Священный и нерушимый

Всё начиналось вполне невинно. Даже по меркам Страны Чудес. Мэдди после выпуска пригласила их на вечеринку что-то там отметить – Эшлин в подробности не вдавалась, а вечеринки любила. Как и все, наверное. Особенно когда Мэдди и остальные привносили нотку чудесатости в происходящее. Наверное, стоило насторожиться в тот момент, когда Мэдди объявила, что в стенах Эвер Афтер была лишь «лайт-версия» настоящей чудесатости, свойственной Стране Чудес. Или в тот, когда Китти улыбалась по-особенному остро, ехидно, но что возьмёшь с Чеширской Кошки, верно? Ей положено... улыбаться. И уж точно стоило бежать, теряя туфельки, когда Мэдди принесла несколько кальянов «по лучшим рецептам Абсолета – чудесатость и немного безумия». Но Эшлин никуда не побежала, не побежали и остальные. А Хантер и Спэрроу наперебой начали спорить и бахвалиться, мол, да что им будет? Они круче всякой любой магической дряни, что могла быть понапихана в чашу. Да, именно с этого всё и началось. Мальчишки, что с них взять, да? И курили наспор, и выхватывали друг у друга чашу с каким-то сладким дурманящим напитком, и курили в итоге на брудершафт, перехватывая трубку... Примерно на этом Эшлин их и оставила, присоединилась к девчонкам. Зря, оказалось, очень даже зря. Не стоило оставлять их наедине, не стоило вообще сюда тащиться, не стоило соглашаться на авантюры Мэдди... А в итоге, ну, что в итоге? В итоге утром их нашли лежащими в обнимку. Голыми. В одной из гостевых комнат. Со вполне очевидными следами. И ладно, Эшлин могла потопать ногами, выдать пару затрещин своему бойфренду, надрать уши Спэрроу, потом списать всё это на неизведанное действие местных дурманов-афродизиаков, забыть... через какое-то время. И большое количество алкоголя. Нормального, а не местного и с «сюрпризами» На губах Китти упять была острая, опасная и при этом сытая улыбка. – Поздравляю молодожёнов! – объявила Мэдди. С какой-то непонятной и искренней радостью. Чудесатая, что с неё взять? – Что? – Хантер сонно протёр глаза, ещё явно не понимая, что происходит и где он. Нервно икнул, увидев рядом с собой Спэрроу. Ну, и состояние, в котором они были. Спэрроу же был непривычно молчалив, только за голову держался. Теперь ясно, как его можно заткнуть. Только повторять явно никому не хотелось. – Ну, вы пили наш любовный напиток из одной чаши под Вековым Древом, обменивались трубкой и совершили консуммацию – брак заключён, – пояснила Мэдди. Словно от этого стало кому-то легче или понятнее. – Какой ещё брак? – хором спросили Эшлин и Хантер. – Самый крепкий, – объявила Лиззи. – Тем более в присутствии коронованных особ. Нерушимый и священный. – Нет-нет-нет! Я не согласен! Это ошибка какая-то! Да чтоб я? С ним?! – Хантер тоже схватился за голову. Эшлин начала медленно сползать по косяку. Потеряла бы сознание, но боялась, что очнётся в ещё худшем положении. Хотя куда уж хуже? – И ничего сделать нельзя? – сипло спросила она. – Можно же? Я... я люблю Эшлин, я не знаю, как это вышло и что вы нам подмешали, но я не согласен! – выкрикнул Хантер. Он уже на себе волосы рвать начал, и в итоге могла бы получиться не стильная стрижка с выбритым виском, а натуральная лысина. И какие только абсурдные мысли от шока в голову не лезут? – Нерушим и священен, – повторила Лиззи. Хорошо, что ещё своё фирменное «голову с плеч» не гаркнула. Но явно подразумевала и это. – А, понял, это шутка такая, да? – очнулся, наконец, Спэрроу. – Очень смешно, ха-ха! Крутой розыгрыш, всем спасибо, я пошёл отсюда. – Страна Чудес не шутит со своими традициями, – объявила Китти. – Да, вы связаны навек и эту связь не разрушить, – кивнула Мэдди. Если это и была шутка, то очень и очень жестокая. – Что?.. Но... Эшлин... И я... люблю, а это... Совсем ничего?.. Эшлин... – Хантер опять схватился за голову, потянул