тень

Мэнди Милкович и Карен Джексон — полные противоположности, слишком одинаковые, чтобы поладить друг с другом. Обе они слишком горды, чтобы признать, насколько зависимы от одного единственного парня. Порой, даже признать это наедине с собой кажется им схожим с пыткой, а может, так оно и есть. Каждая из них надеется на счастливый финал для себя одной: выбраться с этого убогого района и продолжать свою беззаботную жизнь в другом месте, с другими людьми. Мэнди лезет из кожи вон, чтобы парень испытывал хоть какую-то потребность в ней. Что-то вроде девочки на побегушках, да ещё и добровольной. И вроде как всё идёт хорошо, она чувствует себя нужной и желанной, а после эта блондинистая стерва возвращается в город, будто ничего и не произошло. Милкович глупо надеется на то, что это ничего не изменит, но с самого начала понимает — стоило Карен вернуться, бедная Мэнди сразу же отошла на второй план. Мол, не суждено ей играть главные роли с такой-то мрачной внешностью и скверным характером. То ли дело Карен — светлая, ангельская внешность, милый голосок и лёгкая улыбка, заставляющая помешанного на ней Липа творить всякие глупости. Настоящая героиня дерьмового романа для домохозяек после сорока, к коим относится её мамаша. Карен не знает, чего хочет. Не знает даже, насколько низко опустилась и стоит ли пытаться из этой помойной ямы выбраться. Знает, что её любят, но, тем не менее, лишь пользуется этим. Ловит на себе обжигающие взгляды Милкович и устало отводит глаза. Чего только стоит всё это притворство — кажется, она и сама не помнит, что чувствует на самом деле. Девушки на дух друг друга не переносят. Ни одна из них не вспомнит, с чего это все началось и когда закончится, тоже никто не знает. Если существует что-либо хуже безнадёжных пьяниц, то это два абсолютно схожих между собой человека, в особенности, девушки. Однажды им удается поговорить по душам, и на несколько дней в голову каждой из них приходит сумасбродная мысль о том, что они могли бы стать неплохими подругами. Кажется, тогда они целовались, лежа на теплом пледе неподалеку от железной дороги, но наверняка сказать никто не сможет — обе были слишком пьяны. Карен даже причудилось, что Мэнди вовсе не такая озлобленная, какой кажется на первый взгляд. Обе они были способны на сострадание, старались не видеть друг в друге врага. Создавалась иллюзия того, что у них это выходит, но буквально через несколько дней Милкович уже оттирала засохшую кровь блондинки с лобового стекла старого автомобиля. На глаза несколько раз наворачивались слёзы, а девушка мысленно умоляла Джексон простить её. Ведь та поймёт, обязательно поймёт. Обе они слишком эгоистичны, чтобы уживаться друг с другом. Мэнди Милкович всего лишь хочет для себя лучшего. Счастливого будущего, в котором от блондинистой знакомой останутся лишь смутные воспоминания — так и должно было быть. Последние капли крови поддаются и исчезают со стекла, а на душе всё так же паршиво. Это пройдёт, обязательно пройдёт, стоит только вновь убедить себя в том, что она способна на любые жертвы ради собственного счастья. Карен Джексон жива, у неё все нормально. Ну, насколько всё может быть нормальным у бедной, пострадавшей девушки. Где-то в глубине души она помнит лицо Мэнди, безжалостно жмущей на педаль газа. Где-то ещё глубже, она её уже простила.