***
— А дальше что было?! — Шиноа и Мицуба смотрели во все глаза, подперев кулачками лица и начисто забыв о еде. Юичиро даже немного смутился от такого внимания. — Я тоже пошёл в душ, а когда вышел, его уже не было, он уехал домой. Мицуба скривилась, как от зубной боли, и уронила лицо на ладонь. Шиноа вернулась к своему перманентному издевательскому выражению лица. Йоичи с тревогой переводил взгляд с девочек на Юи и обратно, явно не понимая в чём подвох, и только заноза-Кимизуки взял на себя ответственность выразить общее мнение: — Ну и дебил же ты! — Хааа? — возмутился Юи, забыв проглотить, что жевал. — С чего это? Шихо утомлённо прикрыл глаза. — Шиноа, будь добра, объясни этому придурку, что он упустил, потому что, если это начну делать я, от него не останется и живого места, — пробормотала в ладонь Мицуба, явно теряя самообладание. Йоичи нахмурился, выпятил тощую грудь в её сторону, пряча Юичиро за своей спиной. — Не трогай его! — Расслабься, Йоичи-кун, никто не тронет твою ненаглядную звёздочку, — съязвила Шиноа. Шихо от её едкого комментария даже проснулся и смерил Юичиро взглядом исполненным вызова и насмешки. Хиираги поболтала в стакане с коктейлем соломинкой и сделала через неё настолько большой и шумный глоток, что собрала на себя всё внимание друзей. — Может быть, ты уже скажешь вслух, что я сделал не так? — Юи всегда был нетерпеливым, и пуще всего ненавидел манеру Шиноа заставлять его ждать. — Думаю, я выскажу мнение большинства, если предположу, что Мика хотел наконец-то тебе предложить заняться разнузданным сексом, но ты, как последний придурок, испортил момент. Юичиро аж подавился от её «весёленького» предположения, и пока Йоичи по-дружески хлопал его по спине и искал на столе чистую салфетку, чтобы вытереть ему слёзы, а Шихо совершенно бестактно ржал, Мицуба отчитывала подругу за «мысли всё в одну сторону» и «как можно быть такой неприличной». Поэтому Юи решил, что это была очередная пошлая шуточка, не имеющая под собой никаких оснований, и, приведя себя в порядок, с лёгкостью перевёл тему беседы в другое русло. Но вечер был долгим, и неловкий разговор вновь неожиданно всплыл, когда подвыпивший Юи, в который раз, с досадой вздохнул о том, что Мики сейчас нет рядом. — А я, хоть убей, не могу понять, почему ты сейчас не с ним, а с нами, — спокойно ответила Шиноа. Йоичи на это отреагировал незамедлительно: — Ты что, не рада ему? — Нет, Йоичи-кун. Просто мне кажется глупым скрывать свои чувства в такой ситуации. — И что ты к нему пристала? Пусть сам разберётся, — Саотоме, оказывается, был очень задирист в подпитии. — Я боюсь, что он мне не ответит взаимностью, — честно ответил Юичиро и сразу нахмурился, пожалев о собственной откровенности. — А мне кажется, он только и ждёт твоего внимания. — По-твоему, я невнимателен? — Видимо, недостаточно, если не можешь увидеть то, что видно всем нам невооруженным взглядом со стороны. — И что же вам видно, а? — Юи себя очень странно почувствовал, будто внутри пробудился давно задремавший демон, готовый крушить всё вокруг от переполняющей его сердце боли и ярости. — Он любит тебя, дурачок, — Шиноа улыбнулась совсем ей несвойственной доброй и тёплой улыбкой, и Мицуба улыбалась, и даже Кимизуки, а Йоичи, наоборот, смотрел очень-очень серьёзно, будто ждал от него ответного слова. — Вы все дураки! — Юичиро вскочил на ноги, схватил свою сумку и достал кошелёк. — Все дураки. До единого. Глупые и наивные ду-ра-ки, — твердил он, отсчитывая купюры. — Повелись на его спектакль, только и всего. Он ведь это специально делает для повышения рейтинга, неужели вы не понимаете? — Юи выдернул из кошелька стопку новых купюр, сунул в корзинку для счета и резко захлопнул крышку. — И вовсе он обо мне не думает, — резко закончил он и направился к выходу, по пути срывая с вешалки пальто и кутаясь в шарф. На улице было морозно, пошёл первый снег. Мелкие блёстки снежинок медленно оседали на влажный асфальт и моментально таяли, будто летели куда-то ниже, сквозь землю. Набережная, на которой находился ресторан, совсем опустела, не считая нескольких автомобилей, оставленных запоздалыми посетителями. Юичиро пожалел, что ушёл так быстро, не вызвав себе такси. Возвращаться ему совсем не хотелось, а до шоссе предстояло идти добрых два километра, но по такой погоде оно, пожалуй, было и к лучшему. Вернётся трезвый, как стёклышко, и Мика не будет ворчать на него. Юи поднял воротник, с улыбкой вспомнив о милом друге. Он отошёл не так уж и