себя за волосы. – Есть, конечно, один вариант, – задумчиво произнесла Мэдди, потирая подбородок. – Так что же ты молчала?! – хором спросили Спэрроу, Эшлин и Хантер. – Брак нерушим, но можно добавить третьего, да, такое у нас предусмотрено, – Мэдди задумалась на секунду. – Если повторить весь ритуал втроём, то брак расширится. – То есть нам надо выпить из той чаши, покурить и всё, да? – спросила Эшлин. – Ладно, переживём, да? – И консуммация. – То есть?.. – Эшлин знала определение этого слова, но вслух произносить боялась. Может, она не права, может, здесь это значит что-то другое, может-может-может... – Да. Секс. Вы должны выполнить втроём все три этапа. И страсть должна быть настоящей, иначе волшебство Страны Чудес вас не свяжет. – Настоящая? Да чтоб я?! С ним?! – Хантер пихнул Спэрроу так, что тот чуть с кровати не свалился. – Да быть того не может, чтобы у нас было что-то настоящее, а не из-за чёртова дурмана! – Настоящая, – кивнула Лиззи. – Иначе брак бы не состоялся. А мы – жители Страны Чудес – видим, если такая связь образовалась, чувствуем её. Эшлин окончательно сползла на пол и закрыла лицо руками, проклиная и своего бойфренда-идиота, и этого Спэрроу, и дурман, и Мэдди с Лиззи и Китти, и всю Страну Чудес в целом. А ещё она понятия не имела, что им всем троим теперь делать. Хантер ходил как в воду опущенный. И Спэрроу рядом таскался. Не потому что хотел, а потому что должен. Мол, медовый месяц, нельзя надолго разлучаться. Страна Чудес преподносила всё новые сюрпризы: брак здесь не был формальностью, а подкреплялся магией. Будешь артачиться, тем более в медовый месяц-то, – получишь «ответку» в самой разной, но неизменно неприятной форме. А один раз Хантер попытался Эшлин поцеловать. Эшлин тогда ещё не знала прощать своего бойфренда или нет, но Страна Чудес решила всё за неё – Хантера буквально скрутило, да так, что ещё час он не мог прийти в себя. Он корчился на полу и выл от боли, может его бы ещё и рвало, но Хантеру кусок в горло не лез – рвать было нечем. Может, он так бы и дальше валялся, но Мэдди сказала, чтобы Спэрроу его обнял. Тот явно не хотел лишний раз касаться своего «мужа», но сжалился и сжал в кольце рук. Через минуту Хантера отпустило, хотя он ещё с полчаса дышал тяжело, словно через силу. Мэдди и остальные, вообще, любили порционно вываливать на них всё новые и новые особенности священного и нерушимого брака Страны Чудес. Будто и без этого тошно не было. Что дальше? Держаться за руки каждые два часа, чтобы руки не отсохли? Целоваться регулярно, а то дышать станет невозможно? «Консуммировать» ежедневно, иначе сгниёшь изнутри? От Страны Чудес можно было ожидать чего угодно. Эшлин вообще какое-то время вообще хотела бросить этих обалдуев вдвоём, мол, сами виноваты, сами и расхлёбывайте. Сильно хотела, между прочим. Но любовь, ага. Даже Любовь. Она-де столько боролась за неё, чуть короны не лишилась, Судьбы, а если отступит сейчас, то покажет всем, что ничего эта Любовь не значит, стоит трудностям объявиться. Ага, трудностям в виде ещё одного мужа – Спэрроу чтоб его Худа. К такому её никто не готовил. Лучше уж опять все полы намывать в доме мачехи и маковые зёрна перебирать. – Ладно, чёрт с вами, я согласна, – объявила она. Было страшно, неуютно. У Эшлин руки дрожали, когда она принимала чашу. Она сделала небольшой глоток сладкого вязкого напитка, а потом, подумав, проглотила ещё несколько, да побольше. Уж лучше она будет в дурмане, чем с работающей головой. Этим двум ведь хватило, чтобы упиться вусмерть и втащить их всех в эту передрягу? Значит, если и она соображать не будет, всё пройдёт как по маслу. А на утро... Ну, проблемы надо решать по мере их поступления. И кальян этот странный Эшлин курила сразу взатяг, пока голова не закружилась, а в голове не осталось ничего, кроме розового