Сотрясатели воздуха

Если вы делаете вид, что вы продавец в овощной лавке, и являетесь ко всему прочему лидером крупной группировки, идущей против закона, то у нас с вами очень много общего. Я, конечно, предполагал, что ребята с восточной части города могут меня крупно кинуть, но не настолько же. Я сижу в полицейском участке, потупив взгляд на заляпанную поверхность купленного по дешёвке стола и свесив руки в наручниках между ног. Сейчас ко мне придёт очередной полицейский и продолжит допрашивать. Приоткрывается дверь, в помещении появляется нога в ботинке, покрытом городской пылюгой. Человека окликивают - он оборачивается. Я тайком пытаюсь разглядеть его лицо, но быстро возвращаюсь в исходное положение, безразлично оглядывая помещение. -Воу. И, чёрт возьми, я сегодня явно встал не с той ноги. -Никогда бы не подумал, что продавец из овощной лавки может оказаться лидером подобной банды. Всё дело в том, что эта сучья морда чуть ли не каждый божий день покупает в моей подставной лавчонке фрукты-овощи, которые я спёр невесть из какой страны. Кто же знал, что Судьба-матушка сегодня будет весь день ставить мне подножки, плевать в лицо и толкать в спину? Знай я это - восточные только бы и видели мои сверкающие пятки. Мужчина садится напротив. Я отслеживаю каждое его движение, планируя побег. Я никогда особо о нём не задумывался. Ну, приходит часто за продуктами и всё, может, по соседству живёт. Но я и предположить не мог, что этот человек ответственен за мою поимку. -Продолжишь молчать? Он залезает своими длинными пальцами в нагрудный карман рубашки и достаёт маленький толстый блокнот. -Я тут недавно засиделся допоздна, переписывая все ваши достижения. Хочешь, зачитаю? Он кладёт его на стол между нами. Неужели это всё, начиная с мелких проделок трёхлетней давности? Странно, что за всё это время они нас не нашли. Ни один посредник, ни один соучастник, ни один кто-либо-ещё нас не сдавал. Но восток слишком расхрабрился, решив, что может сдать меня полиции и получить за это крупную сумму. Полицейский запускает пятерню в свою густую белокурую чёлку и зевает. На нагрудном кармане висит бейдж: «Бельфегор Мьёрвол». -Можешь перечитать, если хочешь. Наверняка уже и половины не помнишь. Я тяну руки вперёд, откидываю обложку назад и начинаю бегать глазами по строчкам. На деле, я помню чуть ли не всё. Мы проворачивали крупные аферы вперемешку с мелкими делами. У нас не было и нет какого-то официального названия, но СМИ прозвали нас «сотрясателями», и хрен их знает, почему и зачем. Единственное верное - мы сотрясаем своими громкими делами всю планету, а никто и понятия не имеет о том, кто мы, что мы, где мы. Я чувствую кожей, как этот Бельфегор на меня смотрит, и решаю, что на восьмом копе можно начать говорить. -Можешь на меня так не смотреть: я и сло-ова не скажу по делу. Кстати, почему именно моя лавка? -Хорошие продукты. Почему же не скажешь? -Я даже не помню, где их взя-ял. Потому что я лидер. Я многое обещал этим людям и собираюсь сдержать свои обеща-ания. К тому же, я не крыса. Они тоже меня не сдадут. -Хотя бы скажешь, сколько всего у тебя филиалов? -По городу, стране, континенту или вообще? Судя по лицу, это его слегка удивило. -Ты издеваешься надо мной? Я пришёл не шутки с тобой шутить. -Я зна-аю, - кивок. – Я говорю совершенно серьёзно. -Но как? Как ты смог столько добиться? – в голосе мелькает неподдельное любопытство. -Ладно, я отвечу на несколько вопро-осов, - такое чувство, словно у меня интервью берут. - Ловкость, скорость, связи и никакой магии. -Ты говоришь, что ты не сдашь своих, а они – тебя. Но ты здесь. -Восток переоценил свои силы, думая, что это сойдёт ему с рук. -Повторюсь: ты здесь. Как же они понесут наказание? Твои люди станут действовать вслепую? -Попра-авочка: я пока здесь. Задерживаться у вас надолго я не собираюсь. Полицейский кладёт локти на стол: -Тебе светит пожизненное, парень. За содействие конопляным плантациям, умышленные грабежи в немыслимых размерах у чиновников, уничтожение нефтяных вышек. Перевёл взгляд на собеседника: -Меня этим не напугаешь. Когда мафия привязывает тебя к стулу и грозит срезать по сантиметру кожи за каждую минуту тишины - это слегка пострашнее вашего пожизненного. Тогда есть вероятность, что мой труп через какое-то количество лет найдут на дне реки, а тут - просто посидеть за решёткой и поглядеть на небо в клеточку. -То есть, ты планируешь сбежать? Под окнами слышен грубый мужской ржач. -Да. -И когда же, ши-ши? – Мьёрвол иронично усмехается. Буквально в соседнем помещении раздаётся взрыв. В кабинете взрывной волной из окон выносит стёкла; листы бумаги, книги стеллажи, стулья – всё разлетелось по комнате, порхая, как напуганная стая птиц. -Прямо сейча-ас. Вскочив на ноги, я несусь к окну и выпрыгиваю. Полицейский не сразу вкурил ситуацию, а я к тому времени уже помял бок какого-то шевроле с мигалкой и поцарапался об кусты – второй этаж как-никак – и побежал к фургону с парнями в бейсболках (якобы болельщики бейсбола), припадая на правую ногу. В фургоне с меня сняли наручники и оповестили о ближайших планах. -Как Вы себя чувствуете, капитан? – я так и не понял, кто это спросил. -Очень даже ничего-о. Куда держим путь? Дело в том, что я откровенная сопля. Лидер из меня только на словах или с оружием в руке. И то, выстрелив первый раз, я сразу заработал себе вывихнутую руку. Забеги на длинные дистанции у меня отвратительные, дыхалка слабая, бью не сильно, но ловкость, гибкость, скорость и уроки разным видам борьбы ситуацию немного улучшили. Но в телохранителях я нуждаюсь куда больше, нежели президент страны. -База на юге. Там посмотрим, что делать дальше. -Очень даже неплохо для импровизации. Кого-нибудь заметили? Мне дают вату, смоченную нашатырным спиртом. Я подношу её к носу и тут же дёргаю головой. -Нет, капитан. Все камеры были выведены из строя. -Отличная работа. Нам могут сесть на хвост… -Не волнуйтесь, на крышах снайперы, а за полицией ведётся слежка. Я расслабленно вздыхаю, откидываясь на спинку сиденья, и устремляю взор в окно. Через несколько дней шумиха поутихла. Полиция поняла, что мой след потерян, и вернулась к более рутинным делам. Но выходить на улицу я пока не спешил. Первым делом надо было навестить восток. После недели лежания на дне я этим и занялся. Их лидер устроил себе базу на заброшенном складе, что только упрощало дело. Я припрятал «оружие» в карман плаща, потому что привык решать подобные дела сам. Стражи порядка наверняка взыскали с них отданную за информацию сумму. Нет, я не пафосно выбиваю дверь в его кабинет ногой. Просто поворачиваю ручку и вхожу. Телефон выскальзывает из его рук, и трубка, не достигнув пола, болтается на проводе. Я поднимаю её и кладу на место. -Привет, Барт. На его кашемировом пиджаке ни пятнышка. Я смахиваю с его плеча невидимые пылинки, встав по правую руку. -Выглядишь безупречно. Я бы даже сказал «идеа-ально». Он нервно усмехается: -Спасибо. Стараюсь… Я беру со стола кружку с кофе, достаю из кармана капсулу и растворяю её в жидкости. Чашка в моей руке упирается в грудь Бартоломью. Именно туда, где располагается сердце. -Надеюсь, ты не строил себе иллюзий, что я закрою на это глаза? Барт судорожно сжимает пальцами подлокотники своего кресла. Костяшки побелели. -Был рад вести с тобой бизнес. -Подожди, я могу всё объяснить. -Вступать с тобой в демагогию не в моих интересах, - подношу кружку к лицу мужчины, тот лишь чуть слышно