далеко, когда за спиной раздался крик: «Юи-кууун!» Йоичи, определённо, не хотелось с ним расставаться этим вечером, Пришлось дожидаться его, стоя вполоборота. В распахнутом пальто, раскрасневшийся и запыхавшийся, Йоичи остановился, с усилием выдыхая белые облачка пара. — Простудишься, — Юи смотрел на него с умилением, казалось порой, что этот трогательный оленёнок не вырастет никогда. — Ерунда, — отмахнулся тот, но просунул в петли пальто пару пуговиц, с опаской оглядываясь на дверь ресторана. — Ты что-то хотел мне сказать? — Да, — Йоичи вдруг снова стал очень серьёзным, и Юи с тоской подумал, что уже знает, о чём будет их разговор. В жалкой попытке избежать его, он неспешно двинулся вдоль набережной по направлению к шоссе. Йоичи упрямо шёл рядом, не отставая ни на шаг. — Всё-таки ты не прав, — начал он после недолгого молчания. — Микаэла-кун выглядит очень счастливым рядом с тобой. Каждый раз, когда вы выступаете или сидите вместе на интервью, он весь просто светится от счастья. — А когда интервью заканчивается, что-то выключает в нём этот свет, так что ли? — Юи теперь был настроен не столь воинственно, он не стремился ничего доказывать, скорее, хотел разобраться сам. — Не знаю, Юи-кун. Может быть, всё дело в тебе? Они остановились. — А что со мной не так? — Ты боишься его и боишься того, что к нему испытываешь. Он, должно быть, чувствует это, но принимает твой страх за обычное нежелание. Сердце Юи дрогнуло от этих слов. — Поэтому он и играет на камеру, притворяясь, что всё лишь ради рейтингов. Знаешь, правду за правдой скрыть проще всего. Юи отчаянно сильно сжал кулаки, решительно повернулся к Йоичи и, крепко схватив его поверх плеч, приподнял над землёй. — Спасибо тебе! Парень немного нервно засмеялся от неожиданности, но тут же поправил друга: — Я не один так думаю, честное слово. Вот Шихо-кун говорит… Но Юи так и не узнал, о чём говорил лёгкий на помине Кимизуки. — Что это за обнимашки посреди улицы?! — взревел Шихо, тыкая пальцем в несчастную парочку на бегу. Юи поспешно поставил Йоичи на землю и вовремя увернулся от тумака. — Ещё раз к нему подойдёшь, я тебе зубы пересчитаю! — грозил Кимизуки кулаком, свободной рукой оборачивая тёплый шарф вокруг шеи Йоичи. — Задушишь! — пищал тот, пытаясь его успокоить поглаживанием по руке, но Шихо был непреклонен. — Как будто уличил жену в неверности, — промурлыкала Шиноа, чем вогнала в краску всех вокруг, включая Мицубу, от которой она незамедлительно получила уже десятый выговор за вечер. В этой неразберихе они не сразу заметили, как рядом с ними остановилось такси, лишь от сигнала клаксона компания вздрогнула и обернулась. Юи весь задрожал от желания увидеть Мику и объясниться с ним как можно скорее, и ребята, всё понимая без слов, дружно толкнули его в открытую дверь, на заднее пассажирское сидение. — Эй! А как вы? — заволновался он, оказавшись внутри. — Не беспокойся, мы заказали несколько, — Мицуба показала ему оттопыренный большой палец. — Не подведи нас на этот раз. — И расскажи нам потом всё в мельчайших подробностях, — Шиноа двинула бровями, ехидно улыбаясь. Йоичи что-то пытался сказать ему на прощание, но сквозь шарф Юи так и не смог ничего разобрать, а потом Кимизуки его крепко обнял одной рукою за плечи и пожелал удачи от них обоих. Юи назвал свой адрес, помахивая ребятам в окно. Автомобиль мягко тронулся и повёз его вдоль холодной реки, опоясанной цветными от фонарей мостами. В лёгкой дрёме река казалась Юичиро уснувшим драконом, украшенным ритуальными бусами. Он улыбался, и сердце его бежало далеко впереди.***
Открыв дверь, Юичиро застыл на пороге. Мика смотрел на него устало, обиженно, разочарованно, будто бы всё это время ждал его возвращения, пытаясь себя занять чем-то невероятно скучным. — Я думал ты спишь, — произнёс Юи и тут же прикусил язык. — А я и спал. Пить захотелось, — ответил Мика и прошёл в кухню. Юи вновь раздражала невероятная робость, так некстати его посетившая, делая тело неповоротливым, а язык отвратительно мягким. Пальцы глупо подрагивали, и пальто удалось повесить не сразу. Мика вернулся в коридор как раз, когда Юи снимал обувь. — Постой, — попросил тот, замешкавшись со вторым ботинком. — Мне надо тебе кое-что сказать, Мика, — пальцы пытались побыстрее расправиться со шнурками, но те, как на зло, запутывались ещё больше. — Прости, Ю-чан, но давай в другой раз, я очень устал, — услышал он и растерянно посмотрел вслед уходящему Мике, который скрылся за дверью и запер её, не пожелав доброй ночи, как он это делал всегда до этого вечера.***
