Эссе

Эти руки за его спиной умели одним щелчком пальцев вгонять огромную разноцветную толпу в массовый экстаз. Они могли быть стремительными и резкими, когда он появлялся на сцене, и казалось, каждый их жест сыпал искры. Они становились удивительно чуткими и смелыми, когда трогали клавиши. Но, когда он склонялся над малышами, его руки оказывались мягкими и осторожными, бесконечно любящими. Сколько чудес они явили миру? Сколько жизней отобрали у смерти? И так дико видеть их теперь - аристократически изящные и тонкие - в пресловутых браслетах уголовника. Вывернутые, скованные, и из-за своей гибкости, из-за отсутствия напряжения кажущиеся еще более хрупкими, изломанными, совершенно безвольными. Защитить бы, заслонить собой, спрятать от этого кошмара. Коснуться нежно запястий, прогоняя боль, причиненную холодным железом. И пусть боль эта не сильная, не важная, гораздо страшнее - другая, совсем не физическая, но коснуться так же ласково истерзанного сердечка уже не в человеческих силах. Впрочем, и этих рук теперь - тоже. Разве вы не видите? Он - самый добрый и сострадательный человек из еще живущих на земле. Он - тот, кого обожают миллионы. Прекрасный, гордый, немного дерзкий, но такой милый. Человек, стремящийся к свободе и раскрепощению. Сильный, крайне выносливый и мужественный. Он - тот, кто приносил надежду и прогонял чувство покинутости. Блистательный, нереальный, излучающий свет. И он - в неволе, чужие люди грубо вцепились в его плечи, хотя он совсем не сопротивляется. Одинокий, не понятый, оклеветанный, униженный, растоптанный. Проклинаемый за то, чего просто не сумел бы совершить. Измотанный, но продолжающий отыскивать в себе силы, чтобы бороться. С собой и со всем миром. Чтобы каждый день вставать и прогонять страх и отчаяние, с трудом размыкая усталые глаза. Разве вы не видите? Его ясный взгляд мог быть иногда озорным, иногда манящим и соблазняющим, то внимательным и теплым, то застенчивым и смущенным или вдруг загорающимся сумасшедшим огнем опьяняющей страсти. Теперь в нем лишь боль и растерянность. Разве вы не видите, что заставляете его расплачиваться лишь за ваши же преступления? Что отбираете его у тех, кто нуждается в нем? Разве это то, чего он заслужил? Пройдет еще совсем не много времени, и он уйдет навсегда. Навсегда, понимаете? Безнадежно и безвозвратно. Сердце, вмещавшее в себе весь мир, непримиримо и гулко колотящееся в такт заданному с рождения танцевальному ритму, сгорит в геенне из ложных обвинений, интриг, скандалов, пересудов и сплетен. Казавшийся вечным стук его прервется, и на бесконечную минуту наступит тишина... Вот и все. Поздно раскаиваться, поздно просить прощенья. Не простит. Не улыбнется больше, не махнет рукой издалека, не обнимет, прижимая к себе так горячо, как умел только он, не скажет, что все хорошо и что по-прежнему любит. Больше не будет праздника. Не будет легкой фигурки в столбе света. И останутся только сверкающие картинки, не способные до конца отразить глубину его глаз, оцифрованный звук, в котором не уместится все волшебство его чарующего голоса, и несколько смонтированных кадров, не умеющих в полной мере передать сногсшибательную энергию его движений и жестов. А еще - тысячи сбереженных жизней, и миллионы рук, протянутых вслед. И пустота, которую не заполнить ничем. И тонкие лучики, хранимые в чьих-то ладонях, уже едва различимые во тьме всемирного сумасшествия. А пока - вот он, в центре событий, как полагается по статусу. Еще живой, еще способный двигаться и дышать. Такой уязвимый, но навсегда несломленный. Царственный раб и коленопреклонный король. И это - его последний и самый чувственный танец. Танец обнаженного в ослепляющем свете софитов. Танец босого на битом стекле. Ведь самые интересные номера всегда завершают программу. И так мало тех, кто заметит кровь на танцплощадке - плясун совершенен, как всегда, но силы на исходе, и невозможно ступать, не раня ноги... Потом еще будет несколько минут прощальных поклонов и улыбок, шумных оваций, признания и восторга поклонников, и осознания и переживания головокружительного успеха, и любви в устремленных на него глазах. Будет - наконец-то - отдых. Нужно только выдержать финальный танец... Люди, вы понимаете, что вы творите? Черт возьми, вы вообще в состоянии понять весь масштаб своих действий? Вы способны понять, что поднимаете руку на того, кто спасал ваших же детей, кто дарил каждому кусочек волшебной сказки? Что пытаетесь облить грязью того, чье сияние способно ослепить вас? Прямо сейчас, каждым вашим действием отравляете его последние дни, прибиваете его к земле до тех пор, пока он уже не может взлететь. Именно вы медленно убиваете его, пользуясь тем, что он ранен, и нет никого рядом, чтобы помочь ему оправиться. Нет, конечно, не понимаете. Не замечаете за вашими амбициями и жадностью невинность и чистоту того, кого вы заставляете страдать. А поняв, замерли бы в ужасе. И в этом вашем непонимании я изо всех сил пытаюсь найти оправдание для вас, чтобы простить вас.