Как создать репутацию

      Если бы Стас мог себе представить, к чему приведут обращенные к другу слова, он бы отрезал себе язык и закопал его в самой непроходимой чаще Шебы, но будущего он предвидеть не умел и без всякой задней мысли поделился своим недоумением с врачом.       — Аайда ведет себя как-то странно, — буркнул капитан, смахивая налипшую на левый рукав пыльцу, которой пудрились альфианки. Дама всю дорогу от таможенного здания, где они встретились, и до отеля, куда Станислав вежливо предложил ее проводить, висела на нём так, что золотистая субстанция не просто запачкала рукав, а намертво въелась в ткань. — Я случайно подслушал, как она рассказывала знакомой, что я просто зверь в постели и космодесантники все такие!       Венька хихикнул, не отрываясь от своего занятия.       — Ничего смешного! Мало мне ее одной, озабоченной, еще другие начнут приставать!       — Не начнут. — Врач решительно захлопнул дверцу, предварительно достав бутылку коньяка, и принялся разливать алкоголь по рюмкам. — Скажи-ка мне, Стасик, что ты знаешь об альфианах?       — Они двуполые и едят при помощи глистов. — Капитан с удивлением наблюдал за манипуляциями врача: повода вроде бы и не было.       — Н-да, — печально покачал головой друг и подвинул к нему емкость. — Пей, на сухую такие вещи обсуждать сложно.       Стас послушно выпил — и не пожалел. Трезвым слушать Вениамина было бы куда более неприятно.       Свои знания об альфианах капитан приуменьшил. Он знал, что они полигамны, стойких пар у них нет, детей воспитывают сообща в специальных интернатах, а дружеские отношения куда более прочные, чем родственные, так что во вступительной части ничего нового врач ему не сообщил. А вот про то, что причиной этого была почти повальная мужская несостоятельность, он услышал впервые. Жесткое излучение двойной звезды, согревавшее (или, скорее, раскалявшее) планету, пагубно сказалось именно на мужской фертильности, и чтобы поддержать численность расы на необходимом уровне, пришлось «узаконить» полигамию. Впрочем, на оргии дамам везло очень и очень редко, потому что альфианцы, способные на полноценное соитие, встречались реже, чем на старой Земле белые вороны. Побочным эффектом этой печальной ситуации стало то, что выдающимся по своим общественным достижениям мужчинам считалось добрым тоном делать комплименты, как выдающимся любовникам, и чем хуже обстояло у героя дело с этим, тем более откровенны были в своих высказываниях женщины.       Хмыкнуть и забыть (Аайда должна была знать, что у людей совсем другие правила и традиции), но Станислав взглянул на себя со стороны и залпом выпил третью.       Ни жены, ни подруги, ни детей. Даже дома нет, квартиру в Новобобруйске купили практически сразу. Альфианка жалеет, команда дружно верит в геморрой, а Тед небось — и в импотенцию, вместе с Веней, то-то пилот так похабно ухмылялся, когда встретил его с Аайдой возле кафе…       На этой грустной ноте пятая пошла как по маслу. А может, седьмая, кто их там считает.       Бутылка закончилась, друзья разбрелись по каютам, и капитан, поворочавшись на кровати, — время совсем детское! — решительно полез в инфранет разбираться, что там с альфианами и как.       Спустя час и два литра пива, выпитых охлаждения ради (нежный груз альфианских деликатесов не влез в грузовой отсек, часть пришлось оставить и распихать по каютам, подняв температуру, чтобы не испортились), Стас решительно сдвинул фуражку на затылок и двинулся на выход. Если речь шла только о нем, можно было бы и не напрягаться, но позволить себе порочить честь новоборуйского десанта капитан Петухов не мог.       — Стасик, а как же я?! — всхлипнула на своей платформе покрывшаяся альфианскими узорами Маша. — Я так хотела стать у тебя первой! — Но ее уже никто не слышал.       Первым делом надо было купить подарок (в альфианском обществе являться с пустыми руками было крайне неприлично): набор презервативов должен был символизировать серьезность намерений и уважение к планам дамы.       