Связанные холодом

Джессика подхватывает Джери под бедра и без труда усаживает на стол. Вклинивается ей между ног — и, черт возьми, оно того стоит: глаза Джери тут же вспыхивают яростью, за которой прячется явный интерес. — И что же это ты, по-твоему, делаешь? — спрашивает Джери холодно и уравновешенно, хотя ответ ей прекрасно известен. Она всегда ходит вокруг да около и не ищет легких путей для Джессики. О нет, если вместо этого можно впиться ей в зад каблуками и быть упрямой из чистого интереса посмотреть, как Джессика начнет обороняться и потеряет самоконтроль. В ее понимании заигрывать значит бороться за первенство, и ее явно восхищает то, что Джессика никогда не отступает. Ее флирт — лед, а не пламя, и Джессике это нравится, ведь лед не обжигает. Джессика притягивает ее ближе, к самому краю стола. — Хочу убедиться, что приехала не зря, — ухмыляется она, ведь они обе прекрасно понимают, когда Джери лишь дергает за поводок. Сперва она обещает оплату, а когда приходит время раскошелиться, говорит, что добытые Джессикой доказательства никуда не годятся. Они это проходили уже не раз: все эти надуманные поводы, чтобы заставить Джессику приехать снова и сыграть по чужим правилам. Для них это сродни ухаживанию с цветами и серенадами. Джери знает, что Джессика умеет раскапывать такую грязь, до которой не доберутся другие частные детективы, а Джессика знает, что Джери — одна из немногих постоянных клиентов, которых она еще не успела отпугнуть. Они нужны друг другу, не только ради бизнеса, а и ради этих минут, когда губы оказываются напротив губ, а воздух между ними начинает искрить от напряжения. — Получишь деньги, когда я получу фотографии, — Джери продолжает игру, дожимая Джессику, недаром она гордится своим умением играть на нервах и пробирать людей до живого. А, к черту все. Джессика кладет руку Джери на затылок и притягивает для жесткого поцелуя, потому что игры — это по части Джери, а Джессика слишком нетерпелива. Поцелуи и ласки Джери всегда точны и выверены. Ее язык скользит по нёбу Джессики, кончики пальцев скользят вверх по рукам, ноги крепко обхватывают ее за талию; все продумано и просчитано, чтоб лишить Джессику воли и заставить молить о большем. Джессика задирает узкую юбку Джери, вжимается в ее пах и наслаждается коротким жалящим укусом, которым та одаряет ее нижнюю губу. — Я хочу, чтобы ты стала передо мной на колени, — шепчет Джери, губы ее изгибаются в неком жестоком и коварном подобии улыбки, — и тогда, возможно, мы пересмотрим твой гонорар. И вот это уже полная хрень, Джери никогда не заплатит больше, чем уже дала, скупая сучка. Это уже другая игра, новая извращенная форма флирта, ее собственная разновидность грязных разговоров. Джессике становится смешно, а вот на лице Джери по-прежнему ни намека на улыбку, хотя ехидное фырканье Джессики ее забавляет. А значит, теперь очередь Джессики поднимать ставки. Она снова кладет руки на бедра Джери и опрокидывает ее на стол. Бумаги разлетаются по полу, а во взгляде Джери читается, что за выходку еще придется заплатить. Несколько мгновений они смотрят друг другу в глаза. Джери злится, и Джессике это нравится. Она скидывает с себя куртку, наблюдая, как Джери приподнимает бедра, чтобы стянуть трусики. Джессика протягивает руку, разрывая тонкую кружевную ткань, и взгляд Джери становится еще злее. Джессика впивается пальцами в край стола, опускается между ее ног. Замирает, лишь на секунду, чтобы убедиться, насколько Джери мокрая, — когда рука ухватывает ее за волосы, притягивая голову туда, куда хочет Джери. Джессика накрывает ртом ее вагину, касается языком набухшего клитора, и Джери начинает подаваться навстречу, закинув ногу ей на плечо. Это все, что есть между ними, а большего им и не нужно. Только работа и секс, потому что у обеих херовый характер, и ни одна не упрекнет в этом другую. У Джери есть жена, а еще она спит со своей секретаршей, и Джессика ведет себя по-мудацки, когда приезжает сюда, но с этим ничего не поделать, мир полон мудаков, и она — один из них. Для Джессики секс — словно выпивка, он не пьянит и не спасает от неприятных воспоминаний, но отдаляет их, стоит лишь руке Джери развязно схватить ее за волосы. — Трахни меня, — приказывает Джери. — Двумя пальцами, Джессика, быстро. И Джессика подчиняется не задумываясь, дает Джери именно то, чего та желает. Толкается пальцами в горячий, влажный жар, скользит языком по клитору. Казалось бы, она должна ненавидеть подчиняться приказам после всей этой истории с Килгрейвом — да обычно так оно и есть, — но резкие, отрывистым командам Джери просто невозможно противостоять, а Джессика никогда и не думала считать их отношения здоровыми. Да это и не важно, когда пот покрывает скрытую под одеждой кожу, когда шов джинсов, впиваясь в промежность, подливает масла в огонь ее возбуждения и заставляет Джессику растерять остатки терпения. Джери задыхается, подаваясь бедрами навстречу губам Джессики. Для снежной королевы, какой она была всегда, Джери чертовски жарко отвечает на ласки ее губ. А потом настанет очередь Джери сломать к черту границы и разложить Джессику на столе, на полу, или трахнуть ее перед окном с видом на огни большого города. Да, это не особо похоже на здоровые отношения, напротив. Однако, этот секс без обязательств устраивает их обеих. И порой ощущение того, как Джери кончает под ласками ее губ, — именно то, что Джессике нужно.