вдыхает. – Я уже сыт ими по горло. Блаженный напиток оставляет едкие разводы на чистейшем пиджаке, медленно стекает по трясущимся пальцам. Барт несколько раз дёргается и немного съезжает с кресла. Так-то. Уже с утра я стою за прилавком своей овощной лавчонки в отличных очках Von Zipper Fulton в оправе чёрного цвета. Ни один продавец в подобной лавке не смог бы себе такие позволить. Он себя ждать не заставляет. -Нам завезли свежие помидоры и красные яблоки из Италии. Не жела-аете? Полицейский некоторое время смотрит на меня в упор и только потом выдаёт: -Да, дайте парочку, пожалуйста. Я быстро закидываю яблоки с помидорами в бумажный пакет. -Что-нибудь ещё? -Нет, спасибо. Он оплачивает покупку, но уходить не собирается. -И что же ты здесь делаешь? -Как «что»? Торгую, - поправляю задрипанный, некогда белый, фартук. -Зачем? -Должны же у меня быть хоть какие-нибудь честно заработанные деньги. К тому же, я торгую действительно хорошими фруктами и овощами и по доступной цене. -Ты грабил многих богачей по всей планете и пихал их деньги в фонды. А некоторые фонды с треском уничтожал. -Они были такие же лживые, как и всё моё существование. Не все мои проделки были плохими, - я поправляю очки. – Кстати, что тебе мешает прямо сейчас накинуться на меня и отвести в участок? -Я уже приметил твоих людей на крыше. Спасибо, обойдусь. Беру бутылку содовой, открываю и делаю глоток: -Будешь? Мьёрвол смотрит на бутылку и отрицательно мотает головой: -Откажусь. Мне пора идти. Увидимся как-нибудь. Я отпиваю ещё и, выбежав из лавки, иду следом. Ситуация начинает смахивать на кидалово. -Это был плевок в ду-ушу: я хотел с тобой поиграть в кошки-мышки. -Мы в это играем уже три года, но больше смахивает на кидание гороха в стену. -Но не теперь же, - глоток. - Я требую действий. -Действия будут, когда я найду тебя на месте преступления, ши-ши. А сейчас я хочу добраться до дома и лечь спать. -Я прослушиваю твою квартиру, ты в курсе? -Я тебя не боюсь. И я останавливаюсь. Бутылка летит в урну. Меня не боятся. Я достаю из переднего кармана рацию: -«Бельфегор Мьёрвол». Пробейте всё, что сможете. Я сижу на временной базе, закинув ноги на стол, и смотрю первый попавшийся канал. Уже вечер. -Что-нибудь желаете, капитан? Я отмахиваюсь. Надо что-нибудь замутить. На экране мельтешат репортёры вокруг полицейского участка. Сколько мой побег не заметай, а всё равно до конца не выметишь. Надо замутить что-нибудь опасное. -Капитан? Я перестаю грызть ноготь и перевожу взгляд на Чарли. Чарли является чем-то вроде моей правой руки. Он на четыре года старше меня и имеет юридическое образование. -Да? -Поступили новости. Я разворачиваю своё кресло к нему. -Во-первых, прекрасные персики из Алжира для Вашей лавки прибудут уже утром. Во-вторых, у полиции имеется информация на Вас. Точнее, она имеется у того самого, - он смотрит на бумаги в своих руках, - Мьёрвола. А в-третьих, - он протягивает мне бумаги, - вот всё, что мы смогли о нём узнать. Очень негусто, но вполне достаточно. Я рассматриваю фотографию на паспорт, прикреплённую в верхнем левом углу. Родился двадцать второго декабря, то есть день рождения у него тоже только будет в этом году. «22.12.1965, Осло, Норвегия» О, друг, да ты, к тому же, и не местный. Надо знать, с кем имею дело. Метр восемьдесят на семьдесят килограмм. Противник куда крупнее меня. Умён, сукин сын. Ему дают крупные и сложные дела. Всё раскрывал, всех сажал. Не в этот раз. Я отдаю документы Чарли. -Что-нибудь ещё? -Нам нужно что-нибудь замутить. Масштаб не важен. -Так точно, капитан. Мы что-нибудь придумаем. К часу ночи я досматриваю фильм, выключаю телевизор и выхожу в зал, чтобы оповестить всех о нашей следующей проказе. Мою идею поддержали. Мы обложим дом местного начальника полиции взрывчаткой. Нет, мы не собираемся его убивать. Только напугать. Поток воздуха должен вынести в его квартире окна. Может, он слегка поцарапается. Прямая угроза властям. Дерзко, опасно, выполнимо. В течение недели мы закупаемся к проделке, а отобранная мною команда водит полицию за нос. Всё складывается более чем удачно, и я уверен в победе. Когда всё готово и заложено, я прошу подождать меня в семи кварталах на запад. Взрыв произойдёт не именно из-за нас, а когда заденут леску, протянутую в небольшом переулке сбоку дома. Я провожу пальцем по леске, встаю с корточек и собираюсь уходить. -Если отдел купился на твои ложные выпады, это не значит, что и я тоже. Я продолжаю стоять спиной к Мьёрволу. -Не думал, что я тебя выслежу? Я разворачиваюсь и иду к нему навстречу, подняв руки на уровень головы: -Да, я тебя явно недооцени-ил. Кажется, я забыл упомянуть, что леска протянута не одна. Я делаю шаг, леска отрывается и прямо перед полицейским взрывается одна из ловушек. Я понимаю, что за мной тупик. Пока дымка не рассеялась, я лезу по пожарной лестнице на крышу. Коп пытается откашляться: -Стой! Он осторожно добирается до лестницы и лезет следом. Пока я галопом несусь по щебню на крыше, я руками ощупываю всего себя. Чёрт меня дери, пистолет остался в машине. Раздаётся выстрел. Ещё один. Ещё один. Ещё один. Ещё один. И ещё один. Мне везёт – всё мимо. Он начинает стрелять вхолостую и попросту отбрасывает оружие. Как я уже говорил ранее, бегун из меня отвратительнейший. Вскоре начинает колоть в боку, но я упрямо бегу вперёд, дыхание сбивается. Прямо передо мной зияет отличный переулок между домами. Я начинаю махать руками, а треклятое равновесие меня подводит, и я начинаю падать вперёд. Меня хватают сзади за куртку, обхватывают второй рукой и резко тянут на себя. Я лежу на тяжело вздымающейся груди в довольно слабой хватке, поэтому быстро соображаю, что надо давать дёру. Щебень под ногами летит в разные стороны, Победа разводит руки, чтобы принять меня в свои объятья, я готов громко смеяться от этого прекрасного ощущения. …но через секунду я уже прижат к земле, уткнутый лицом в сраные мелкие камушки, противно впивающиеся в щёку. -Ты не сбежишь от меня. Не в этот раз. Можешь прекратить свою мышиную возню. -Ты не понял, Мьёрвол. В наших кошках-мышках мышью являешься ты. -Ага, конечно, - он подхватывает меня под локоть и заставляет встать. Я пытаюсь сбить полицейского с толку, бросившись на его шею в попытке не то впиться зубами в лицо, не то просто отчаянно задушить. И всё бы было ничего, да вот только остановиться на одном верном решении я не смог, а полицейский сбитым с толку быть отказался. На моих запястьях смыкаются наручники. Я опускаю голову и смотрю на свои руки. Мьёрвол ухмыляется, и я одариваю его злобным взглядом исподлобья. -Вы арестованы и имеете право хранить молчание. Буквально тут же приезжает подкрепление. В считанные секунды здание окружают журналюги, репортёры и прочие отбросы. Меня выводят под конвоем из шести полицейских. Повсюду начинают мелькать вспышки и щёлкать затворы фотоаппаратов. Я накидываю на голову куртку, оставив щёлку, чтобы видеть, куда идти. Мы едем в участок. Меня сопровождают верха местной полиции. -Ты поднял большую шумиху, парень. Пейзаж за окном быстро сменяется, а я выдаю самодовольную улыбку. Вообще, для выходца из провинции, я добился очень многого. Для такой мелкой сошки, как я, это крупное достижение. И я знаю, что смогу вырваться из рук закона и в этот раз. Я снова сижу на стуле в участке. На меня орёт пятый полицейский, пытаясь добиться хотя бы чего-нибудь. -Чёртов пацан! Позовите Мьёрвола, я так уже больше не могу, - мужчина