Прощальный выстрел

Я лежал на старой кровати на грязном матрасе. Мой пустой взгляд устремился вверх на серый, частично покрытый плесенью, потолок. В комнате было необычайно жарко, будто здесь день и ночь топили без перерыва. Воздух наполненный едким ароматом ацетона в этой жаре казался сущим ядом. Она сидела в стареньком жёлтом кресле, с которого грозила слезть обшивка. Этот пейзаж мне напоминал то, как змея сбрасывает кожу. Только в отличии от рептилии, кресло новую не наберёт. Моя девушка сидела и красила ногти, нанося слой за слоем, а затем, стирая запачканную кожу пальцев ацетоном. Бытовая ситуация, но она меня бесила. Ненавижу её, ненавижу этот отвратительный запах ацетона и дешёвого лака. Мы встречались каждый раз здесь, затем, снова возвращались в свои обыденные миры, в которых нет места друг для друга. Я презирал её привычки, меня раздражала её напыщенность, скверный характер - его я вообще ненавидел всей душой. Но я называл её своей девушкой и только что переспал с ней. На самом деле я когда-то был в неё влюблён, между нами царила романтика и её отвратный характер казался мне изюминкой. Сейчас, после стольких лет, вся романтика иссякла, больше нету той былой страсти, что заставляла нас ночами наслаждаться друг другом. Привычка - вот, что снова сводит нас в этот дешёвый мотель каждую неделю. С ней неинтересно, без неё пусто. Пусто в принципе и с ней, но это заглушается на фоне секса. Давно уже пора было бы прекратить эти бесполезные встречи, но это не так легко, как кажется. Друзья из нас не получатся из-за противоположных характеров. А расставаться так, чтобы потом даже не здороваться на улице, я не хочу. В конце концов, время всё равно разлучит нас в скором времени. Она закончила с ногтями и принялась дуть на лак. А я по-прежнему лежал на матрасе и невольно окинул взглядом комнату. За всё время этот номер стал для нас родным, хотя обстановка царила тут ужасная: стены и потолок заплесневели, постельное бельё на кровати ужасно грязное, поэтому я скомкал его и отбросил прочь, у околокроватной тумбочки отваливается дверца и люстра укрыта паутиной. Многие нормальные люди предпочитают обходить такие комнаты стороной, но для неё это своего рода экстрим. Замашки шлюхи. Усмехаюсь про себя: я всё чаще в мыслях называю её так, пытаясь свалить всю вину на неё. Но это я не хочу ставить точку. Она бы поставила её, ведь для неё я стал чем-то на подобии пустого места. Она встала и оделась в свитер с джинсами. Волосы скрыла за шапкой и накинула пальто. Уходит. Встретимся ли ещё раз? Каждый раз я задаю себе всё тот же вопрос, пока ответ на него одинаковый. Но надолго ли? Мы ведь даже не разговариваем. Не о чем. Пресные встречи без слов. А затем убийственное безразличие друг к другу. Дверь со скрипом открывается. Она, замешкавшись, остановилась на пороге. Я устремил взгляд на её фигуру. Когда-то я любил её пышные формы и тонкую талию. Сейчас они превратились для меня в нечто будничное, стали как дань. Она хочет что-то сказать. Я чувствую это. Жду слов, которые сам не смогу сказать. - Я больше не приду. По прежнему молча смотрю на неё, вижу как шевелятся её губы и понимаю, что из нас двоих она оказалась сильнее. - Тебе нечего сказать? - её взгляд такой же пустой, как и мой. - Даже не предложишь остаться друзьями? - Друзья из нас не получатся, - сухо отвечаю я, всё ещё не осознавая, что это и вправду конец. Семь лет коту под хвост. От этой мысли горько улыбаюсь. Но быть может это даже к лучшему, не о чем будет потом жалеть. Она же продолжает сверлить меня стеклянным взглядом. - Ты прав. Значит это конец, - вздохнула она. И перед тем, как уйти, в последний раз поцеловала меня. Поцелуй получился чувственный. Впервые за последнее время. Даже чуть страстный, когда-то он без сомнений уложил бы нас снова в постель. Но сейчас это лишнее. Мы оба это понимаем, поэтому обходимся лишь прикосновением губ, Она снова отстраняется и бросая на меня печальный взгляд, уходит. Ушла. Дверь закрылась с тем же противным скрипом. Расставания это всегда тяжело, даже если чувства давно угасли. Привычка - двигатель отношений, но далеко не прочный. И если вовремя не положить этому конец, кто знает, что может получиться в дальнейшем. У нас всё равно бы ничего не получилось. Я остался лежать на кровати. Пустой взгляд сверлил стену. Апатия накатила на меня. Быть может я не в полной мере осознаю, что нашим отношениям пришёл конец, но возможно я просто не способен на грусть. Грустят по потерянной любви, а её между нами уже давно нет. Сомнений больше не осталось. Я сделаю то, что уже давно собирался. Правда в этой ситуации мои намерения могут понять, как скорбь по утерянных отношениях. Но это было бы заблуждением, поэтому я ровным почерком вывожу слова на белом клочке бумаги. Ставлю записку на стол и достаю из кармана куртки пистолет. Я украл его много лет назад у какого-то спящего бандита. Или полицейского. Мне было всё равно, потому что для меня тот случай был всего лишь проверкой на трусость. Ту я прошёл, впереди - последняя. Самоубийство это не так легко, как кажется. Нужна немалая смелость, чтобы решиться свести счёты с жизнью. Смогу ли я? Прежде меня удерживало лишь чувство вины перед ней, но с сегодняшнего дня больше нас ничего не связывает. Включаю видеокамеру на телефоне и ставлю его на тумбочку экраном у светильнику. Для чего я делаю это? Чтобы её не обвинили. Так сказать, улики на лицо. Улыбаюсь в камеру. Снимаю с предохранителя. Холодный кончик ствола касается виска. Вздыхаю. Бросив последний взгляд в камеру, нажимаю на курок.

"Полгода назад у меня диагностировали цирроз печени. Я устал ждать смерти, поэтому бросаюсь к ней в объятья. Прошу за это прощения. Никого не люблю и ни от кого не прощаюсь".