Молодой парень в нерешительности стоит перед величественным зданием с обычной, но много значимой для парня вывеской,
«Отдел 8-8». Возле железных входных дверей стоят патрульные в соответствующей их профессии форме и о чем-то, смеясь, переговаривают. Туда-сюда снуют и люди в штатском и их можно принять за простых граждан, если не всматриваться за их пояс, где проскальзывает блеск от значка офицера полиции. Детективы. Алек и сам такой. Он стоит в обычной черной футболке и такого же цвета кожанке, а так же в потертых (О, чудо!) темно синих джинсах и набирается храбрости зайти уже в это здание и перестать трястись как осиновый лист на ветру. У него в руке уже третья чашка кофе и она, от силы совсем, не помогает успокоить нервы, а наоборот только распаляет больше и заставляет дергаться как эпилепсика в конвульсиях.
Когда Алек работал в отделе нравственности и пытался хоть на один процент избавить улицы Нью-Йорка от такой грязи как проституция, отдел 8-8-убойный отдел, всегда был на слуху. По-другому его так же называют отдел смертников. Детектив долго не мог понять, почему именно такое название прицепилось за этим отделом, пока его коллега в баре за бутылочкой пива не рассказала, что если расследованием занимается 8-8, то пиши, пропало. Они как собаки ловят даже малейший, едва заметный след и вгрызаются преступнику в глотку и не отпускают, пока своего не добьются. Поэтому их статистика раскрываемости зашкаливает за непредельные высоты. Раньше это был один из худших отделов, но все изменилось, когда появился новый капитан, Люк Гэрроуэй. С его приходом буквально за пару месяцев отдел преобразился и стал лучшим, если не легендарным.
Что уж скрывать, Алек достаточно давно рвался в этот отдел, как и другие, но благодаря отличной характеристике Лайтвуда, за долгие полгода руководство оформило его перевод и вот сейчас он стоит и ощущает всем телом, как его мечта осуществляется.
Досчитав до десяти, Алек, наконец-то, зашел в здание и сразу направился к кабинету капитана Гэрроуэя, игнорируя любопытные взгляды сотрудников и дрожь на кончиках пальцев.
Три стука в дверь и громкое «Войдите!» и вот Алек в душном кабинете. Прикрыв за собой дверь, брюнет подошел ближе к столу и посмотрел на человека, о котором так много слышал и пытался дышать через раз, чтобы не выдать своего волнения.
Капитан бросил на Лайтвуда мимолетный взгляд и снова уставился в какие-то бумаги, будто не заметил, что в кабинете есть кто-то еще кроме него. Алек был немного этим смущен, если под немного можно расценивать то, что он весь покраснел до кончиков ушей.
Брюнет прочистил горло, пытаясь привлечь к себе внимание капитана, но бесполезно, поэтому он глубоко вздохнул.
— Меня зовут Алек Лайтвуд, — начал парень. — Меня перевели из отдела нравственности, вам должны были сообщить.
— Мне сообщили. — Капитан открыл верхний ящик стола и достал какую-то папку. Его личное дело, догадался брюнет.
Он открыл ее и стал лениво читать, будто ему совсем не интересно, что там было написано. Алек думал, что так и было.
— Лучший в отделе, лучшая статистика и характеристика, ни одного дисциплинарного взыскания, жалобы, заявы, — начал перечислять капитан таким тоном, будто тыкал парню в лицо все его недостатки. — Короче, ни одного косяка, скука смертная.
Алек был в шоке, в то время как Гэрроуэй смотрел на парня скучающим видом.
— Таких как ты я ни за какие коврижки не беру к себе в отдел. Скажем так, тебя мне навязали сверху и мне пришлось уступить и это мне чертовски не нравится. — Капитан нахмурился и пилил Алека таким ненавистным взглядом, что Лайтвуд вспомнил, как на него смотрел отец последние шесть лет и от этого стало не по себе. — Такие пай мальчики, которые всегда следуют правилам, меня бесят конкретно. Но ты здесь и это придется терпеть, я посмотрю, как ты будешь работать этот месяц и, если мне что-то не понравится, верну в отдел нравственности как порченый товар, понял?
Алеку хватило сил только на то, чтобы кивнуть. Лайтвуд опустил глаза и смотрел в пол, не решаясь поднять взгляд на легенду, которой чуть ли не покланялся и от обиды глаза защипали от слез, но брюнет привык их сдерживать.
— Сейчас иди, работай. К тебе скоро подойдет напарник, свободен.
Лайтвуд быстро развернулся и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
Алек сел за стол, где была табличка с выгравированным
«Детектив А. Г. Лайтвуд» и облокотился на спинку стула, прикрывая глаза и собираясь все обмозговать.
