Лекарство

— Компьютер, проверь еще раз образец крови # 14. Доктор Башир потер усталые глаза, проморгался и вновь уставился в монитор. — Увеличь изображение молекулярной структуры. Теперь увеличь изображение молекулярной структуры образца крови # 3. Всматриваясь в пересечение кривых, Джулиан поймал себя на том, что вот уже какое-то время с остервенением грызет ноготь на большом пальце правой руки. Раньше он не замечал за собой подобного проявления нервозности. Ему и вправду стоило немного отдохнуть. — Доктор? — в дверь лазарета просунулось улыбающееся лицо Гарака. Кардассианец мягко вплыл в помещение и бесшумно встал за спиной Башира. Джулиан поспешно выключил монитор и всем корпусом развернулся к гостю. — Да, Гарак? — Не поймите меня неправильно, мой дорогой доктор, но я снова пришел... — ...за стимулятором, — продолжил за него Башир, скрещивая руки на груди. — Верно! — нежная улыбка сменилась на льстивую. — Вы же приготовили его для меня? — Гарак, это уже третий за сегодня ваш визит сюда, — нахмурился Джулиан. — Чем вызван такой резкий интерес... — ...к вашей персоне? — мгновенно перебил его Гарак и, подхватив Джулиана под локоть, потащил его по периметру бокса. Кардассианец разливался льстивыми речами, умело задевая самые чувствительные струнки души Джулиана. Голос Гарака был певуч и сладок, речь обволакивала рассудок, вынуждая сделать что угодно. Джулиан почти попался в эту лужу сладкого меда, но успел очнуться прежде, чем достал гипоспрей со стимулятором. — ...ваши познания в медицине поистине велики, — увещевал Гарак, хитрым взглядом подмечая каждое нервное движение доктора. — Я преклоняюсь перед вашим мощным умом, ваше мужество вызывает у меня непередаваемый восторг... — Гарак! — твердо одернул его Башир. — Нет, вы не можете отрицать, что вся эта станция держится только на ваших изящных плечах, — кардассианец взял ладони Джулиана в свои и стал нежно поглаживать. — Гарак, прекратите! — Джулиан с трудом отвоевал свои руки обратно и строго взглянул на Гарака. — О, нет-нет-нет! Вы слишком скромны для столь блестящего молодого человека, я... Джулиан схватил с полки коробочку с ампулами и протянул одну Гараку. Тот моментально замолчал и, выхватив стимулятор, буквально выскочил из лазарета. Даже не попрощавшись с Джулианом. Доктор Башир печально вздохнул, затем нахмурился и в сердцах опрокинул столик с инструментами, так некстати подвернувшийся ему под руку. Он был зол — нет, он был в ярости. Гарак вновь вынудил его дать ему стимулятор. И, хотя в ближайшие три-четыре часа он будет избавлен от этих смущающих визитов, Джулиан чувствовал себя проигравшим. Впервые в его медицинской карьере он терпел такое сокрушительное поражение перед болезнью. Вспомнив про последние результаты анализов крови кардасианца и томограммы его мозга, Джулиан с досадой заключил, что проигрывал он скорее пациенту. Вот уже третью неделю Гарак штурмовал лазарет, к которому раньше и на фазерный выстрел не приближался. Вначале это были одноразовые визиты. Гарак много говорил, извинялся за свое поведение, спрашивал о том, нужно ли ему будет проходить курс реабилитации после извлечения имплантата. Жаловался на неудобства в связи с этим. Джулиан по доброте душевной включался в эту, тогда еще не понятую им, игру и спрашивал о его самочувствии. Тот отмахивался, говорил, что не чувствовал себя лучше вот уже два года, затем тихо охал, трогал себя за виски, нехотя отказываясь от помощи. Джулиан настоял на стимуляторах, на которые Гарак слишком уж поспешно согласился. Но с каждым новым днем Гарак заглядывал в лазарет все чаще и чаще. Его речи становились все короче, а