уходит. Через несколько минут объявляется Мьёрвол. -Опять доводишь моих коллег? -Не вижу в этом ничего ужасного. -Чтобы твой побег не повторился, я попросил прислать нам ещё двух человек. -Чуде-есно, - я зеваю. Бельфегор подходит к окну. Хочется кинуть в него что-нибудь, но нет возможности. -Почему ты меня не оттолкнул? Он чуть поворачивается ко мне: -Не ты первый, кто пытается использовать подобную уловку. Я понимаю, насколько я опозорился и насколько я лох. Ну ничего, я тебе ещё отомщу, Мьёрвол. Вместе с двумя опасными парнями в форме приходит низкорослик с потным лбом. -Молчит? Мьёрвол облокачивается о стену и складывает руки на груди: -Как жаба. Я шумно втягиваю носом сопли, чувствую, как они текут по носоглотке. В этот момент в комнате воцаряется тишина, и все смотрят на меня. Потный лоб упирается руками в стол: -Ты имеешь дело с полицией, так что не выёживайся. Я тебя дважды предупреждать не буду. Лучше сразу скажи: кто на тебя работает, где ваша база и каковы ваши цели? От столь неуважительного обращения с моей персоной я не поскупился посмачнее плюнуть ему в лицо. Слюни вперемешку с соплями стекали с его потного лба на нос. -Ах ты, маленькая дрянь! – полицейский достаёт пистолет. Его пытаются удержать: -Джон, остановись! Прекрати! Раздаётся выстрел. Я дёргаюсь. Обычно, в фильмах в такой момент показывают дыру в стене. Но у нас же с вами не фильм, да? Я ощущаю что-то уже довольно привычное и противно пульсирующее в плече. Опускаю голову и замечаю расползающееся багровое пятно. И тут невесть что ударило мне в голову. Я резко вскочил, опрокидывая стул, и заорал. Кто-то выкрикнул: «Врача! Звоните в скорую!». Я вопил так, как не вопил никогда. Мне казалось, что ничего больнее я за всю свою недолгую жизнь не испытывал. Я метнулся к стене, зажимая рану рукой и звеня наручниками. «Фараоны» пытались словить меня, пока я метался по помещению, но внезапно я вырубился, как следует приложившись башкой об стену. Запаниковал настолько, что грохнулся в бессознательном состоянии, позор. И это главарь огромной группировки, да. Как я понимаю, потом меня всё-таки повезли в больницу. При этом я продолжал трястись и пару раз приходил в сознание, но всего секунд на пять, чтобы выкрикнуть что-либо неблагопристойное. Я не знаю, что меня веселило больше всего: мой криво сросшийся мизинец, трижды ломаная ключица, некогда треснутое ребро или многочисленные шрамы от пуль-ножей? И это всё на одном хрупком парне двадцати одного года от роду, которому пару раз вывихнуло руку при стрельбе из пистолета. Врачи посмеются. После скорой помощи в себя я пришёл, видимо, довольно нескоро. Тело затекло от долгого лежания в одной позе, а рядом с койкой стоял врач. Я его знаю. -Полиция заплатила много денег персоналу, чтобы они не задавали лишних вопросов про Вас, капитан. В машине Вы много орали не по делу, и нам пришлось накачать Вас. Вы же не против? -Нет, хорошо сработано. -Вам надо бежать. -Зна-аю, - тяжело сажусь. – Мне стоит просить у вас всех прощения, что в последнее время так часто подставляю. Противник силён и опа-асен. -Мы понимаем. Чарли ждёт у лестницы. Из палаты налево, прямо по коридору и опять налево. Удачного побега. Я одобряюще улыбнулся и поплёлся по назначенному маршруту. Больница буквально кишела Сотрясателями. Судя по тому, сколько я видел знакомых лиц и как незаметно я смог доковылять до лестницы, нас больше половины. -Как Вы? -Бывало и хуже. Куда теперь? -Вас надо слегка переодеть. Я только понял, что хожу в больничном балахоне. Меня завели в тёмный закуток, переодели, дали два пистолета, и мы продолжили спуск вниз. Я поправил съехавший каштановый парик и натянул на лоб шляпу. Значит, полиция выкинула деньги на ветер, всучив их буквально мне в руки, и так и не раскрыла моей личности. -Да я прямо звезда, Чарли. -Я тоже так подумал, - Чарли улыбается. – Машина ждёт через пять кварталов, ближе нельзя. -Что ж, мы прорвёмся. Под сумасбродную болтовню Чарли о музыке мы прошли мимо копов и перешли на другую сторону улицы. Пока мы проходили забегаловку с богомерзким названием «Пончики Бриджиса», нам попались двое молодых легавых, и рация одного из них противно оповестила половину улицы: «Цель сбежала. Обыскать периметр» Ну надо же, спохватились. Мы с Чарли пошли чуть быстрее, и вскоре я уже ехал в неизвестном направлении. -Нас только трое. Что если начнётся бойня? -Капитан, Вы идиот. -Что ты выдумал на этот раз? -Восемь машин, что держат нас в кольце, - наши. Плюс несколько групп следят за больницей и участком. -Впервые так сбегаю. -Нет, кэп, не впервые. От якудзы была погоня, и тогда Вы были готовы раскроить голову первому встречному за то, что, цитирую: «эта узкоглазая блядь не понимает нормальных шуток». -А, точно, припоминаю. -Поправьте парик. Я стягиваю шляпу и наугад дёргаю искусственные волосы. -Простите, но Вы что, никогда не носили парик? -Да как-то не доводилось, - сдуваю прядь собственных волос с лица. Меня быстро приводят в порядок. -Страшно умирать молодым. Чарли чешет щёку: -С каких пор Вас это тяготит? Мы с ним хорошо общаемся и довольно близки, я бы даже назвал его другом, но он никогда не обращался ко мне на «ты». -Да не знаю. -Не волнуйтесь: если нам сядут на хвост или случится что-то ещё – меня оповестят по пейджеру, - щёлкает пальцами. – Капитан, я намереваюсь Вас откормить. -И подать к столу? Смеётся: -Что Вы, нет. Вам надо набрать вес, а потом мы найдём лучших учителей какого-нибудь боевого искусства. Вы уже на собственном опыте знаете, что Вам это нужно. Уж с этим не поспоришь. Но я перевёл тему: -Мне не нравится тот коп, что к нам приставлен. Он ловит меня, но за мной стоит всё. Я есть главный зачинщик. -Поэтому мы Вас крадём у властей уже второй раз. Я знаю, что Вы не дадите рухнуть своим планам так просто. Я лишь вздыхаю. Всю ночь я не сплю из-за ноющего плеча и тревожной мысли, что в любую секунду придётся хватать вещи и мчаться на другой конец континента. Я брожу по залу, наблюдая за происходящим вокруг. -Капитан, - меня окрикивает Стен, - Вам стоит вздремнуть, Вы неважно выглядите. На что я лишь отмахиваюсь. Пока я наслаждаюсь прохладными потоками воздуха из вентилятора, незаметно приходит Чарли: -Поступили новости о том, что в газетах будут статьи о Вашей неизвестной персоне, Вашем безупречном побеге и безалаберной местной полиции. Также наш след потерян. Копы по новой роют носом землю. Мьёрвол в бешенстве. -Это прекрасные новости. Мы как всегда на высоте-е. -Да, но, капитан, по стране рыщет группировка из Венгрии. В прошлом году Вы смели оскорбить их босса и отравить его семью. Я отрываюсь от вентилятора: -Я назвал его сутулой собакой? Чарли кивает. -Что ему от меня ну-ужно? -Я пока без понятия. Сейчас выясняем. -Вот это мне категори-ически не нравится. Ещё надо утащить у этого назойливого идиота всё, что имеется про нас. -Вы про полицейского? -Так точно, Чарли. И принеси сигарет. -Простите? – он недоумённо вскидывает бровь. -Принеси мне сигарет. -Но Вы же не курите. -И что? -Как скажете, - и Чарли уходит. Я растираю простреленное плечо и думаю о том, что Венгрия в скором времени устроит мне малоприятный визит. Рано утром я под прикрытием иду в киоск и читаю газеты. Пишет газета «Ежедневные новости»: «Никто так и не смог определить личность лидера Сотрясателей. Информация о том, что это один человек, подтвердилась. Судя по внешнему виду (напечатана моя фотография после поимки), это худощавый молодой