Кто ты?

      — Кто ты? — голос за спиной раздается так внезапно, что Алек вздрогнул бы, не будь он сумеречным охотником. Парень оборачивается, но в темноте ему никого не удаётся разглядеть.       — А ты кто? — спрашивает он с секундной заминкой, невольно сжимая рукоять клинка. В ответ он слышит смех, негромкий, несмешной, но пробирающийся прямо под сердце.       — Меня здесь все знают. Кто же ты? Алек выпрямляется: он умеет вести себя со всякими выскочками и наглецами – ежедневная школа Джейса даёт о себе знать.       — Раз я не знаю о тебе, то ты не так уж и знаменит, как тебе кажется. Снова тот смешок, от которого Алек чувствует, как его сердце обволакивается мягким растопленным шоколадом.       — Я настолько знаменит, что мне и не нужно представляться, красавчик. А о тебе я бы не прочь узнать побольше. Мягкое прикосновение холодных пальцев к его щеке поражает своей неожиданностью и… Интимностью. Отчего-то Алек даже не вздрагивает, не отталкивает своего незнакомца и не возмущается. Кончиками пальцев, так осторожно и невесомо, мужчина из темноты продолжает скользить по его лицу, мягко обводя линию подбородка, поднимаясь вверх и прикасаясь к вискам. Алек выдыхает и чувствует, как его дыхание сталкивается с чужими пальцами, которые тут же замирают и останавливают свой путь.       — Ты красивый, — голос из темноты не спрашивает, и охотник не понимает, как он это определил.       — Мне видно тебя, — смеясь, отвечает на его мысли темнота, и сердце Алека сжимается от сверхъестественного страха. «Что там? Кто там? Какая невиданная сила спряталась в этой темноте узких домов нового городка, в который они прибыли несколько часов назад? С чем они могут столкнуться в Мистик-Фоллс? С чем он уже столкнулся?»       — Так кто ты? — спрашивает Алек вслух.       — Твой новый знакомый, — отвечает ему голос из темноты, вновь поражая охотника своей томностью и мрачностью. — Но меня больше интересуешь ты, незнакомец.       — Может, мы договоримся? Ты скажешь мне что-то о себе, и я тоже? — наспех соображает Алек, но его перебивают:       — Маловероятно. Видишь ли, красавчик, от тебя пахнет силой и оружием. И то и другое мне нравится, но вместе это явно грозит мне... Нам неприятностями. Так что, давай лучше я убью тебя сейчас, чем сделаю это при свете, когда твое хорошенькое личико сможет меня разжалобить. От его слов сердце пускается в смертельный ритм, и Алек понимает, что он попал в опасную передрягу, из которой надо бы выбраться. Будто в ответ на его мысли, голос в темноте вновь смеётся, от чего в груди Алека распускаются ароматные цветы непонятых чувств.       — Не беги, — просит незнакомец, и его крепкие пальцы смыкаются у охотника на руке. — Подожди. Одну минуту. Я дам тебе одну минуту форы. Так будет честно. Алек замирает, готовый бежать. Руна скорости начинает покалывать, готовая вплеснуть в него силу. Отчего не работает руна ночного зрения, он не понимает, но думать сейчас некогда. Всё потом, об этом он подумает потом... Его тёплые губы неожиданно накрывают чужие, холодные, как и пальцы, что прижались к его горлу. И Алека захлёстывает чужой запах, чужой вкус — тёмный, терпкий, с запахом бурбона и бензина. И мысли в голове испарились прочь, растаяли под этой властной темнотой, которая так целовала его. Мягко, аккуратно, нежно.       — Всё. Вот и всё, котик. Теперь беги, — голос звучит чуть глуше, и хриплые нотки, что проскальзывают в нём, ясно дают понять, что они ещё встретятся. При свете дня или в темноте — Алек не знает. Но уже заранее ощущает тягучее воодушевление, разливающееся глубоко внутри, и азарт предстоящих встреч: «Это должно быть интересно».