Капитан ему не рад и детективом быть не надо, чтобы это понять. Не рад, потому что на него надавили сверху. Вопрос в одном. Кто? Мать? Отец? Кто из них? Мать мало вероятно, она не хотела, чтобы он работал в этой сфере и злилась, причина в одном, она волновалась. Отец тоже не хотел, чтобы он здесь работал, но не из-за волнения, а из-за семейного бизнеса, который придется передать кому-то другому, так что, отец тоже отпадает. Еще один момент, его отличные показатели это недостаток и крупный, исходя из логики капитана, которую еще надо постичь, если это возможно.
Это обидно и очень злило. Алек пахал в прошлом отделе не для того, чтобы за достижения его здесь унижали и Лайтвуд уже хотел пойти и заявить об этом капитану, как на его стол уселся парень. Очень красивый парень. Блондин с золотыми глазами смотрел на него со смешинками во взгляде и не много с сочувствием.
— Джейс Эрондейл, — красавчик вытянул руку. — Твой напарник.
— Алек Лайтвуд, — брюнет прочистил горло и пожал протянутую руку. — Приятно познакомится.
Джейс улыбнулся и, взяв соседний стул, повернул его и уселся, складывая руки на спинке. Алек заинтересовано посмотрел на его изящные руки, потом на длинные пальцы и черт, обручальное кольцо. Джейс заметил взгляд напарника и шире улыбнулся.
— Ее зовут Клэри.
Блондин потянулся за фоторамкой у соседнего стола и протянул Алеку. С фотографии на Алека смотрели двое: Джейс и видимо Клэри. Это была свадебная фотография и Лайтвуд должен признать, что они очень гармоничны. Светлые, словно золото, волосы и глаза жениха и огненные рыжие волосы, и зеленные глаза невесты. Они были яркими, влюбленными, счастливыми и Алек невольно улыбнулся.
— Красивая, — Алек вернул фотографию Джейсу. — Вы красивая пара.
— Да, я знаю.
— Давно женаты? — Лайтвуд повернулся к напарнику.
— Скоро два месяца, это так клево!
— Не сомневаюсь, — брюнет вспомнил брак своих родителей и это было далеко от понятия «Клево».
— А ты женат?
Джейс достал откуда-то сэндвичи и один протянул Алеку. Тот бросил на него благодарный взгляд и откусил кусочек. Вкусно. Наверняка его жена постаралась.
— Нет.
— Девушка есть?
Алек покраснел немного и помотал головой, не отвечая.
— Парень?
Лайтвуд поперхнулся и закашлял. Джейс продолжил кушать свой сэндвич, будто не он сейчас заставил Алека буквально откашливать свои органы.
— С чего ты…?
Джейс посмотрел на него в упор и от этого взгляда хотелось спрятаться. Он будто его сканировал и, что-то решив для себя, кивнул.
— Так есть?
Алек глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Есть резко расхотелось.
— Нет, как ты понял?
Джейс посмотрел на него «Я лучше всех» взглядом.
— Я не имею ничего против, не парься. К геям здесь спокойно относятся, так что расслабься.
— Успокоил.
— Ладно, у нас дело, поехали.
Джейс встал и потянулся будто кот на солнышке и отправился к выходу. Алек, кое-как поспевая, побежал за ним.
Они ехали в машине блондина и между ними была комфортная тишина. Алек продолжил есть сэндвич, стараясь не накрошить.
— Ты один работал раньше?
Лайтвуд первым решил нарушить молчание, ему впервые хотелось поболтать.
— Нет, был у нас один, мудак редкостный. Он и был напарником. Что скажешь «Лучшим лучшее». Мне чертовски повезло. Так что, когда его погнали за нарушение дисциплины, я только обрадовался. И вот у меня новый напарник и кажется нормальный.
Алек улыбнулся на недокомплимент и посмотрел на Джейса.
— Я думал, капитану нравится, когда нарушают дисциплину, жалобы и заявы катают, разве нет?
Блондин провально пытался сдержать ухмылку.
— Познакомился с Цербером?
Джейс посмотрел на Алека и, улавливая удивление, продолжил.
— Цербер, трехглавая псина, страж врат Ада. Кэп всегда зол, как черт и кто накасячит, не позавидуешь бедолаге. Не обращай внимания, он так страху нагоняет для продуктивности.
— Меня перевели из отдела нравственности, пахал, как папа Карло, три года мечтал в этот отдел попасть, а тут меня унижают за то, что я, видите ли, слишком идеальный, разве это не смешно?
Джейс хрипло засмеялся и свернул. Алек заметил зевак у кирпичного здания. Подъезжают.
— У него своя логика, поймешь с годами.
Джейс затормозил и вышел, направляясь к ограждению из ярко желтой ленты.
— Если я еще буду работать здесь через месяц.
Алек вышел за ним.