человек низкого роста. Но не стоит его недооценивать: власти брали его уже два раза, и оба раза он умудрялся сбежать. Причём во время второго побега он был ранен в плечо полицейским Джоном Литтелом. Вот, что сказал страж порядка в своё оправдание: «Этот молокосос не побоялся плюнуть мне в лицо. Разговаривать он отказывается со всеми и лишь иногда перекидывается фразочками с нашим сотрудником Бельфегором Мьёрволом, который ответственен за поимку этого самозванца. Он очень зол на этого паршивца и обещает, что преступник понесёт наказание». Мьёрвол тоже высказался на счёт нашего молодого и дерзкого лидера: «Этот парень определённо хорош. Пойдёт на дно вместе со своим судном, как капитан храбрый. Это достойно похвал. Но он здорово меня выбесил своей последней выходкой». Наша редакция болеет за лидера Сотрясателей и желает ему скорейшего выздоровления, чтобы услышать очередную партию гнева и перлов нашей полиции». Это заставило меня улыбнуться. Но «Независимая газета» шутки шутить не стала: «Вот уже три года некие «Сотрясатели» мутят воду по всему миру. Недавно был схвачен и арестован лидер их группировки, чья личность до сих пор неизвестна (опять моя фотография, но с другого ракурса). Внешний вид преступника никакой опасности не несёт, но мы не ручаемся за правдивость этих слов, если брать в расчёт все их выходки под его началом. Молодой человек тщательно скрывается и умудрился улизнуть из-под зоркого ока полиции дважды. Это можно использовать в подтверждение слаженной, дружной и верной работы Сотрясателей. Эти ребята немало нас удивляли и, видимо, ещё удивят. Наши репортёры были полны впечатлений после разговора с полицейскими, ведущими это дело. Самые свежие новости только у нас». «Еженедельный журнал» был ещё более краток: «Полиция в ярости и смятении: какой-то малявка водит их за нос, хоть и попадался несколько раз. Молодой лидер банды «Сотрясатели» уже был запечатлён множеством СМИ, но даже после этого он остаётся в своей тени. Ну что за прохиндей! Все предвкушают раскрытие года, но случится ли оно? Уж слишком он хорош в своём деле». Меня бесит, что они все пишут «лидер группировки» и постоянно повторяют «Сотрясатели». Чтоб им пусто было. Раздосадованный, я возвращаюсь на базу. Сразу же через весь зал мне орёт Чарли: -Венгрия на Юго-Западе страны. -Тревогу начнём бить, когда она подберётся к Центру, ближе к Западной части. Рядом останавливается Джозеф: -Ну как Вам статьи? -Сплошная тавтология. Пишут одно и то же, но разными словами. Хотя «Ежедневные новости» пытались пошутить, и у них слегка получилось. Они поржали над копами и желают нам удачи. Ещё хочу узнать о планах полиции. Надо их ещё подурить и сменить место дислокации. -А чем Вам не нравится наша нынешняя база? – спрашивает всё тот же Джозеф. -Мы здесь уже достаточно до-олго. Ещё надо наведаться в наши филиалы на Юге. Хочу убедиться, что там всё спокойно. Я иду дальше. В конце зала меня поджидает Чарли: -Кэп, я настоятельно Вам рекомендую поспать. Вы выглядите жутко уставшим и отчасти голодным. -Тогда давай ты меня накормишь, и я подремлю часок. В итоге, я проспал весь день, а группа из тридцати человек развела наших легавых. К концу следующего дня Чарли раздобыл билеты, и я в сопровождении десятка своих людей отправился на Юг страны. -Венгры? – удивляется Кристофер, мой заместитель на Юге. – Нет, мы вообще об этом не слышали. У нас тишина и покой. Зато наслышаны о Ваших подвигах на базе. Как Ваше плечо? Я киваю: -Спасибо, уже лу-учше. Из соседнего раздела доносится крик: -В миле от нас замечены вооружённые типы с венгерскими номерами. С благоговейным видом я представляю, какое кровавое побоище здесь будет минут эдак через двадцать. -Всем занять позиции, ждём гостей. Вот на мою тощую задницу и приехали приключения. Но всё прошло мирно: мне пришлось выплатить большую денежную компенсацию за утраченную венгерским лидером коленную чашечку и любимую семейку, и они отчалили. Разрулив дела, мы вернулись на базу. Новостей для меня не было, что даже радовало. Я иду по городу в излюбленном бежевом плаще, крутой чёрной шляпе и очках и жую жвачку. -Выкрашивать волосы в такой термоядерный цвет, как у тебя, опасно для жизни. Тебя легко вычислить в толпе. Я разворачиваюсь к Мьёрволу: -Это мой натуральный цвет. Уж какой уродился. -Да, уродился ты тварью. -Всё ещё злишься? – я смотрю на пончик в его руке. – Почему все легавые сидят на пончиках? -Да, всё ещё буйствую. Быстро, сытно, горячо, вкусно. Я выхватываю его пончик и надкусываю: -И всё же я не понима-аю: почему в свободное от работы время ты меня не ловишь, когда я у тебя прямо перед носом? -Потому что это «свободное от работы время». И, кстати, возвращайся скорее в свою лавку. Твои заместители завышают цены и дурят народ. -Пошли. Пока мы шли, я съел большую часть Бельфегоровских пончиков и не пожалел – они воистину вкусные. Сидящий вместо меня Джереми листает журнал. Я окидываю прилавок критичным взглядом: -Почему цены изменились? Джереми вскакивает: -Прошу прощения, капитан! Был хороший спрос на товар, и мною было принято решение слегка повысить цены. -Это не «слегка». Возвращай прежние цены. В этой палатке мы зарабатываем честно. И он сразу начал возиться с ценниками. Я поворачиваюсь к Мьёрволу: -У нас крутые персики из Алжира. И мандарины откуда-то-там. Тоже вкусные. -Давай их и три морковки с луком. -Джереми, ты слышал. После этого мы прошлись до набережной. -За что они тебя так уважают? Ты же не несёшь никакой угрозы. Я тебя одной левой могу вырубить. -Я знаю. И они знают. -Ответишь на мой вопрос? Я останавливаюсь и смотрю вдаль: вода сливается с солнцем. -Я не знаю, как так получилось. Всё началось случайно. Я хорошо отношусь к своим подчинённым – они хорошо относятся ко мне. Так сложилось с самого начала. Работа действительно слаженная. Читал статьи про побег из больницы? -Да. Написали говно какое-то, потому что я никому интервью не давал, но «Ежедневные новости» юморно завернули. И зачем ты плюнул в Джона? -Он говнюк. Коп усмехнулся: -А ты сам-то кто, ши-ши? От земли два вершка, а самомнения. -У меня есть на то причи-ины. -Если ты затеешь ещё что-нибудь, я засажу тебя быстрее, чем в твоей голове мелькнёт мысль о побеге. Я не работаю на полную силу, потому что мне лень, и отчасти мне доставляют эти твои игры. Но в некоторые моменты откровенно бесит. Не шути с властями, Морель. Я дёрнулся: -Не смей меня называть по фамилии. Я в курсе, что у тебя имеется информация на меня, но знай: скоро я это исправлю. Мьёрвол прыснул: -У тебя, головастик, уже созрел план, да? - делает ударение на «уже». -Тебе меня не остановить и не поймать. Он делает шаг вперёд: -Даже если я это сделаю в свободное от работы время? Я мигом достаю из плаща пистолет и приставляю к его животу, кожаные перчатки на моих руках противно скрипят. -На твоём месте, я бы отказался от импровизации. Я не выхожу на улицу без сопровождения. Полицейский молчит. -Не недооценивай меня. Я тоже играю не в полную силу. Если бы мне хотелось, я бы вас разнёс быстрее, чем русскую ма-афию. -Это угроза? Я убираю оружие: -Это предупреждение. До встречи. И я отправился прогуливаться дальше. Когда меня находит Чарли, я сижу на лавочке в парке. Он очень взволнован. Мы стоим позади толпы у какого-то дома. На подоконнике стоит мужик и орёт. -Этот мужчина выдаёт себя за Вас. Поганые журналюги делают себе на этом деньги. На соседней крыше наши снайперы. Что прикажете