spending time in closets

— Это самый маленький гардероб, который я когда-либо видел, — застонал Ронан. — А ты во многих побывал? — Адам поднял брови, дразня его. — Ты суперсмешной, Пэрриш. — Даже не пытался. Ронан кинул на него взгляд, складывая руки на груди, пока его настроение продолжало падать всё ниже и ниже. Это уже седьмой раз (на семи разных вечеринках), когда подобное происходило с ними. Сейчас было совершенно очевидно, что их друзья специально решили разыграть их, не подозревая о чувствах Ронана и не понимая, насколько глупо все это было. Первые пару раз это было неудобно, особенно когда Ронан даже толком не знал, кто такой Адам, когда тот ещё был новичком среди них. Теперь они друзья, и было очевидно, что их имена выбрали не просто так, потому что они всегда были первыми, кого отправляли в шкаф, не имело значения, на какой вечеринке они были. Ронану нужно было прекратить ходить на подобные мероприятия, где считали, что «Семь минут в раю» является чем-то весёлым. Весь этот ад начался с того, что Гэнси решил произвести впечатление на Генри Ченга шесть месяцев назад. Нахуй того, кто придумал эту игру, и нахрен его друзей, которых он мог слышать через приглушённые звуки музыки. Он и Адам были зажаты между пылью и беспорядком, в то время как коврик для йоги царапал его спину. Каждый раз, когда он отталкивался чуть назад, это делало их еще ближе друг к другу. Он продолжал отклонять голову вниз, но ударялся ею о стену, инстинктивно откидываясь в объятия Адама, ловившего его. — Ты в порядке? — спросил он. Парень, казалось, чувствовал себя прекрасно в сложившейся ситуации. На самом деле, он выглядел очень скучающим. Ронан дёрнулся от его прикосновений. — Они должны были назвать это «Семь минут в аду», а не в раю, — заворчал он. — Что, чёрт возьми, мы делали в прошлый раз? — Играли в армрестлинг, — ответил Адам. — Ты проиграл. — Я? Проиграл? — Ронан положил руку на грудь, притворяясь оскорблённым. — Ты явно сидел в шкафу с кем-то другим. Губы Адама растянулись в улыбке, заставляя озноб пробежать по позвоночнику Линча. Пэрриш закатил глаза, начиная возиться с рукавом одной из висевших курток. — Нет, я точно помню, как будто это было вчера, — произнес он. — Ты убеждал меня, что должен выиграть, потому что играешь в теннис, и, когда проиграл, ты ответил, что это произошло из-за того, что ты плохо видел в темноте. Как будто это тебя оправдывает. — Ну ладно, Пэрриш. Перестань сыпать соль на рану. Все становилось ещё страннее, поэтому Линч наклонился, чтобы взглянуть на часы Адама. На этот раз, в шкафу было достаточно светло, что делало все намного проще, или, может быть, даже хуже. Он ещё не решил, что именно было худшим в этой ситуации: быть в состоянии только слышать Адама или же ещё и видеть его, и знать, насколько близко он был, и как было бы легко просто протянуть руку и прикоснуться к нему. Как много он хотел, но не мог. И потом Адам придвинулся ближе, разрывая остальное расстояние между ними. Ронан заметно сглотнул, а руки Пэрриша случайно коснулись его. Другая рука парня потянулась вперёд, и Ронан мог поклясться, что он отключился на целую минуту, почти падая в обморок. Он нахмурился, пытаясь найти хоть немного пространства за своей спиной. Ронан ничего не мог поделать, боясь поднять голову, и столкнуться с Адамом, сделав ситуацию ещё неудобнее. Когда Адам отстранился, Ронан уже держал маленькую игрушку в своей руке. Машинку. Они уставились на неё, сохраняя молчание. Продолжая смотреть на предмет в его руках, Адам заговорил. — Это уже седьмая вечеринка, на который мы снова оказываемся