Юичиро ненавидел вечеринки. Он давно бы ушёл, но у них с Микаэлой всегда была договорённость покидать подобные мероприятия вместе. Хотя Юи с недавнего времени не был уверен в силе их прежних договорённостей. Прошло почти три недели с того неудавшегося разговора, и Юи готов был поклясться, что Мика с тех пор начал намеренно избегать его общества. Когда бы Юичиро не просыпался, в девять ли, в шесть утра, он либо прощался с Микой, стоящим в дверях и очень спешащим куда-то по неотложному делу, либо не заставал его вовсе. Объясниться в такой обстановке не получилось бы, да Юи и не пытался, он всё так же не мог собраться с мыслями, как и раньше, за что ненавидел себя с каждым днём всё сильнее. На студии разговора тоже не выходило: у них накопилось слишком много неотработанного материала, к тому же они никогда не бывали одни, Гурен и Шинья не покидали их ни на минуту. К слову, последний и так наблюдал за ними, не переставая, от чего Юичиро себя ощущал рыбкой-«стекляшкой» в круглом аквариуме. — Заскучал? — услышал он прямо над ухом и вынырнул из пучины собственных мыслей. Шинья Хиираги стоял у него за спиной, поигрывая в руке бокалом шампанского, и загадочно улыбался. Юи никогда не понимал, как этот человек в любой ситуации умудрялся выглядеть столь потрясающе. Костюм, подобранный с неизменным вкусом, как всегда, подчёркивал точёную фигуру, а светлые волосы были уложены идеально и казались, несмотря на обилие лака, такими мягкими, что их хотелось потрогать. Но делать подобное мог лишь Гурен, а вставать у него на пути не рискнул бы даже сам дьявол. Помимо внешнего вида, Юи всегда поражало умение Шиньи-сама в любой ситуации сохранять лицо. Даже если Гурен за что-то его отчитывал, Шинья вёл себя так, будто ничего не произошло, и со стороны казалось, что никакое ненастье не может всерьёз потревожить штиль в его сердце. Вот у кого не могло быть проблем, подобных тем, с которыми умудрился столкнуться Юи. Если бы Шинье кто-то понравился, он бы наверняка добился этого человека в два счёта, не утруждая себя излишними телодвижениями, словами и отравляющими решительность сомнениями. — Не то что бы очень, — попытался притвориться Юи, но потом, отбросив лишние церемонии, приподнялся на цыпочки и зашептал наставнику: — Да я скоро сдохну от скуки, давно бы уже ушёл, только Мика куда-то запропастился. Мужчина вежливо рассмеялся в ладонь. — А вы почему один, Шинья-сан? — А, — тот изящно качнул рукой, в хрустале блеснуло шампанское. — Этот неистовый трудоголик Гурен встретил Крул Цепеш и вспомнил, что вы ещё ни разу не выступали на её богомерзком шоу. А я, — он немного запнулся, глядя на дно бокала, — просто пришёл отдохнуть, в отличие от него. За наши успехи! — вновь улыбнулся он как ни в чём не бывало, и, осушив бокал, ловко поставил его на поднос проходящего мимо официанта. Юичиро никогда не совал свой нос в отношения старших, его эта тема не беспокоила, особенно в последнее время, когда он был занят лишь собственными переживаниями, но, увидев вдруг проблеск грусти у Шиньи в глазах, почувствовал, что обязан как-то подбодрить того. Всё же эти двое сделали для них с Микой слишком много хорошего, было бы неблагодарностью не отплатить им хотя бы толикой той же заботы. — Может быть, вам с Гуреном-сама взять отпуск и просто уехать куда-то вдвоём? — спросил он так просто, как будто близкие отношения продюсера и исполнительного директора были для него давно известным и устоявшимся фактом, но реакция Шиньи на этот вопрос поразила его до глубины души. Тот побледнел, а потом покраснел, всем своим видом выказывая крайнее смущение, чего раньше Юи за ним ни разу не замечал. — Ты что такое говоришь? Как это мы уедем куда-то вдвоём, а вы с кем останетесь? И потом, что мы будем там делать? — Ну, вам-то, наверное, лучше знать, — ответил Юичиро и тоже смутился от собственной дерзости. — Юи! Не ожидал от тебя, — Шинья окинул его пронзительным взглядом, насмешливо улыбаясь. — Хотя, знаешь, —очередной бокал шампанского оказался в его руке как по волшебству, — привираю. — Мужчина наклонился к Юичиро так, что губы почти коснулись уха. — Я давно за тобой наблюдаю и могу с уверенностью сказать, что ты по уши втрескался в нашего Мику. Я прав? Юи прошиб мороз от этого признания, щёки предательски запылали. — Это не ваше дело, — ему до такой степени не хотелось обсуждать свои чувства к Мике с кем бы то ни было, что он был готов даже