Пожелай мне удачи.

Он стоял на пороге, и смотрел на неё. Твёрдая мозолистая рука теребила край военной шинели. Взъерошенные волосы чернели даже в ночи, едва освещённой звёздами. Он улыбался чему-то. Улыбался уголком рта, как в самые счастливые моменты жизни. Но прозрачная капля слезы блестела на щеке. Он просто стоял. Молча. Она не могла стоять и оперлась о край кожаного дивана, сжимая обивку, готовую порваться. Неровный свет лампы падал на её лицо, освещая красные полосы на скулах. Чёрные полосы от дешёвой туши были размазаны, и остатки их можно было увидеть на хрупких ладонях. Её глаза сверкали голубым, но это был оттенок грусти и тоски. Её прекрасные волосы, которые он так любил гладить, были растрёпаны и неаккуратно падали на плохой ситец платья. Он сделал шаг назад в звёздную тьму, но тут же покачал головой, и бросился к ней. Она вздрогнула, но молча прижалась к его плечу, всхлипывая. Он обдал её ухо горячим дыханием и тихо прошептал: "Я хотел бы остаться с тобой." Она пошатнулась и посмотрела на него взглядом, полным боли, потом медленно села на поручень дивана и грустно усмехнулась: "Так, останься." -Ты... Ты же знаешь,- Он опустил голову. Она знала. И поэтому подошла к нему и неровно улыбнулась, целуя в щёку: "А на час?" Он поднял на неё глаза, улыбнулся в ответ, медленно провёл рукой по её шее и засмеялся: "Я думаю, что смогу поехать на следующем поезде." Она просияла. На дубовом столе стояли две кружки, наполненные горячим подобием чая, которое пахло листьями старого куста смородины, растущего под окном. Она держала руку на кружке и беззаботно улыбалась: "А помнишь выпускной? Я, наверное, никогда не забуду. Ой, а та песня!" Она вскочила со стула и подбежала к граммофону. Через минуту он, скрипя, заиграл ласковую мелодию. Она обернулась, и улыбка, сиявшая на её лице, исчезла. -Уже пора? В ответ он только качнул головой, отворил дверь и медленно сделал шаг в темноту. Потом обернулся и тихо попросил, опустив голову: "Пожелай мне удачи."

-Удачи,- Шепнула она и вытерла слезу.