О больших ошибках и двойных подтекстах

Никита любил читать, а в книжках все умные вещи всегда говорила мама. Сынок, этот человек тебе не подходит. Сынок, люди бывают злыми. Сынок, жизнь не всегда радужна и прекрасна. Никитина мама почти всегда молчала. Но зато приносила чашку тёплого чая и мягко целовала в лоб. И теперь Орлов смотрит на гранёный стакан виски, пару секунд назад поставленный Аней на стол, чувствует, как сжимаются ее тонкие пальцы на его запястьях, и всё это очень напоминает ему маму. Потому что Аня такая же солнечная и светлая, Тихая так же прекрасно улыбается, и она так же ласково прижимает его к себе, поглаживая по отросшим кудрям и приговаривая: «Я знаю, Никит, я знаю. Всё будет хорошо.» Аня не гарантирует ему прекрасное будущее без забот, она просто обещает: когда-нибудь всё будет лучше, чем сейчас. У неё в глазах осколки несбывшихся надежд, в каждом взмахе её руки по одному сломанному желанию на день и в любой из её улыбок больше боли, чем вы сможете найти в произведениях Шекспира. Никита поражается, как на самом деле его проблемы ничтожны по сравнению с тем, что пришлось пережить ей. — Всё здесь так относительно, — Тихая смотрит на него своими пронзительными глазами, Никите больно, Никите страшно, но рассыпающийся перед тобой человек слишком красивое зрелище, чтобы отвернуться. Орлов думает о том, как прожить ещё одну чертову неделю и не суициднуться случайно, потому что всё это слишком сильно на него давит. Чёртов тур, сбивший все настройки и с этим все барьеры; каждый номер, снова и снова заставляющий выворачивать наружу душу — это точно не то, что ему нужно сейчас. Аня слишком умная девочка, чтобы не замечать всего этого, но она слишком тактичная, чтобы просто подойти и спросить, что случилось. Вместо этого Тихая затаскивает его в номер, поит гадким виски и качает на руках. Девушка не пытается превратить их отношения во что-то большее даже после десятой общей сигареты — видит, проницательная же, как он смотрит на Стаева, так что только улыбается, целуя в уголок губ. Их поцелуи ленивые и какие-то неторопливые, от них не взрываются фейерверки в глазах и не поднимаются бабочки в животе, они скорее просто… поддерживающие, помогающие справиться с тем, что они одни бы не осилили. Орлову нравится гулять со Стаевым, нравится фотографировать Стаева, нравится целовать Стаева и курить с ним после концертов, но он не может больше жить без тёплых объятий на балконе с Тихой, не может не улыбаться, попадая в её истории, не может не делить с ней одну сигарету вечерами, ловя мягкие поцелуи алых губ. Аня — его плохая привычка, рушащая все моральные устои, его самая большая ошибка, самое неправильное, что случалось с ним. Аня — самый большой двойной подтекст в его жизни. Но он почему-то совсем об этом не жалеет.