на грубость. — Всё, что касается ваших отношений, в особенности, разногласий — это моё дело, мой дорогой, — сладким голосом проговорил Шинья и отпил шампанского. — Если у вас перестанет ладится, группа может распасться, и от этого пострадаете не только вы, но и мы с Гуреном. Но какие бы цели я не преследовал, запомни — мне далеко не всё равно, как у вас дела. Вы оба для меня как несмышлёные младшие братья, — и Шинья легонько потрепал его по волосам. Юичиро не мог ему ничего ответить. От сумятицы мыслей и шума в ушах хотелось швырнуть бокал об пол и уйти, но он стоял, не шелохнувшись, продолжая сверлить взглядом пол. — Так как у вас обстоят дела? — Я не знаю, о чём вы, — слова Юичиро прозвучали жестко и уверенно, но Шинья ему всё равно не поверил. — М, — понимающе улыбнулся он. — Стало быть, ты не в курсе, отчего твой дружок уже несколько раз посещал заведение Ферида Батори? — Что? — Юи не желал верить своим ушам. Ферид Батори был именитым продюсером, он содержал целую школу по взращиванию талантов. Одним из таких в своё время мог оказаться Мика, но Гурену и Шинье удалось его переманить. В последнее время дела у Батори не особенно ладились: многочисленные скандалы основательно подорвали авторитет. «Свежая кровь» вроде Мики, могла бы немного отвлечь газетчиков от грязных сплетен, показать, что «коллекционер юных голосов» ещё на что-то способен. Но Мика… Юи не верил, что он мог пойти к нему сам. — Этого не может быть, здесь какая-то ошибка. — Мне бы очень хотелось на это надеяться, — отозвался Шинья. — Я должен поговорить с ним. Я должен сам всё выяснить. Юи рванулся вперёд, но старший товарищ немного его придержал за плечо. — Только давай без скандалов, Юичиро, здесь пресса. — Не беспокойтесь, Шинья-сан, — бросил он через плечо. — Я умею себя контролировать. Кругом были люди. Это было его наказанием, но в то же время удачей. Ведь не будь их вокруг, старому извращенцу Батори пришлось бы не сладко. По правде сказать, Ферид был не таким уж и старым, по крайней мере, выглядел достаточно молодо и держал себя в отличной форме, но Юи он всегда представлялся каким-то мифическим чудовищем, сошедшим с иллюстрации к старой сказке, древним волшебником, остановившим собственное старение страшным заклятьем. И этот проклятый колдун стоял теперь рядом с Микой, его дорогим Микой, так близко, как даже сам Юи себе не смел позволять, пил какую-то красную дрянь из бокала, больше похожую на кровь, чем на коктейль, и шептался о чём-то с таким откровенно довольным видом, что за одно это Юичиро мог бы казнить его, не сходя с места. Но толпа окружала их плотно, не позволяя ни подойти поближе, чтобы расслышать о чём разговор, ни отойти, чтобы больше не видеть, как Ферид берёт Микаэлу за локоть, притягивая к себе. Юи отвёл от них взгляд, чтобы перевести дух. Так не должно было быть, он не верил в то, что его Микаэла может так просто уйти от него, покончить с их жизнью, одной на двоих, с их бесконечной работой, с их редкими, но такими желанными тихими праздниками и каникулами. Он вновь посмотрел туда, где стояли те двое, но не увидел их и завертел головой в поисках. Беглецы обнаружились тут же. Следуя по пятам, Юи старался не сильно тревожить других гостей и не наделать шума, чтобы не привлекать к себе чьё-то внимание. Они миновали несколько многолюдных залов, пересекли коридор, спустились по пышно убранной парадной лестнице. Батори забрал свою длинную, в пол, песцовую шубу и в сопровождении Мики покинул особняк. Юи в чём был выскочил следом, стараясь не отставать, но за порогом едва не наткнулся на них и вовремя спрятался за колонну. — Ты замёрзнешь, — произнёс Батори с явно не отеческой заботой. — Ерунда, — Мика общался на равных мужчиной, что был его старше почти в три раза, но о том, почему так, Юичиро старался не думать. — Нас увидят и передадут твоему ненаглядному Юи, — не унимался тот. — Он не мой ненаглядный, — голос у Мики был слишком серьёзным для лжи. Юи прижался к холодной колонне, чтобы отвлечься от смысла услышанного. — А как же все ваши представления? — Это представления. И не более того. — Сам-то веришь в это? — рассмеялся Батори, но что-то резко его заставило замолчать. Юи невольно улыбнулся, вспомнив о том, каким устрашающим кажется Мика, если его разозлить. — Всё-таки что-то с тобою не так, — снова заговорил он. — Даже на новости с судебного заседания не реагируешь. Раньше ты радовался моим неудачам, — он усмехнулся. Юи заметил в голосе Батори заискивающие