Солнце в пустоте

      Любить или быть любимым? Любить или быть любимой? Это вопрос настиг меня ещё в школе. Каков тогда был мой ответ? Любить, конечно любить… Та девочка не знала разочарований, не знала, что и любовь причиняет боль – как никто и ничто другое. Я была не права, когда верила, что ничего не изменю в своей жизни. Почему? Всё самое лучшее мы видим точно через цветное стекло, а когда оно разбивается, рано или поздно, реальный мир проглатывает нас, невинных, ждущих счастья и милосердия. До сих пор помню, как говорила:       «Нужно позвонить? Конечно, это не проблема, совсем не проблема, в любое время…». Я была готова достать звезду с неба для этого человека, вернуться и начать всё сначала. Время шло... И вот я была готова идти дальше, но прошлое… оно то и дело вползало в мою жизнь, превращая улыбку в слёзы. И я снова оказывалась там, снова видела его, чувствовала боль. Кто удержал тогда меня от падения, память о котором вновь и вновь возвращается, омрачая моё настоящее? Я убрала всё с дороги – просто, как лопатой откинула снег. Голос сердца был настолько оглушительным, а слёзы настолько жгучими, что я отбросила и их. И как раз вовремя. – Эмма, – он всегда появлялся вовремя. До сих пор помню, как сидела у зеркала, тупо уставившись на фотографию. Светлые волосы, черный костюм и слёзы, да, незабываемое и неотъемлемое дополнение... После этого до меня дошло значение слова «лицемерие», точно я его часть. Я стала центром его жизни. Я была им всегда, просто не хотела этого замечать. – Ребята скоро придут… – Да. Помню. Всё готово, – я стала замечать, что отвечаю односложно, будто автомат. Оуэн никогда не был резок. Мне всегда было интересно, почему он терпел всё, что произошло тогда и продолжает терпеть сейчас. Он даже казался счастливым… – Так и будет продолжаться? – он присел на крыльцо, и взгляд устремился куда-то вдаль. – Почти пять лет прошло. Всего пять. Или нет, уже пять… Никогда не дружила со временем. Нет, виноватой я себя не чувствовала. Разбитой и пустой – да, но не виноватой.       Те поминки стали первыми в моей жизни, но не последними, как ни печально. Когда принесли новость о его гибели, я просто потеряла сознание. Пока я лежала в забытьи, я снова видела нашу последнюю встречу, язвительные слова, мою обиду, его удар и истерику после. Оуэн был рядом, когда я открыла глаза. Он всегда был рядом, точно ждал, что со мной что-нибудь случится. На мой немой вопрос он ответил, склонив голову: – Его больше нет, Эмма. Джоэл попал в автокатастрофу. Не помню, как долго я рыдала, прижавшись лицом к его груди. Смерть еще никогда не подходила ко мне так близко. Как прошла церемония и остальные обряды – я почти не помню. Я видела множество лиц – печальных, бледных... Слышала столько соболезнований, что потеряла им счёт.       Первое, на что я обратила внимание в тот день – это голубые глаза Итана. Не знаю, откуда у меня взялись силы – я бросилась бежать, молясь, чтобы он меня не заметил. Проталкиваясь между пришедшими, смахивая набегающие слёзы, я бежала ещё быстрее, оглядываясь, пока не врезалась в кого-то. Конечно, это был Оуэн. – Ты… – я смогла только указать на дом, он понял без слов, что нужно делать. Когда дверь комнаты захлопнулась, и щёлкнул замок, я осела на пол, моё тело сотрясали рыдания, точно подземные толчки, предвещающие землетрясение. Из горла вырвался крик – так я освобождалась от всего, что держала в себе. Я кричала, пока не выбилась из сил, пока боль не отступила. За окном было уже темно.       Оуэн спросил меня после, почему я бежала, и только сейчас ответ, наконец, перестал быть секретом. Я любила Итана, он любил меня, но это чувство не стоило того, чтобы пережить потерю снова. Все эти часы Оуэн сидел с другой стороны двери. Я думала о себе, о своей боли, а он думал обо мне. Тогда он вошел внутрь, но не стал приближаться, а я сказала: – Да. Я согласна.       Смех ребят заставил меня улыбнуться. Вот и моя любовь, она вернулась ко мне в их глазах и тёплых ладошках. Любить или быть любимой? Всего понемногу.