делать? -Для начала я хочу послушать. Парень громко кричит: -Вы все и полиция ваша - вы все уроды! Мы вас разнесём! Вы трупы! Я решаю вставить своё слово: -Если ты лидер Сотрясателей, то как тебя зовут? Некоторые несколько секунд смотрят на меня, а потом возвращаются к шоу. Парень некоторое время молчит, а потом выдаёт: -Меня зовут Фра… Парню засаживают пулю в лоб, и он падает с четвёртого этажа на грязный асфальт осенних улиц. -Пускай легавые разбираются, что делать с телом. Пробить всё об этом парне. Чарли покорно идёт следом: -Как прикажете. Откуда он знает моё имя? Вряд ли это просто совпадение. Всю ночь я читаю биографию убитого. Эрик Допин. Двадцать пять лет. Повар. Окончил колледж на Северо-Западе. Абсолютно ничего. Пробиты все его телефонные звонки, адрес, часто посещаемые места, его окружение, семья. И опять ничего. Откуда он мог знать? К полудню мне приносят журнал и газету. Пишут «Ежедневные новости»: «Вчера какой-то самозванец пытался выдать себя за главаря Сотрясателей. Естественно, большая часть публики на провокацию не купилась, а один молодой житель нашего города с вызовом выкрикнул парню, знает ли он своё имя, если является тем, за кого себя выдает. Моментально провокатор испытал на себе гнев Сотрясателей и скончался на месте. Он не успел произнести имя, но, возможно, он был убит не напрасно. Неужели нашёлся кто-то, кто сливает информацию про нашего неподражаемого молодого преступника? По нашей редакции прокатилась смута. Да не может такого быть! С той властью, что находится в его руках, ни один человек не подумает и слова поперёк вставить. Хотя от наших южных друзей пришли слухи, что совсем недавно разбойник навещал свои владения на Юге. Говорят, там была стычка с группировкой из Европы, но всё закончилось мирно. Откуда у них эта информация - не знает никто. Мы полны уверенности, что местный босс узнает об этих слушках и примет меры, если это действительно так. Мы ставим в церкви свечи, чтобы его состояние сейчас было в норме, и в скором времени надеемся найти каких-нибудь новинок. Уж этот парень умеет удивлять! Наши журналисты начали рыться в архивах, и ими овладела лихорадочная мечта о раскрытии таинственной личности. Я же держу кулачки, чтобы в ближайшее время интрига всё ещё вытесняла кислород – иначе будет неинтересно». Не говоря ни слова, я листаю журнал «Вестник»: «Последние несколько лет наша планета не может спокойно продохнуть из-за неких Сотрясателей воздуха. Да кто они такие? Самозванцы! Все новости кишат слухами об этой группировке, а печатные издания пытаются развести скандал из пустого места. Возможно, я не прав насчёт пустого места, но я не считаю, что эти головорезы достойны такого количества внимания. Раз их главарь уже не раз, а целых два (!) попадался в руки властям, то это уже говорит об их уязвимости и ухудшении дел. Три года они творили, что хотели, а тут начали сдавать позиции. Не кажется ли вам, что скоро «Сотрясатели» станут «Сотрясателями воздуха»?». Я задумчиво грызу ноготь. Чарли грустно вздыхает: -Мои опасения сводятся к тому, что у нас завелась крыса, капитан. Кто-то сливает информацию. СМИ правы. Я сплёвываю кусок ногтя на пол: -Найти и уничтожить. Чарли собирает корреспонденцию со стола. -Хотя, подожди. Он внимательно на меня смотрит. -Нет. Я останусь при этом решении. -Ваше право, кэп. Весь день я был подавлен. Настолько подавлен, что отправился за информацией о нас. Никого не предупредив, я направился прямиком к дому Мьёрвола. По балконам забрался на его этаж и через окно проник в квартиру. При себе у меня был пистолет, косяк, бутылка французского вина и таблетки, чтобы его вырубило окончательно. Домой он заявился к десяти. Я разлёгся на его диване и с удовольствием покуривал бошки. Хлопает входная дверь, он снимает плащ, проходит дальше и останавливается. -Морель? Я резко сажусь: -Я же сказал, не называй меня по фамилии. -Какого чёрта ты тут делаешь? - он выходит на середину комнаты. -Тебя навестить пришёл. Мне не с кем выпить, - показываю ему бутылку. -Я знаю, что в этом есть подвох, но я на него не попадусь. Я лишь фыркаю и открываю бутылку: -Я не виноват, что ты так параноидален. Может, это начало пограничной шизофрении? Видимо, это вселило в него уверенность, что мне действительно не с кем выпить. Я пил крайне маленькими глотками, и мне хватило моего бокала на два часа, а вот коп выдул почти всю бутылку и таблетки начинали действовать. Он еле держит голову и смотрит на меня. -А теперь скажи: где ты хранишь все бумажки о моей группировке? Бельфегор пьяно ржёт: -Да у меня сейф в офисе, безмозглая инфузория! Если ты так умён, то должен был сразу догадаться, ши-ши. Но ключи от него ты никогда не получишь, - он показывает мне небольшую связку ключей. Я забираю ключи: -Да, хорошо-о. Мне кажется, тебе пора вздремнуть. -Да-а-а, - тянет, - пора бы. Я помогаю полицейскому встать и почти сразу начинаю его раздевать. Он что-то ещё говорит, когда я скидываю его рубашку на пол. Я впиваюсь в его губы, и он вроде бы собирается мне ответить, то его туша резко отрубается, отчего я его не успеваю удержать и царапаю кожу на спине, пока тело совершает полёт на пол. Криво закинув Мьёрвола на матрас, я оглядел его с головы до ног. Надо его раздеть до конца. Если верх я снял с него легко и просто, то за брюки я долго не решался приняться. Скривив лицо, я медленно расстегнул ширинку. Я схватился за пояс его брюк и резко дёрнул вниз, попутно стягивая и нижнее бельё. Развернувшаяся перед глазами картина заставила меня отскочить, брезгливо замахать руками и уйти разносить квартиру. Минут десять я мыл руки. Никогда бы не подумал, что так буду брезговать при раздевании мужика. Остатки алкоголя я разлил по столу, а бутылку кинул на пол. Она не разбилась, но глухой удар эхом разлетелся по всей квартире. Я проверил нашего полуголого друга – спит. Оставшиеся таблетки спустил в унитаз, скурил пару сигарет и косяков для дополнения атмосферы и беспорядочно раскидал окурки по пепельнице. Теперь в подобающий вид надо привести меня. Скажем ему, что он меня пару раз ударил и изнасиловал. Да, так и сделаем. Это ему за крышу. Я очень долго пытался до крови прикусить себе губу, но в итоге крови вышло слишком много, и я, не сдержавшись, выкрикнул пару ласковых. Если услышат соседи, это будет только на руку. Еле набил себе синяк на бедре, несколько раз падая на край журнального столика. Расцарапал бок и пошёл в комнату, на ходу скидывая с себя вещи. Проходя мимо бутылки с вином, я приметил на полу рубашку копа. У меня мелькнула гадкая мыслишка. В конце концов, я, в рубашке полицейского, лежал с самим же полицейским в одной кровати, закинув на себя его руки и ноги. Сложнее всего было раздеть его и заставить себя в таком же виде лечь рядом. Как заснул, я не заметил, но разбудили меня характерные утренние постанывания и причитания. Резко всё смолкло. -Какого…? Я поворачиваюсь на бок, демонстрируя Мьёрволу свою кроваво-помятую морду и заспанные глаза: -Привет. Он долго смотрел на меня, не проронив ни слова, потом встал, закутался в одеяло и медленно вышел из комнаты. Потом было громкое: «Вашу мать!». Я ковыляю из спальни. Надо же театрально похрамывать, иначе начнёт сомневаться. -После того, что ты со мной сделал, ты просто обязан на мне жениться. Бельфегор поворачивается ко мне. -Я не думал, что ты сдержишь своё обещание, - я раздосадовано качаю головой, запахивая его рубашку. -Подожди, - он выставляет руки