В аптеке продавец, услышав заказ, приободрился:       — К альфианке собрались? Вот как раз для таких случаев держим, и упаковка армейская!       В «армейской упаковке» под цвет хаки дружным рядами стояли предметы, больше напоминающие набор не то ракет-фейерверков, не то гигантских свечей, чем стандартные средства защиты.       — А это подарок от фирмы! — На прилавок шлепнулась упаковка подозрительно светящихся таблеток с надписью «Вкуси — на всю ночь мужская сила ощути!» — Удачи вам! Пусть знают, какова у нас мужская половина человечества!       Слегка протрезвевший от шока и прогулки капитан подозрительно уставился на фармацевта, заподозрив его в издевке, но тот смотрел с такой неподдельной смесью восхищения и восторга, что отказаться от покупки рука не поднялась. Пришлось идти в общественный туалет и, запершись в кабинке, разбираться с тем, что именно ему всучили.       «Свечи» оказались увеличителями для члена, если верить сетевой информации, крайне необходимыми для компенсации разницы в размерах указанных органов у людей и альфиан.       «Это даже хорошо», — попытался приободрить себя Стас, взвешивая в руке почти полукилограммовый девайс. — Если у нее там будет какой-то сюрприз, в качестве защиты сгодится».       Бодрилось плохо, каюта и Маша манили все сильнее, но десантники не сдаются, и капитан решительно двинулся в гостиницу, где обитала Аайда. Дверь номера, вопреки подспудным мечтам, распахнулась сразу, и альфианка радостно воскликнула:       — Стаас!       Одета она была в тонкий халатик, который расходился на обеих парах грудей. Паника почти перевесила чувство долга:       — Я не слишком поздно? — неуверенно пробормотал Станислав, опуская взгляд ниже. Ноги и то, к чему они крепятся, халатик тоже не скрывал, и предоставленный им обзор придавал сил.       — Вы всегда вовремя! — Шанс сбежать был безнадежно упущен. Аайда влекла его вглубь модуля с неумолимостью притяжения черной звезды, по дороге снимая с него одежду. Куда-то улетела куртка, штаны остались на полу в позе шпагата, а рубашка повисла на окне одним рукавом, зацепившись за открытую форточку. Казалось, будто она растянулась в попытке убежать, и капитан ей мимоходом позавидовал. К тому моменту, когда Стас приземлился на широченную кровать, можно даже сказать ложе, отстоять ему удалось только фуражку. Руки судорожно сжимали подарочный набор, член не спешил подавать признаки жизни, боясь привлекать к себе внимание.       — Минуточку, дорогой, — проворковала Аайда и аккуратно выложила на специальную подушечку Хааса. Станислав мимоходом глянул на процесс и понял, что без таблеточки обойтись не удастся. «Лишь бы светиться не начать!» — мелькнула паническая мысль, чудо шоаррской фармакологии прошелестело по пищеводу и бомбой затаилось в желудке, не торопясь действовать.       Альфианка сбросила свой халат и легла рядом, преданно глядя в глаза:       — Стаас, вы просто великолепны.       Две пары грудей при этом колыхнулись прямо перед носом. «Десантники не сдаются!» — подбодрил себя капитан, отложил «фейерверки» и решительно положил руку на грудь Аайды. Грудь на ощупь оказалась вполне себе классической — все четыре. Хаас ворочался на краю зрения, сбивая настрой, пришлось зажмуриться, и дело пошло на лад. Аайда довольно мурлыкала, и этот однозначно нечеловеческий, но привычный звук расслаблял и успокаивал, а там и таблеточка подключилась, и настолько успешно, что через какое-то время Стас забыл и про симбионта, и про нечеловеческую анатомию.       Нежная шелковистая кожа, непривычный, но приятный запах, и скоро он уже целовал мягкие губы, прикусывал покорно подставленную шею, наслаждался прикосновениям к задорно торчащим соскам. И что их четыре — это даже лучше!       — Ах, Стааас! Ты таааакой! Ааальде… — стонала уже не просто знакомая, а любовница, почти любимая, ее нежный голос вливал все новые и новые силы, голова кружилась, и казалось таким странным, что он не поддался на намеки куда раньше. Станислав опустил руки ниже. Ягодицы оказались на ощупь ничуть не хуже грудей, животик без пупка был восхитительно мягким — никаких тебе кубиков, напоминающих об накачанных мужеподобных тетках, которые толпами гонялись за ним в армии, скользнул вниз по безволосому лобку и аккуратно проник пальцем в нежное лоно.       