***
— Ива-чан, как тебе сегодняшняя игра? Я был просто великолепен, не правда ли? — проурчал Оикава, посасывая мятную конфету с чашкой чая в руках. — Ты накосячил несколько раз. — Но Ива-чан. — «Идеальные» не косячат тысячу раз за день, Дерьмокава. — Хмпф, — фыркнул Оикава и привстал из-за стола. Подойдя к шкафчику он достал печенье и уселся обратно за стол.- Ива-чан, ты будешь печенье? — Если только они не сделаны тобой, Оикава. Твои руки слишком много косячат, — бросил Хаджиме, незаинтересованно всматриваясь в окно. Оикава тихо сопит, убирая ото рта только что желанную сладость и кладёт её на место. Минуты шли медленно. Разговор не шёл, Иваизуми и Оикава смотрели в разные стороны иногда пересекаясь взглядами. Тишину прерывал только Хаджиме, пьющий чай. Оикаве надоела эта обстановка и он вышел из кухни. Попробовав разрядить обстановку, Оикава говорит: — А мне сегодня девушка в любви призналась, Ива-чан… — Ох, бедная. Она ещё не знает, какой ты немощный и ничего не умеющий, хах, — Иваизуми усмехнулся, посматривая на старые мамины часы. Эти слова вызвали у Оикавы истерику. Он неслышно прошёл обратно в кухню и стал в дверях. -…больно. — Что? — … — Чего тебе, Дерьмокава? — …Больно, Ива-чан. После этого началась ссора. Тоору злился на постоянные упрёки со стороны своего парня, а Иваизуми на то, что «ты такой мелочный и придирчивый». Билась посуда, слышались крики. Соседи начали возмущаться по поводу шума, но этим двоим было всё равно. Внезапно Оикава утёр нос и прошипел, оставляя Хаджиме в полном бессилии: — Я ухожу! Бесишь!***
Пол второго ночи. Иваизуми не спит. Он сидит на кровати и сжимает в своих руках телефон, готовый в любой момент побежать искать Оикаву. За эти два часа Хаджиме проанализировал всю ссору и корил себя за то, что так сильно придирался к «Великому Королю» и поливал его грязью. Он принял свою ошибку. Осталось только получить смс от Оикавы. Хаджиме хочет услышать голос красавца-волейболиста, то, как он говорит «все хорошо, Ива-чан», но почему-то именно сейчас его и не слышно. Это сводит с ума, заставляет мелко дрожать пальцы и судорожно названивать одному-единственному человеку. Просидев так ещё десять минут, Иваизуми вскакивает с кровати и бежит из дому, захватив с собой свою и Тоору куртки.***
— Холодно…- шептал Оикава, сильнее кутаясь в лёгкую толстовку. Ноги окоченели, зубы дрожат- ему холодно. Все сильнее с каждой минутой Тоору хочет вернуться к Ива-чану, зарыться носом в его волосы и вдохнуть родной аромат. Но из-за прошедшей ссоры он не может вернуться. — Почему Ива-чан постоянно упрекает меня во всём.? Я ему не нравлюсь? Оикава уткнулся носом в побелевшие пальцы и заплакал. Слезы текли по щекам, ему было обидно и больно за эти придирки, настолько, что хотелось убежать отсюда. Свесив ноги с лавочки он наблюдал покрасневшими глазами за проезжавшими машинами и проходящими мимо людьми. Вдруг зазвонил телефон. Тоору взглянул на экран. «Ива-чан звонит…» — подумал он и не решился ответить. Слишком страшно было говорить после этого с ним. Отключив телефон и засунув его в карман, парень сидел в неудобной позе и пытался согреться. Иваизуми бежал со всех ног. Он забегал в парк, был в их любимом отеле, в ближайшем кафе, фотобудке (не ну а чо, там круто), да даже в магазин журналов заходил- Оикавы нигде нет. Матерясь с каждым шагом все больше и больше, он внезапно замирает, осознавая кое-что очень важное. Он вспомнил то, как они с Тоору были на набережной. С моста так красиво открывался вид на город, что аж дух захватывало. Они сидели в тот вечер на лавке, смотрели на машины и пили горячий кофе, кутаясь в куртки друг друга. Оикаве было так уютно и хорошо в этот момент, что он аж всплакнул, за что Иваизуми дал ему леща. После хихиканья Тоору стал более расслабленным и беззащитным, как показалось Хаджиме. — Ива-чан… Люби меня всегда, хорошо? И никогда не бросай. — Хмпф… я и не собирался, — прошептал Иваизуми, мягко целуя волейболиста в лоб. Вспомнив этот момент, Иваизуми как бешеный понёсся на ту самую набережную, лелея надежду на то, что Тоору сидит там. И как Хаджиме было хорошо, когда он увидел Оикаву на лавке, съеженного и потрепанного. Как он к нему подбежал, как обнял. Как уткнулся носом в холодные каштановые волосы и прошептал: — Пойдём домой… И как Оикава сразу повесился ему на шею. — Ива-чан… прости, что убежал. — Всё хорошо, всё хорошо…- повторял Иваизуми, успокаивая своё сердце. Подхватив Оикаву на руки, они направились домой, не обращая внимание на проходивших мимо людей, наслаждаясь своей близостью и этим мягким спокойным дыханием, что слышал Иваизуми на своей шее.