Темнота.

— Какой чудесный на улице день: птички поют, цветочки цветут. В такие дети, как эти, такие дни как ты… Бляха муха, опять! — Санс пнул ногой камень, лежавший рядом. — Ну, Санс, ты опять забыл текст! Почему ты не можешь запомнить даже пять строчек? — сказала Фриск, испепеляя скелета взглядом, так как это был уже 45 дубль самодельного кино. — А я думаю, что всё это глупо. Зачем снимать кино про убийства, если можно совершить их? — нахмурилась Чара, вопросительно смотря на Фриск. Санс уже привык к таким заявлениям Чары и не стал возражать, но всё же укоризненно посмотрел на неё. — Чара, в 100000098466383900 раз повторяю: МЫ НЕ БУДЕМ НИКОГО УБИВАТЬ! — только больше рассердилась Фриск. — Ребята, идите обедать! — Ториэль вышла из дома, посмотрела на «съёмочную группу» и улыбнулась. — Ща, ещё один дубль! — Фриск помахала Тори рукой, что бы та не обиделась. — Ну что ж… я… я буду ждать вас, — Всё же немного поникшая Ториэль удалилась на кухню. Фриск подбежала к ней и обняла. Настроение Тори сразу улучшилось. — Только не больше десяти минут, хорошо? А то пирог остынет. — Ладысь, — добро улыбаясь, подмигнул ей Санс, в то же время пытаясь вспомнить свой текст, дабы Фриск не сердилась. Но это только больше выдало его незнание. Санс стал хмуриться, шуршать руками в карманах. Конечно же, Фриск это заметила, но сердиться не стала, напротив, это её даже рассмешило. — Санс, если ты забыл текст, то просто спроси меня или посмотри в сценарий. У Санса, словно, гора с плеч свалилась. Он поспешно достал сценарий и посмотрел нужную строку. Вечером. Было пасмурно, хотя этого было почти не видно, так как небо было тёмным. Облака сливались с ним в однородную массу, непохожую ни на что. Мало в каких домах горел свет, но в жилище наших героев никак не угасала жизнь. Ториэль читала книгу Папайрусу, сидевшему возле камина. Азриэль и Чара рисовали в той же комнате на полу. Хоть рисунки Чары пугали Азриэля, он всё равно продолжал заниматься художеством вместе с ней. Она была его подругой, родным человеком. Санс дремал на диване, время от времени просыпаясь, вспоминая Папи. А Фриск… Фриск стояла у окна и задумчиво смотрела вдаль, она видела то, что никто не мог увидеть. Казалось, что она смотрит… в будущее? Нет. Она смотрела на жизнь, нынешнюю жизнь, которая течёт свои чередом. Никто не умер, не пострадал. Всё спокойно, мирно на первый взгляд, но где-то там назревает угроза для монстров и, возможно, даже людей…        У Фриск на секунду уменьшились зрачки от чего-то непонятного, неизвестного, предстоящего. Она подавила нагнетающие мысли, стараясь не выдавать своего странного чувства. "Что они могут сделать, если я им расскажу? Ничего. Будет только хуже. Они начнут беспокоиться за меня. И вообще, почему меня это волнует? Это же просто необоснованное чувство грядущего, возможно не очень хорошего, но не может же всё быть так плохо? " — пронеслось в голове у Фриск: "Я просто нагнетаю, всё, хватит! Я не должна беспокоить других из-за какого-то непонятного ощущения!" — она слегка стукнула по подоконнику, сделала обычный вид и пошла рисовать к Азриэлю и Чаре.