интонации и сжал кулаки. — Неужели всё настолько плохо? — У меня всегда всё лучше всех. — И всё-таки… — Я решил, — закончил Мика, начатую мужчиной фразу. — Пора завязывать со всем этим балаганом. У Юичиро сердце забилось в глотке. — Неужели, — Ферид Батори, похоже, не очень то верил в подобное. — И он уже знает? — Не знает. — Когда же? Когда же случится это событие века? — Ты просто омерзителен, когда начинаешь паясничать, знаешь об этом? — А ты неприлично горяч, когда злишься. — Не боишься, что я тебя по судам затаскаю? — Дающую руку кусает только дурак, а на дурака ты не тянешь. Юи неслышно ударился головой о колонну. Он готов был убить обоих или в конец разрыдаться. — Как скажешь. — Значит, до завтра? Пришлю за тобой такси. — Загородная резиденция? — Мика ему подыгрывал, это было самое отвратительное. — За кого ты меня принимаешь? — обиделся Батори. — Я заказал для нас столик в лучшем закрытом клубе. — Не слишком ли много пафоса? — То, что ты обратился ко мне, для меня большое событие. И какие бы грязные мыслишки в твоей светлой голове не крутились, я просто ужасно рад. — Ну-ну, — усмехнулся Мика. — Ладно, пойду поищу Юичиро. Небось все запасы шампанского выдул уже. Невероятным усилием воли Юи заставил себя остаться на месте и не ответить ему, что теперь знает всю подноготную этих двоих. Послышались удаляющиеся шаги, и стало немного легче дышать, но Батори, видимо, не желал расставаться так быстро. — Знаешь, на твоём месте я бы всё-таки рассказал ему обо всём. Он вправе знать. — Я думал об этом, но почему-то мне кажется, Юи меня не поддержит. «Конечно не поддержу!» — чуть не выкрикнул Юи из-за колонны. — Для тебя это важно? — Представь себе. Несмотря ни на что он для меня самый близкий… друг. Ну, до встречи? —До встречи, — повторил Ферид Батори и не двинулся с места, пока Микаэла не скрылся за дверью. — Наивный мальчик, — хмыкнул он вслед и, стуча каблуками, спустился по лестнице.***
Домой Юичиро вернулся под утро, когда поздние предрассветные сумерки таяли под желтеющим небом. Снег неприятно хрустел под ногами, и налитая тяжестью голова от этого хруста болела ещё сильнее. Будь у Юичиро тумблер для регулировки слуха, он бы вывернул его до нуля, чтобы добраться до комнаты в полнейшей, умиротворяющей тишине и завалиться на покрывало прямо в пальто, так сильно ему хотелось покоя. Но стоило только пересечь порог, как на него чуть ли не с кулаками набросился Мика. — Где тебя черти носили?! — Юи смотрел на него — растрёпанного, с красными от недосыпа глазами, злого, взволнованного — и ужасно хотел обнять, но отяжелевшие руки камнями оттягивали карманы. — Что-то произошло? — вяло спросил вместо этого Юи. Голова раскалывалась после бессонной ночи, проведённой на кухне у Шиноа за выполаскиванием души. «Надо будет послать букет в благодарность», — подумал он и улыбнулся. Всё-таки ему очень повезло с друзьями. Они всегда и во всём поддерживали его и, как правило, были правы относительно некоторых вещей, в которых Юи по тем или иным причинам не очень-то разбирался. Единственным, в чём они ошибались, оказалась взаимность Мики. Но тут уж не угадаешь, чужая душа — потёмки. — Он ещё спрашивает! — вернул его в реальность недовольный возглас Мики. — Да Гурен меня чуть надвое не разорвал. Всё утро названивает, а ты, как на зло, отключил свою чёртову трубку! Вы все сговорились что ли?! — У меня батарейка села, — Юи сонно пожал плечами и зевнул так, что свело челюсть справа. Он сделал маленький шаг к вешалке и начал мучительно долго расстёгивать и снимать пальто, не ожидая от Мики помощи. Но у того, видно, сильно от злости чесались руки: схватив Юи за рукава, он буквально вытряхнул его на пол из верхней одежды. От такой встряски Юичиро упал на колени и оглянулся, смеясь. Разгневанный Мика его веселил. Ему приятны были хотя бы такие эмоции, в сравнении с тем, что он получал в свой адрес ещё неделю назад. — А что Гурен от тебя хотел? — спросил он, вставая на ноги, и попытался обнять Мику и притянуть к себе, но его очень больно схватили за руку и заломили её за спину. — Ну-ка, марш в ванную, — прошипел ему на ухо Мика. — От тебя спиртным несёт, а у нас выступление через три часа! Скоро приедет машина, и к этому времени ты должен быть при полном параде. — А ты? — Юи уже почти мечтал услышать, что друга это больше не интересует, и что он не будет принимать участия в съёмках, что уходит из группы, бросает его. Пусть скажет это, и всё будет кончено. Но вместо признания Мика