клубящегося тумана. Даже Спэрроу перестал так сильно раздражать, может, он даже симпатичным показался. Рыжий такой, милый, особенно когда молчит. И забавный. Эшлин хихикнула. Ну ничего, она его перевоспитает. Женой она будет ему или кем? Эшлин ещё отпила из чаши и сама потянулась за поцелуем. Если уж в прорубь прыгать, то с головой и сразу. Жаркие руки на теле перестали ощущаться неуютно после ещё пары глотков, а потом Эшлин вообще запретила себе думать и тем более смущаться. Страна Чудес – тут можно всё. Ну, кроме расторжения браков... Спэрроу, как оказалось, отлично целовался, глубоко, не боялся использовать язык, буквально вылизывал рот изнутри. Хантер так правильно и знакомо касался губами шеи, гладил бёдра, бесстыдно лез под юбку. И момент, когда они втроём оказались на кровати, Эшлин благополучно пропустила. Куда интереснее было чувствовать руки на оголившейся груди, губы на шее, руки, поглаживающие внутреннюю сторону бедра, губы на сосках... Уже совсем скоро Эшлин вообще перестала различать кто с ней что делает, Хантер и Спэрроу словно слились воедино в стремлении сделать ей хорошо. И друг другу тоже. Оказывается, смотреть за поцелуем со стороны и так близко чертовски возбуждающе. Особенно когда её мальчики – теперь уж точно её – целовались друг с другом и одновременно стаскивали с себя одежду и с неё трусики, жарко ласкали между ног, пачкая пальцы в её смазке. Оказалось, что волосы Спэрроу не жёсткие, как казались на вид, а весьма мягкие и приятно скользили сквозь пальцы, особенно когда голова Спэрроу находилась между её ног, а тот творил своим языком что-то немыслимое и до одури приятное. Хантер с ней был обычно более зажат. Или дело в выпивке и магическом дурмане, который и раскрепощал, и заставлял всё чувствовать в тысячу раз острее. И с точно таким же упоением Спэрроу после ласкал и Хантера, глубоко пропуская его член в горло так, что тот исчезал у него во рту полностью. А следом выпускал его, облизывал языком, со смачным хлюпанием обсасывал головку. Оказывается, Спэрроу своим ртом не только болтать любит, а может применять его для куда более приятных окружающим целей. – Поцелуй его, – шепнула Эшлин на ухо Хантеру. Тот послушался без возражений, а у Эшлин между ног стало ещё мокрее от мысли, что во рту у них сразу оба их вкуса – её и самого Хантера. Эшлин обхватила оба их члена руками. У Хантера был толще, а у Спэрроу чуть длиннее, и они сочились смазкой, были твёрдыми и горячими. И сегодня она попробует их оба, сегодня они оба окажутся в ней, разные, но потрясающие. Спэрроу уложил её на спину и вошёл сначала медленно, словно издеваясь. Вышел практически полностью и вставил обратно мощным толчком бёдер так, что Эшлин выгнуло в спине. Он двигался в ней мощными размашистыми движениями и целовал её грудь: то одну, то вторую, лаская каждый раз свободный сосок пальцами, пока Хантер ласкал руками её бедра, бока и плечи. – Оставь и мне немного, – попросил Хантер спустя... Эшлин потеряла счёт времени. С Хантером внутри было по-другому, иначе, но так же потрясающе. Он двигался быстрее, но одновременно нежнее, вылизывал ей шею широкими движениями языка. – Поставь её на колени, – вдруг потребовал Спэрроу. На секунду мир перевернулся вверх дном, но Хантер опять вошёл в неё, и стало как-то всё равно. Всё равно ведь хорошо, верно? Спэрроу же пролез между её руками и дальше, первый раз коснулся языком клитора, словно на пробу, а потом всосал его губами, вновь приласкал языком, начал лизать с размахом, так, что наверняка задевал и двигающийся член Хантера. Завёл руку дальше наверное чтобы ласкать мошонку Хантера – Эшлин точно не видела. Зато видела перед собой член, ровный и скользкий от смазки, самого Спэрроу и её. Эшлин обхватила губами головку, обвела по кругу языком. Солёный, с каплей пряности и сладости, наверное, от