***
Часы сливались в дни, а дни — в месяцы. Так прошел год. За это время Джудал лишь единожды отправился в темный Великий поток. Он отсутствовал около трех недель. И пока маги не вернулся, его покой охранял Киран. Брюнет частенько наведывался в одиночку в империю Ко и вместе с королем в страну Ран. Для быстрого поднятия экономики Ран, через них стали продавать часть тантелона и другие редкие товары Союза семи морей. А у черного фрегата теперь был другой капитан. Вся его команда отказалась постоянно проживать на суше, так как они уже не представляли жизни без морских просторов, качки и беспощадных штормов. Рин с легким сердцем позволил своей команде и судну продолжать развиться в море, понимая, что без этого им будет тяжко. Он не мог запереть их в каменных стенах города. И просил лишь об одном, чтобы они возвращались всегда целыми и невредимыми. А если что случится, то он непременно узнает благодаря силе одного из джинов связывать и чувствовать на расстоянии других людей. Еще у них поменялась специфика действий. Теперь они не пираты, а прилежные торговцы. Как ни странно, но для команды капитаном все равно оставался Рин, а тот, кого он поставил вместо себя, воспринимался доверенным лицом. И каждый верил, что однажды они вновь выйдут в море под командованием Рина. Для остальных жителей Ран этот человек был королем Дарианом и никак иначе. Из-за чего бывшему пирату пришлось долго привыкать к новому статусу и настоящему имени. Как-то раз Синдбад поинтересовался откуда взялось это имя — Рин. Новоявленный король посмеялся и сказал, что Джудалу просто было лень произносить имя целиком, и он сократил его до трех букв. С чем это было связано, Дариан не знал, но догадывался, а маги ничего не говорил, лишь хитро сверкал глазами. Совсем недавно маги вновь погрузился в это непонятное состояние, когда тело вроде не спит, но оно словно пустая оболочка, ни на что не реагирует и не проявляет эмоций. В ночь перед этим брюнет вел себя вполне обычно. Но на утро души в нем уже не было. А рядом, как верный сторожевой пес, находился Киран. Синдбад сидел за рабочим столом в окружении документов в своем кабинете, когда произошло непредвиденное. За закрытой дверью послышался чей-то плач, а потом в нее постучали и открыли. На пороге с большой корзиной в руках стоял Джафар. Придерживая ее одной рукой, другой — протянул королю записку. Советник выглядел крайне напряженно, но голос оставался спокойным и размеренным. — Синдбад, у нас проблемы. Нахмурив брови и уже понимая, какого именно рода проблемы, мужчина взял протянутую ему записку. «Сразу скажу, к этому причастен и ты, поэтому я не намерена всю ответственность брать на себя. Честно признаюсь, я пыталась справиться самостоятельно. Но в отличие от тебя столько свободного времени и денег не имею. Мне нужно работать, чтобы выжить. А эти… Только мешаются. Один так вечно орет, не затыкаясь. Я чувствую, что скоро если не сойду с ума, то придушу их обоих. Да, я плохая мать. И признаю это. Но мне все равно, что ты обо мне подумаешь, скорее всего, даже имени не вспомнишь. Тем более я встретила любовь всей своей жизни и покинула Синдрию с первыми лучами солнца, поэтому не ищи меня, все равно не получится. Эти близнецы твои сыновья. Имен у них нет, так что сам придумай. Прощай, Синдбад». — Мне конец, — король уже в красках представил реакцию Джудала на подобную новость и порадовался, что сейчас он как бы «спит». — Сколько раз тебе говорил, что до добра это не доведет. И все равно в койку тащишь первую встречную, — Джафар поморщился от плача одного из младенцев. — Признаю, ты как всегда оказался прав. Но теперь ничего не изменить. Что же с ними делать? Синдбад заглянул в корзину, откидывая легкое одеяльце. Там было два мальчика. Один светленький, а другой темненький. Со светлыми волосами плакал, не переставая, с темными же смотрел большими светло-карими глазами на мужчину с неподдельным любопытством. — Прими мои поздравления, Синдбад. Теперь у тебя есть наследник, — голос, который мужчина не желал сейчас слышать, был холоден. Король повернулся к подошедшему маги и застыл не в силах оправдаться. Он видел бурю эмоций в алых глазах, и не знал, как усмирить ее. Брюнет взял на руки плачущего ребенка, который сразу же перестал капризничать, заулыбался и потянулся к нему непослушными ручонками. — Этого я забираю. — Куда? Постой, Джудал, — Синдбад попытался остановить его. — Он не твой сын. Хоть и появился благодаря твоему непосредственному участию, — брюнет даже не взглянул на мужчину. — Лучше забудь о вашем кровном родстве. — Что ты хочешь этим сказать? — Джафар не собирался помогать Синдбаду, но его заинтересовали слова маги. — Это дитя всегда звали, и будут звать Юнан, — брюнет вышел из кабинета и направился в свою комнату. — Что будешь делать дальше решать тебе, — отдав корзину Синдбаду, советник тоже покинул кабинет. А король был не готов стать отцом. Совершенно ничего не знал о детях. Как за ними ухаживать? Чем кормить? И еще много вопросов всплывали в голове, но оставались без ответа. К вечеру выжатый, словно лимон, Синдбад вернулся в свои покои. Как и ожидалось, маги там не было. Устало вздохнув, он поплелся в другое крыло к комнате брюнета. Перед дверью он замер, обдумывая, что сказать. Но так ничего и не придумав, решил плыть по течению и зашел в помещение. Две пары глаз уставились на вошедшего. Маги сидел на подоконнике, явно до этого разглядывая что-то за окном. А Киран лежал на постели рядом со спящим младенцем. Джудал тихо поднялся и, позвав короля за собой, отправился прямо по коридору до открытой веранды. — Зачем пришел? — брюнет выглядел не лучше самого короля, такой же усталый, немного помятый. — Я считаю, что должен извиниться. — За что? — маги