***
На асфальте лежала девушка лет тридцати. Стоило Алеку ее увидеть и всплыло давно забытое воспоминание из детства. Девушка лежала, словно была Белоснежкой. Буквально. Черные, как у самого Алека волосы, умиротворенное снежное лицо и легкая улыбка играла на кроваво красных губах, будто она не умирала, а встречала давнего друга. Руки ее были сложены на животе и держали букет полевых цветов. Одета она была в синюю блузку и строгую желтую юбку-карандаш. Обуви не было.
— Жуть, — кто-то выдохнул у Алека над ухом.
Лайтвуд повернулся и заметил Джейса. Тот немного поморщился от неприятной картины и посмотрел на Алека.
— Поговоришь с экспертом?
Алек вновь повернул голову к мертвой девушке и кивнул.
— Опросишь свидетелей? — Лайтвуд спросил, даже не поворачиваясь к напарнику, но почувствовал, как тот скривился.
— Их же тут человек шестьдесят. — Джейс оглянул всех и еще больше скривился, когда эти кретины снимали все на свой конченый телефон. — Как понять кто свидетель, а кто пришел потаращиться?
— Женщина в строгом розовом костюме лет пятидесяти, слева от меня, рядом с зеленым фургоном.
Джейс вскинул брови и посмотрел сначала на женщину, потом на Алека. Тот так и не отрывал от трупа взгляда.
— Как ты…?
— Она нервничает и кусает губы, взгляд мечется между людьми в полицейской форме, будто хочет что-то сказать, пытается сделать шаг и подойти, но боится, чего именно, узнай.
Алек пожал плечами и отправился к эксперту, который уже сидел и корпел возле мертвой девушки. Джейс проводив его удивленным взглядом, отправился к женщине в розовом.
Лайтвуд подошел и присел рядом с девушкой экспертом. Он не отвлекал ее, пока она проводила первичный осмотр и когда она поднялась, Алек поднялся следом.
— Детектив Алек Лайтвуд, отдел 8-8.
Алек протянул ей руку, отмечая, как не привычно отдел 8-8 звучит из его уст. Девушка повернулась и пожала руку.
— Аннабет Чейз, эксперт-криминалист.
— Я не заметил наружных причин смерти. Ни рваных ран, ни дыр от пуль, ни следов удушья, ни даже кровоподтеков.
Аннабет посмотрела на него изучающим взглядом и отвернулась к трупу. Да что ж его все сегодня изучают.
— Вы правы, детектив. Причина в-другом, я смогу сказать, когда проведу детальный осмотр. Возможно, это был яд, но точнее я скажу через пару часов. Скажу одно, следов насилия нет и у убийцы своеобразное чувство юмора.
Алек посмотрел на эксперта, ожидая продолжения. Та повернулась и достала полиэтиленовый пакет и отдала Алеку.
— Это было рядом с жертвой.
Алек уставился на то, что было в пакете, и пытался понять.
— Откусанное красное яблоко?
Аннабет кивнула.
— Я возьму ДНК, но даже сейчас могу сказать, что я на девяносто девять процентов уверена, яблоко откусила она.
— Это, что какой-то триллер про Белоснежку, что ли?
Алек начинает психовать, ему жуть, как это не нравится.
— Похоже на то.
Аннабет забрала улику и отправилась по своим делам, Алек постояв минутку, отправился искать Джейса.
Тот стоял и говорил с каким-то парнем и, завидев Лайтвуда, пошел к нему.
— Как ты понял, что она свидетель?
Джейс перешел сразу к сути. Алек пошел к машине, Эрондейл за ним. Когда они выезжали обратно в отдел, Алек ответил.
— Я всегда изучал поведение людей, мне было это интересно. Скажем так, если захочу, могу видеть людей насквозь.
Джейс глубоко вздохнул.
— Еще один.
— Что ты имеешь ввиду?
— Да есть у нас в отделе один, потом расскажу. Короче эта женщина Маргарет Питтэрс, шла утром в больницу, хотела дочь там навестить и видит, как та девушка ни с того ни сего упала, а потом какой-то мужик вызывает скорую, полицию и все дела.
— Личность звонившего установили?
— Нет, IT-ки работают, но пока глухо. У тебя, что?
— Ну, это Белоснежка.
Джейс кинул сконфуженный взгляд на Алека, а потом опять на дорогу.
— Съела яблочко и заснула, буквально, мертвым сном?
— Возможно, но красное яблочко при ней было, причем откушенное, причем, эксперт уверен, ею.
— Охуеть, вот это страшилка деткам на ночь.
— Согласен.
***
Алек ни за что туда больше не пойдет, ни в жизнь. Джейс привыкший, пусть сам подставляется.
— Может, жребий бросим?
Джейс умоляюще смотрел на Алека, будто он его под пули бросает, хотя, это не далеко от истины.
— Нет, я сегодня уже огреб и то за то, что я вообще существую. Иди и сообщи, что у нас ничего нет по делу капитану.