выпитого ими напитка. Такой хотелось облизывать и сосать как крупный экзотический леденец, не отрываясь ни на что больше. Разве что, на движения члена внутри и языка снаружи. Эшлин затряслась всем телом, получив самый сильный и сладкий оргазм в жизни, пробежавшийся по телу сотней маленьких молоточков, выбивающих искры. Но усталости не наступало, хотелось больше, дальше, ещё этого восхитительного безумия. Хотелось отдавать и получать ласку, плавиться в четырёх сильных руках, выть от наслаждения от членов, языков, губ. И её любовники не разочаровали, продолжали трахать, ласкать, доводить до иступления. Рот заполнился терпкой вязкой жидкостью, но член на языке не становился мягче – не ей одной напиток (или дурман из кальяна, кто их разберёт?) дал дополнительные силы. Чуть позже Хантер вышел из неё и тут же кончил ей на поясницу. Сперма текла ниже, спускалась по бедру, но Эшлин не чувствовала себя грязной, она чувствовала себя желанной. И всё ещё безумно желающей. Они сменили позицию. Уже Хантера поставили на колени, Спэрроу вошёл в него сзади, Эшлин же достался язык Хантера, вылизывающий её клитор, половые губы. Появилось ощущение, что Хантер ну очень многому успел научиться у Спэрроу: лизал, посасывал, проникал языком внутрь особенно глубоко, если это совпадало с толчком Спэрроу в него, отрывался только для того, чтобы легко покусывать за бёдра. Спэрроу поймал её за стопу, прошёлся по ней сначала своими твёрдыми мозолистыми подушечками пальцев, натруженных гитарой – мозоли от лука на руках Хантера ощущались иначе – и пропустил один из пальчиков в себе в рот, приласкал языком. Эшлин как разрядом молнии ударило – угадал, паршивец, с её эрогенной зоной. Что может быть чувствительнее у наследницы Золушки, если не ноги? Спэрроу старательно обсасывал каждый пальчик, массировал стопу пальцами, а второй рукой давил Хантеру на затылок, заставляя того увеличить интенсивность ласк. Хантер не разочаровывал, глубже забирался языком, трахал им буквально, носом потираясь об её набухший от возбуждения клитор. Следом Спэрроу буквально оттащил Хантера от неё, устроился сверху, подхватил под колени и вставил, заставив Эшлин захлебнуться криком. И тут же Хантер навалился на самого Спэрроу, вошёл в него, теперь задавая им обоим темп движений. Спэрроу тяжело дышал, постанывал, замолкая лишь тогда, когда закрывал самой Эшлин рот поцелуями, не такими глубокими как в начале – воздуха катастрофически не хватало, казалось всё вокруг них плавится от жара, перед глазами стаяла всё та же розовая дымка, окутывающая их троих. Эшлин даже не поняла, в какой момент оказалась сидящей сверху на Хантере, на его члене, а сзади неё был Спэрроу, ласкавшщий грудь, притиравшийся ближе. Эшлин лишь беспомощно хватала ртом воздух, когда тот приставил свой член к её входу, туда, где уже был член Хантера, и медленно начал движение вперёд. Было больно, но не особо сильно, да и возбуждение мешало думать, возбуждение требовала лишь больше ощущений, больше касаний, больше всего. Смазка буквально лилась по ногам, Эшлин и не знала, что может так течь. Она вообще не знала, что когда-нибудь поучаствует в таком – странном, но охренительном. Она извивалась, как на раскалённой сковороде, кажется, кричала, стонала, но умоляла не останавливаться, если вообще хоть один из издаваемых ей звуков был внятным. Эшлин понятия не имела, как долго всё это продолжалось, сколько раз кончила она сама и сколько Хантер со Спэрроу, под конец она просто уплыла во тьму, не в силах даже стереть с себя простынёй следы их бурной ночи, не говоря уже о том, чтобы сходить в душ. Проснулись они втроём, переплетённые ногами и руками так, что сложно было понять, где чья конечность. В теле, не смотря на произошедшее, была поразительная лёгкость, не болело вообще ничего. Вот вам и магия Страны