выглядел искренне удивленным. — Как это за что? За… — он никак не мог подобрать правильных слов. — Можешь успокоиться. Это должно было однажды случиться. С твоей-то способностью не пропускать мимо ни одной юбки, — ухмылка тронула тонкие губы. — Кстати, где их мать? — Сбежала в неизвестном направлении с любовником сегодня утром. После того, как детей подкинула. — Ну надо же, как звучит «сбежала с любовником». Странно, что не предприняла попытки стать здесь королевой. В любом случае от ребенка не будешь избавляться? — Конечно нет, даже и мысли такой не было. Ты же сам никому Юнана не отдашь, — король нахмурился. — Он действительно Юнан? — Да. Лет до десяти будет самым обычным ребенком. А вот потом… Обычно у него пробуждались воспоминания вместе с силой маги. Но сейчас, я не знаю, что произойдет. Поэтому лучше ему оставаться со мной. Со вторым, что будешь делать? — Он все же мой сын. А значит, я воспитаю его и сделаю наследником. — Уверен в этом? — маги убрал упавшую на лицо от порыва ветра прядь волос за ухо. — Я многое обдумал и принял решение. Ты против? — король вглядывался в мягкие черты лица юноши, не находя там обиды или злости, ничего подобного. Но он чувствовал, что Джудала вся эта ситуация в целом задела. — Нет, это же твоя страна, тебе и решать ее будущее. Меня это не касается. — Неправда, Синдрия и твоя страна тоже. — Моя страна — империя Ко. Я бы с ней с самого начала. В Синдрии меня держишь лишь ты. Я здесь только ради тебя. Тем более мы почти как год связаны. — Ты настолько не любишь Синдрию? — напряжение сквозило в каждом слове. — Не в этом дело. Просто я здесь лишний. Чужак. — Это не так. Ты мой маги. Маги Синдрии. — Я не такой как Шахерезада. Не буду принадлежать стране. Не могу долго сидеть на одном месте, ты же знаешь. Давай не будем об этом. Лучше вот что мне скажи. Когда ты успел натворить дел? — он с любопытством приблизился к королю вплотную. — Вроде это произошло, когда ты вместе с Хакурю отправился в лабиринт, — мужчина чувствовал себя неуютно под пристальным взглядом алых глаз. — То есть ты не уверен, что это произошло именно в тот промежуток времени? — в голове послышалась тихая угроза. — Уверен. Это случилось через неделю твоего отсутствия, — король разочаровался сам в себе. Как он мог совершить подобную глупость? — Понятно… Зато Юнан снова здесь, а у Синдрии появился первый наследный принц, — он перевел взгляд на небо и мягко улыбнулся. — Прими мою благодарность и поздравления. — И все? — Синдбад уже сам начал злиться на себя и на брюнета. — Ни истерики, ни обвинений, ни гнева во взгляде? Тебя совершенно не беспокоит, что я сделал? — Я не понимаю, чего ты от меня хочешь? — Джудал опустил голову и провел пальцами по волосам. — Говоришь, не беспокоит? Конечно беспокоит. Меня не было всего неделю, а ты сразу по бабам! Если ты хотел узнать мои истинные чувства, то пожалуйста. Я зол на тебя. А ту девку просто ненавижу, хоть и не знаком с ней лично. Я прекрасно осознаю, что мы не должны быть вместе, это неправильно. Но ничего не могу с собой поделать. И это давит на меня, — он начал ходить из стороны в сторону. — Вот только смысл раздувать из этого скандал не вижу. Что было, то прошло. А чему суждено произойти, того не миновать, какие бы усилия не прикладывал. Поэтому дай мне время остыть. И все станет как раньше. Маги пытался взять эмоции под контроль. Но они больно жалили изнутри, не давая покоя. Джудал надеялся, что король послушается и уйдет, но тот сделал все по-своему. Поймал мечущегося брюнета за локоть и крепко обнял. Маги ощутил его дыхание на своей шее и легкую щекотку от скользнувших по щеке прядей волос. — Знаешь, я даже рад, что иногда ты действуешь столь глупо и не обдумал но, на одних лишь эмоциях, — маги душили произносимые им же слова. — Твой род не должен прерываться. А дать на подобное разрешение я бы не смог. А так имея наследника, можешь быть уверен в сохранности всего, что тебе дорого. И мой совет, не привязывайся к Юнану. Пусть ты и его отец, но через какое-то время он станет самим собой. У него не останется к тебе никаких чувств, — в объятиях мужчины было тепло и уютно. — Вот сейчас ты должен был говорить не это. — А что? — Что-то вроде: «Так и быть прощаю, но больше так никогда не делай». — Хорошо. Ну ладно, я подумаю о твоем прощении. Узнаю, что сделал подобное вновь, кое-что оторву. — Жестоко, — король сглотнул образовавшийся комок. — Зато справедливо. — Не думаю. — Пусти уже меня, — тихо рассмеявшись, он легонько толкнул короля в грудь. — Ты кстати, куда пацана дел? И как назвал? — Он сейчас с нянечкой, доверенным лицом. А на счет имени не уверен. У тебя совета хотел спросить. Как тебе Керуш? Или Хершид? — Что-то не то. Есть еще предложения? — Джэвед? — Нет. — Бэхмэн? — Не то. — Бэхрэм? — Не то. — Издеваешься? — Синдбад отлип от брюнета и заглянул тому в глаза, ища хоть тень насмешки. — Сам издеваешься, почему они все одинаковые? — Может и звучат похоже, но значения разные, — короля осенило, — а может Джэхэн? — Джэхэн, — брюнет медленно произнес его вслух, — что означает мир, — он усмехнулся. — Мне нравится. — Тогда решено. — А воспитывать его тоже будет твое доверенное лицо? — Первые года три, а что? Я не умею обращаться с детьми. Особенно с такими маленькими. — Так уж и быть помогу тебе немного. Вот что бы ты делал без меня? — маги ткнул пальцем в широкую грудь короля. — Даже не знаю. Правда поможешь? — он недоверчиво прищурился. — Мне часто приходилось самому растить Юнана. Ему не всегда везло с семьей, или время было неспокойное. — Я все задаюсь вопросом, — мужчина приподнял лицо юноши за подбородок, разглядывая его. — Сколько тебе? — Около двадцати лет или нескольких тысяч, — уголок губ дрогнул в ухмылке. — А точнее? — Не знаю. Уже давно сбился со счета, — он высвободился и, обойдя Синдбада, направился обратно в свою комнату, но на выходе с веранды притормозил. — Я существую с основания мира, с самого первого дня его создания. И видел, как одна эпоха сменяла другую. Теперь, когда Гьекуэн больше нет, я стал древнейшим существом. Если не брать в расчет джинов или Аладдина, — и скрылся за поворотом. — И как всегда уходишь от расспросов, — Синдбад негодующе покачал головой и облокотился о перила, подставляя лицо порывам прохладного ветра.***
