Жить ради тебя

Они сидели на скамейке недалеко от порта Акаба. Денёк выдался солнечный и, что самое главное, свободный от службы. Она – в летнем цветастом платье, украшенном кокетливым бантиком. Он - в белой футболке и такого же цвета шортах. Взгляд их был устремлён на горизонт – туда, куда они, возможно, уедут в будущем. Идиллию портило только одно – и у девушки, и у парня при себе были чёрные индивидуальные рации, расставаться с которыми и выключать которые им было не положено по уставу. Поэтому пара вынуждена была частенько вздрагивать и морщиться от неожиданного шипения и голосов, доносящихся из динамика. Но выходной есть выходной, и своих позывных, а именно «Мираж» для девушки и «Леопард» для мужчины они не слышали по понятным причинам. Мираж хихикнула: «Интересно, а сегодня кто ночью дежурит? Говорят, тут местные жители ночью особо буйные, вот ребятам весело то будет...» Леопард, в свою очередь, поморщился: «Солнце моё, вот когда заступим на дежурство завтра ночью, тогда и повеселимся на славу… Ладно, шучу. Служба есть служба. Да и повстанцы были не раз замечены в окрестностях. За ними ведь глаз да глаз нужен… Помнишь, как Люксвилль взорвали? Тогда ведь тоже все весёлые были... А потом раз – и нет ни ребят,ни особняка…» – Леопард вздохнул и обнял девушку, крепче прижав к себе. Не хотелось говорить о грустном, ведь сегодня был не простой день. На календарях у всего мира было 14 февраля – День Святого Валентина, день всех влюблённых. И именно в этот день два года назад Леопард сделал своей любви предложение. С тех пор они были практически неразлучны, и только однажды им пришлось расстаться почти на две недели по долгу службы. Мираж достала из маленькой сумочки сложенный листок бумаги и протянула Леопарду. «Пожалуйста, прочитай это. Я могла бы сказать тебе это вслух, но на бумаге выглядит куда красочнее. Да ещё и рисовала утром, тебе понравится.» - Мираж улыбнулась. Леопард взял листок и с интересом начал разворачивать. Но сделать этого он не успел. Затрещала рация, и вскоре сквозь помехи из динамика прорезался грубый бас полковника – непосредственного командира всех отрядов, мобилизованных в окрестности Акабы. «Всем позывным без исключения, слушать мою команду. Немедленно явиться в расположение временной части спецназа. Поступили сведения, что повстанцы готовят атаку на склад в порту Акаба!» Приказ повторился ещё несколько раз. Мираж и Леопард встали и побежали в сторону части, ведь неподчинение приказу полковника означало потерю престижной службы в спецназе и немедленное увольнение в гражданские. Часть была всего в паре сотен метров к югу. Через 5 минут оба были в синей форме, а в руках держали штурмовые винтовки AUG A3. Рядом с ними в строю стояло ещё шесть спецназовцев в такой же форме, и только полковник выделялся положенным по выслуге лет красным беретом на голове. «Атака будет с минуты на минуту! Всем занять позиции!» Леопард нервно сжал в руке листочек, полученный от второй половинки, затем убрал его в нагрудный карман комбинезона. Почувствовав на себе взволнованный взгляд, Леопард поднял взор и увидел Мираж, которая оглядывалась на него и затем скрылась за одним из многочисленных контейнеров портового склада. Побежав к своей позиции за деревянными ящиками, воин крепко сжал AUG в руках. Слева донеслись длинные автоматные очереди, затем послышался взрыв. Лео вскинул винтовку и обошёл контейнер, прямо перед собой увидев повстанца в зелёном комбинезоне и с G36 в руках. Жить повстанцу оставалось пару секунд, и по истечении оных он упал, пробитый очередью австрийской малышки. Взрывы послышались со всех сторон, откуда-то спереди донёсся пронзительный крик. Что произошло дальше, Леопард помнил смутно. Вроде бы его ослепило и оглушило светошумовой гранатой «Flashbang», затем почувствовалась резкая боль в руке. Боец выронил винтовку и споткнулся, упав и знатно приложившись спиной о железный контейнер. Вот уже и зрение почти вернулось, а убивать его по-прежнему никто не спешил. Картина прояснилась в следующие 30 секунд. Ещё один повстанец выскочил из за ящиков и уже прицелился в Леопарда, но у него за спиной прямо с контейнера спрыгнул полковник. Ещё секунда, взмах кукри командира – и повстанец обмяк, выронив оружие себе под ноги. Боль в руке спецназовца обострилась, в рукаве потекло что-то тёплое и липкое, похожее на кровь. Постепенно всё стихло, и по тому, как невдалеке присели у ящиков уставшие сослуживцы, Леопард понял – победа. В голове пульсом, похожим на удары тяжёлого молота, билась одна мысль – всё ли хорошо с Мираж? Оглядевшись, её он не увидел. Попытался подняться, но закружилась голова и тело отяжелело. Вновь припав спиной к холодному железу контейнера, заметил, что прибыли военные медики и другие люди в форме. Мощнейшим ударом по голове в сознание вписалось увиденное далее. Два человека несли носилки, на них лежало тело, накрытое простынёй с головой. А из под белой ткани выглядывала… женская ручка. «Нет…нет…НЕТ!!» «Что такое, любимый? Ты ранен?» - до боли знакомый и родной голос послышался слева, и на плечо Леопарда легла лёгкая рука. Обернувшись, боец изумлённо стал переводить взгляд с носилок на стоящую перед ним Мираж и обратно. Девушка рассмеялась. «Среди повстанцев тоже есть девушки, глупый мой… У тебя ранение в руку, вставай…» Через два часа они снова сидели на той же скамейке. Леопард с перебинтованной рукой и Мираж, всё в том же летнем платье… Девушка осторожно обняла любимого и вздохнула. «Не грусти, милый. Сегодня наш с тобой день. Давай хотя бы его остаток проведём в тишине, спокойствии и любви…» Лео неуклюже одной рукой достал из кармана листок бумаги, тот самый. Развернул и начал читать. «Милый мой,я тут подумала... И решила. Хватит нам с тобой рисковать жизнью и друг другом в этом спецназе… Давай уедем. Оставим тут всё, напишем рапорт об увольнении и уедем. Ты понимаешь, как я волнуюсь за тебя... Я не хочу тебя потерять. Подумай об этом.. P.S. I love you..» На другой стороне был рисунок. На нем был нарисован дом, перед ним Мираж и Леопард. А посередине стоял маленький ребёнок, который держал их обоих за руки. Леопард смахнул непрошеную слезу, свернул листок и крепко обнял Мираж, прошептав ей на ушко: «Мы уедем…завтра же.»