желания — все яснее. Спустя неделю он стал приходить и прямо требовать дозу стимулятора. В такие дни Джулиан боялся его, словно к нему вместо добродушного доктора Джекилла врывался злобный мистер Хайд. Когда однажды Джулиан отказался дать третью по счету за день дозу, Гарака обуяла ярость. Он разнес лазарет, Джулиану едва удалось его успокоить. На следующий день извиняющих прикосновений и проникновенных заглядываний в глаза было так много, что у Джулиана голова шла кругом, во рту пересыхало, а форма становилась тесной и неудобной. Гарак почувствовал это и в его взгляде вспыхнул страстный огонь. Джулиану едва удалось проскользнуть между стеной и сильным телом бывшего оперативника Обсидианового ордена. В последние дни Гарак стал еще несноснее. Пять визитов за смену Джулиана. И доктор не был уверен, что, мастер на все руки, Гарак не проникал в помещение в его отсутствие. Он стал прятать стимуляторы, а позже и вовсе, пойдя на нарушение всех правил, забрал имеющийся запас в свою комнату. Среди ночи его разбудил вызов Кварка — Гарак пытался достать через него экстазин. К счастью Джулиан успел проинструктировать бармена на этот счет, потратив двухмесячное жалование. Но сегодняшний визит стал последней каплей для доктора. Джулиан никогда бы не решился на такой шаг, если бы не результаты анализов Гарака. — Доктор, у меня к вам срочное дело! Поднос с едой грохнулся на столешницу, сам Гарак занял стул напротив. Джулиан поднял на друга заинтересованный взгляд. — Какое? — беззаботно спросил Башир. — Э... — Гарак замялся, тщетно подбирая слова. Поистине, это было необычное зрелище. И при других обстоятельствах Джулиан бы наслаждался им, даже подколол бы друга, но сейчас его волновало совсем другое. Джулиан порылся в своей наплечной сумке и извлек оттуда... книгу. — Что это? — разочарованно спросил Гарак, опускаясь обратно на стул, тщательно гася в своих глазах нетерпеливую жажду. — «Сага о Форсайтах» Джона Голсуорси. Вам должно понравиться. — Действительно? — недоверчиво скривился Гарак. — Кажется, вы упоминали, что цикличная эпопея является самой изящной формой кардассианской литературы. — Хм, в самом деле, — разочарование так и читалось на покрытом болезненной испариной лице Гарака. — Я думал, вы будете рады узнать, что некоторые земные писатели сходятся во мнении с кардассианскими, — Джулиан тщательно старался не подавать вида, что обеспокоен состоянием Гарака. — Да, я рад, — кисло буркнул кардассианец. Джулиан самодовольно улыбнулся и вытащил из сумки еще одну капсулу — с прозрачной жидкостью. — Что это? — в глазах Гарака зажегся неподдельный интерес. — Волшебство, — таинственно прошептал Джулиан. — Я работал над ним две недели и вот оно у меня в руках! — Это?.. — Гарак прищурился, облизал губы, он был готов сделать бросок. — Это лекарство для вас, Гарак. Оно полностью восстановит вашу естественную выработку эндорфинов и даже... — Джулиан вновь сделал паузу, во время которой Гарак едва сдерживался, чтобы не поторопить его. — И даже увеличит их выброс в кровеносную систему. Фактически это безопасная замена вашего имплантата. Сыворотка перекочевала в дрожащую ладонь Гарака. Джулиан с горечью отметил, насколько холодной была его рука. Ему вдруг захотелось схватить друга за эту саму руку и потащить в лазарет, но он не мог. — Спасибо вам, доктор, — тихо прошептал Гарак и посмотрел в глаза Башира полным надежды взглядом. Джулиану показалось, что он увидел того самого Гарака — настоящего Гарака, прочно упрятанного и изредка вырывающего сквозь толстые покровы лжи и притворства. Всю следующую неделю Гарак исправно навещал доктора три раза в день, получал