Зона зачистки

— Подъем! — взревел голос, эхом разносясь по подземной казарме. Джек вздрогнул, резко открыл глаза и на автомате сел. За несколько секунд оделся и взял ружье, проверил наличие пистолета на поясе. Сегодня у него первая вылазка в инфицированные земли. Еще ребенком он был отобран правительством для военной службы. Единственное право выбора, что было у него — решить, где он будет драться. И он выбрал защиту стен столицы от «инфицированных тварей», выходцем откуда был он сам. Ему с детства внушили, что страха не существует, что это лишь животное чувство, которое человек способен преступить. — Быстрей, быстрей! — рычал голос, пока молодые парни запрыгивали в машины. Джек сел в грузовик и оперся о ружье. — Шевелитесь, бесполезные куски мяса! Парень привык к такому отношению, апатично игнорируя оскорбления и произвол правительства. В их стране уже давно не действовали законы. Остался лишь один — выживает сильнейший. Джек это ненавидел, но он был простым солдатом, легко заменяемым винтиком в механизме махинаций президента, который явно чересчур злоупотреблял дарованной когда-то ему властью. — Очистите деревню от зараженных! — проорал в рупор полковник. На негнущихся ногах Джек выпрыгнул из машины и тут же получил укол в плечо — временная мера предосторожности от инфекции, уничтожающей разум. Болезнь, именованная в лабораториях сначала «Эксперимент D-01», а потом «Death-100», вмешивалась в мозговые процессы человека, лишая его способности контролировать себя, внятно говорить и четко двигаться, выпуская на свободу непреодолимую жажду крови. Бешенство, умерщвляющее рассудок, которое люди были неспособны подавить. Но сначала — убивая. Джек ступил на пыльную потрескавшуюся землю и вдохнул грязный раскаленный воздух. Здесь пахнет смертью. Он прошелся по пустынной улице небольшой деревеньки. Никого, будто все вокруг вымерло. Слишком душно и жарко. Внезапно чуткий слух солдата уловил шорох, донесшийся из ближайшего дома. Недолго думая, Джек зашел. Когда глаза привыкли к темноте, Джек огляделся. Маленькая комнатушка — Круглый небольшоц стол, пара табуреток, игравших роль стульев; очевидно, гостиная. Это напомнило ему детство — бедная лачуга, голод, колкий страх, пронзающий каждый миллиметр воздуха, очень высокая температура, выжженная массовыми уничтожениями зараженных земля. Еще один шорох. Джек встрепенулся и пошел вглубь дома. Спальня. Грубо сколоченные деревянные кровати, порванные грязные простыни. Никого, но Джек чувствовал чье-то присутствие. Шаг. Еще. Стало темнее. Он увидел того, кого искал. Точнее, ту. Из угла на него смотрели испуганные ярко-голубые глаза, блестящие на фоне грязного лица, обрамленного спутанными светлыми волосами. Девушка. Джек раньше никогда таких не видел. Она вжалась в стену подобно загнанному зверку и затравленно смотрела на нашедшего ее солдата. На улице послышались выстрелы, женские крики и мужские стоны. Расстреливали жителей, деревня которых оказалась в черте заражения. Солдаты вытаскивали людей на небольшую площадку между домами и, поставив их на колени, «даровали вечную свободу», пуская каждому пулю в лоб. Женщины плакали и причитали, дети заворожённо молчали, зная, что этой участи не избежать. — У… убей меня здесь, — вдруг прошептала девушка, встав и выпрямившись. — Ну же, давай, — осознавая свою беспомощность, уже громче сказала она и слегка толкнула его обеими руками за плечи. Джек только сейчас заметил, насколько девушка истощена. Не удержавшись на ногах, она пошатнулась и упала прямо в объятья окончательно растерявшегося парня, — давай, дуло в висок, и твоя проблема решена, — прохрипела она, схватившись за винтовку, висевшую на боку солдата. — Не хочу умирать на глазах у толпы. — Я… — он растерялся, испепеляемый взглядом голубых глаз. Похолодел. Он убивал без сожаления, он был профессионалом — первой его жертвой был мужчина; мальчику