***
Так же как и Ибрагим, Хюррем мечтала уничтожить своих врагов, склонить перед собой. Но пока она не представляла, как это сделать. А время все шло, и до приезда повелителя оставалось пару дней. Он был в походе несколько месяцев, и за все это время от него не пришло ни одного письма, ни весточки. Неужели еще сердится? Хотя султанша подозревала, что письма могли просто не доходить. Как-то она поделилась своими подозрениями с Хатидже Султан, но та этой мысли явно не допускала. — Кто мог на это осмелиться, Хюррем? — спрашивала она, но рыжеволосая только пожимала плечами. Не обвинит же она в этом преступлении ее любимого мужа. Поэтому вскоре, Хасеки решила, что лучше закрыть эту тему. Оставшиеся дни до приезда Сулеймана прошли в нетерпении и ожидании. Хюррем начала собираться вместе с детьми во дворец. — Может останешься еще ненадолго? — предлагала ей сестра султана, но рыжеволосая Хасеки видела, что она делает это из вежливости, нежели из-за желания. Поэтому она отказалась, сославшись на то, что дети соскучились по брату и бабушке, да и ей самой было бы лучше быть во дворце, когда султан приедет. — Ну что ж, воля твоя. — уступив, сказала Хатидже. Утром следующего дня Хюррем вместе с детьми покинула дворец Хатидже Султан, и днем была уже в Топ Капы. Об этом уже знала Махидевран, поэтому не была удивлена приезду соперницы. С утра у брюнетки было хорошее настроение, и она решила «встретить» Хюррем. Выйдя из своих покоев, черкешенка высокомерной походкой прошла по коридору и сразу встретилась с рыжеволосой. — Уже вернулась? — с наигранной иронией в голосе спросила черкешенка — Я думала ты будешь отсиживаться у Хатидже Султан до самого приезда повелителя. — Да нет. — как ни в чем ни бывало произнесла Хюррем. — Я подумала тебе будет скучно одной во дворце, Махидевран. — и подойдя ближе, она наклонилась к самому уху султанши и, уже шепотом, сказала — Признайся, ты сейчас здесь, чтобы поиздеваться? Так и быть, я предоставлю тебе такую возможность. Ведь скоро. ты даже этого не сможешь. В голосе Хюррем было столько насмешки, что Махидевран невольно отшатнулась. Ее веселое настроение сразу исчезло. Захотелось ударить соперницу, но брюнетка сдержалась. — Смотри, Хюррем. Как бы тебе не поплатиться за свои слова. — Опасаться тебе нужно. За покушение на жизнь шехзаде платят, как минимум, головой. — с этими словами, Хасеки быстро удалилась. Махидевран осталась стоять на месте, размышляя о дальнейших действиях. — Позови ко мне Жалиду хатун. — грозно приказала она Гюльшах. Та поклонилась и ушла выполнять приказ.***
Говорят, что после каждой зимы наступает лето, а после ненастья солнечная погода. Так и скучные, грустные дни прошли. Наступил день приезда повелителя. Начинался он с грандиозного восшествия в столицу войска во главе с султаном. Это была одна из самых величественных и грандиозных церемоний. Целые толпы народа с радостью встречали своего повелителя. Это был праздник для многих семей, в которые возвращались мужья, братья, отцы. Но даже те, кого беда не обошла стороной радовались победе. Счастье было в душе у каждого обитателя дворца Топ Капы. С самого утра Гарем был в нетерпении, наложницы и слуги весело перешептывались между собой, и даже строгая Дайе хатун не могла утихомирить их. Дети гуляли в дворцовом саду и играли. Служанки наряжали своих госпожей. Особенно старалась хорошо выглядеть Хюррем. Сердце ее счастливо билось в предвкушении столь долгожданной встречи с возлюбленным. Тоже самое испытывала Хатидже. Только на Махидевран этот день не произвел впечатления. Ее любовь к падишаху угасла, осталась лишь любовь к сыну. Радость