сыворотку и пропадал в своих апартаментах. Спустя еще неделю визиты сократились до одного раза в день, возобновились традиционные совместные ланчи. К середине третьей недели Гарак носился по станции, приводил в порядок счета, забирал грузы и обходил постоянных клиентов, чтобы в понедельник открыть свое ателье. К концу месяца лазарет вновь стал зоной, закрытой для посещения Гараком. Смена выдалась напряженной. Двадцать пять часов и двадцать четыре минуты на ногах, тридцать два пациента с лихорадкой, доставленных из Баджорского национального парка, парочка интоксикаций ромуланским элем и один вырванный гнилой клингонский зуб. — Доктор? Джулиан дернулся, столкнув поднос с инструментами. Гарак вплыл в бокс, но дальше дверей не пошел. — Что вам нужно, Гарак? — испуганно спросил Джулиан. — Узнать, — мягко улыбнулся тот. — Узнать? — Узнать, отчего доктор Джулиан Башир торчит на этой богом забытой станции, вызывая рвоту у пьянчуг Кварка, вынимая зубы озверевшим клингонам, залечивая физические и душевные раны болианцам, вместо того, чтобы занимать высокий пост в Главном Федеральном Институте Биохимии! — Простите? — искренне не понял Джулиан. — Доктор, — вздохнул Гарак и терпеливо пояснил. — Ваша сыворотка! — Что с ней? — Она изумительна! — Гарак расхохотался. Подлетев к Джулиану, он положил руки ему на плечи и с такой нежностью заглянул в глаза, что Джулиан покраснел. Чуть отстранившись от него, Гарак прищурился и вдруг, наклонившись совсем близко, заговорил вполголоса: — Доктор, возможно, это и хорошо, что вы здесь. Возможно, вы могли бы поделиться рецептом с Обсидиановым орденом. — Я... — Ооо, доктор! — гордо покачал головой Гарак. — Уверяю вас, глава Ордена будет счастлив заполучить столь ценный препарат. Только представьте, скольким бывшим сотрудникам вы облегчите жизнь! — Вы шутите! — Доктор, разве вам не хотелось бы, чтобы Обсидиановый орден был вам... благодарен, разве вы отказались бы от ТАКОГО покровительства? — Не думаю, что я хотел бы. Полагаю, Орден не любит быть должным кому-либо. Гарак рассмеялся. — О, доктор! Вижу мое общество пошло вам на пользу. Вы совершенно правы. Тогда, возможно, вы могли бы поведать формулу мне? — Вы хотите сами продать рецепт Ордену? — Чтобы увидеть Кардассию... Гарак готов был вот-вот разрыдаться от счастья. И если бы Джулиан не знал его столько времени, он бы поверил. — Гарак, я хочу вам кое-что сказать... — поспешил исправлять положение Башир. — Прошу вас, доктор! — умолял кардассианец. — Неужели вы так тщеславны? — Нет, — он полез в шкаф и достал оттуда ампулу с сывороткой. — Держите! — Благодарю вас, доктор, — в голосе Гарака не осталось ни капли печали. Он вежливо поклонился доктору и вышел из лазарета победителем. Джулиан устало опустился в кресло и сцепил руки в замок. Спустя пару секунд он расхохотался. Мотая головой, он повторял: «Гарак-Гарак! Мой лучший друг!» Спустя два дня «лучший друг» ворвался в лазарет — разъяренный, растрепанный и темными кругами под уставшими глазами. Джулиан ожидал этого и с улыбкой встретил разгневанного друга, предложив кофе. — Не думал, доктор, что скажу это, но вы превзошли все мои ожидания! — процедил Гарак, отталкивая от себя чашку с напитком. — Вы умудрились так зашифровать формулу, что мне не удалось выявить даже первичной цепочки. Все, что я нашел — это молекулы дистиллированной воды и хлорида натрия! Формула с секретом, а доктор? — Вы правы, Гарак. С секретом, — серьезно кивнул Джулиан. Не в силах скрыть улыбку, он неторопливо пригубил свой кофе. — Черт побери, доктор! — Гарак вырвал из его рук чашку и выплеснул содержимое в реплимат. — Вы и вправду не