Время неумолимо бежало вперед. Появившийся темный континент пока никто не решался изучить. По слухам природа там слишком жестока. А несколько бесстрашных, так и не вернулись с другой стороны разлома. Совсем недавно империя Рэм лишилась своего маги. Шахерезада вернулась на время в Священный дворец в ожидании нового подходящего сосуда для ее души. Вскоре она переродиться и возможно с этим начнется новый виток истории. А возможно, что шустрые фаналис найдут ее и вернут в Рэм, и все продолжится по старому. Хотя нет, не все. Неизбежные перемены затронут Синдрию и Союз семи морей. Что же произойдет, когда король Синдбад покинет свой пост и народ? Сможет ли его сын удержать власть и стать достойной заменой отцу? Это неизвестно никому… Синдбад прожил на пять лет дольше отмеренного срока. Это стало возможным только благодаря его силе воле и упрямству. Но последние годы давались ему тяжело. Постоянная усталость и апатия, скачущее давление и температура. Он был прикован к постели. Сильно похудел. А на все уговоры прекратить это, отвечал твердым отказом. На угрозы уничтожить город или убивать жителей по одному, король лишь посмеивался. За прошедшие бок о бок с Джудалом пятнадцать лет жизни мужчина успел изучить брюнета вдоль и поперек. И знал, что ни одну угрозу он не претворит в жизнь. Будет кричать, гневаться, продолжать угрожать, но Синдбад никогда не сможет исполнить данное когда-то обещание, не сможет убить маги, а маги не сможет повлиять на решение Синдбада. Мужчина хотел только одного, чтобы брюнет жил дальше и был счастлив. — Терпеть не могу это твое упрямство, глупый король, — маги всегда под вечер ложился рядом с Синдбадом, сворачивался клубочком у него под боком и разговаривал на разные темы. О выросших близнецах, о том, что Юнан вряд ли вспомнит о своем прошлом, об успехах Джэхэна, о переменах в мире, о темном континенте и многом другом. И сегодня не стало исключением. Вот только король редко что говорил в ответ. Только слегка улыбался и устало смотрел перед собой. Но Джудал знал, что он внимательно слушает и ждет его прихода каждый вечер. Рух не умеет врать. Брюнет и вовсе не отходил бы от него. Но пока король в таком состоянии, а наследник еще не вступил в свои права, все обязанности правителя ложились на его плечи, как на королевского маги. А когда он отсутствовал, пребывая в потоке, выручал Джафар, Киран же молча сидел в комнате рядом с брюнетом и правителем. Он все еще не принял мужчину, одновременно желая, чтобы тот поскорее уже исчез из жизни маги и остался на более долгий срок. — Может, наконец, согласишься? Ты же обещал, — но в ответ кружащая рух отрицательно заверещала. — Идиот, неужели не понимаешь? — маги прижался плотнее к королю. — Я всегда был один. Первым воспоминанием было, когда мир только-только родился, начали появляться переходы, разрывы в пространстве. Оттуда выходили люди, чьи потомки населяют теперь землю. Мне была отведена роль стороннего наблюдателя, того, кто закроет эти разрывы, восстановит полотно пространства и будет поддерживать баланс несовершенной системы… У меня никогда не было родителей или других родственников… Через какое-то время, около нескольких столетий, родился хранитель жизни, а потом и хранитель разлома. Знакомиться с ними я не собирался, но настойчивость Аль-Сармен вынудила объединиться с ними. Шахерезада в новой жизни забудет предыдущую, и у нее будет новое имя. Так было всегда. А Юнан всегда вспоминал все прожитые годы во всех перерождениях. Только на этот раз он ничего так и не вспомнил. А все из-за смены цвета рух. У меня больше никого не останется. Как только ты уйдешь, придется смотреть, как стареют и уходят вслед за тобой остальные: Коэн, Хакурю, Рин… И я снова останусь один. Если бы только я изначально ни с кем не связывался, было бы легче. Но после того как полностью ощутил тепло другого человека, лишаться его невыносимо. А ты обрекаешь меня на эти страдания. — Я вернусь, — на грани слышимости уверенно произнес Синдбад. Джудал поднялся, заглядывая тому в лицо. — И что с того? Даже если ты вернешься, это будешь уже не ты. Взять хотя бы тебя и Шэха — вы разные. Душа одна, но люди разные. Ты отличаешься от него. И ты не имеешь его воспоминаний. Ты же не вспомнил меня ни в нашу первую встречу, ни спустя столько времени, — рух пищала, выражая несогласие мужчины. — Хочешь о нем узнать? — маги положил голову ему на грудь. — Кое в чем вы одинаковы. После того, как организация подчинила его своей воле, до последнего твердил, повторяя слова организации, что я буду принадлежать им полностью. Значит он так и не понял, что я уже принадлежал только ему и никому больше, иначе эту мысль невозможно было бы внушить, — горечь проскользнула в голосе брюнета. — Ты такой же, до сих пор не понял, что без тебя мне уже не быть счастливым. Я не смогу нормально жить дальше. И ждать твоего перерождения не намерен. Джудал уже давно смирился, хоть надежда еще теплилась — Синдбад не поддастся и будет упрямо верить в свою правоту, не исполнит обещанного. Маги решил сменить тему и с насмешкой продолжил говорить. — Ты так и не смог сделать Рина своей пешкой, пусть и предпринимал не раз свои уловки, — победоносно хихикнул про