Чудес. В голове ещё витали остатки розового тумана. Вставать и куда-то идти совершенно не хотелось, в этой постели было тепло, хорошо, уютно. И, кажется, она проснулась замужней женщиной. Ага, сразу за двумя мужчинами. Её мужчинами. Эшлин тихо хихикнула. – Хорошо развлеклись вчера, а? – подал голос Спэрроу, и не думавший убирать руку с её груди. Да, кажется это была именно его рука. Эшлин же не спешила прикрываться или одёргивать его, чего уж смущаться после такого? И перед своими мужьями? Эшлин хихикнула ещё раз. Забавно это звучало, всё-таки. Но, почему-то, диким не ощущалось. Может, так будет потом, когда дурман окончательно выветриться, но явно не сейчас. – Не будем мешать ему отсыпаться, а? – заговорщицки прошептал ей Спэрроу на ухо и слегка прикусил мочку. И, не расходясь в действиях со словами, чуть переместился, потёрся уже возбуждённым членом о её промежность сзади. Эшлин с удивлением обнаружила, что возбуждена и сама, хотя, казалось, натрахалась на всю жизнь. Спэрроу вошёл сразу на всю длину, сильнее сжал рукой её грудь и тут же начал двигаться. И свободной рукой зажимал Эшлин рот, глуша тихие стоны. Не стоит ведь мешать отсыпаться Хантеру, да? Особенно возбуждало, что она занималась сексом, пока Хантер продолжал спать, ещё прижимаясь к ней, обнимая её. Хантер всё равно через несколько минут проснулся, сонно проморгался, уставился на них. – Решили начать без меня? – спросил он, но не обижено, а весело. И тоже с возбуждением в голосе. – Дрыхнуть надо меньше, – беззлобно огрызнулся Спэрроу и толкнулся особо глубоко, вызывая у Эшлин уже громкий и несдерживаемый чужими пальцами стон. – Но, так и быть, можешь тоже присоединиться, – «разрешил» он и даже вышел. А следом запустил вместо члена пальцы внутрь, собирая смазку. – Я тут понял, что не распробовал ещё одно потрясающее блюдо, – и приставил смазанные фаланги к заднему проходу. Эшлин и не думала возмущаться. Во-первых, её сильно отвлёк член Хантера внутри, а во-вторых, ей всё ещё было хорошо и правильно. А мышцы сфинктера расслабились словно сами собой, будто Эшлин каждый день участвовала в подобном сексе. Страна Чудес, грёбаная и потрясающая Страна Чудес делала всё, чтобы они не вылезали из этой кровати ещё несколько дней. Спэрроу не спешил, но и не особо тормозил, продвигался внутрь медленно, но уверенно. Эшлин буквально прошибло от осознания, что члены обоих её мужчин сейчас трутся друг об друга, разделённые лишь тонкой мышечной стенкой. – Ну же, мальчики, не стесняйтесь, здесь все свои, – Эшлин улыбнулась, наблюдая за тем, как Спэрроу и Хантер не отрываясь смотрели друг на друга, продолжая иметь её. Те словно разрешения ждали или ещё чего, так как тут же слились в поцелуе прямо над ней. Потрясающий вид. Кончили они практически одновременно, Хантер еле успел выйти из её тела, чтобы спустить на бёдра. Спэрроу же заморачиваться не стал и, наоборот, толкнулся особенно глубоко, ловя последние отголоски оргазма. – В душ? – спросила Эшлин минут через пять. Лежать так было вполне неплохо, но сегодняшняя и вчерашняя сперма на коже уже начала беспокоить. Разделяться, казалось, никому из не хотелось, так что втроём они и завалились в просторную душевую кабину, словно предназначенную для совместного мытья участников «расширенного брака». Хантер усиленно отводил глаза. – Кажется, кто-то до сих пор смущается, – заговорщицки громко прошептала Эшлин Спэрроу. – Надо это исправить, не думаешь? – про себя Эшлин думала, что сама будет смущаться больше всех, но то ли она выпила вчера больше них, то ли в ней всегда жило что-то такое. В тихом омуте черти водятся, так? Ну а самые хорошие девочки оказываются самыми раскрепощёнными. Эшлин искренне считала себя именно хорошей и правильной девочкой. До сих пор. Спэрроу понял её, тут же развернул Хантера к стенке, заставил