вперёд, но быстро подхватывает одеяло. – Какое ещё обещание? -Уже забыл? Ты сказал, что трахнешь меня, как животное. Ох, мне даже в какой-то момент стало страшно. Я приму душ, ты не против? И, не дожидаясь ответа, пошёл в ванную комнату, не забывая припадать на левую ногу. Но почему-то помятая рубашка с сохранившимся запахом одеколона непривычно была приятна к телу. В душе я ликовал. Тихо напевал песенки и пританцовывал, отчего в какой-то момент поскользнулся и больно шлёпнулся на пол. Теперь я хромал по-настоящему. Я объявляюсь на кухне. Легавый сидит за столом перед чашкой кофе, обмотанный всё в то же одеяло и запустив пальцы в волосы. -Я думал, ты хромаешь на другую ногу. Я строю злую рожу: -Тебе показалось, - и встаю у стола. -Присаживайся. -Уж лучше постою. Полицейский помрачнел: -Слушай, я действительно…? -Да. Поняв, что он сейчас займётся долгими самокопаниями, я начал собираться. Надо как можно скорее вернуться на базу и разработать план по краже документов из его офиса. Ключи в кармане. -Что ж, - я ковыляю на кухню, - после столь печального опыта я к тебе больше заявляться и не подумаю. Надеюсь, на улице тоже стану реже видеть. Прощайте, господин полицейский. Я открываю окно, выпрыгиваю на балкон и потихоньку начинаю спускаться вниз. Это полная победа, лишь надо довести её до конца. Я сижу на остановке, когда подъезжает знакомая машина. Хлопает дверца. -Капитан, где Вы пропадали? Я показываю ключи: -Искал ответы на свои вопросы. Чарли ухмыляется, прекрасно понимая, что я имею в виду. Пока у Мьёрвола выходные, пока он не может нам помешать, мы должны разнести участок. У нас в запасе всего один день. В то время как я наслаждаюсь потоками прохладного воздуха из вентилятора, ко мне приходит Кайл: -Кэп, Вам просили передать. Пишут «Ежедневные новости»: «Пока наш журналист делал фотографии развлекающейся полиции, один страж порядка успел его заметить и закатил скандал, после чего избил, сломал фотоаппарат и отвёз в участок, где журналист находится по сей день. Разве это справедливо? Их сейчас должны волновать проделки преступников, а не журналисты в рабочее время. Так как мы шуточно, но поддерживаем Сотрясателей и надеемся на скорое правосудие над властями. Займите их делом, ребята!». Я задумчиво грызу ноготь. Объявляется Чарли: -Что Вы на это скажете? -Ну а почему бы и нет? Пошлите в их редакцию новый фотоаппара-ат. Сегодня ночью у нас уже есть две причины наведаться в уча-асток. В полночь я сижу в фургоне недалеко от полицейского участка. Сначала надо вывести из строя камеры, потом вырубить охранников, после чего заняться собаками и затем проникнуть в здание. Камерами занимается группа «B». Я вместе с группой «А» вырубаю охранников. Собакам мы кидаем мясо со скотобойни старого знакомого. -Все на пол лицом вниз! – орёт группа «В». В числе последних в здание вхожу я: -На первом этаже должны быть камеры. Пускай журналюга из «Ежедневных новостей» отправляется домой. Все в масках, все в военных ботинках, все в чёрном, все с оружием, все в перчатках. Часть группы «С» отправляется на поиски камер. Я держу в руке ключи, стоя посреди офиса Мьёрвола. На белой доске с колёсиками на магнитах висит карта города. Цветными магнитами помечены наши примерные базы. Я снимаю карту, кладу её на стол и пишу красным маркером: «Мимо». -Капитан, что дальше? Я подхожу к одинокой двери напротив окна. -Он мне сказал слегка не то. Ключом я открываю дверь и проникаю в небольшое помещение, заваленное бумагами. Его архив. -Здесь должен быть сейф - найдите его. Через двадцать минут я стою перед сейфом. Чтобы его открыть, надо ввести код из шести цифр. -Нам позвать взломщика из группы «С»? -Нет, я хочу сам. Я набираю несложную комбинацию «221265». Неправильно. -Кэп, может, всё же… -Нет. Я набираю несложную комбинацию «261171». Сейф открывается. Чёртов ты сукин сын, Мьёрвол. Я забираю все бумаги, ещё немного буяню в участке и исчезаю. Наутро мне приносят корреспонденцию. Пишут «Ежедневные новости»: «Ай да лидер! Ай да молодец! Мы выражаем ему свою огромнейшую благодарность за выпущенного сотрудника и новый фотоаппарат. Спасибо! Мы не рассчитывали на такую щедрость и не могли допустить и мысли, что услышим отклик на свои немые мольбы. Теперь непосредственно о новостях. Молодой человек, до сих пор не раскрывший себя, вторгся на территорию полицейского участка, обезоружил всех подчинённых, взял здание небольшим штурмом и ограбил сейф. Вау! Как нам сообщил очевидец - наш сотрудник, находившийся под стражей, - было три группы во главе с их неизменным лидером. Он успел только мельком увидеть преступника со спины, но этого хватило, чтобы подтвердить, что на предыдущих фотографиях был всё-таки он. Наш хрупкий малец неизвестным образом нашёл именно нужный ему сейф и выкрал оттуда документы. Причём нет и намёка на взлом! Действо происходило в кабинете сотрудника полиции Бельфегора Мьёрвола, который ответственен за поимку Сотрясателей, и было бы вполне логично предположить, что все нужные бумаги находятся у него. Сейф девственно чист: ни царапинки, ни отпечатков пальцев, ни документов. Сможет ли полиция при таком раскладе дел поймать этих неуловимых ребят? Время покажет». Пишет газета «Право»: «Мы думали, что шумиха вокруг неких Сотрясателей вскоре утихнет и не хотели обращать на них своего внимания. Ещё три года назад они вторглись на страницы газет и журналов по всему миру. Теперь наша редакция делает вывод, что, видимо, есть за что. Эта банда вооружена и опасна, но, как недавно подметила какая-то из газет: они начинают терять статус. Власти ловят даже не подчинённого, даже не главного помощника, а самого босса! Мы продолжим наблюдать за ситуацией и, может, что ещё напишем об этих дерзких и молодых разбойниках». Складывается впечатление, что там работают одни старики. -Как Вам это, кэп? Я смотрю на вошедшего Чарли: -Мы звёзды и неплохо водим легавых за нос. -Мои поздравления. -Надо сменить базу и отпраздновать это дело. -Прямо сейчас? Я киваю. К вечеру всё готово. Мы переместились на запад, подальше от копов, и устроили небольшой праздник в честь всего прочего. Но с празднества я ушёл, затесавшись на крышу какой-то многоэтажки. Я рассматриваю имевшуюся на меня информацию. Парочка фотографий со школьной скамьи, адрес моей школы. Указано место рождения, адрес места рождения. Указан приют, адрес приюта. Указан адрес приёмных родителей, телефоны приёмных родителей, их места работы, даты рождения и смерти. Мои опекуны погибли два года назад: разбились на самолёте. Их похороны были устроены за мой счёт, но никто об этом не знает. Я тогда был очень расстроен. Были сведения о моём здоровье, некоторые пометки делал, видимо, сам Мьёрвол, потому что дописаны те факты, которые я за собой закрепил не так уж давно. Например, он дописал о моём мизинце и прочих ранах. Не все врачи были левыми. -Капитан. Я не отрываюсь от бумаг. -Плохие новости: Венгры нас одурачили. Я не отрываюсь от бумаг. -Им не нужны были деньги, они хотели проверить, в каком Вы состоянии и насколько крепка наша организация. После вестей о том, что Вас брали уже два раза, их главарь решил, что мы совсем пали духом, и собирается нас брать на абордаж. Что прикажете делать? -Ду-умать, Чарли, как выпутываться из этого дерьма. Я так понимаю, их целью является устранение меня? -Вы всё понимаете правильно. Я подношу к краю документов зажигалку и чиркаю пару раз. На моём лице играет пламя от горящих бумаг, а