себя, подумав: «Я все же победил в этой маленькой игре» . Со стороны мужчины послышалось слегка раздраженное фырканье. Видимо это задело его. Ну, а как иначе? Великий покоритель лабиринтов и великий правитель, переплывший семь морей, завоевавший доверие королей закрытых стран, заключивший с ними договор о взаимовыгодном сотрудничестве, не смог уговорить бывшего пирата войти в Союз. Это был удар ниже пояса, прямо по гордости. Тут в груди брюнета что-то болезненно сдавило. Он подскочил как ужаленный и прислушался к себе. И действительно тонкая нить, что поддерживала и так еле теплящийся огонек жизни его короля лопнула. Связь между ними разорвалась. Паника затопила сознание маги. Он вытащил из складок одежды небольшой кинжал, подарок Синдбада и протянул его мужчине. Тот впервые за долгое время смотрел точно в алые глаза. — Сделай уже это, — маги отчаянно вложил клинок в ладонь короля, но ослабевшие пальцы, не подчиняющиеся воле своего хозяина, не в силах были удержать клинок. Он упал в мягкий ворс ковра. Король прикрыл глаза, а открыв их вновь, там читалась непоколебимость. Он не убьет Джудала, как бы тот ни просил. Он обязательно вернется и разыщет маги. Ведь он обещал избавиться от брюнета только, когда тот станет ему не нужен. Этого еще не произошло. И маги предпринял последнюю попытку. Кинжал вновь оказался в его руке. — Я не такой добрый, как ты думаешь. Я не в силах затушить то пламя наслаждения убивать и разрушать. Та волшебница организации была абсолютно права. И я буду продолжать упиваться силой и вседозволенностью. Теперь сильнее меня никого нет. Если ты сейчас не сделаешь, как я прошу, то в будущем появиться что-то похуже Гьекуэн. — Не станешь. И сможешь с этим справиться, — Синдбад усмехнулся. — Думаешь, я не знал? Не знал, что все эти годы ты мстил и убивал каждого, кто когда-либо имел связи с Аль-Сармен? — он замолчал, переводя дыхание. — Те пираты, напавшие на черный фрегат, переворот и убийство всей правящей верхушки Ран, а потом многое другое. Думал, я не пойму? Не замечу? Ошибаешься. Но я ни в коем случае не виню тебя, лишь хочу узнать — это все было не зря? — Нет, не зря, — маги поджал губы. — Тогда хорошо. Но все же больше не нужно этого. Ты же хотел свободы. Так освободись и обрети покой. — Какой же ты все-таки идиот. Болван. Дурак. Кретин. Все из-за тебя, — дикая боль разрывала его душу на части, говорить мешал образовавшийся ком. — Слишком уж ты разговорился напоследок. Веришь в меня слишком сильно. Я недостоин подобного. Я не смогу… — его ладони коснулись прохладные тонкие пальцы короля. — Ты сможешь все. Абсолютно все, — голос его становился все тише. — Обещаю. Я найду тебя. Обещаю… Маги не успел подхватить упавшую обратно на постель руку. — С чего мне верить тебе? Одно обещание ты уже не исполнил. Где гарантии, что второе выполнишь?.. — он сделал шаг назад. — Ненавижу тебя! Всплеск высвобожденной силы волной выбил дверь, распахнул плохо закрытые створки окна, раскидал мелкие предметы по комнате, перевернул пару стульев и сдвинул в сторону стол. На шум сбежались слуги. И застыли в дверях, застав маги склонившимся над королем с кинжалом в руках. Исходившая от брюнета удушающая сила, клубилась вокруг него и пугала появившихся людей. А клинок и холодный, безумный взгляд алых, словно свежая кровь, глаз добавляли масла в огонь. Слуги боялись даже шевельнуться. — Что здесь произошло? Почему собралась такая толпа? Расступитесь и дайте пройти. — Принц?.. — Это же принц… Толпа зашепталась между собой. И в покои короля зашли два подростка. Один из них поспешил к маги и встал подле него, схватившись за его локоть. Второй же внимательно осмотрелся вокруг и остановил взгляд на лежащем с закрытыми глазами короле Синдрии. Мужчина казался спящим, словно вот-вот откроет глаза и Джудал выгонит всех прочь, как уже не однократно случалось. Но было одно отличие, рух его отца здесь больше не было. — Можешь не ждать чуда. Синдбад мертв, — каждое слово маги, как приговор, отдавалось глухими ударами сердца в груди юного наследного принца. Джэхэн всегда задавался вопросом, что не так с его отцом? Он был не стар и даже не болен. Ему и пятидесяти не исполнилось. Но жизнь будто утекала из него. И никто ничего не рассказывал принцу. А сегодня подросток хотел поговорить с королем на счет учебы в Магноштадте, так как родился с даром волшебника. Он обсуждал это с Кираном в тот же момент, когда мужчина умирал. И неизвестно, как скоро узнал бы о случившемся, если бы не сорвавшийся с места Киран, который привел его прямиком к покоям отца, где толпилась куча народу. Джудал еще какое-то время понаблюдал за появившимися генералами, которым видимо доложила о случившемся стража, как те отдавали приказы, и, мазнув взглядом по слишком прямой спине Джэхэна, ушел через открытое окно, оставив Кирана в качестве моральной поддержки принцу. Объявился маги только на церемонии прощания с королем Синдрии. Где он был и что делал, никто не знал. Пока все желающие по одному подходили возложить цветы и лично попрощаться с Синдбадом, Джудал молча стоял и смотрел в небо, на котором не было ни облачка. Вереница людей вся тянулась и тянулась. Ей словно не было конца. И это с учетом, что церемония была закрытой, и присутствовать могли только правители стран, входящих в Союз, и их доверенные лица, а так же жители Синдрии. Кроме них никто о произошедшем не знал. Даже Юнану не сообщили, потому что он на данный момент путешествовал по миру, и разыскивать его времени не нашлось. Для начала нужно закончить с церемонией. Потом созвать совет, где будет принято решение по дальнейшим действиям. — Ты сможешь произнести последнюю речь? — усталый голос принца раздался по правую руку брюнета. Маги вздрогнул и взглянул на