прогнуться и в пару движений на чужом члене вернул ему возбуждение. Эшлин же пролезла между ним и стенкой и опустилась на колени. Хантер с силой закусил губу, когда Эшлин и Спэрроу одновременно приступили к исполнению своего плана – Спэрроу толкнулся внутрь, а Эшлин обхватила губами член Хантера. Долго оставаться тихим ему не дали – Эшлин и Спэрроу делали всё, чтобы заставить его кричать в голос, доводили до исступления, издевались даже. Но надолго Хантера не хватило и он, грязно выругавшись, что ему было совсем несвойственно (будто всё остальное им было тут свойственно!) кончил, бессильно опершись о стену. – Надо же, какой скорострел, – фыркнул Спэрроу. По его телу лилась вода, капала с волос, стекала по возбуждённому длинному члену. Эшлин толкнула его к противоположной стене и сразу пропустила член в горло так, что носом упёрлась в жёсткие рыжие волоски на лобке. Она не сдержалась и опустила руку ниже, касаясь себя, массирующими движениями усиливала пожар внизу живота, не гаснущий даже под этим ливнем из душа. – Ты бы был джентльменом, Хантер, – заявил Спэрроу. Ага, только джентльменов тут им не хватало. – Не заставляй девушку всё делать самой. Хантер послушно опустился на колени за её спиной, прижался грудью, накрыл её пальцы своими. Он не был возбуждён, судя по ощущениям, видимо, дурман ослабевал, не давая вновь погрузиться в бесконечный марафон, но Эшлин сейчас вполне была довольна его пальцами, ласкающими нежно, но настойчиво. Оргазм был долгим, выворачивающим наизнанку, почти мучительным. Они уже явно выходили за пределы возможностей собственных тел, но Эшлин ни о чём не жалела, тем более не о таком. – Ну и что будем делать дальше? – спросила Эшлин, когда они втроём, наконец, по-настоящему вымылись, высушились и даже оделись. Ей до сих пор хотелось стащить с этих двоих одежду, но это желание было где-то на периферии, не таким сжигающим, как раньше. Хантер и Спэрроу пожали плечами. Ну а на какой ответ она рассчитывала? Не составят же эти двое подробный план с расписанными пунктами и подпунктами. – А в прошлый раз нас так с утра не накрывало, – задумчиво произнёс Хантер, почесав висок. Он, вроде как, ещё был немного смущён ситуацией. Ну ничего, его супруги точно быстро эту дурь из его головы выбьют. Вытрахают, точнее. Эшлин смотрела в будущее с крайним оптимизмом – уж такова была её натура. – Выпили, наверное, больше, – пожал плечами Спэрроу, а потом хитро усмехнулся. – Или Страна Чудес намекала, что нам не хватает третьего. Типа, Судьба, все дела. – Скажешь ещё, – отмахнулась Эшлин, но спорить не стала. Ей, например, не хотелось, почему-то, отвязаться от кого либо из них, не хотелось бегать, как Хантеру и Спэрроу друг от друга. Этот брак на троих мог и сработать, что бы там Эшлин не думала о нём в начале. Судьба, говорите? Это было бы забавно. – Не знаю как вы, а я жутко хочу есть. Заебалась я с вами. – Какие слова из уст прекрасной леди, – подколол Спэрроу. – Знаешь, мне больше нравится, когда твой язык занят не болтовнёй. Позавтракать они всё же выбрались. И пищу поглощали как не в себя, Эшлин даже начала бояться, что у неё в желудке образовалась самая настоящая чёрная дыра. Более того, она – убеждённая вегетарианка, друг и защитница всех животных – захлёбываться слюной от вида мяса на противоположной стороне стола. Той, с которой без каких-либо угрызений совести всё таскал Спэрроу – он единственный здесь не привередничал в еде и не имел подобных убеждений. Хантер тоже вот во все глаза смотрел на куски сочного бекона, словно готов был прыгнуть через стол и вцепиться в них зубами как заправский ротвейлер. Сил они потратили много, хотя не сразу это поняли. Они наелись так, что от вида еды в итоге стало тошнить. И один голод заменился другим. Но, не смотря на возвратившееся возбуждение, Эшлин чувствовала, что