Механический принц

— Что же такое время? — отец часто спрашивал Тессу об этом, не дожидавшись ответа, сам давал определение. — Это необратимое течение, протекающее лишь в одном направлении — из прошлого, через настоящее в будущее. Время — река, уносящая прочь все, что ты любишь. С этими словами он посмотрел на портрет покойной жены, висевший над камином. Свою машину времени он изобрел всего через несколько месяцев после того, как мать девочки умерла, из-за чего горевал по сей день. Правда, Тессе порой казалось, что с этой машиной у отца и вовсе бы ничего вышло, если бы его не подгоняла всепожирающая скорбь. Другие его изобретения мало на что годились. Садовый робот частенько выпалывал цветы вместо сорняков. Механический повар с некоторых пор готовил только суп. А говорящие куклы никогда не говорили девушке того, что ей хотелось услышать. *** — Как думаешь, он еще вернется к ней? — спросила Корнелия. Корнелия — красивая брюнетка с прекрасным лицом, самая бойкая и нахальная из механических кукол. Она любит танцевать, кружась в танце, показывать оголенные лодыжки и выкладывает неприличные слова кусковым рафинадом на блюдцах. Он— главный герой романтически-трагичной истории, которую рассказала женщина, заносившая утреннюю газету. — Может, он сопьется там, — добавила кукла, — или найдет другую! Я слыхала, с солдатами такое часто бывает. — Корнелия! — шикнула Мария — белокурая, скромная и благовоспитанная кукла. — Леди не говорят о таких вещах. Хочешь еще чаю? — обратилась она к Тесс, та кротко кивнула. То, что они называли чаем, таким не являлось. Это был просто кипяток, сдобренный для вкуса и цвета лепестками роз и с неимоверным количеством сахара. Настоящий чай закончился пару месяцев назад. Мальчик из чайной лавки перестал приходить. Тесс печально кинула взгляд на сверхсложный замок на входной двери и быстро отвела взгляд, уставившись в чашку с «чаем». Она до сих пор чувствовала угрызения совести. В среду, как всегда в полдень, Уилл — имя мальчика из лавки, позвонил в звонок, одно из первых изобретений отца Тессы. Он прождал с четверть часа, и уже было собрался уходить, как заметил, что дверь не заперта. И, конечно, вошел. — Мистер Сотер! — мальчик прошел к лестнице, которая вела в консерваторию. — Тесс! Я принес фруктовый и черный, зеленый будет на следующей неделе. — Ответа не было, только звук. Едва улавливаемый человеческим ухом, он исходил от куда-то сверху. «Наверняка, — подумал про себя Уилл, — Мистер Сотер работает на втором этаже, пила опять включена и меня не слышно!». Он прошел на второй этаж, из вежливости не заглядывая в другие комнаты и не всматриваясь в обстановку. Дверь, почти под потолок, выглядела величественно, но слегка пугающе. Из комнаты всё громче доносился звук пилы. — Мистер Сотер… Седоволосый мужчина склонился над красивой девушкой и кропотливо работал маленьким гаечным ключиком, затягивая медные болты на искусственном позвоночнике девушки. Красивая, без сознания она лежала на хирургическом столе, залитом машинным маслом вперемешку с кровью. Механическая ступня свешивалась со стола, а вот правой руки не было, в окровавленных мышцах видна белая кость. И, конечно, увиденное поразило восьмилетнего мальчишку и напугало до глубины души. Плетеная корзина с чаем упала на мраморный пол, потеряв половину своего содержимого. Мужчина оторвался от своего занятия и, протянув руку, выключил пилу. — Уильям! Ты сегодня рано или это я заработался… Мистер Сотер был смущен и немного напуган, как кот, которого застали за поеданием хозяйской сметаны. Но выражение его лица менялось, а в стеклах огромных гогглов промелькнул огонек. Уилл выбежал из ужасной комнаты и со скоростью ветра бросился вниз по лестнице. — Уилл! Куда ты так спешишь? — Тесса поймала его у входной двери. — Что случилось? Девушка была взволнована тем, как выглядел мальчик и как не связно кричал про сумасшедшего-убийцу. Но вот всё прояснилось само собой. Ничуть не запыхавшийся мистер Сотер легко подхватил ребенка и быстро взлетел вверх по лестнице. — Папа! — Тесс бросилась следом. — Что произошло?! *** — Тесса, твой чай совсем остыл, — Корнелия легонько пихнула локтем девушку. — Я перехотела, пойду, прогуляюсь… — встала из-за стола и побрела в сад. Тесс часто здесь гуляла, прошло уже почти восемь лет, а она всё еще