отвесил ему крепкого пинка, вталкивая в ванную комнату. — Эй, хватит драться, у меня синяки останутся, — возмутился Юи для вида, но ему был приятен факт, что самый близкий ему человек проявляет заботу, пусть и в столь грубой форме. — Большего ты не заслуживаешь, — услышал он из-за двери и улыбнулся. Как будто и не было тех трёх недель тишины. Мика снова с ним разговаривал, сердился на него, переживал за него — это было неожиданно и невероятно радостно, так, что Юи, глядя в зеркало, напомнил себе маньяка или какого-то злорадного демона. Однако, внешний вид его действительно совершенно не соответствовал предстоящему выступлению, Мика был прав, тут требовалось особенно постараться. Отмокая в ванной, Юи подумал, что концерт через три часа никак не позволит Мике уйти, чтобы встретиться с Феридом Батори, если, конечно, он не решил объявить о своём решении прямо во время шоу. Вот был бы номер! Такого Гурен ему точно бы с рук не спустил. Юи было необходимо поговорить с Микой до рокового оглашения, и как можно скорее, пока они ещё дома. Даже если Микаэла предпочёл ему этого старого извращенца, он всё равно оставался для Юи самым дорогим человеком, и с этой мыслью Юичиро вышел из ванной, завёрнутый в пушистый махровый халат. Они с Микой встретились взглядами. В измученных ночным волнением глазах томилось столько нежности, что у Юи перехватило дыхание. Он не верил сам себе, но не в силах сопротивляться, сделал к нему один шаг, и ещё шаг, и ещё, стараясь не разорвать ту тонкую нить, что снова их объединила, как это бывало на выступлениях, но в протянутую руку Юичиро упёрся холодный и гладкий стакан. — Пей. От одного только слова во рту пересохло так, что почти слиплось горло. Вырвав стакан, Юи приник к его краю запёкшимися губами и опрокинул в себя содержимое. Раствор аспирина выплеснулся в его рот, на лицо, шею и грудь, откуда мгновенно впитывался в халат. Юи от этой целительной жидкости чувствовал себя лучше с каждым глотком. — Придурок несчастный, — услышал он и попытался взглянуть на Мику, но в этот момент раздался звонок в дверь.***
Крул Цепеш была уже не молодой, но при этом очень молодящейся особой. Небольшой рост и субтильное телосложение играли ей на руку. Сколько пластических операций выдержало её многострадальное личико не знали даже самые верные из поклонников, но им это было не важно. Крул была для них олицетворением вечной юности и задора, и именно поэтому оставалось бессменной ведущей шоу для девочек-подростков вот уже двадцать три года подряд. — И послушай, ты, оператор, — она затянулась тонкой сигаретой и, держа мужчину почти вдвое выше себя за грудки, выдохнула дым ему прямо в лицо. — Ещё раз сделаешь такой зум, я тебе камеру в задницу вставлю. Будешь снимать свой богатый внутренний мир. Понятно тебе? — Слушаюсь, Крул-сама! Всё будет, как вы пожелаете, — сквозь слёзы от едкого дыма жалобно протараторил он. — Вот и молодец. Проваливай, — она отпустила несчастного, да так, что тот чуть не упал. Юи и Мика, наблюдавшие эту картину, были крайне удивлены, они себе даже не представляли, что «милашка» Крул может быть так груба со своим персоналом. Даже Гурен и Шинья немного притормозили, дав возможность провинившемуся «рабу» скрыться с глаз его «повелительницы». — Ты меня поражаешь, Крул! — Гурен, как всегда, находил подходящие слова для всех, с кем его связывали деловые отношения. — Бывает, — нехотя ответила она, наскоро докуривая сигарету, и обратилась к Мике и Юи: — А вы двое ничего такого не видели, и я не курю. Мальчики только кивнули, жадно рассматривая её замысловатый яркий наряд. — Ваше выступление через пятнадцать минут, но если бы это были не вы, я бы отменила весь праздник, — недовольно выговаривала она Гурену. Крул-сама подошла к ним поближе, и стало заметно насколько она небольшого роста, однако смотреть умудрялась при этом на всех сверху вниз. — Знаешь, Гурен, так не поступают. У меня без репетиции не выходит никто! Никто, ты слышал?! И ты для меня вовсе не исключение. Но ради таких ангелочков… — она подошла и погладила смущённого Мику по щеке, отчего Юи захотелось согнуть её пополам и отправить вслед за оператором. — Особенно ради этого, я готова пойти на риск. — Я ценю это, Крул. — Мало ценишь, Гурен, я не ощущаю, — и она, рассмеявшись, ушла в зал. Шинья положил руки на плечи своим подопечным, как всегда давая последнее напутствие перед выступлением: — Не волнуйтесь, ребята, это представление должно отправить наш рейтинг в космос, так что