других, особенно Хюррем, вызывала у нее досаду и злость. Наполненная этими чувствами, она вошла в покои султана и встала в один ряд с другими султаншами. — Кто пожаловал. — как бы невзначай обронила Хюррем, стоявшая рядом с ней. — Думаю, в твоем приходе не было надобности. — То, что ты думаешь, Хюррем, никого не интересует. Она обязана присутствовать, как жена султана Сулеймана. — произнесла грубо Айше Хавса, услышавшая слова рыжеволосой. — Так что, не забывай свое место. — И вы не забывайтесь, Валиде. Перед вами не простая рабыня, а мать двух наследников. — неожиданно для всех ответила Хасеки. Султаншу начинало бесить, что каждый член династии старался унизить ее, указав на происхождение. Вот и в этот раз она не сдержалась. — Да как ты. — разгневанная такой наглостью со стороны Хюррем хотела было произнести Хавса, но не успела. Именно в этот момент стража объявила: — Султан Сулейман Хан Хазрет лери! Все присутствующие в комнате низко поклонились. Падишах вошел бодрой, пружинистой походкой и, остановившись у своей матери, оглядел всех. Он медленно обвел глазами султанш и остановил ненадолго взор на Хюррем и детях. В его голубых глазах загорелся радостный огонек. — Валиде, я рад вас видеть. Как ваше здоровье? — наконец спросил он. — Мои дни прошли в молитвах за тебя, сын мой. Слава Аллаху, ты вернулся! Султан поцеловал руку матери, затем подошел к Хатидже. — С возвращением, повелитель. — кротко произнесла сестра. Падишах кивнул ей, переходя к следующей. Так он подошел к каждой и остановился только у Хюррем. — Наконец то вы вернулись, повелитель! — произнесла она и с любовью поцеловала его руку. Сулейман одарил ее теплым взглядом и взял на руки детей.***
Хатидже дождалась пока из покоев уйдут все. Ее мучал один вопрос: сердится ли на нее еще Сулейман? Когда он здоровался с ней, она увидела искру прежней обиды и гнева в его глазах. Ей было трудно решиться на этот разговор, но она все-таки сделала это. Немного помедлив, она начала. — Повелитель. Я бы хотела поговорить с вами. — Сулейман вопросительно посмотрел на нее, а затем, подумав, кивнул, показывая, что слушает ее. — В прошлый раз, когда мы расставались, мы были в ссоре. — неуверенно продолжила она, но Султан перебил ее. — Ты хочешь знать, сержусь ли я на тебя еще? — догадался он. Хатидже кивнула. Сулейман почему-то улыбнулся и продолжил — Я отвечу тебе. Я уже не сержусь на тебя, сестра. После этих слов сестра султана мысленно выдохнула. Она улыбнулась кончиками губ, и вид ее стал более уверенный. Однако, ей нужно было спросить кое-что еще. — Значит. Хюррем останется во дворце? После этого вопроса, Султан стал более серьезным. Он слегка нахмурил брови. Сулейман и сам часто задавал себе этот вопрос. Ответы на него были, словно на двух чашах весов. И пока ни одна из них не перевесила. — Я еще не принял решение по поводу Хюррем. — ответил он и Хатидже поняла, что решение это может быть каким угодно. Она поклонилась и вышла из покоев.***
Выходя из покоев повелителя, Валиде задержала Хюррем. Она еще не забыла про недавнюю выходку Хасеки и теперь намеревалась отчитать ее. — Ты кем себя возомнила, хатун? — грубо сказала она, схватив ее за руку. — Следите за словами, госпожа. Я давно уже не хатун, а Хюррем Султан! — спокойно ответила Хасеки, смотря Хавсе прямо в глаза. Ее слова привели последнюю в гнев. Не сдержавшись, Валиде размахнулась и ударила грубиянку по лицу. — Да как ты только посмела, мерзавка, сказать мне такое?! — гневно вскричала она — Хоть падишахом назови себя, ты все равно останешься лишь жалкой рабыней! Эти слова сильно задели самолюбие Хюррем. Она сжала