Над Камакурой тишь...

Над Камакурой тишь, породнившая гнев и милость, Я люблю этот край, в октябре он спокойно тих. Прошлой ночью, уже под утро, мне снова снилось Наше общее прошлое. Не было нас самих. Белый цвет хризантем чище пены, мундиров, флагов, Красным пламенем кроны кленовые тлеют в прах, Погребальным цветком мы считали цветок монархов, И в стихах отцветало то, что цветет в веках. Смерть похожа на власть, в их мелодиях схожи темы, И на этот напев так ложатся стихи про любовь... Говорят, отцвели в саду моем хризантемы, Но сейчас я гляжусь в море белых, как снег, цветов. Я не знаю ни как Вы, ни где Вы, ни что же будет, В каком акте – на сцену, как сильно иссушит роль, Но моя грусть светла, позавидовал бы и Будда, Ведь на время спектакля, мон шер, утихает боль. А подмостки огромны – от Балтики до Харбина, Только главный герой их пройдет из конца в конец. Поклянитесь, мон шер, что позволите мне погибнуть На груди нашей Родины, вплетшей в свой тёрн-венец Красный лист остропалый и белый цветок империй — Вы умели читать между строк, так прочтите вновь. Я сжигаю в камине страницы и свято верю, Что Вы знаете душу мою и без всяких слов. Неотправленным письмам – не знать адресов и марок, Убиенным солдатам – не знать, что вело их в бой. Помолитесь со мной, чтоб их бог уберег от кошмаров О войне и о том, что содеяно с их страной. Запечатав конверт сургучом – поцелуем в веки, — Оставляю его догорать в языках огня. Красный клен за окном. Утро. Медные трубы века. Долгой жизни не дай мне, Боже. Помилуй мя. 27.10.2016