тогда едва исполнилось одиннадцать лет. Сейчас же двадцатилетний парень держал на руках обезвоженную и истощенную девушку и боялся причинить ей дискомфорт; внутри шевельнулось давно забытое чувство, готовое вырваться наружу и поглотить собой все. Он дернулся, сорвал с пояса флягу и протянул ее девушке. Она смерила его недоверчивым взглядом и дрожащей худой рукой с выпирающими косточками взяла емкость. — С-с-спасибо, — она большими глотками начала пить, жадно вцепившись руками в флягу. — Ну? — девушка выжидающе уставилась на него, тяжело дыша и хватая горячий воздух потрескавшимися губами. Взгляд Джека задержался именно на них — неожиданно для себя солдат наклонился и впился в губы девушки своими. К его удивлению, она ответила и положила руку ему на затылок, притягивая к себе и сокращая расстояние между ними. — Группа для зачистки, нашествие зараженных, отступаем! — послышался крик на улице, но Джек не шелохнулся. — Я плохо знаю ваши порядки, но, судя по тому, что я помню со времени вербовки, так это то, что за игнорирование приказа полагается… расстрел, — выдохнула девушка и провела пальцем по его скуле. — Я заражена. Совсем скоро рассудок меня покинет. Уходи, S-781. — Это не мое имя. — Я знаю. — Кто ты? — Кэтрин. — Джек. — Их всех убили? — Да. — Зачем… Почему ты с ними? Ходят слухи, что вас зомбируют. — Нет. Это уже как привычка. — Привычка… Убивать? Девушка пошевелилась в его руках и застонала. — Что, что такое? Послышался рокот заведенных моторов и рев двигателей. Машины и грузовики уехали. — Болезнь… она… — девушка захлебнулась собственной слюной и закашлялась. Джек поднял ее на руки и посадил на кровать, помогая отдышаться. — Беги. Скоро и ты будешь заражён. Спасайся. Да ты уже, наверное, заражён. — Я тебя не брошу. — Почему? — Я не знаю. Просто я буду рядом с тобой. Она улыбнулась и прошептала, прежде чем провалиться в беспокойный сон: — Глупый Джек… и зачем ты остался? Умрешь ведь… Но он не хотел уходить. Он не мог уйти. Ведь она была здесь, а значит, и он должен быть здесь тоже. Рядом с ней, держа её за тоненькую хрупкую руку. Ближе к вечеру у девушки начался жар. Она металась в бреду, то что-то шепча, то истерично крича. — Мама… нет… отец!.. не убивайте! Пощадите! — вопила она; запутанные волосы взлохматились еще сильнее, пот выступил на лбу, который тут же утирал дрожащей рукой Джек. — Тише, тише… — он поправил ее волосы и укрыл дрожащую девушку одеялом. Он и сам до конца не осознавал собственные действия. Будто в тумане. В бреду. Было слишком жарко и душно. Кэтрин резко открыла глаза и шумно задышала. Зрачки ее расширились — началась первая стадия заражения. Пути назад нет. — Они… Напали… Джек… Мне больно! Кэтрин завалилась набок и заорала; боль пронзала каждую клеточку её тела. — Осталось немного… — Джек боязливо приобнял девушку и стал слегка покачиваться из стороны в сторону, — ты сильная. Потерпи. — Глупый Джек, — правый уголок губ пополз вверх, — и зачем ты остался? Лёгкая полуулыбка почти сразу исчезла с её лица — слова Кэтрин прервал новый крик боли, вырвавшийся из её груди, — ну же, — глядя на парня безумными глазами, зашептала она, тяжело дыша, — убей меня. Ты обещал. — Чуть-чуть. Потерпи. Джек не знал, зачем он это делает. Он знал лишь одно — у него не поднимется рука убить Кэтрин, даже если она попробует убить его самого. Он просто сдастся ей, наплевав на боль и чувства. Джек был солдатом, солдатом с детства — он умел делать лишь две вещи — драться и слепо подчиняться приказам, не задавая лишних вопросов и ни о чем не сожалея. Но сейчас он отступал от правил. Он сожалел и впервые в жизни волновался за кого-то. Понемногу дыхание Кэтрин выровнялось, но парень знал, что это лишь затишье перед бурей. На бледных до этого щеках расцвёл румянец. Лицо украсила милая улыбка. Она была прекрасна. Этот момент мог быть последним. Последним, когда он видит её настоящую. Джек