***
Яркий свет слепил глаза, Сон явно не понимал где находится, всё казалось слишком белым, а в голове спутались мысли и казалось, будто слушаешь радио с помехами. — Ооо, проснулся, — знакомый голос вырвал из странного состояния. — Сынюн, где я, твою мать? — Ты совсем ничего не помнишь? Мы отправили тебя в тот дом, но как только ты открыл дверь, и на тебя упала какая-то деревяшка, и ты отключился. Сынхун вызвал скорую. Кстати, за тобой присматривает очень милый практикант, имя которого ты почему-то пару раз произносил, когда был в отключке. Ты в норме? — Похоже на то, но я не уверен, — Мино отчетливо помнил то, что случилось, как ему казалось, на самом деле, — Слушай, а та история, что рассказывал Хун, правда? — Конечно нет. Там жила семья врачей с сыном, потом они переехали, потому что этот район хотели переделать под парковку, но в итоге этот и еще пару домов не тронули. В этом районе все знают об этой истории. Ой, забыл, что ты переехал за пару месяцев до этого и вернулся только в университет сюда. На душе полегчало значительно, хотя на секунду хотелось поверить в ужасную историю, потому что Джину был удивительным. Из мыслей отвлек юноша в белом халате, который зашел в палату. Только взглянув на него, Мино понял, что уже где-то видел это лицо. — Здравствуйте, я буду наблюдать за вами, пока доктор Чхве занят со сложными пациентами. Можете звать меня Ким Джину. И кто сказал, что галлюцинации от деревяшки не могут ожить, причем радостно и светло ожить без всех этих темных историй.Часть 1
28 октября 2016 г. в 23:46
Спорить с друзьями в канун Дня Святых — опасное занятие, но кто сказал, что Мино боится чего-то в этой жизни. Несомненно, у него была парочка страхов, которые преследовали его еще с детских времен, но парень предпочитал не думать о них.
— Ты проиграл, чувак. Поэтому твое задание: зайти в этот старый дом, — Сынюн указывает на небольшой дом, который известен в их районе дурными слухами,— спускаешься в подвал и приносишь что-нибудь оттуда. Ничего сложного, на всё у тебя полчаса, иначе кто-то будет бегать по кампусу со спущенными штанами.
Обычно Сынюн был прилежным студентом и старостой их группы в университете, но ведь в каждом тихом омуте водятся черти. Поэтому оглушив всего пару бутылок соджу, взрослые парни решили поиграть в старое доброе «слабо», с подачи Сынюна, конечно.
— Напомни, почему я сразу не могу перейти ко второй части? — Мино не стеснялся своего тела, да и так за ним давно закрепилась слава местного хулигана, который чудом сдает зачеты на отлично.
— Потому что это Хэллоуин, мы обязаны ощутить всю прелесть этого праздника, а не просто в костюмах Джокера пикапить Харли в клубах, — подал свой голос Сынхун, хулиган и бабник университета номер два.
— Как известно, раньше в этом доме жила некая мисс Ким. Обладая дивной красотой, ей всё равно приходилось работать на фабрике, где много лет ее насиловал начальник. Однажды она поняла, что ждет ребенка от этого человека, женщина не смогла убить свое дитя, но и общество не могло его принять. Говорят, что она держала сына в подвале, материнский инстинкт не смог пробудиться в ней, поэтому она не часто ходила к своему сыну. Единственной любящей его душой была его бабушка, которая тоже боялась порицания общества, но всё равно продолжала воспитывать мальчика. Но никто не вечен, и старушка покинула этот мир слишком рано. После этого мисс Ким стала избивать своего сына и приковывать его к трубам, но однажды она забыла сделать это, за что и поплатилась. Сын перегрыз своей матери горло. Вот только тел не нашли. Откуда взялась эта история, я не знаю, но говорят, что до сих пор слышно, как кто-то скулит в подвале. Если всё это правда, то принеси цепь этого мальчика.
Хоть и все были немного пьяны, голос Сынхуна казался слишком трезвым и серьезным, будто это действительно было на самом деле. И даже по телу храброго Мино пробежали мурашки. Похожие истории показывают в документальных фильмах про современных Маугли, и это почему-то всегда пугало Мино.
Быстро попрощавшись с друзьями, Сон-храбрец отправился в дом. Парень пытался напевать про себя веселую песню, которую слышал недавно в клубе. Простая, но цепкая мелодия. С таким сопровождением уже ничего не кажется страшным.
Дом изнутри был действительно очень старым и пустым, видно кто-то уже постарался вынести из него всю мебель. На стенах было пару старых снимков, которые было почти невозможно разглядеть, из-за огромного слоя пыли на них. Паркет неприятно скрипел под ногами, делая каждое движение громче в несколько раз. Мино освещал себе путь с помощью фонарика на телефоне, поэтому по большей части шел наугад, он просто чувствовал, что идти нужно так.
Главными страхами парня были тишина и темнота, поэтому каждое новое движение давалось ему с большим усилием, казалось, что Сон лишился прав на свое тело, и сейчас оно живет своей жизнью.