подростка. Тот неуверенно смотрел в ответ. Светло-карие глаза потемнели от переживаний, под ними залегли тени. Было видно, что Джэхэну тяжело, но он старался держаться и выглядеть подобающе статусу. — А что на счет тебя? — брюнет сочувствовал пареньку, который был еще не готов к свалившейся на него ответственности, хоть Синдбад и делал для этого все возможное. — Я был первым. Люди считают, что как самое доверенное лицо, ты должен быть последним. — Глупо, — он презрительно скривился. — Кажется я знаю, как ты поступишь, — ушедшее в минус настроение немного улучшилось. — Этот идиот большего недостоин, — маги поджал губы и двинулся к освободившемуся месту прощания. В его руке был один ярко-фиолетовый цветок. Приблизившись на достаточное расстояние, он швырнул его к остальным цветам и сказал лишь одно слово. — Прощай, — и отправился во дворец. Толпа разразилась негодованием. Но генералы быстро успокоили волнения, ожидая от маги чего-то в этом духе. Сейчас не время для подобного. Джэхэн нагнал маги у лестницы ведущей на смотровую башню. Он никого не хотел видеть, как и одному оставаться тоже. А Джудал поймет, всегда понимал, и поддержит. Маги казался самым надежным из всего окружения принца. Джафар, Дракон и остальные генералы, конечно, тоже надежные, но своими секретами и переживаниями Джэхэн почему-то мог делиться только с маги. Даже отцу всего не рассказывал. Брюнет, сохраняя тишину, разлегся на перилах и закрыл глаза. Устроившийся рядом подросток ощущал себя уютно и уже не так одиноко, как пару часов назад. Грудь сдавливало все сильнее. Даже дышать становилось больно. А еще щипало в носу. — За слезы никто тебя не осудит, — Джудал говорил спокойно и негромко. — Я не собираюсь реветь. Не девчонка все-таки. Со мной все хорошо, — видимо прозвучало не очень убедительно, раз брюнет усмехнулся, но настаивать на своем не стал. Принц поспешил сменить тему. — А где Киран? Я его сегодня не видел. — Без понятия. Наверное в комнате. — Мне казалось, что вы всегда знаете, кто из вас где находится. — Если он мне понадобится, я найду его. Джэхэн хотел еще поговорить, но нужная тема никак не приходила на ум. Он раздумывал, вспоминая что-то из прошлого. И неожиданно его прорвало. — В тот день я хотел серьезно поговорить с отцом. Хотел попросить, чтобы он отпустил меня на обучение волшебству в Магноштадт. Я уже давно пытался завязать этот разговор. Да решимости все не хватало. И вот совершилось. Только слишком поздно во мне проснулась смелость. А теперь… — он почувствовал теплую ладонь на макушке и больше не смог сдерживать слез. Они текли не переставая. Стыдясь их, принц уткнулся лицом в согнутую в локте руку, опирающуюся на колено. Ладонь маги опустилась на спину, успокаивающе поглаживая. А Джэхэн не мог понять — это он дрожит или же рука брюнета. — Я останусь, буду рядом, пока ты не перестанешь во мне нуждаться. И научу тебя волшебству, если захочешь, — Джудал старался не смотреть на сгорбленную спину и подрагивающие плечи. — Хочу, — вроде бы потухший взгляд загорелся с новой силой, а слез как не бывало. — Я строгий учитель, — для убедительности маги свел брови к переносице. — А я идеальный ученик. — Тогда договорились, — лицо маги смягчилось. — Скоро будет выбран новый король, — Джэхэн отвел взгляд, не желая показывать маги свою слабость. — Новый король уже давно выбран. Но пока ты не будешь готов, от твоего имени будет говорить и действовать кто-то другой. Это одна из тем завтрашнего совета. — Ты же знаешь, кого я выберу? — он усмехнулся. — Шутишь? Конечно знаю. Но подумай хорошенько еще раз. Время для этого есть. — Тут не о чем думать. Больше всех я доверяю тебе. И даже в самых сложных ситуациях ты даешь верный и нужный совет. Ты всегда был рядом, как и Киран, и Юнан. Вы моя семья, — сжатый кулак показывал всю решимость подростка. — А как же генералы Синдрии? — маги было интересно, как мальчишка относится к главным защитникам страны. — Они немного другое — лучшие друзья. Им я тоже доверяю, но не настолько. — Ладно, успокойся. Я понял, что хочешь сказать, — лукавая улыбка тронула его губы, но глаза по-прежнему оставались опустошенными. — Вот только меня здесь, мягко говоря, недолюбливают и опасаются. — Ну да, тем более после твоей сегодняшней выходки. — А что поделать, если глупый король умудрился меня взбесить. Терпеть не могу, когда меня кидают, — брюнет обиженно насупился. — В любом случае, мой голос решающий. И им придется смириться с моим мнением. — Вот это я понимаю, мелкий король почуял власть, — он широко ухмыльнулся. — Покажи им всем завтра. На совете присутствовали генералы, правители союзных стран и люди имеющие власть в Синдрии. Они долго обсуждали, как именно объявить новость об уходе из жизни короля Синдбада, стоило ли вообще это делать сейчас или еще подождать и чем подобное может для них обернуться. Голосованием приняли решение отложить это на три дня, за которые Союз обезопасит себя со всех сторон, как с внешней, так и с внутренней. Следующим важнейшим вопросом на повестке дня было назначение регента. Желающих было много. Только генералы, маги и те, кто не проживал на землях Синдрии, воздержались от выдвижения своей кандидатуры. В их задачи входило таким же голосованием выбрать подходящего человека. Джэхэн внимательно осмотрел каждого кандидата, но ни один ему не понравился. На его вопросительный взгляд, почему брюнет не выдвинул себя, тот ответил усмешкой. Маги явно ждал, что же предпримет принц. — Начинаем голосование. Кто за… — но Джафара перебили на середине речи. — Прошу минуту внимания, — Джэхэн поднялся со своего места и обвел всех присутствующих взглядом. — Это очень важное решение, которое может многое изменить. Оно касается меня и моей страны. Я выдвигаю своего личного