глаза полны отчаяния. Я и малейшего понятия не имею, что нам делать. В течение недели я порой появляюсь в лавке, продаю Мьёрволу овощи с фруктами и пытаюсь решить проблемы наших дней. -У тебя обречённый вид. Газеты правы, утверждая, что твоя система рушится? Я отрицательно мотаю головой, рассматривая дорогу и кутаясь в плащ. -Тогда что? Я впервые вижу тебя в таком состоянии. Ты всегда бойко сбегал от меня, а тут сидишь в лавчонке и со слезами на глазах жуёшь петрушку, - коп продолжает докапываться. -Я думаю. -О чём? -О том, как сохранить собственную жизнь и организацию. Бельфегор нервно хихикнул и на некоторое время замолчал. -То есть? Полиция не собирается тебя убивать, ты нужен нам живым. -Да не в вас дело, - отмахиваюсь. -А в чём? Я раздумываю, стоит ли ему об этом говорить, но я понимаю, что полиция в это вмешиваться не станет: -Старые знакомые объявились на горизонте. И вот уж им я живым не нужен. Тут всё как раз наоборот. -Либо рухнет всё, но ты останешься в живых, либо умрёшь ты, но останется группировка? Киваю. Мьёрвол опять замолкает. -Пошли, развеемся. На тебя смотреть тошно. Полиция не станет лезть в ваши разборки, поэтому я здесь тебе не враг, а сочувствующий человек. -Я так и думал. Но мне сейчас надо всё как следует обдумать. -Ладно. Но знай, - он резко хватает за ворот плаща и тянет на себя. Я смотрю на его лицо, слегка испугавшись. – Я тот, кто засадит тебя за решётку. Поэтому не смей дохнуть. И он уходит, оставив меня наедине со своими страхами. Вообще, я соврал, сказав, что не знаю, что мне делать. У меня был один план, и накатившая депрессия ему способствовала. Кому нужен такой жалкий лидер? Кому? Мозги в энном количестве имеются, а всем остальным природа не наградила. Я нашёл какую-то полупустую квартиру в северной части города и заперся там. Со дня на день приедут венгры и начнут искать меня. Мне, честно говоря, попросту стыдно от того, что из-за меня зря умрут хорошие люди. Крыса, сливавшая информацию, была найдена. Совсем новенький, купился на деньги. Меня сжирало изнутри чувство стыда и горсть выпитых таблеток. Судя по написанному на обороте, допустимую дозу я превысил. Я лежал на полу полупустой квартиры, изо рта текли слюни, а буквально в метре от меня лежал пистолет, который я прихватил с собой с базы. Меня скручивают спазмы и дикая боль, но руку тянуть не перестаю. Осталось ещё немного, ещё совсем чуть-чуть… Кто-то лупит по двери: -Открывай! Я знаю, что ты здесь. Умри, кто бы ты ни был. Дай мне себя убить. -Морель, я знаю, что ты пару дней назад засел именно здесь, я тебя пасу, как собака стадо овец. Твоих обезьян в периметре эти два дня тоже нет. Что за чертовщина творится? Почти достал. У меня бы всё получилось, но Мьёрвол, выбивший дверь, объявился слегка не вовремя. Он пнул ногой пистолет к стене, подхватил меня с пола и поволок на кухню. Коп быстро врубил воду и, не снимая перчатки, засунул пальцы мне глубоко в рот. Я был уверен, что умру с привкусом горьких таблеток на языке, но теперь его вытесняла удушливая вонь кожаных перчаток. Ясен пень, меня вырвало. Дав мне как следует проблеваться таблетками, желчью и слюнями, Бельфегор заставил меня выпить всё той же воды из-под крана, после чего я отключился. Я пришёл в себя, наверное, часа через два. Живот болел, горло ныло, я чувствовал кислое послевкусие рвоты. Я собирался закрыть лицо руками и с болезненными стонами отвернуться к стене, как заметил, что прикован к кровати наручниками. Я несколько раз дёргаю рукой, позабыв про живот. -Уже очнулся? Перевожу взгляд на полицейского. -И чего же ты хотел этим добиться? – он скрещивает руки на груди, упираясь плечом в дверной косяк. Тишина. -Если ты думаешь, что, убив себя, отвадишь венгров, то ты не прав. В таком случае они сотрут твоих Сотрясателей в порошок. -Откуда… - голос жутко хрипит, и мне приходится откашляться. -«Ежедневные новости». Я закрыл глаза: -Всё знают наперёд. -Я с ними в прошлом уже имел дело. И я хочу тебе помочь. Я бы даже сказал, что очень удивился. -Но при одном условии. Я сажусь, бросая на него заинтересованный взгляд: -Что за условие? -Ты прекратишь гадить нашей полиции и, если понадобится твоё сотрудничество, будешь помогать. Я добьюсь того, чтобы охота на тебя в этом городе поутихла. Согласен? Я чешу прикованную руку: -Значит, ты мне поможешь с венграми и добьёшься меньшего спроса на мою шкуру, но взамен я должен буду перестать плевать в твоих коллег и начать помогать в некоторых делах? -Именно так. -В чём подвох? Он смеётся. -Я серьёзно, Мьёрвол, где в твоём предложении подвох? Не скажешь сам - я его найду позже. -Подвоха нет. -Ты понимаешь, что среди моих подчинённых начнётся бунт, когда они узнают? Я не думаю, что если соглашусь я, согласятся и они. -То есть, ты собираешься сказать мне: «Да, Мьёрвол, я согласен с твоими условиями»? -Много хо-очешь, - прыснул. Бельфегор подходит ко мне, стискивает пальцами челюсть и поднимает мою голову: -Я сейчас к тебе пришёл не в свободное от работы время и имею полное право отвести тебя в участок. Но на этот раз ты не выберешься, и твоя лавочка будет прикрыта. Твой ход, Лягушонок. Я отвожу взгляд: -Да, Мьёрвол, я согласен с твоими условиями. С меня тут же снимают наручники. -А теперь я отвезу тебя на базу. -Да, было бы неплохо. Пока мы едем в его машине, меня одолевают странные мысли о том, как кровь прилила к лицу, когда он назвал меня «лягушонком». Я мотнул головой. Надо сосредоточиться на венграх. Когда я привожу на базу копа, буквально все встречают его оружием. Мьёрвол неохотно поднимает руки. -Где Чарли? К нам подходит Джереми, не сводящий пистолета с полицейского: -Он продолжает Вас искать, капитан. Прикажете стрелять в цель на поражение? -Нет, сегодня он здесь гость. Приведите ко мне Чарли как можно скорее. Я хватаю Бельфегора за руку и тащу по направлению к своему офису. Пока мы не скрываемся из вида, никто не убирает оружие. -Какое радушное приветствие. Я польщён. -Каждый в этом здании держит тебя за врага первостепенной важности. Все в курсе, что ты ведёшь наше дело, - я зашториваю окна. -Я проверял это место буквально две недели назад, и здесь было пусто. -А ты думал, я безвылазно сижу на одном месте? Мьёрвол плюхается в кресло перед моим столом: -Да нет. Я построил много догадок. В кабинет врывается Чарли, сразу достающий пистолет: -Капитан, Вы в порядке? Вы выглядите жутко. Вас пытали? -Нет, опусти «пушку». Чарли убирает оружие. -У меня для тебя новости. Отчасти плохие, отчасти хорошие, - я вздыхаю. – Мьёрвол предлагает нам помощь в борьбе с венграми и уменьшенную охоту со стороны правительства. Взамен мы должны будем перестать устраивать массовые беспорядки в городе и прекратить бесить местную полицию. Я был вынужден согласиться. -Но, кэп, мы уже разобрались с Венгрией. Я слышу тихий смешок Бельфегора. -Ты знал! – я обхожу стол и приставляю дуло к его голове. -А ты думал, я буду играть честно? Ши-ши-ши. Давай же, не дай тупому легавому уйти. Пристрели меня. Впервые в жизни я колебался, прежде чем убить человека. Я опускаю руку и стреляю Мьёрволу в бедро. Он тут же вскрикивает и сгибается, хватаясь за ногу. -Чарли, ты можешь позвать врача? -Секунду, капитан, - и Чарли уходит. Я молчу. -Я был полон уверенности, что мне придётся годами тебя уламывать согласиться. Я не думал, что ты настолько сломлен. Но эти ваши венгры насолили и нам, так что не думай, что один тут являешься ущемлённой душонкой, - полицейский