стараемся производить наилучшее впечатление и не болтаем лишнего. Юичиро с удивлением почувствовал движение одним пальцем по своему плечу, оглянулся и заметил, как Шинья ему подмигнул. Это, наверное, что-то значило, только Юи понятия не имел что именно. Вскоре их с Микой оставили, но, разумеется, ненадолго: персонал то и дело появлялся поблизости, и это немного раздражало Юичиро. Ему хотелось взять Мику за руку, но он даже это сделать робел, особенно после вчерашнего вечера. Мысль о том, кто они теперь друг для друга, не давала покоя. — Сейчас за кулисами я встретилась с настоящим ангелом, — раздался голос Крул Цепеш с площадки, и Юи в конец разозлился. — Смотрю, ты пользуешься популярностью у старпёров, — не удержался от «шпильки» он. — Не всё же только тебе с Шиньей заигрывать, — тут же ответил Мика, как будто заранее был готов произнести это. С площадки послышался громкий смех в ответ на какую-то шутку Крул-сама, пропущенную Юичиро мимо ушей. — Когда я заигрывал с Шиньей? Что ты несёшь? — возмутился он громким шепотом. Мика метнул в него полный отчаяния взгляд. — Не валяй дурака, Ю-чан. Думал, что я ничего не замечу? — И сегодня в нашей студии, на моём «Празднике жизни», — загремел голос Крул. — «Серафимы»! Аудитория взорвалась овациями и бурными аплодисментами, приоткрылись кулисы, приглашая гостей выйти к публике, и Мика первым ступил за них. — Но я ничего не делал, — прошептал ему вслед Юичиро, когда тот спускался по сверкающей разноцветными огоньками лестнице. Минусовка уже играла и голос Мики себя не заставил ждать. Юи пришлось собраться, чтобы не сплоховать и не испортить шоу. Он глубоко вздохнул и с улыбкой во всё лицо вышел из тени. Мика во всю отыгрывал представление, он никогда не давал скучать. Многочисленные поклонницы группы визжали и пели, сотрясая плакатами, даже Крул пританцовывала, сидя в кресле, и изобразила обморок, когда Мика послал ей воздушный поцелуй. И Юи внезапно понял, что это, возможно, последний шанс всё исправить. А иначе он потеряет Мику, возможно, что навсегда. Оказавшись рядом в два счёта, Юи запел вместе с ним. Он так же двигался, так же, как он, улыбался, и они спели большую часть этой песни, как раньше, не думая ни о чём лишнем. А потом минусовка замедлилась. В этом месте Мика раньше всегда подходил близко-близко и прижимал Юичиро к себе, но теперь он стоял в стороне, только взгляд его напоминал о том откровенном жесте. Тогда Юи набрался смелости, приблизился к нему сам и положил руку на талию, притягивая к себе. Растерянность в нежно-голубых глазах продержалась какую-то долю секунды и снова исчезла под непробиваемой улыбкой. Они держались так близко, пели почти что в губы друг друга, чувствуя каждый вздох, зал же, казалось, наоборот, перестал дышать. Напряжение можно было рубить катаной. Последнее слово куплета Юичиро почти прошептал и так неожиданно для себя и для всех поцеловал Микаэлу, что даже не встретил сопротивления. Музыка стихла. Кто-то из публики сдавленно взвизгнул. Мика, словно очнувшись, отпрянул от Юи, хоть и с трудом, освободился от крепко державшей его руки, поклонился публике и стремительно покинул съёмочную площадку.***
Стоило Юи войти в гримёрку, как на него налетел разъярённый Мика и прижал руками к стене за оба плеча. — Что это, чёрт возьми, было, Ю-чан? — он разрывал его взглядом на крохотные кусочки. — Ты хоть понимаешь, что теперь начнётся? — Я не знал… — Что не знал? — он ревел, как рассерженный тигр, Юичиро впервые боялся по-настоящему. Кто-то открыл дверь гримёрки, но тут же ретировался, стоило только Мике взглянуть в его сторону. -…как ещё донести до тебя свои чувства! — выпалил Юи и воспользовался короткой паузой, чтобы перевести дух. — Ю? — Я так долго о них умалчивал, что едва тебя не потерял. Но я не хочу тебя потерять, Мика-чан, я хочу быть с тобою всегда. Если покинешь группу, я пойму… постараюсь тебя понять. А если полюбишь кого-то, я навсегда останусь твоим самым близким другом, вне зависимости от того, кого ты себе найдёшь. Только не оставляй меня одного… Тебе, должно быть, тесно со мной на сцене, возможно, это совсем не то, чего бы хотел ты сам. И, Мика… Я буду рад, если ты найдёшь себя, куда бы тебя не занесло. Просто дай мне возможность видеться с тобой время от времени. Мне этого будет достаточно. Юи неровно выдохнул после своей тирады и опустил глаза. Только теперь он понял что произнёс, а ведь хотел Мику отговорить от поступка, который изменит их жизни, хотел умолять