Люблю математику

      Блин, все-таки мне не стоило бегать по лестницам сломя голову, позабыв о ноге. Когда бежал, ничего не чувствовал, но вот сейчас… Пронизывающая боль в ноге усиливалась и передвигаться становилось все сложнее. - … но Пушкин, на самом деле, был не чисто русским по национальности. В нем была и еврейская, и даже африканская кровь. Да-да, это очень интересно! – ну, конечно, весь класс спит на партах от такого интересного рассказа. А я, хоть и не спал, все равно ничего запомнить не мог; так бывало довольно часто, потому что ни про одного поэта я толком ничего и не знаю, - прадедом поэта по матери был африканец Абрам Петрович Ганнибал, являвшийся воспитанником и слугой царя Петра I. В семье, кроме Александра Сергеевича, было еще несколько детей: сын Лев и дочь Ольга. С 1805 по 1810 год Пушкин проводил больше времени (особенно летом) у своей бабушки в подмосковном селе Захарове. Именно бабушка наняла Арину Родионовну Яковлеву, няню, которую так полюбил юный Пушкин… - тонким голоском почти пропела немолодая женщина. - Вот кто знает самое первое произведение Александра Сергеевича? – учительница обратила внимание на класс и стала поднимать с места всех, кто не спал. Но до меня, хоть и лежал с закрытыми глазами, отвернувшись к окну, все равно докопались… - Может быть ты, Кирилл? Встань, пожалуйста, с места и ответь на мой вопрос, - наигранно вежливо попросила учительница. Да-да, как вы уже догадались, она тоооже меня не переносит, любит занозить, задавать самые глупые, сложные вопросы и многое другое. - Извините, пожалуйста, но я не знаю, - негромко ответил я и честно попытался встать, но у меня не получилось из-за боли в ноге. Казалось, будто все тело тоже начало болеть и лихорадить. Я попытался опереться на здоровую ногу, но на это потребовалось неожиданно много сил, и я прекратил предпринимать попытки встать. - Алексеев! Это неуважение к учителю! Стой, когда я тебя спрашиваю и отвечай громко и внятно! Ненавижу, когда мямлят! Тем более, ты ведь мужчина! А мужчины… - а она разошлась не на шутку, но ее перебил смех, доносящийся с глубины класса. - Пффффф, ах-ха-ха! – заливисто и нарочито громко смеялся…ну, конечно же, Макс. - Эм, Максим? Я сказала что-то, веселое? Н-ну если это так, то ничего страшного… Смех, я слышала, продлевает жизнь, - улыбалась во все тридцать два зуба учительница. Вот как отличается обращение учителей к тем, кто выше по статусу. А к таким как я, обращаются как с ненужным мусором. Как бы я не старался не обращать внимание, но толика обиды все же имеется. Что же вы за люди такие..! Я ведь совсем не виноват в том, что родился в такой семье: без отца, с пьющей матерью и избивающим меня отчимом. В семье, где часто нет и куска хлеба, не то что чего-то особенного. Зачастую я хожу голодный и меня могут запросто выгнать из дома в разгар зимы, например. Я могу ночевать в подъезде и мои вещи далеко не дорогие бренды, но, по крайней мере, всегда чистые. Так за что со мной так? Да за то, что так устроен мир, так устроены люди… И одному простому подростку этого не изменить. - Мужчина?! Он- то?! Посмотрите внимательнее, а если не видите, то наденьте очки! Да по нему же бордель для старых гомиков плачет! А вы говорите мужчина?! Вы СЛИШКОМ ему льстите, - губы Макса разъехались в мерзкой самодовольной ухмылке. Сколько…еще мне терпеть это?.. Пока не умру, возможно… - Простите, но я не могу встать, - извинился я, глядя в пол, абсолютно не обращая внимания на все те "лестные" слова Макса в мой адрес. Да, физически я слаб и ничего не смогу ему сделать, но зато я могу хотя бы не вести себя как обезьяна, которую ступень эволюции обошла стороной. - Вставай немедля, паршивец! Как ты смеешь..! – взбесилась женщина, но ее резко и, я бы даже сказал, грубо прервали: - ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ. Вот журнал 9 «Б», как вы и просили. Могу я узнать, что здесь происходит? – холодно, словно ледяной айсберг, произнес Владислав Валерьевич. Я вздрогнул и спрятался за баррикадой из учебников. Мне было очень стыдно перед ним и…страшно. Он сегодня уже второй раз появляется очень вовремя. Боже, я не знаю, как мне сидеть еще два урока с ним. Это будет мясо… - Ах, Владислав Валерьевич… Эм, ничего такого, что стоило бы излишнего внимания. Я просто проводила воспитательные работы с учеником. Только и всего, - невинно хлопая глазами и мило улыбаясь, пропела учительница. Ну да, как же…воспитательные работы… Если бы не вовремя появившийся Владислав, она бы меня со свету сжила. - Понятно. Можно вас на пару слов? – Владислав премило улыбнулся. Ужас, ну и оскал… Я бы с ним не пошел на пару слов в коридор. А вот она пошла. Вернулась женщина через две минуты вся бледная и с трясущимися руками. Он ей угрожал там что- ли? Ну да ладно, не важно. Главное, что она больше в мою сторону даже не