кандидата. Но не на роль регента, а моего представителя. Отец предвидел подобный исход. Нет. Он знал, что это произойдет. И готовил меня, как своего преемника. Я не нуждаюсь в няньке. Я вполне способен принимать взвешенные решения. И хочу, чтобы Джудал выступал и действовал от моего имени, представляя мои интересы. От остальных отказываюсь. Прошу услышать и принять сказанное мной. Благодарю, что выслушали. Принц сел и, поймав на себе насмешливый и все же гордый за смелость подростка алый взгляд, понял, что все сделал правильно. Рядом сидел, внимательно наблюдая за всеми присутствующими, Киран так же придавая уверенности и даруя невидимую поддержку. Джафар хорошенько обдумав новую информацию, заговорил вновь. — Раз так, то поднимите руки, кто поддерживает предложение принца сделать Джудала представителем будущего короля? Каждый для себя решал, как поступить лучше. Первым поднял руку Шаркан, чем немало удивил и позабавил брюнета. Следом за ним Дракон и Спартос, Ямурайха, Писти и сам Джафар, Масрур и Хинахохо, а потом и остальные. Единственными, кто воздержался — это король Хелиохапта Армакан Амун-Ра и королева Артемуры Мира Диана Артемина. На такой ноте голосование закончилось. Почти единогласно Джудала выбрали представлять интересы короля. Те, кто в голосовании не участвовали завозмущались. Им не понравилось, что их кандидатуры не рассматривали. Тут они начали припоминать все слухи. — Как мы можем поставить на эту роль такого как он? — Верно, ему нет веры. — Он же раньше был на стороне империи Ко! — Сколько раз он нападал на нашу страну! — Вот именно, он нападал и на нашего правителя не раз. — Говорят, что именно он был виновен в смерти короля Синдбада. — Его видели склонившимся над Его Величеством с кинжалом в руке. — Этому волшебнику нет веры. Никто не предпринимал попыток заткнуть слишком разговорчивый люд. Каждый ждал действий принца. От этого зависело, останутся ли они в союзе или покинут его. Даже маги наблюдал. Он хотел, чтобы наследник проявил себя, ощутил власть над людьми, понял, кем стал. А недовольные все не замолкали, продолжая уже скорее между собой обсуждать каждую сплетню и слух. — Этот юноша не такой как мы. — Я видел, как он появился впервые в Синдрии. Он напал на мирных жителей. — Его должны были казнить еще тогда, но предыдущий король взял этого мальчишку под свое крыло. — Верно, Его Величество был слишком добрым, вот им и воспользовались. — А теперь он пытается втереться в доверие к наследному принцу. — От него нужно избавиться, как можно скорее. — А видели, что он устроил на прощальной церемонии? Ужас. — Такое непочтение к умершему королю. — Да он — монстр! — Я согласен. За десять лет абсолютно не изменился. Он — чудовище! — Хватит, — Джэхэн смерил каждого гневным взглядом, заставляя замолчать. — Надеюсь, вы успели все обсудить? — это был риторический вопрос, на который никто не ответил. — Если нет, то у вас на это теперь будет много времени. Чтобы через час и духу вашего не было в моей стране. — Что это значит, принц? — Медленно соображающие сплетники мне не нужны. Пока отец был болен, бесполезных мошенников развелось слишком много. Дворец — это вам не место отдыха. Многие люди в этих стенах проливали кровь и пот ради страны. Вы же лишь нахлебничаете. Но это все в прошлом. Теперь король — я. — Синдрия — наш дом, мы не… — Вашей ошибкой было оспаривать принимаемые мной решения. И обсуждать в моем присутствии мою семью. Выметайтесь отсюда. Собрание окончено. Джэхэн ни разу не повысил голос. Но ни один из присутствующих не подумали перечить. Может в душе некоторые и презирали принца, как зазнавшуюся выскочку, который стал наследником лишь по крови, да вот в слух что-либо сказать побоялись. Помимо злых, спину подростка провожали и одобрительные, гордые и немного удивленные взгляды. Как только Джэхэн скрылся за поворотом коридора, в зале для совещаний раздался веселый смех. Шаркан, как собственно и другие, недоверчиво покосился на Джудала, который от смеха уже держался за живот, а рядом стоял Киран и не понимал, что произошло с маги. Брюнет утер выступившие слезы и направился к выходу из помещения, на ходу бросив: — Ну разве не идеальная замена глупому королю? С того дня маги только иногда направлял принца или подталкивал к нужному решению. Учил видеть больше, чем есть на первый взгляд. Указывал на совершенные ошибки и говорил, как их можно исправить. Но зачастую спихивал эту работу на Кирана или вернувшегося Юнана. Юнан за время путешествия нашел самого себя и стал почти таким же, каким помнил его брюнет. Вот только память так и не пробудилась. Может это даже к лучшему? Когда он узнал о случившемся горе, то не особо сильно опечалился. Все же Синдбад был чужим для светловолосого маги. Он признавал только Джудала, больше ничья судьба его не волновала. А вот примчавшийся, как только обо всем узнал, Аладдин еще несколько дней провел в расстроенных чувствах. Было сложно видеть все время неунывающего, улыбающегося мальчишку таким подавленным. И если была хоть малейшая возможность пересечься с Аладдином, Джудал мгновенно менял курс направления, либо вовсе перемещался куда подальше. Не появлялось у брюнета даже малейшего желания видеться с этим приставучим маги. Зная его, Джудал был уверен, что тот сразу бросится утешать брюнета. А черноволосый маги и так еле сдерживал себя. Он заваливал себя кучей работы, пытался ни о чем не думать, хоть на время забыть о произошедшем, и любые напоминания пытался по максимуму исключить из своей жизни. Но не получалось. Ему оставалось совсем немного и тогда он покинет Синдрию навсегда. Уйдет туда, где ничто не будет говорить о Синдбаде. Он постарается забыть, выкинуть этого человека из головы и своего прошлого. Так же как