Не изменилась.

Наруто кажется, что внутри всё замирает. От удивления. От неожиданной радости. Она стоит перед ним. Злая, чуть обиженная, но всё такая же гордая. Она всегда была гордой — до колик в животе, до дрожи в кончиках пальцев. А этот эгоист Сакура никогда не замечал этой гордости. Одно только и причитал: «Саске-чан такая красивая», «Саске-чан самая лучшая!». Саске-чан... Саске-чан... Теперь Сакура гуляет с какими-то девками и его вовсе не интересует, кто теперь эта самая Саске-чан? Глупая недомстительница. Почти, недодевушка. И грудь маленькая. И ноги слишком худые. Да, и сама тощая. Болезненно бледная. «Этот Мадара её вообще кормил?!» - врывается в голову такая глупая мысль. И хочется взять её на руки, чтобы отнести домой, накормить, вымыть, переодеть в нормальную одежду, а не в эти тряпки, которые она носит, убаюкать и, что очень обязательно даже, поцеловать перед сном, пожелав спокойной ночи. Только вот в нос получит, конечно, но оно того будет стоить. Мало, кому удавалось поцеловать эту девчонку. А ему повезло — два раза целовал, против воли — и его, и её. - «Если я её поцелую, это будет конец моей жизни...», - мысленно смеётся Хокагэ, а на губах улыбка — почти само собой. - Вернулась. Не вопрос — утверждение. Пальцы автоматически сжимают ручку. Хочется сбросить все эти чёртовы бумажки со стола, посадить её на него и уткнуться в плоский живот. Саске только усмехается. - Вернулась, придурок. Сам видишь, - и вздыхает устало. Нет бы предложить на диван присесть, а этот полудурок глазеет на неё, словно впервые видит. «Не изменилась, дурочка», - облегчённо вздыхает Хокагэ, медленно вставая со стула. - Не изменилась, придурок, - едко произносит Саске, позволяя себя обнять. Наруто смеётся — снова самые важные мысли произносит вслух. Может это и к лучшему? Но Саске он всё равно поцелует. И сейчас, и перед сном.