— Ты не понимаешь, мне нельзя портить с ним отношения, они и так на добром слове держатся.
Алек посмотрел на него взглядом «Не вариант».
— Алек, понимаешь он мой тесть, то есть отчим Клэри.
Алек в шоке упал на свой стул и Джейс понимающе плюхнулся рядом.
— Ему и так не нравится, что его любимая дочка вышла за меня, он в церкви чуть ли не во все горло ни заорал «Я ПРОТИВ ЭТОГО СОЮЗА!». Его тогда мама Клэри держала, а сейчас я, и один на один с ним? Ты хоть представляешь, как проходят семейные воскресные ужины. Да он чуть ли ядом мне в лицо не плюет.
— Мне искренне тебя жаль, но я новенький и у меня месяц, чтобы доказать, что я чего-то стою, так что прости. Не волнуйся, я запомню тебя молодым и утешу Клэри.
— Сука.
Алек самодовольно улыбнулся и заметил, что Джейс смотрит куда-то ему за спину. Лайтвуд проследил за его взглядом и заметил, как все стихли и так же, как Алек и Джейс, провожали взглядом парня, который шел по направлению к кабинету капитана.
Парень был странным. Это первое, что подумал о нем Алек. Его растрепанные черные волосы были завязаны в короткий хвостик, челка спадала на мертвенно белое лицо и почти закрывала черные глаза, под которыми залегли глубокие тени. На худом, но в меру подкаченном теле висела свободная черная футболка с принтом черепа, с бедер чуть ли не спадали старые потертые черные джинсы с дырами на коленях, а сверху накинута черная кожанка с металлическими ставками. В руках он нес папку и зашел в кабинет. Казалось, все задержали дыхание и выдохнули только, когда дверь за парнишкой закрылась.
— Наверно опять дело закрыл за пару часов.
Джейс смотрел на дверь будто парень там все еще стоял.
— Кто это?
Эрондейл взял ручку со стола Алека и стал вертеть ее между пальцев. Он нервничал и Алеку стало интересно из-за чего.
— Нико Ди Анджело. Лучший в отделе. Для него убийство раскрыть, как нефиг делать. Видел я как-то, как он работает, он подходит к трупу и даже не смотрит на него, смотрит в пространство, будто там кто-то есть и Алек реально говорю у меня тогда мурашки по всему телу побежали, когда я понял, что он говорит с кем-то, в этом пустом пространстве, а потом он приходит через пару часов с подозреваемым и тот сознается. Весь отдел шепчется, что он гребанный экстрасенс и мертвых видит, как живых.
Алек слушал, открыв рот.
— Да ладно?
— Серьезно говорю. С ним никто работать не хочет, да и он не горит желанием. Но Кэп его уважает, ни разу не наехал.
— Ничего себе, это с ним ты меня сравнил?
Джейс положил ручку и поднялся, поправляя рубашку.
— Ну да.
— Ничего себе, я то просто читал много.
— Да понял я, расслабься.
В этот момент дверь кабинета открылась, и вышел Нико, уже без папки и так же тихо, не поднимая глаз, вышел из отдела.
— Ладно, — Джейс взял папку и повернулся к Алеку. — Я пошел, купи мне кофе, меня придется долго откачивать.
Алек кивнул и подождав, когда за Джейсом закроется дверь, отправился исполнять просьбу.
На улице уже слегка стемнело, и поднялся ветер. Алек спустился по лестнице и в кого-то врезался. Удачно так врезался.
— Мистер коп-полицейский-детектив, — Лайтвуд непроизвольно напрягся, вслушиваясь в этот мелодичный хрипловатый голос. — Вас как такого слепого приняли на службу? Раскройте мне эту чудовищную загадку. Примените свои дедуктивные способности.
Алек нахмурился и когда отошел со злостью посмотрел на субъект, который его оскорбляет. И, черт, лучше бы он этого не делал. Субъект был чертовски горяч. Алек таких только на обложках журнала видел.
На Алека смотрел высокий азиат, выше, чем сам Алек, что уже странно. Его желтые в зеленую крапинку глаза выделялись на фоне черной подводки и бронзовой кожи. Одет он был в классическую белую рубашку с расстегнутыми верхними пуговицами, которые открывали отличный вид на ключицы субъекта. Брюки были темно синего цвета и того же цвета пиджак субъект перекинул через плечо, будто он не по улице идет, а по подиуму.
— Я не слепой, — наконец прохрипел Алек. — Сам смотри, где останавливаешься, встал как дуб ни пройти, ни обойти. Придурок.
Алек еще раз, окинув удивленного парня злым взглядом отправился вниз по улице за кофе, его напарник принимает на себя удар, а он тут должен от каких-то идиотов оскорбления выслушивать. Вот уж. Парень и правда горячий, жаль, что придурок.