Возбуждение попыталось подло дезертировать. Нежное-то нежное, но палец там себя чувствовал как кобайк на палубе гиперавианосца — маленьким и одиноким. Орудовать пришлось всей пятерней, переживая, не слишком ли мал будет «фейерверк». Внутренняя конструкция альфианки на ощупь оказалась масштабированной копией привычной женской анатомии, так что немедленного позора избежать удалось.       Хуже оказалось с насадкой. С трудом разобравшись с тем, как ее нацепить, Стас проникся искренним уважением к героям, которым удавалось орудовать подобной дубиной. Честь космодесанта и всей мужской половины человечества повисла на его члене неподъемным грузом. Ситуацию спасла Аайда. Способная по-змеиному выворачиваться челюсть вместила в себя не только насадку с членом, но и яйца, и когда первый приступ паники («Отгрызет под корень!») отпустил, действо оказалось неожиданно приятным. Игривый язычок пробегал по мошонке, мощная глотка ритмичными волнами сдавливала воспрянувший орган, внутренняя поверхность «фейерверка» оказалась, как и обещано, «комфортен и гибк», так что вторая таблетка не понадобилась — можно было переходить к основному действию.       Жезл в скафандре провалился в жадно распахнутое влагалище, как выроненная ложка в кастрюлю, не встретив ни малейшего сопротивления. Завис в пустоте, а затем его со всех сторон сжали резко и сильно, заставив панически рвануться наружу. Хлюпнуло, чмокнуло, член вырвался на свободу, насадка осталась внутри. Стас решительно сжал зубы и, одной рукой орудуя насадкой, второй попытался поместить жезл на место: спасибо шоаррской фармацевтике, бодрости его дружок от такого конфуза не утратил. Аайда томно мурлыкала, прикрыв глаза, зато Хаас заинтересовался происходящим и шлепнулся капитану на спину ровно в тот момент, когда устроенный на место орган начал свое движение вглубь. Слизкое тельце, приземлившееся на поясницу, заставило резко дернуться вперед, альфианка довольно охнула, а Станислав попытался скинуть деловито ползущего вперед симбионта. Получалось плохо, зато судорожные виляния тазом понравились партнерше, мурлыканье стало громче и интенсивнее. Задача усложнялась тем, что одной рукой приходилось придерживать насадку, второй упираться в кровать, а мерзкая тварь словно прилипла к коже, не собираясь падать, как бы человек ни изгалялся.       — Да, еще чуть-чуть! — выдохнула Аайда, и капитан решил, что такая мелочь, как шествующий по спине глист, не должна отвлекать настоящего десантника от дамы. Стоило приноровиться, и дело пошло. В какой-то момент Стас даже решился отпустить насадку и сжал такую восхитительную грудь. Губы его ласкали подставленную шею, член скользил в приятно обволакивающем тепле, тело под ним страстно изгибалось, оргазм подступал неотвратимой волной… как и Хаас. Коварный симбионт добрался до капитанского зада как раз в тот момент, когда альфианка, сорвавшись с мурлыканья в рык, сжалась в оргазме. Изогнувшись немыслимым образом, Станислав последовал за партнершей, с непередаваемым облегчением отрывая покусившегося на его мужскую честь глиста одной рукой, а наполненную насадку — другой, и отключился.       Проспал он, судя по всему, недолго. Аайда свернулась рядом в клубочек, насколько он мог судить — довольная и умиротворенная, Хаас мерно пульсировал в насадке, его тоже все устраивало.       Стас поправил чудом удержавшуюся на голове фуражку и тихонько сполз с кровати. Операция прошла успешно, даже на корабль он вернулся никем не замеченным, разве что Машка демонстративно отвернулась типовым логотипом.

***

      На следующей станции корабль встречала упорядоченная очередь из альфианок. Дамы были исключительно серьезны, настроены в деловом и конструктивном русле, одеты сдержанно. Вениамин подравнял внушительную стопку договоров и сказал капитану, допивавшему остывший в суматохе чай:       — Хорошая штука репутация!       Стас кивнул, вспомнил, что репутацию еще и поддерживать надо, и подавился.