его передумать, а вышло совсем иначе. — Ю-чан… Но с чего ты вообще взял, что я собираюсь куда-то уйти? — спросил Мика, коснувшись пальцами подбородка и заставляя взглянуть на себя. — Но ты ведь за этим ходил к Батори, хотел перейти к нему. Парень грустно улыбнулся. — Всё совсем не так, — он печально качнул головой и отпустил Юичиро, отходя в сторону. — А как? — тут же вскинулся Юи. — Прости, но я не могу рассказать об этом, — словно бы поборовшись с собою, ответил Мика. — Но почему? — Ты начнёшь меня презирать и ненавидеть за такое. Юи представил себе самый страшный исход, но даже тогда предполагаемые Микой чувства не шевельнулись в его душе. — Нет таких вещей, за которые я бы начал тебя презирать, — сказал он уверенно, смело шагнул вслед за ним и обнял, прижимая к себе. — Слышишь меня? — повторил ему Юи куда-то в затылок. — Не было, нет и не будет на свете таких вещей, Мика-чан. — Даже если я решил бы купить у него несколько песен со всеми авторскими правами и выдать их за свои? — произнёс тот настолько тихо, что Юи подумал сперва, ему показалось. — Зачем тебе его песни? Ты сам отличный поэт. — Больше нет, — Мика поднял к нему лицо, но, не выдержав взгляда, прикрыл глаза и упёрся виском в лоб Юи. — Я выдохся и не могу написать ни строчки уже больше полугода. С Феридом мы встретились совершенно случайно. Он на самом деле отличный мужик, своеобразный, конечно, но сам предложил мне помощь. Я долго думал, отказывался. Ты же знаешь, с его репутацией… Если бы стало известно, что мы с ним имеем какое-то дело, скандала не избежать. И потом, я боялся, что ты посчитаешь меня пустышкой. — Ты не пустышка, — прервал его Юи и крепче прижал к себе. — Ю-чан, — Мика в его руках развернулся и обнял за плечи, став ещё ближе. — Он убедил тебя? — Нет. Меня убедило время. Оно утекало, а я так и не мог ничего написать. В итоге вынужден был согласиться, хотя мне самому это всё совершенно не нравится… Но уходить… от тебя… Господи, Юи, легче себе сердце вырезать, чем перестать быть с тобой. Я никогда бы тебя не покинул, если бы только ты этого не захотел. Услышав его слова, Юи чуть не заплакал от радости. Прижавшись лицом к его шее, он горячо зашептал: — Значит, ребята действительно были правы! И ты меня… тоже… как я тебя… Он запнулся и затаил дыхание. Шея покрылась мурашками, когда Мика легонько коснулся волос на его затылке. — Сильно-пресильно… Ю-чан… Он поднял голову и поймал на себе такой взгляд, от которого всё внутри задрожало в томительном предвкушении. Губы их замерли в миллиметрах друг от друга, когда дверь распахнулась и с грохотом отлетела в стену. Юноши резко повернулись и удивились, увидев стоящую на пороге Крул-сама, а за её спиной растерянных ассистентов и Шинью, упорно старающегося не засмеяться звонким нервным смехом. Хорошо хоть Гурена не было. — Так! — Крул упёрла в бога тонкие руки, длинные розовые рукава повисли почти до колен. — Вот целоваться я точно вам тут не позволю! В миг покраснев до ушей, Юи выступил вперёд, загораживая Мику собой. — Да мы ничего такого не делали! — Делали-делали, я всё видела. Оба быстро в мой кабинет! — она развернулась на каблуках и вышла. Юи, подталкиваемый Микой в спину, поплёлся за ней. — Это же надо! Устроили содомию у меня на площадке! — ворчала она на ходу. — То же мне, поборница морали, — бубнил недовольный Юичиро. — Лучше молчи, — шепнул ему Мика. — Да у неё на шоу кого только не было за двадцать с лишнем лет, неужели никто ни разу не целовался? — Целовались, но не два парня. Крул-сама вообще такого не любит. — Ну да, святая прямо. — Не святая, но знаю наверняка, что она всю свою жизнь тайно встречается с одним-единственным человеком. — И кто же этот несчастный? — Ферид Батори. — Эй! — Крул-сама обернулась, прожигая взглядом обоих по очереди. — Чего вы тут шепчетесь? — Ничего, — Юи широко улыбнулся, подняв вверх ладони. Почему-то теперь эта хрупкая женщина вызывала в нём больше священного трепета, чем полчаса назад, и стало намного спокойнее, когда она отвернулась. Мика легко потянул его за рукав. — Но запомни — ты ничего не знаешь. Юи отреагировал на его фразу незамедлительно. — Хорошо, но на встречу с Батори в закрытый клуб я всё равно тебя не пущу. Лицо Микаэлы на мгновение вытянулось. — Шпионил за мной? — Пришлось, раз ты ничего мне не говорил. Мика ничего больше не сказал, лишь переплёл их пальцы, взяв Юи за руку, и улыбнулся, с нежностью глядя ему в глаза. И улыбка его больше не казалась Юичиро чем-то поддельным.