Шэхджэхэна, Нери или Хакую. Так же, как выкинет в будущем Рина, Хакурю, Коэна и всех остальных. Ему больше никто не нужен. Он обязательно сможет вернуться к изначальному образу жизни. Как же Джудал хотел вырвать из собственной груди все чувства и эмоции, сжигающие его душу в яростном пламени. Но он не всесилен. И однажды, просто обязан был сломаться. — Снова сбежишь? — Аладдин за прошедшие годы стал совсем взрослым. Спокойный взгляд синих глаз и немного осуждающий тон голоса остановили, уже было собравшегося переместиться в другое место, Джудала. Брюнет, сидя у обрыва, сильно задумался, а завывающий ветер порывами взмывающий вверх вкупе с разбивающимися волнами о скалы заглушили звук шагов. Вот он и заметил Аладдина слишком поздно для побега. — А ты так и будешь меня преследовать? — Джудал был не в духе. — Мне нужно с тобой поговорить. — Как будто нам есть о чем говорить. — Есть. Если ты не забыл, то ты маги. — И что с того? — он раздраженно дернул головой. — Оглянись. Рух взволнованы, переживают за тебя. — И пусть. Мне все равно. — А не должно быть! — Аладдин не знал, как донести до него всю сложность ситуации. — Как давно ты говорил с ними? Хотя бы, когда в последний раз слышал их? И маги понял, что уже давно. Рух перестала к нему обращаться, делиться с ним переживаниями и радостями. А он не замечал этого, пока Аладдин чуть ли не носом ткнул. — Ты слишком глубоко погрузился в себя, закрылся от внешнего мира. Так не может дальше продолжаться, — выход из ситуации синеволосый маги видел только один, нужно было только сказать… — Слышал, ты стал временно исполняющим обязанности короля. — Это скорее раньше я их исполнял. Сейчас я ничего не делаю, только выступаю периодически с речью перед народом. — Джэхэн полагается на тебя. — Надеюсь, это продлится недолго. — А что в этом плохого? — Я не собираюсь здесь задерживаться. Пора уже идти дальше. — И куда? — Пока не знаю. Оба замолчали, надеясь, что хоть кто-то из них совершит какое-нибудь действие, чтобы разбить неловкую тишину. Резкий порыв ветра растрепал несобранные черные волосы, закрыв на пару мгновений обзор. Джудал убрал их за ухо и взглянул на напряженного Аладдина. Прикрыл глаза и набрал побольше воздуха в грудь, как перед прыжком. — Говори уже, что ты там держишь в себе, — обреченно выдохнул, понимая, что услышать это ему все равно придется. — Отпусти Синдбада и все с ним связанное, — заметив, как вздрогнул брюнет, Аладдин поспешил исправиться. — Я не имею ввиду забыть его или что-то в этом роде. Просто отпусти. Не зацикливайся на этом. Иди вперед. — Ты говоришь идти вперед, — его голос дрожал. — Думаешь это так просто? Ни черта не просто. Первым, кого я лишился был Шэх, вторым Хакую, а теперь еще… и он. Помимо них ты и представить не можешь, сколько раз я видел смерть близких или просто знакомых людей. Это больно. К этому невозможно привыкнуть. И отпустить сложно, — брюнет зарылся рукой в длинные пряди. — Почему всегда так? Как только ты оказываешься рядом, я рассказываю обо всем, что меня гложет? Почему? Аладдин грустно улыбнулся и присел позади брюнета, обняв со спины и положив тому голову на плечо. — Выговоришься, и станет легче. Я выслушаю все. Тишина затянулась, минуты бежали, а брюнет все молчал. Аладдин не настаивал, не торопил, а терпеливо ждал, когда Джудал станет готов. — Он дал мне дом. Дал то, чего сам я достичь не мог. А теперь в один миг я лишился всего. Всегда старался держать дистанцию и ни с кем не сближаться. И ведь получалось. Но как только он появился в моей жизни, вслед за ним в нее вторглись и другие. Вот только в отличие от них я бессмертен. Буду жить вечно, до тех пор, пока этот мир не развалится. Да даже после этого не факт, что для меня все закончится. Я просил его прекратить эти муки, а он отказался. Ненавижу! — он начал равномерно и спокойно, а потом говорил все эмоциональнее, постепенно становясь громче. И на последнем слове оборвал речь, взял себя в руки и вновь вернулся к размеренному тону. — Хотя кого я обманываю. Я был все эти годы счастлив. И сейчас я благодарен глупому королю за все. А ненавижу я не его, ненавижу только себя. За то, что всегда боялся рассказывать о своих чувствах. До самого последнего момента боялся. А потом вдруг стало поздно. — Уверен, дядюшка Синдбад всегда видел настоящего тебя и знал обо всем. Ему не нужны были слова. Он все понимал по твоим поступкам. Такой уж он человек. Всегда с легкостью читал чужие сердца и души. Вот только себя понять смог не сразу, — Аладдин удивленно распахнул глаза и замолчал, ощутив, как о руку разбиваются горячие капли. Говорят, что слезы боли и бессилия — холодные, а вот слезы радости — теплые. Но горячие слезы бывают только от горя, когда плачет сердце. — Я не оставлю тебя, и ты никогда не будешь одиноким. — Дурак, у меня помимо тебя есть Киран, Юнан и вся рух мира, а еще Юралтуго. От одного этого заявления ничего не изменится. — Правда? А мне показалось, что уже изменилось. Тебе разве не стало лучше? Хоть чуточку, — веселый тон больше шел этому жизнерадостному маги. — Я снова слышу их… Голоса рух. Они радуются. — Это здорово. А радуются они за тебя, что ты открылся им. Вокруг двух маги собралось черно-золотое облако из пищащих птиц.***
