"Над пропастью во ржи"

«O Jenny is all wet, poor body, Jenny is seldom dry: She draggled all her petticoats, Coming through the rye!..» «Coming Through The Rye» — Роберт Бернс ____________________________________

Знаешь, моя дорогая, мне ведь тебя не жалко — ты повзрослела скоро, может, скорей меня, грубо хватаешь книжки, топаешь ножкой грубо. Так мне и надо, hunny, кажется, ты права. Мне ничего не нужно. Душит тоскою холод, вон, уронил пластинку (Боже, какой удар!)… Мне бы собрать кусочки, эти и те, что в мыслях: чудится снова Касл (черт побери, вот мавр), нет бы дождался помощь, что же так прыгать резко? Джейни опять воюет. Джейни, не прячь лицо! Слёзы — не слабость, полно… Джейни теряет краски; вместо неё мой Спенсер топает на крыльцо. — Ну, — говорит, — мой мальчик, что мне с тобою делать? — Делайте, что хотите, мне уже всё равно. Спенсер, склоняясь низко, смотрит в упор, гадая, верно, быстрее как бы вышвырнуть за окно/я бы упал, сломался, стыдно кричать, ей-богу/ Этот пижон Стрэдлейтер машет: — Билет в кино! — прямо пред самым носом. Чтоб тебе пусто было. Я ведь не пай-мальчонка, к черту б его давно. Всё-таки, нет, не буду. Стрэдлейтер чуток засранец, если захочет мести, вывалит всё сполна. Жалко его девчонку. …пальцы сжимают глянец; рядом сидит монашка, с улыбкою и одна. Что-то с ленцою тянет, смотрит в журнал с восторгом. Знаете что, монашка, мне это ни к чему. Я поднимаюсь с пола, руки — в карманы куртки. Жжётся мороз, собака/ждёшь, пока я поумру? Мысли, как ком из снега — катятся, тяжелеют, с ними смыкаю веки, утихомирив боль. Так ненавижу город!.. Хмурые брови клерков. Где же размах, просторы?! Солнечная юдоль… Фиби, опять ты, хватит. Честное слово, хватит. Я тебя не жалею? Ну же, прости… Мне жаль. Я же такой никчёмный, брат из меня дурацкий. Слышишь?.. Смотри! «За далью тянется снова даль» Ладно. Ты хочешь правды? Дуйся, а я продолжу: мне бы хотелось кем-то, точно не знаю, кем. Кем-то, возможно, важным, или, напротив… Глупо. Стыдно себе признаться — я не люблю проблем. Вот посуди: я слабый, суетный и не смелый, но для того, что сильно тянет меня к себе, буду готов трудиться. Правда! Покуда тело будет в ладах с рассудком, вызов бросать судьбе. Помнишь ту песню? Дженни, мокрая вся, до нитки… Да, я бы так и сделал — в поле остался, в дождь. Я бы ловил мальчишек, тех, что шагают в пропасть. Те, что спаслись со мною, думали б, что я вождь. Я бы учил их бегать вдоль самого обрыва — так, чтобы кромка поля рушилась под ногой. За ухом клали б перья, рожь раздвигая тихо… А за мгновенье ночи слышен бы был прибой. Зря ты меня жалеешь… Просто подумай: я бы стал для кого-то нужным, в диких краях во ржи. Если удастся с этим — пропасть мгновеньем станет. Ну, а пока, сестрёнка, крепче меня держи.