Падение Идеалов

И когда снизошли на них чёрные тучи, Взглянули они на то, что натворила Гордыня, И впали в отчаяние. © Погребальные Песни 7. В её взгляде горел огонь. Она смотрела на павший город, догорающий в лучах заходящего солнца. — Хоук? — окликнул её родной до боли голос. Мариам мотнула головой, отбрасывая наваждение и лишние мысли прочь. — Хоук, скоро мы покинем бухту, — осведомила её смуглокожая женщина, стоя у штурвала. — И оставим все в прошлом… — пробормотала разбойница себе под нос. Морская вода пенилась под небольшим судном, которое Изабелла позаимствовала в Киркволльском порту. «Вот и всё». Маги обезумели от многовекового заключения, а храмовники обезумели от власти. Киркволл разорвали распри между двумя лагерями, погребая под собой повинных и невиновных. «Андерс, как ты мог…» — Мариам вздохнула. Как выразился Варрик: «От Блондинчика слишком много бед». И вот, они все в одночасье рухнули на плечи, когда церковь взлетела на воздух. Храмовники как псы, лишившиеся цепи, рванули магов, а те ответили по-своему. Орисино стал монстром, равно как и Мередит. Это было ужасным противостоянием. Рана Киркволла еще не скоро затянется. — Изабелла, почему Варрик остался в городе? Почему не поехал с нами? — тихо спросила Хоук. Друг-гном никогда не оставлял её в беде, будь то понурые шутки или едкие замечания, в них она всегда видела надежду и верный выход из ситуации. — Милая, он остался там для того, чтобы остановить преследователей. Ведь кто-нибудь да и ринется за нами, чтобы допросить. Да хоть те же Искатели, в чем я уверена, — пиратка усмехнулась. — Ты же знаешь, этот пройдоха заболтает кого угодно до смерти. — И верно, — голос разбойницы звучал неуверенно. — Не переживай. Авелин за ним присмотрит, — уверила её Изабелла. — Себастьян? Фенрис? Мерриль? Что они? — Себастьян отправился в Старкхэйвен. Надеюсь, там от него взвоют в скором времени. Мерриль решила остаться в эльфинаже и привносить культуру долийцев в массы, а Фенрис после открывшейся правды как будто разума лишился. Его очень сильно зациклило на тевинтерских работорговцах, — спокойно поведала пиратка, выводя судно из злосчастной бухты. — Понятно. Мариам мыслями была где-то далеко. Провожая взглядом статуи скрюченных людей, она вспоминала то время, когда впервые здесь оказалась. С каким ужасом она входила в этот новый мир после смерти своего брата. Теперь их всего двое: Бет и она. Бет осталась в Круге, чтобы помочь уладить конфликт, а также попытаться достичь взаимопонимания между храмовниками и магами. Это начало конца. Мать Мариам потеряла вскоре после брата. Чокнутый маг сделал из неё чудовище, сшитое из частей и конечностей его жертв. Лиандра достойна не такой смерти. Только не так. Но Хоук ничего поделать не могла. И эта вина точила её изнутри, и до сих пор отголоски боли ломали душевный настрой время от времени. — Из, я бы никогда тебя не отдала Аришоку. Никогда, — внезапно произнесла Хоук, отвлекаясь от своих мыслей. — Хм? — Мне не важно, что ты сделала. Ты пыталась выжить. И я это понимаю. Иногда цена бывает слишком высока, чтобы думать о последствиях, — продолжала Мариам, подойдя к Изабелле сзади и нежно обняв её за талию. — Кого-то потянуло на сентиментальности? — весело заметила Изабелла, ловко управляясь со штурвалом. — Я люблю тебя, — тихо произнесла Хоук на ушко любимой женщине, а затем коснулась ласковым поцелуем её щеки. — И что бы нас не ждало впереди, я никогда и никому тебя не отдам. Море все также пенилось под быстрым и небольшим судном, удаляющимся от израненного Киркволла. Соленый воздух наполнял легкие. Плохие мысли уходили в прошлое. А рядом оставалась любимая женщина, которая была готова на все — ради счастья.