всё ещё держит руки на простреленной ноге. -Заткнись. Он замолкает. -Я так понимаю, ты планировал узнать местоположение нашей базы и взять нас в какой-нибудь неожиданный момент, но ты меня недооценил, решив, что я не переезжаю с места на место. Как только тебе сделают жгут, я велю выкинуть тебя у полицейского участка. Этой же ночью мы устроим переезд. И с этого дня овощи для тебя идут с наценкой. Возвращается Чарли с двумя ребятами. -Что прикажете делать дальше? -Перевяжите и отвезите в участок. И собирайте вещи – мы переезжаем. Я стараюсь не смотреть на Мьёрвола, когда его уводят. Через некоторое время возвращается Чарли: -Вы его не убили. Капитан, я правильно понял, что Вам не безразличен этот человек? Я отвожу штору в сторону, наблюдая за тем, как копа сажают в машину и увозят. -Он назвал меня лягушонком. В последний раз я это слышал от родной матери. -Вы… -Нет, молчи. С губ слетает тихий вздох, я опускаю голову. -Принести Вам сигарет, выпить или хотите поговорить со мной о том, что Вам пытался предложить мистер Мьёрвол? Этот мерзавец всегда знает, что мне нужно. Некоторые газеты и журналы ещё писали про нас хотя бы пару строк, а некоторые не делали и этого. Нет, Сотрясатели продолжали существовать, и я строил новые планы, но сейчас было объявлено небольшое затишье. Я не знал, как может воспользоваться полученной информацией Мьёрвол, да и пребывал в глубокой обиде на него, из-за чего дела слегка не шли. В лавку я с тех пор не заглядывал. Я иду вдоль домов, когда меня настигает знакомый голос. -Надо же, я уж было решил, что ты навсегда выпал из моей жизни, а тут такая встреча. Я не останавливаюсь. -Злишься? Я продолжаю свой путь. -Хорошо, ладно, я заслужил, понимаю. Но ты можешь быть горд собой: я до сих пор хожу как старая хромая собака, ши-ши. Я поправляю шляпу. -Ради всего святого, да прекрати уже! Я вообще-то по делу пришёл. Я резко останавливаюсь: -Что тебе от меня на-адо, Мьёрвол? Мне кажется, мы всё решили ещё тогда. Бельфегор смотрит на меня сверху вниз: -Чуть дальше будет кафе, я часто там бываю. Давай зайдём и спокойно поговорим? -Ты наверняка заметил, что я с сопровождением. Советую отойти от меня: они любой жест могут воспринять по-своему. -Я вчера повстречал в лавке Чарли – сегодня ты ходишь по городу в гордом одиночестве. Честно говоря, я растерялся. -Врёшь. -Нет, - полицейский качает головой. Я мельком оглядываю улицу. Да, я действительно один. -Пошли. Я покорно плетусь за Мьёрволом, он открывает передо мной дверь, и мы занимаем столик в конце зала. Я снимаю перчатки и кладу на стол: -Так что тебе? Говори быстро и по делу, я не намерен выслушивать твою пустую болтовню долго. -Я пришёл извиниться. К нам подходит официант, но он просит его подождать. -Я же знаю, что ты тоже хотел бы помириться. -Как бы и нет, в аду я тебя видел. На самом деле, он прав. -Фран. Я неуверенно поднимаю на него взгляд. -Мы же оба знаем, что это не так. Я чувствую себя влюблённой девчонкой. -Не строй иллюзий, Мьёрвол. Тогда ничего не было, - я выпалил это, не задумываясь, я был слишком испуган. -Ты о чём? – он кладёт руки на стол. -Когда я пробрался к тебе в квартиру и наплёл, что мне не с кем выпить. Тогда ночью между нами ничего не было. -Я знаю. Я выронил руку из-под головы. -Ты мне туалет засорил таблетками, которые подмешал. Мог хотя бы по одной смывать, а не прямо в упаковке. С ключами я тоже тему просёк, но уже было поздно. Как ты догадался, что код – твоя дата рождения? -Сначала я попробовал твою, но не подошло. -Всё же ты не глупый парень, ши-ши, - усмехается. Сам того не замечая, я стал надрывать салфетку. Он улыбнулся. -После того, как тебя увезли, я поговорил с Чарли. Если ты действительно уменьшишь охоту на нас, мы готовы сотрудничать и перестать над вами издеваться. Некоторое время он раздумывает. -Я думал, ты уже об этом забыл, - Бельфегор откидывается на спинку стула. -Или это всё тоже было уловкой? -Отчасти. Но я собирался это выполнить, если бы между нами установились более тёплые отношения. Если бы ты не выложил всё сразу же своему Чарли, то я бы не провалился. Я нахмурился. -То есть, ты меня простил? -Части-ично. Возвращается официант. -Этому товарищу можно перестать плевать в кофе, - я почёсываю бровь. -Как скажете, капитан. Будете делать заказ или Вы пришли сюда для разговора? -Подожди, - Бельфегор указывает пальцем на официанта. – Твои люди что, каждый раз плевали в мой кофе? -Я был очень на тебя зол. Под бубнёж Томаса: «Капитан, Вы сейчас всех клиентов распугаете», мы вышли на улицу. В следующую пару дней я чувствовал возвышенность. Я возвращался на базу, раздавал задания и возвращался в свой дом. Через день после посиделки в кафе мы с Мьёрволом встретились в парке и расставили все точки над «i». Я удивлялся тому, что испытываю. Всепоглощающее чувство жгло меня изнутри, отчего я расслабился. Слишком расслабился. Одним чудесным вечером дверь в квартиру открывается, я закидываю шляпу на комод. Включаю свет, прохожу в комнату, разминая шею. И в мой затылок с характерным щелчком спускового крючка упирается холодное дуло пистолета. Я замираю. -Прости, у меня не было выбора. Я медленно разворачиваюсь к нему лицом. Дуло плавно скользит от затылка к виску, останавливается на лбу. И как назло именно сегодня я решил добраться до дома сам. -Меня грозились посадить как соучастника. Угрожали. Они решили, что я слишком впутан в дело. Им нужна твоя голова. -Я догадывался. Больно плавно всё складывалось. Руки Бельфегора дрожат, он заметно нервничает. Самоуверенности в нём ровно один процент. -Я был рад с тобой познакомиться. Тишина. Он тянет время. Хотелось бы предложить ему сбежать на край света, забыть про всё, но наши чувства не были взаимны настолько. Я ему лишь нравился, в то время как он пробуждал во мне более глубокие чувства, сколько бы я не пытался это скрывать от самого себя. -Можно сделать кое-что напоследок? Тогда и умирать будет как-то не жалко. Секундная заминка и он позволяет обнять себя, настороженно опуская руку с оружием. Губы у него сухие, слегка подрагивающие, но приятные, вкус обречённости добавлял ситуации драмы. Я отстраняюсь первый. -Есть какое-нибудь посмертное пожелание? Чтобы я выполнил позже. -Я никогда толком не бывал в Бразилии. -Хорошо, - он возвращает пистолет к моему лбу, всё ещё прижимая меня свободной рукой к себе. – Готов? Я вздыхаю: -Хватит тянуть. Помоги мне, у меня не осталось души на продажу. Помоги мне сбежать от себя. Бельфегор резко переставляет пистолет от головы к груди. Голова откидывается назад, рот открыт, широко распахнутые глаза смотрят в никуда. Пуля проходит насквозь. Мёртвое тело безвольно висит в дрожащих руках. В последний день этого года Мьёрвол стоит у подножия статуи Христа Искупителя. Он смотрит на статую, задрав голову. Высокая. Он идёт в сторону, делает несколько кругов вокруг статуи и замечает частично обвалившуюся стену, сверху обросшую дикими растениями. Подходит ближе и читает надписи. «Всё, что я хотел, здесь, в моих руках» «Сон кончился, пора браться за дело» Он достаёт из рюкзака, висящего на плече, перочинный нож и царапает новую надпись. «На дно со своим судном, как капитан храбрый» -Я думаю, он был бы Вам очень благодарен. Полицейский шмыгает носом, складывая нож: -Всё возможно. Он задирает рукав куртки, смотрит на часы. Секундная стрелка завершает круг. Вдалеке стреляет салют. Так подошёл к концу чёртов тысяча девятьсот девяносто третий год.