взял маленький кусочек ткани и вытер пот со лба Кэтрин. Он бы сделал все, чтобы хоть как-то ей помочь, но не мог. Шансов не было никаких — он знал это. Но не хотел понимать. — Кэт… — он невесомо провел пальцем по худой бледной щеке, — бедная Кэт, — он, сам того не осознавая, отчаянно желал, чтобы девушка подольше задержалась с ним, рядом, в сознании. Чтобы опять открыла глаза, — как бы я хотел помочь тебе… Взгляни на меня. Раз, ещё хотя бы раз… — ему было больно. Эта боль ему была не знакома — она была гораздо сильнее той боли, которую причиняли ему другие солдаты на тренировках по рукопашному бою. И она очнулась. — Джек, — обессиленно пробормотала она, — уходи… беги, Джек! Зачем… — она прикрыла рот ладонью, закашлявшись, и даже в темноте комнаты была заметна кровь, оставшаяся на бледной коже, на губах и по уголкам рта, — видишь? Я за сутки в живой труп превратилась. Иди… Джек! — она опять закашлялась собственной кровью и вымученно улыбнулась. — Я никуда не уйду, — твердо сказал Джек, проведя рукой по её волосам. — Пока не убедишься, что я сдохла? Или у вас такое задание — привязать к себе заражённого, дождаться последней стадии и прикончить его? — Чего? — опешил Джек. — А что? — продолжала хрипеть Кэтрин, — нормальный человек бы никогда не остался с заражен… Она не смогла договорить — кашель прервал ее слова. Она вытерла рот тыльной стороной кисти, размазав кровь. Вздохнула, явно намереваясь продолжить свою возмущенную тираду, но заглянула в испуганные глаза Джека и вздрогнула. — Иди. Проваливай отсюда. Быстрее… — Кэтрин упала на кровать, будто сломанная кукла, и снова захрипела, пытаясь отдышаться. Кровь тонкой алой струйкой полилась у нее из уголка рта, — уходи… Последний вздох — Джек прекрасно знал, что сейчас будет. Она озвереет, обретет нечеловеческую силу и жажду крови. Через несколько минут она поднимется с кровати и нацелится прямо на артерию на его шее. Польется фонтаном кровь, а дальше останется всего два варианта исхода событий — либо он станет таким же чудовищем, как она, либо Кэтрин просто сожрет его. И ему плевать на исход. Ему опостылела собственная жизнь. Ведь у рядовых солдат тоже есть свои мечты — невыполнимые, совершенно обычные — но есть. Но им не суждено было сбыться. Парень будто сходил с ума — особенно по ночам, когда ему являлись события его детства, произошедшие до вербовки. Они обладали невероятной яркостью и четкостью, такой, что по пробуждению хотелось орать и лезть на стену от безысходности. Безумные ученые создали вирус — безумные ученые выпустили вирус на свободу — безумные ученые уничтожили почти все население планеты. Джек ненавидел их и безумно жаждал мести. Если бы он мог когда-нибудь добраться до них… Парень прекратил размышления и посмотрел на Кэтрин. Будто она просто спит. Вот только не вздымается при каждом вздохе грудь, лицо побелело и лишилось эмоций. Как будто ничего не произошло. Как будто все нормально, так и должно быть. Он бы разбудил её, они бы пошли завтракать… Он опустил глаза, боясь снова взглянуть на Кэтрин — в любую секунду она могла открыть глаза и перестать быть человеком. Мертвым человеком. Парень взял ещё тёплую тонкую руку в свою и крепко сжал, держась второй рукой за пистолет, висящий на поясе. — Я… — он замешкался, — я… Я люблю тебя, — тихо сказал Джек, будто пробуя это давно забытое слово на вкус — какое оно? — со вкусом боли и крови, подумалось парню. Он уже знал, что сделает. Джек осторожно лёг рядом с девушкой, не отпуская её руки и приставил пистолет к своему виску. Оружие было настолько мощным, что убьет и Кэт, прострелив его голову насквозь.  — Прощай, — одними губами проговорит он, поцеловал её руку и зажмурился, силясь заставить себя нажать на курок. Убить себя и её. Точнее, то, чем она стала. Сбоку послышался слабый звук, похожий на шипение. Вот и все. Джек выдохнул и нажал на курок. Прогремел выстрел.