слышала крик маленького Уилла, как детское тело летит с четвертого этажа, как разбивается о камни, которые лежали для украшения ландшафта. В тот печальный вечер, профессор увел мальчика к себе, в лабораторию. «Никто не должен узнать о том, что происходит в этом доме! Они не поймут!» — твердил себе мистер Сотер». — Что вы делали с той девушкой? Вы чудовище! — мальчик вопил изо всех сил. — Успокойся, мой мальчик, — флегматично произнес профессор. — Разве бессмертие — это чудовищно? — Но та девушка была мертва! Вы убили её! — по щекам бежали горячие слезы, а в глазах пламенела злость и беспомощность. — Я не убил её, — в глазах мужчины пробежал огонёк, напоминавший свет сумасшествия. — Оливия! Свет мой, подойди! В лабораторию с почти бесшумным звучанием нового мотора вошла та самая девушка. Она была прекрасна! Но чего-то не хватает. Чего? — В ней нет жизни! Это просто железка с человеческим телом. — Уильям! Не говори глупостей! Тебе тоже предстоит стать таким!  — Вы сумасшедший! Последние слова задели профессора, но лишь немного. Он пошел за инструментом. Раздался оглушительный звук бьющегося стекла, крик отчаяния и глухой удар. — Бедный мальчик. Что ж, для некоторых лучше смерть. Глупцы! — последнее было сказано с некоторым сочувствием. Девушка любила гулять на свежем воздухе, слушать, как механический садовник срезает лишние ветки с деревьев и слишком высокую траву. Иногда она находила интересные вещицы, вроде поломанного веера или фляжек, в которых оставалось еще немного машинного масла. В небе шла война. Победителя не могли выявить вот уже десять лет, силы враждующих были равны. Люди пытавшиеся сбежать от войны, спасались на огромных дирижаблях. Все бежали на восток, в город страну, где не было войны — Джиренпа. Но многие не долетали до спасительного города, враги сбивали дирижабль в отместку за свой. Но сегодня Тесса находит нечто совсем иное. Мужчина. Робот-садовник замечает его первым и от удивления даже присвистывает, точно вскипевший чайник. Она едва сдерживает крик: слишком уж давно она не встречала ни единой живой души. Тесс подходит ближе и видит, что с человеком что-то неладно. Он лежит среди розовых кустов, и плечо его голубого мундира (это форма наших солдат, не вражеских) потемнело от крови. Но все-таки он жив, судя по стонам. Он весь исцарапался об острые шипы, и кровь у него на руках — краснее цветов, краснее и ярче всего, что девушка видала со смерти Уилла. — Отнеси его в дом, — приказывает она садовому роботу. Тот деловито ползает вокруг раненого, пощелкивая своими захватами, но они слишком острые: когда робот пытается обхватить солдата за пояс, из-под них брызжет еще кровь. Солдат вскрикивает, не открывая глаз. Лицо у него совсем молодое и гладкое, кожа почти прозрачная, а волосы красивые и белые, как снег. На шее висят летные очки. «Был еще один воздушный бой» — промелькнуло у девушки в голове. Спохватившись, она отгоняет робота и осторожно приближается к солдату. На поясе у него лучевая винтовка; Тесс снимает ее, отдает роботу — пусть куда-нибудь уберет — и принимается выпутывать солдата из колючих веток. Кожа у него горячая, куда горячее, чем обычно бывает у людей, — насколько Тесса вообще может припомнить. Но, может, она уже так давно не прикасалась к людям, что просто забыла. С трудом приподняв солдата, она волочет его за собой в дом, вверх по лестнице, в папину спальню. С тех пор как отец ушел на войну, она еще ни разу туда не заходила, и хотя роботы-уборщики делают свое дело исправно, комната пропахла пылью и сыростью. Тяжелые дубовые шкафы и кровать кажутся огромными, словно сама она внезапно уменьшилась и стала совсем крохотной, как Алиса из детской книжки. С грехом пополам ей удается уложить солдата в постель и вырезать ножницами окровавленный лоскут мундира, чтобы осмотреть плечо. Раненый отбивается, но он слаб, как котенок, и Тесс, склонившись, шепчет ему: «Тише, тише! Ты в безопасности». Постепенно раненый успокаивается и даже приоткрывает глаза, но тотчас закрывает вновь. Глаза очень светлые, бледно-голубые. Заметив у него на шее шнурок с медными бирками, Тесс внимательно их изучает. Солдата зовут Иона Орсо. Он второй лейтенант с дирижабля «Небесная ведьма». — Иона, — шепотом зовет она, но солдат лежит неподвижно, больше не открывая глаз. Продолжение следует…