядывалась с отцом, а вот теперь отпустила меня. Я поспешил снова высказать ей наибольшее почтение, удостоился лёгкого поцелуя в лоб и очередного невесомого подзатыльника. И покинул столовую, слегка улыбаясь своим мыслям. А за дверями меня уже поджидал Фрэнк Лонгботтом.