Наконец, перед парнем оказалась заветная дверь в подвал, повернув ручку, Мино осветил себе путь по лестнице.
«Ничего необычного, подвал, как подвал. Здесь нет ничего такого» — мысленно стал говорить себе юноша.
С каждой ступенькой тьма окутывала тело гостя, а тишина начинала давить. Внезапно Минхо ощутил на себе чей-то взгляд, сначала это показалось бредом, но с каждым новым шагом это чувство лишь усиливалось.
— Зачем ты здесь? — донеслось из темноты. Мино стал размахивать телефоном, пытаясь увидеть весь подвал.
— Здесь так холодно и страшно. Поиграй со мной, пожалуйста, — голос был совсем не детским и принадлежал молодому человеку.
— Ты не первый сюда приходишь, все бояться меня. Что? Что со мной не так? — неожиданно перед лучом телефона оказался обладатель голоса, он настойчиво приближался к Мино, который не понимал, что сейчас происходит.
Юноша был немного ниже Сона, но было видно, что они ровесники. Его волосы были длинными, а лицо грязным, но тонкие черты лица всё равно были видны и большие глаза, которые сейчас пылали яростью. Чумазыми руками житель подвала вцепился в толстовку Мино, отчего тот упал на пол.
— Не говори ничего. Я знаю, ты убежишь, бросишь меня, — юноша наклонился к шокированному гостю и тихо-тихо продолжал свою речь, — Она убежала также, точнее хотела, но я не дал. Она, она убила бабушку, потому что хотела убить и меня. Я мешался, я был ненужным. Но я знал, что мамы себя так не ведут, а она вела. Ты красивый очень, останься со мной. Мы будем играть. Знаешь, а ведь бабушка тоже приходит сюда, она здесь, потому что обещала не бросать меня. Но я то вижу, что ей больно. Помоги отпустить бабушку, останься со мной. Мы будем играть. Бабушка учила меня играть. Я играл с крысами, но они быстро убежали от меня. Никто меня не любит, а ты полюбишь.
Юноша стал громко смеяться и прижимать к себе Мино, который, пожалуй, впервые молился по-настоящему, без уговоров родителей. Потому что было страшно, было чертовски страшно. Он ощущал на себе холодное дыхание и такие же прикосновения.
— Хорошо, — неожиданно выдал Мино, — давай поиграем. Во что? Скажи, как тебя зовут, пожалуйста.
— Какой ты хороший, — прикосновения к щеке показались теплыми и живыми, — Меня зовут Джину. Я уже не знаю, сколько мне лет, я не помню, когда умер. Но мне уже, наверное, можно играть в любовь. Бабушка говорила, что взрослые часто играют в эту игру. Что главное правило — заботиться друг о друге, а еще целовать. Расскажи, как это «целовать».
— Это такое соприкосновение губами, — тихо ответил Сон, сейчас казалось, что лицо Джину уже не такое чумазое, а взгляд теряет былую искру.
— Покажи как.
Мино аккуратно прикоснулся своими губами к губам Кима (определенно история Сынхуна оказалось правдой). Поцелуй вышел слишком неуверенным, потому что Мино сейчас дико боялся, а Джину этого не умел.
— Приятно. Ты ведь теперь останешься со мной? — в этом голосе было слишком много надежды.
— Я не могу, моя жизнь наверху, вне этого дома, — говорить эти слова было больно.
— Бабушка говорит, что только ты можешь отпустить нас, потому что ты добрый. Ты ведь уже был здесь, бабушка помнит. И ты видел меня, мы забыли. Бабушка говорит, что я тогда единственный раз, когда смог сбежать из подвала и выйти на улицу. Там был ты и играл с машинками. Ты не спросил кто я и откуда, ты просто дал мне вторую машинку, сказав: «Давай играть». Как я мог забыть это, — Джину уткнулся в плечо Мино.
— Мать тогда сильно избила меня, еще и бабушке досталось. Было так страшно, но я помнил твою детскую улыбку всегда и обещание: «Завтра еще поиграем». Завтра настало так нескоро. Когда долго находишься здесь один, то светлое из твоей жизни забывается, остается лишь ненависть. Так и появляются плохие дома, так бабушка говорит. А наш дом хороший, я не хотел никого убивать. Я хотел играть с тобой, жить, как ты. Я не хотел умирать здесь, — Мино почувствовал, как его толстовка становиться немного влажной, Джину плакал, а вместе с ним плакал и Сон.
Он тоже вспомнил того странного мальчика, который выглядел слишком потерянным тогда. И он ходил иногда рядом с этим домом, но потом их семья переехала в другой район. И только с поступлением в университет, он смог вновь вернуться сюда.
Мино искренне верил в происходящие, поэтому не сдержался и вновь поцеловал Джину, уже по взрослому, крепко обнимая его. Сминая его губы в нежном поцелуи, Мино извинялся, что не пришел раньше и не защитил.
— Спасибо, что поиграл, — образ Джину стал потихоньку пропадать в темноте, оставляя Мино в недоумении.
Тело внезапно сковала усталость, захотелось спать, и бороться с этим желанием было невозможно.