руки в кулак так, что даже костяшки пальцев побелели. — Еще раз выскажешь мне подобное и вылетишь из дворца, тебе ясно? — перешла на угрозы старшая султанша. — Никто, кроме повелителя, не заставит меня покинуть дворец, госпожа. Даже вы. — с этими словами, она гордо поклонилась и ушла, оставив шокированную Айше Султан наедине с собой. Хюррем шла по коридору в сторону своих покоев. Она надеялась, что разговор с Валиде был последней неприятностью за день. Но рыжеволосая ошибалась. Прямо навстречу к ней шел Ибрагим и широко улыбался, словно встретил старую подругу. «Еще один. Да они словно сговорились!» — подумала про себя себя султанша, тем не менее горделиво и величественно подошла к Визирю. — Паша! — Госпожа! Они молча стояли и испепеляли друг друга взглядом. Двое сильных, молодых людей. Только камни видели их ненависть друг к другу — и все тут. — Это хорошо, что ты вернулся, Ибрагим. — решила первой заговорить Хюррем. Голос ее звучал нарочито нежно и мягко, но тем не менее в нем чувствовалась скрытая враждебность. Великий Визирь вопросительно поднял бровь. — Без тебя тут даже скучно. Надеюсь, ты уже придумал, что будешь делать дальше. — Не беспокойтесь, госпожа. В этой войне обязательно победит лишь один человек. — тем же тоном ответил он. — Я бы с удовольствием поболтал еще, но меня ждет повелитель. — с этими словами он прошел мимо нее. Хюррем посмотрела ему в след и, усмехнувшись, пошла в противоположную сторону. Война разгоралась с новой силой.***
Махидевран и Гюльфем как всегда сидели в покоях Валиде Султан. Черкешенка была на взводе. Она внимательно изучала взглядом Хавсу, пытаясь отыскать в ней скрытые следу задумчивости и негодования, но тщетно. Айше Султан выглядела обыкновенно. — Госпожа, сегодня эта змея Хюррем проявила такую дерзость и неуважение по отношению к вам. — не удержалась брюнетка. Она должна была знать, что собирается делать мать Султана. И ее спокойствие пугало Махидевран. — Ее следует наказать! — Я сама знаю, что мне делать. — слегка раздраженно ответила ей султанша. — Занимайся Мустафой. С Хюррем я разберусь. — Простите, госпожа. — брюнетка замолчала, опустив глаза.***
Был вечер. Хюррем сидела вместе с Хатидже в своих покоях. Сестра Султана делилась с ней радостью о приезде Ибрагима. Рыжеволосая кивала ей, делая вид, что искренне радуется за нее. — Ну что же, Хюррем. Мне пора возвращаться в свой дворец. Возможно, завтра увидимся. — она встала и хотела выйти. Но тут раздался стук. Обе султанши замерли в удивлении. В покои вошел Сюмбюль-ага. — Госпожа, — он поклонился обеим женщинам. А затем повернулся к Хасеки. — Повелитель зовет вас! Хюррем вскочила. Лицо ее приняло серьезное выражение. Она переглянулась с Хатидже Султан, а затем спросила: — Зачем он зовет меня, Сюмбюль? — О, госпожа! Если бы я только знал!.. — Хатидже. — рыжеволосая повернулась к подруге. В ее глазах читалось непонимание и волнение. — Не волнуйся, Хюррем. Повелитель наверняка просто хочет поговорить с тобой. Вы так давно не виделись. — эти слова немного успокоили Хасеки, но не до конца. Она поклонилась, как полагается, сестре султана и вышла. Женщина подошла к покоям Падишаха. От волнения ее всю трясло. Она сказала страже оповестить повелителя о ее приходе. Через минуту они вернулись и доложили, что султанша может войти. Медленно и насторожившись вошла она в покои. Сулейман сидел за столом и полировал украшение. Хюррем тихо подошла чуть ближе. В горле у нее стоял ком. — Сулейман.. ты звал меня? — дрожащим от волнения голосом, стараясь вложить в него как можно больше нежности, произнесла вопросительно она и посмотрела на султана.