здесь. — Затем он поднял глаза, разжигая огонь в груди Ронана. — Я начинаю думать, что они пытаются этим что-то сказать. — То, что они слишком ленивы, чтобы придумать что-то получше, чтобы раздражать людей, — сказал он. — Как дети. — Ты чувствуешь раздражение? — Когда ты задаешь подобные вопросы — да. — Мне жаль. Я могу остановиться. — Адам отстранился от него, снова образуя пространство между ними. Ронан опустил игрушечный автомобиль в кучу обуви в углу, хотя, кажется, и не собирался этого делать. Сейчас он чувствовал, что не хочет, чтобы расстояние между ними существовало, поэтому он очередной раз толкнул коврик, чтобы упасть на него, толкая Адама за собой. Парень лишь улыбнулся, падая на него. Он двинулся над ним, чтобы сесть более удобно, занося руки над головой Ронана, и тот надеялся, что Пэрриш не мог слышать его безумно колотящееся сердце. — Этот ковер выводит меня из себя, — произнес он. — Тебя сейчас всё выводит из себя, — подметил Адам. Проблема была уже решена, но они продолжали прижиматься друг к другу. — Это то, о чем я, блядь, говорю, — сказал Ронан. И вдруг Адам прошептал:  — Мы должны что-то сделать. Я об этой игре. У нас осталось несколько минут. Ронан не мог ничего произнести и открыл рот, выдавая лишь хриплые звуки. Все походило на слишком хороший сон. — Если ты не хочешь… — сразу затараторил Адам, заметно смущаясь. Его молчание повисло между ними. Ронан оставил его без ответа, схватив парня за талию и затягивая в поцелуй. Его первый поцелуй. В шкафу. Но он не хотел об этом думать, когда чертовы губы Адама были такими мягкими, а потом он открыл их, продвигая свой язык. Руки Пэрриша легли около основания его черепа и вдруг стало ясно, почему эту игру называют «Семь минут в раю». Ронан мог остаться здесь навсегда, постоянно вздыхая и хватая воздух в коротких перерывах между поцелуями. Его глаза были ещё закрыты, когда он взял секунду отдышаться, и когда легкий ветерок пробежал по его приоткрытым губам. Ронан запомнил это ощущение, затем снова, и снова, и снова, и снова целуя Адама. — Время вышло! Двери распахнулись, и Пэрриш быстро отстранился от него. Ронан был ужасно раздражен сложившейся ситуацией, начиная прокручивать в голове события последних минут. Лицо Адама раскраснелось, а воротник его рубашки был задран. Жаль, что он не мог сделать снимок. Адам вытер губы большим и указательным пальцами, когда его глаза остановились на Линче, как будто показывая, как он хотел, чтобы у них было ещё больше времени. Они, должно быть, не выглядели слишком растрёпанными, потому что их друзья, кажется, думали, что ничего не происходило. Но Ронан и сам не знал, что только что случилось. Всё, что было в оставшейся половине вечера, — это его тайные взгляды на Адама, которые он получал в ответ со стороны другого парня, заставлявшие Ронана вспоминать каждую мельчайшую подробность их поцелуя: от прикосновений до звуков. В конце ночи Адам нашел Линча, задержавшегося у входной двери дома. Парень облокотился о дверной проём рядом с Ронаном, касаясь молнии на толстовке парня. Линч вдруг почувствовал дрожь, хотя на улице было совсем не холодно. — Это было весело, — Адам широко улыбнулся, и это первый раз, когда он видел его таким радостным. Это было почти так же, как смотреть на облака в пасмурный день, и заметить пробирающееся сияющее солнце. — Увидимся, Линч. Надеюсь, что в следующий раз в менее захламлённом шкафу. — Почему ты решил, что будет следующий раз? Адам лишь наклонился к нему, и Ронан мог почувствовать дыхание на своём лице. — Интуиция подсказывает. Ронан вдруг стал фанатом таких игр.