Джэхэн схватывал все на лету. И уже через пару лет справлялся со всем сам. Больше ему не нужна была чья-либо помощь, как и советы маги. Поэтому Джудал устроил незапланированный совет, куда были приглашены только восемь генералов Синдрии. — И что за срочность? — Шаркан недовольно скривился. — Не думаю, что Джудал собрал нас всех здесь просто так. Давай немного подождем и все узнаем, — Хинахохо дружественно похлопал мечника по плечу. — Остался только Джэхэн? Странно, что он опаздывает, — Писти принесла с собой только что вылупившегося птенца и возилась с ним. — Его не будет, — маги со скукой на лице наблюдал за действиями пришедших. — Почему? — Джафар был немногословен. — Потому что его не позвали, — увидев, как хмурится советник, Джудал добавил. — Он здесь сегодня не нужен, — перевел взгляд на птенца, по неосторожности Писти оказавшегося на коленях неожидавшего подобного Спартоса. — Причина сбора касается его? — Дракон тоже наблюдал за развернувшейся сценкой. — Скорее да, чем нет, — маги положил под голову руки и почти лег на стол. — Я предлагаю официально сделать Джэхэна полноправным королем. Он уже доказал свою компетентность во многих областях. Так что решайте. — Ты хочешь покинуть Синдрию? — Ямурайха оказалась на редкость проницательной. — Именно. И как можно скорее. Мне уже давно пора было уйти, — брюнет немного измученно улыбнулся. — И куда отправишься? В империю Ко? — Шаркан был недоволен подобным раскладом. — Кто знает, — маги растянул губы в усмешке. — Это не наше дело. Мы не вправе тебя контролировать и указывать, что делать. Ты и так сильно нам всем помог. Мы в долгу перед тобой, — Ямурайха, как и остальные, знала все о ситуации с Синдбадом. — Я согласен с предложением Джудала, — Джафар обвел всех взглядом. — Ну, тоже не вижу причин отказывать. — Как и я. Единогласно было решено на следующий день объявить, что наследный принц Джэхэн признается полноправным королем Синдрии. Сам Джэхэн решил устроить себе выходной. Ему ничего не хотелось делать. Потому с помощью нехитрой магии, скрывшей его от чужих глаз, отправился гулять в город. Ходил по мало заметным улочкам, иногда забредал в лавочки с заинтересовавшими вещицами. А потом пришел к лесу, от которого дорожка вела прямиком на берег моря. Так принц провел почти весь день. Когда солнце начало скатываться к закату, его что-то потянуло вперед. Он не стал противиться этому зову. Дорога привела его к месту вечного сна. Проходя мимо ухоженных памятников, неосознанно читал написанные на них имена. Он уже понял, куда его тянуло. Еще немного и он выйдет к такому же, как сотни других памятников, только на этом будет высечено имя его отца. Джэхэн удивился совсем чуть-чуть, увидев маги. — Странно видеть тебя здесь, — принц усмехнулся, увидев у памятника среди пышных букетов всего один цветок ярко-фиолетового цвета. — Думаешь? — Джудал хмыкнул и посмотрел на юношу. — Я думал, что ты сюда ходишь только ночью. — Следишь за мной? — Больно надо. Ты не особо пытался спрятаться. — Я пришел попрощаться, — уголок губ дрогнул в подобии улыбки. — И почему ты появился здесь именно сейчас? Я не особо хотел прощаться с тобой. — Не знаю. Можешь считать, что прислушался к интуиции. Что значит не хотел прощаться со мной? — он не радовался собственной догадке. — Кто бы сомневался, что это что-то иное, нежели интуиция. Сегодня я собирался покинуть Синдрию. Я не собираюсь сюда возвращаться. И даже в гости вряд ли загляну. Хотя всякое может случиться. — Уходишь, — Джэхэн был готов к подобному уже давно. И все же в груди неприятно кольнуло. — Я больше тебе не нужен. Теперь ты справишься со всем сам. А находиться здесь и дальше выше моих сил. — Но почему не хотел сказать мне хотя бы банальное: «Пока»? — Ты похож на него… — маги отвернулся от принца. — Не передумаешь? — он не стал расспрашивать дальше, прекрасно все поняв. — Нет. — Как-то неожиданно все это. — Завтра тебя официально объявят королем. А потом проведут церемонию. На этом моя роль заканчивается. — Разве ты не можешь подождать еще пару дней? — Джэхэн знал, что нет, но хотел бы, чтобы маги остался до окончания церемонии. — Нет. Ты же это и сам знаешь. Ты растешь и взрослеешь слишком быстро для меня. Хочу запомнить тебя таким, какой ты есть сейчас. Не собираюсь наблюдать за твоим старением. Уж извини. — Хоть и знал, что этот день наступит, но всем сердцем желал отсрочить его наступление, — он давно дал слово самому себе, что если Джудал захочет, то отпустит его с улыбкой на лице. Время пришло. — Джудал, — маги повернулся к нему. — Я обязательно стану достойным королем. И Синдрия будет процветать. Вот увидишь. — Знаю. Ведь ты его сын. — Могу я спросить? — Можешь, но не факт, что отвечу. — О чем ты говоришь с ним? Аладдин сказал, что ты можешь понимать язык рух. Вот мне и стало интересно, видишь ли ты душу отца. И если да, то о чем вы разговариваете. — Вот уж этот Аладдин. Он сказал правду, вот только душу Синдбада я ни разу не видел. А уж тем более не слышал. Но я бы хотел рассказать ему о своих чувствах. А еще хотел бы сказать спасибо… — Думаю, он слышит тебя. Всегда слышал и сейчас слышит каждое слово. — Аладдин мне однажды сказал нечто похожее. Тогда могу считать, что донес до него все, что хотел, — его смех даже на толику не был веселым. — Я буду ждать тебя и верить, что однажды ты навестишь всех нас. Поэтому прощаться я тоже с тобой не собираюсь. До встречи, Джудал, — он протянул ладонь для рукопожатия. — Ага. До свидания, Джэхэн, — маги пожал ее и оказался заключен в дружеские объятия. — Удачи и береги себя, — принц улыбнулся от всего сердца. — Тебя это тоже касается. И все же ты сильно похож на него, — брюнет отошел от Джэхэна, еще раз взглянул тому в лицо, запоминая каждую черточку лица, и окруженный вихрем рух исчез. Принц остался один. Он вздохнул полной грудью прохладный воздух и медленно выдохнул, приводя чувства и мысли в порядок. — Вот и все, отец. Больше у Синдрии никогда не будет маги. Но даже без него, мы не пропадем. Ты уж там присмотри за ним, — он развернулся и направился в сторону дворца. Догнавший его ветер, ударил в спину, растрепав короткие волосы, вызывая у юноши горькую улыбку. В тот же день пропал и Киран. Больше никто не видел ни его, ни темноволосого маги.