и пальцами с трудом может пошевелить, не то что принять участие в очередном «активном времяпрепровождении». А то, что каждый раз происходило между ними тремя... Нет, они точно так убьются. Будет очень нелепая смерть от перетраха. Эшлин даже рассмеялась от этих мыслей, хотя живот протестующе заболел от подобного. – Ты чего? – лениво спросил Хантер, точно так же развалившийся, а точнее растёкшийся по подушке, как желе. – Да вот думаю, не помрём мы как-нибудь от слишком частого секса, потратив все силы и резервы? – озвучила Эшлин. – Ага, быстрей бы это закончилось, – отозвался Спэрроу. – Не подумайте, вы, чуваки, ну, чувак и моя прекрасная леди, великолепны, но такими темпами мне времени на группу не останется. Мои фанаты сами нас порвут на части. – Заткнись уже, любимец публики, – фыркнула Эшлин и, потратив на это последние силы, кинула в него яблоком. Прицельно, между прочим, Хантер хорошо обучил её и стрельбе, и всем возможным видам «дальнобойного» оружия. Даже если обычно они в яблоко стреляли, а не метали его. После, кстати, Спэрроу их обоих назвал «мои прекрасные леди», и Хантер из чувства справедливости долго ему доказывал через то самое место, кто из них, если уж на то пошло, леди. – Как думаешь, стоило им сказать про ещё один вариант? – задумчиво спросила Китти, крутя чашку с чаем в руках. – Думаешь, им бы больше понравился развод через поедание внутренностей диких гусениц в ванне из гнилых галлюциногенных грибов? – Мэдди подняла бровь и долила обеим чаю из своей шляпы. – И то верно. И как же забавно всё вышло, – Китти сверкнула улыбкой и даже исчезла на секунду, но вернулась обратно – чай же остынет. Такого в Стране Чудес точно не прощают – чай это святое. – И ко всеобщему удовольствию! Мэдди и Китти чокнулись чашками. Народ в Эвер Афтер отреагировал вполне предсказуемо. Предсказуемо бурно. Рейвен тут же согнулась пополам от смеха, через силу пытаясь их поздравить. На лице Эппл отразился когнитивный диссонанс, но она через силу выдавила из себя поздравления, явно находясь в шоке. – Стоп, поженились?! На вечеринке?! А я где была?! – внезапно встрепенулась Брайер. – Спала опять, кажется, – ответила ей Эппл. – А. Да. Точно. В любом случае, надо ещё раз отпраздновать, вот! Как всё произошло-то? – Случайно, – пробормотал Хантер. – Сначала мы со Спэрроу, а потом пришлось выкручиваться... – Так внимательнее надо быть! – хором отозвались Банни и Алистер. – Слушай, а ты про возможность развода им не сказала, что ли? – спросил Алистер у Мэдди. – Какого развода?! – хором вскрикнули Спэрроу и Хантер. – Нам сказали, что брак нерушим, – добавила Эшлин. – Ну... вариант был. Но всё же хорошо вышло, верно? Лучше чем ритуал с поеданием личинок, ванной из тухлых грибов и ещё парой мелочей, – совершенно спокойно ответила Мэдди. В чём-то она даже права... Хотя на тот момент Эшлин бы сама силой затолкнула Хантера в ту самую ванну, да запихнула ему личинок полный рот. – Ну, теперь мы знаем, что есть кому Спэрроу заткнуть, – резонно заметила Сериз. – Угу, теперь его наконец-то загнали под каблук, – отсмеявшись, фыркнула Рейвен. Дэринг, конечно, расстроился, что получил в законные жёны принцессу не первым из их выпуска, Декстер поздравил весьма искренне и от души, Дарлинг только вздохнула и головой покачала, ей было скучно, судя по всему, а вся тема брака навевала на неё тоску. Не удивительно, учитывая сколько ей приходилось отбиваться от подобных предложений. Блонди же уже достала свой верный миррор-пад. Её глаза горели особым пламенем – таким, какое бывает, только если она нашла громкую сенсацию и готова поделиться ей со всем миром, хочет этого мир или нет. О, точно, они будут ещё не один месяц главной сплетней всего сказочного мира. Страны Чудес вряд ли – у них такое наверняка постоянно случается, раз ритуалы такие странные.