хотите оказать содействие Кардассии и мне? — Если бы я мог, — развел руками Джулиан. — Но, боюсь, мне придется отказаться от кардассианских почестей. — Почему? — недоумевал Гарак. Джулиан вздохнул, подошел к реплимату. — Стакан изотонического раствора. Взяв появившийся стакан, он подошел к столику, поставил физраствор перед изумленным Гараком. Достав из сумки пустую капсулу для гипоспрея, он снял защитный клапан и заполнил капсулу. Закупорив пробочкой, он протянул ее Гараку. — Ваша сегодняшняя доза сыворотки. Гарак потрясенно молчал. Джулиан откровенно наслаждался произведенным эффектом. Нечасто ему удавалось сбить с толку своего кардассианского друга. — Вы хотите сказать, доктор, — зашипел Гарак, стискивая в пальцах капсулу. — Что я потратил две бессонные ночи на расшифровку формулы обыкновенного физиологического раствора?! — Да, — подтвердил Джулиан. — Вы хотите сказать, — шипение стало еще более угрожающим, — что я целый месяц впрыскивал себе под кожу обыкновенную дистиллированную воду с солями из реплимата?! — Да. Гарак поднял глаза и если бы взгляд мог убивать, от доктора осталась бы кучка пепла. — Я. Убью. Тебя. — Гарак? Кардассианец зарычал и кинулся на Джулиана. Сцепившись с ним, Башир попятился назад, пока не врезался спиной в стену бокса. На голову ему посыпались лекарства и инструменты. — ГАРАК! — Маленький несносный ублюдок! — зубы Гарака клацнули в миллиметре от кончика носа Башира. Гарак вжался всем телом в тело доктора, перемещая пальцы с ворота его формы на трахею. Ощутив твердое колено, втиснутое ему между ног, Джулиан прогнулся в пояснице и, приоткрыв рот, протяжно застонал. Взгляд Гарака моментально изменился и стал абсолютно нечитаем. — Не знаю, — зарычал кардассианец, плотнее вжимаясь в тело доктора. — Чего мне больше хочется: свернуть твою тощую шею или... — Или? — прохрипел Джулиан, ощущая заметный дискомфорт от нехватки воздуха. Гарак разжал пальцы, но руки с шеи не убрал. Он подался вперед и накрыл рот Башира своим. Джулиан приоткрыл губы, позволяя кардассианцу углубить поцелуй. Ощутив приятный жар чужого рта, Гарак стал неторопливо ласкать языком язык Башира. Спустя долгие мгновения поцелуя, обоим стало неудобно в своей одежде. Гарак отстранился первым. Джулиан остался стоять с прикрытыми глазами, осторожно трогая языком припухшие после поцелуя губы. Во рту все еще ощущался вкус Гарака. — Самовнушение порой творит чудеса, — открыв глаза, прошептал он, ерзая на чужом колене. — Верно, — прохрипел Гарак, поощряя действия доктора. — Ты, помнится, как-то сказал, что кардассианцы чрезвычайно устойчивы к химикатам. Я проверял твои анализы с самого первого дня после очистки крови от воздействия имплантата, и не нашел никаких отклонений в нейронах твоего головного мозга. Ты внушил себе, что у тебя ломка, это были психосоматические боли. Бороться с ними было невозможно обычными средствами. Я решил прибегнуть к самовнушению. — Главное, чтобы пациент верил в лечение? — кивнул Гарак. — Точно! — улыбнулся Джулиан и стал нежно поглаживать шейные гребни друга. Чешуйки Гарака потемнели от возбуждения, зрачки расширились, руки стиснули бедра доктора. — Мы все еще в лазарете, Гарак, — напомнил Джулиан и, прильнув к другу, впился в его рот дразнящим поцелуем. — Тогда тебе стоит поскорее закончить смену и направиться в комнату девятьсот один на втором уровне. — Ммм, зачем мне быть в твоих апартаментах? — спросил доктор, изображая из себя искренне не понимающего происходящего человека. — Чтобы лично убедиться, сколько сил я потратил на расшифровку формулы твоего лекарства! — рыкнул Гарак и силой вырвал у Джулиана еще один поцелуй.