смотрела. Не знаю, что он сделал или сказал ей, но спасибо ему. Потом как-нибудь передам… Минут через десять прозвенел звонок с урока. Черт, ну почему так быстро?! За чтоооо?! Я не хочу, не хочу, не хочу на математику… Я боюсь посмотреть ему в глаза и увидеть в них жалость, презрение или еще чего похуже. Но больше всего я боялся, что он все понял и расскажет об этом завучу по воспитательной работе и вот тогда…мне уже не здобровать. Страшно подумать, что будет, если он расскажет: детдом, интернат, больницы, суды, психушки… Да Бог знает, но я ужасно боюсь…до дрожи в коленках боюсь. Ладно! Будем решать проблемы по мере их поступления! Ну или просто сбежать?... Но тогда меня будут искать, заявятся домой, нарвутся на пьяных родителей, заставят писать объяснительную… Блин, сбежать – не вариант! Ох, придется мне это как-то пережить. Надеюсь, он еще никому не рассказал? Хоть бы, хоть бы… Сейчас от него зависит моя дальнейшая жизнь и это меня ужасно раздражает. Звонок только прозвенел, а перемена длилась всего пять минут. Так мало… - Эй, хуесос! Че ты опять трясешься, как баба?! Смотреть противно! Ты меня раздражаешь одним своим видом! И что за шмотки на тебе? Фу! Мерзость какая, ты их с какой помойки достал? Хосподиии, моим глазам больно смотреть на такое недоразумение, как ты! Сгинь, ошибка природы! – Макс презрительно оглядел меня, скривил губы и помахал передо мной ладонью, видимо для того, чтобы я «сгинул». Откуда же в его поганом рту столько ужасных слов? Разговаривает, как подвальный обрыган. А мне и не капельки не обидно, нет. Пусть самоутверждается за счет слабых, пусть. Если я сейчас полезу в драку, то единственное, что я выиграю, так это пару десятков хороших таких синяков и переломов. Не-не-не, мы это проходили, из-за парочки обидных слов в драку лезть – это верх глупости. - Макс, если противно – не смотри, пожалуйста, - смотря ему в глаза, негромко произнес я. - Че сказал?! – взвился парень и снова схватил меня за волосы. Черт, сейчас же все мои синяки видно будет. - Отпусти! – зашипел я и вцепился в его руку. Я старался спрятать лицо, чтобы никто не увидел, но Макс заметил, да и как ЭТО можно было не заметить, у меня же все лицо разукрашено, прямо-таки альбом первоклашки. - Хооо… Снова твой любовник постарался? Смотри как разукрасил, BDSM практикуете? А ты, я смотрю, пожестче любишь, а, пидорок? – злобно усмехнулся Макс, а вот сейчас мне по-настоящему страшно. Я знаю, что он делает, когда видит на мне новые ушибы и ссадины… - Ааай! Сссссс, - я шипел от боли. Макс давил на мои ссадины на лице с такой силой, что на глаза навернулись слезы, я уворачивался, как мог, хватался за его руки, брыкался, как беспомощный котенок, которого собираются утопить. В итоге, мой стул не выдержал такого натиска, пошатнулся и я упал, больно ударяясь попой о пол. Почему Владислав не появился вовремя еще разочек? Макс смеялся и приближался ко мне, отпинывая мой несчастный стул в сторону. Я уже рефлекторно прикрывал голову, боясь, что он ударит. И, словно прочитав мои мысли, из неоткуда появился Владислав. Он был зол, а его взгляд был холодным и острым, словно сталь . - Ты че творишь, отродье! – леденящим тоном проговорил учитель. Даже Макс съежился, но виду старался не подавать. - Ты как со мной разговариваешь! Ты!.. Да ты знаешь кто я! Да ты знаешь кто мой отец?! Да он тебя в порошок сотрет! – горланил Макс. Впервые вижу, чтобы он так боялся. Хоть он и пытался храбриться перед учителем, который практически вдвое его больше, но глаза его выдавали. Он боялся. - Ну, кто ты такой, чтобы по-другому к тебе обращаться, а, жалкий пес?! Кто дал тебе право издеваться над людьми, потому что тебе так хочется? Ты слабак. Самоутверждаешься за счет слабых? Ну-ну, и ты его ничтожеством называл? Хочешь посмотреть на ничтожество – иди взгляни в зеркало, прямо по коридору, если что, - учитель оскалился своей любимой улыбкой и отошел немного в сторону, когда Макс, скрипя зубами от злости, выбегал из кабинета. Класс замер и не знал, как им на это реагировать. Хотя девочки смотрели на меня с ненавистью, что неудивительно. - Ты как? В порядке? Нигде не ушибся? – его тон сменился на мягкий и немного взволнованный. - Угу, - кивнул я, не скажу же я ему, что у меня попа болит адски от свидания с полом. Учитель помог мне подняться, подставил какой-то другой стул и усадил меня на него. Это так заботливо, что даже пугает. Никто раньше обо мне так не заботился. -Ну вот и хорошо, - слегка улыбнулся Владислав и пошел к учительскому столу. - «Динь-дон! Объявляется начало второго урока первой смены, всем удачного дня!» - А, вот и звонок! Всем встать! Суд идет, муахахах, - злобно рассмеялся мужчина. Боже, и сколько вам лет, учитель… Мда, и как мне себя вести эти два урока? Пока он делает вид, что все нормально и он ничего не знает… Да, но что будет потом?